Часть 12 (1/2)
Возвращение в Хогвартс.
В последний раз Лео так волновался, когда впервые оказался на платформе 9 и ¾, впервые сел в экспресс и впервые оказался в древнем волшебном замке.
Лето сильно его изменило. И изменение это будоражило и пугало одновременно. Он ждал реакции: пуффендуйцев, хороших знакомых, своей подруги и, конечно же, слизеринца, долгое время волнующего его сердце.
Омега выдохнул и скрыл расползающуюся улыбку за ладонью. Помимо реакции, он не менее сильно желал увидеть Барти. Насколько он изменился за лето? Или остался таким же? В любом случае, Лео не разочаруется. В любом случае будет смотреть на него совершенно другим взглядом.
Нет больше того наивного, маленького барсучка. Он знает все. За лето папа провёл несколько воспитательных бесед, и рассказал о главном — как его запах может привлекать, что он будет чувствовать к другим альфам, что из себя представляет течка и чем всё может обернуться, если рядом будет альфа.
В те дни язык откровенно устал болтать, голова пухла от огромного количества информации, а смущение, кажется, исчерпалось на многие месяцы вперёд. Без поясняющих картинок о теле не обошлось.
В то же время, многие вещи стали понятнее. Особенно намёки Барти, что ранее Лео принимал за странные шутки.
Был ещё один важный момент. Отец убил массу времени и сил, но всё же создал для него зелье, которое поможет справляться с собой во время течки. Это был настоящий прорыв в области зельеварения. Обычные подавители и рядом не стояли.
Лео был тронут заботой отца и в тот вечер долго его обнимал, напитывая жизненной энергией, как сам отец сказал, — в шутку или нет, до сих пор не ясно, — и улучшая настроение, и это больше было похоже на правду.
Они хорошенько подготовились к встрече с новым витком жизни. Взрослые — особенно. Крауч-младший будет занимать существенно больше места в жизни их сына, они должны быть к этому готовы. Да и Лео должен быть осторожен. Он взрослеет, меняется, чувства и ощущения обостряются.
Гарри привёл ему простой, доходчивый и очень близкий пример:
«Это словно пересесть со старой, еле плетущейся, метлы на новую, которая способна от одного движения унести на километры вдаль. Если не будешь осторожен — последствия унесут в края нежелательной беременности».
И закрепил в подростке страх. Однако… насколько он окажется силён под огромным любопытством? Обсуждать — это одно дело. А попробовать…
Лео резко осадил себя. Ещё рано строить теории. Сначала он хотел провести эксперимент с запахами. Встречающиеся на пути альфы немного привлекали внимание. Но только немного. Отличие от прошлого в том, что сейчас он чувствовал гораздо острее. И если какой-то запах привлекал — его слегка вело. Будто понюхал что-то вкусненькое и сразу попробовал. Экспресс стал эдаким шведским столом. Испробовать можно всё что угодно. А если нравится что-то особенно сильно — остановиться на нём.
— Ты проходишь здесь второй раз и до сих пор не видел его! Говорю же, он в другом вагоне, — увещевал некто в коридоре, не сдерживая смех.
Обычное явление перед отбытием.
— Нет, здесь я не был, — сварливо проворчал голос со знакомыми нотками.
В стекле обозначился Барти, снова покрасивший волосы в ярко-рыжий цвет. Посмотрев на того, кто занимал купе, он едва не осел на пол. А как справился с шоком, сковывающим движения, зашёл внутрь, не спрашивая разрешения, и быстро закрыл за собой дверь.
— Чтоб мне провалиться… Лео? Это ты?
Моральная подготовка полетела в тартарары. Лео с десяток раз прокрутил сцену их встречи, перепробовал в голове множество реакций… И всё равно сидел пнём, не в состоянии не то, что что-то сказать… кивнуть! «Изменится взгляд, но он к этому привыкнет». Как же. Привыкнет. Черта с два. Помимо балдёжного запаха после дождя, по которому он невероятно сильно скучал, Барти, кажется, выпустил феромоны…
— Ох, Мерлин и Моргана… Это в самом деле ты! Барсучок! Я ведь ещё на вокзале тебя видел, но не узнал! Как же ты вырос! — шок, восторг, эти чувства смешались. Барти говорил и никак не мог отвести завороженный взгляд с фигурки омеги, наливающейся соком. Его маленький мальчик…
— Да! — Лео взял мерзкую на слух высокую ноту. Стало так стыдно... — Да, — повторил куда спокойнее и мягче, — привет, Барти. Я немного… кхем… изменился.
— Да не «немного», — подметил Барти и вдруг подсел к нему, совсем близко, принюхиваясь, — хм, не показалось. Я всё ещё в шоке, малыш. Что лето с тобой сделало… А я всего лишь покрасил волосы и уши проколол ещё в нескольких местах.
И это было видно. Слизеринцу мало выглядеть красиво. Он хотел быть сногшибательным. Чтобы у юных омег, таких как Лео, окончательно снесло башку. Барсучок покраснел как помидорка, во все глаза смотря на альфу, и вжался в спинку кресла. Что с ним делала его проснувшаяся природа? Папочка родной… Неужели так теперь будет всегда?!
— Что-то не так? — невольно нахмурился Крауч. Реакция на него не осталась незамеченной. Лео словно старался отодвинуться. Словно не хотел с ним соприкасаться.