Глава 20 (2/2)
— Я про подарки ваши забыла!
— Мама, если ты ещё раз что-нибудь так громко вспомнишь, я поседею. — Возмутился Джордж, вызывая общий смех.
Напряжение за столом спало. Все снова принялись за ужин, и только Рон уныло ковырял свой гарнир, периодически бросая на сидящего рядом мулата хмурые взгляды.
Гарри распаковал ярко-красный свитер, связанный миссис Уизли, и улыбнулся, приложив его к груди.
— Тебе очень идёт. — Послышался мягкий малфоевский баритон. Гарри поднял на альфу взгляд. — Он красиво оттеняет твои глаза.
— Да неужели? — Не выдержав, едко ляпнул Поттер. — Как-нибудь обойдусь без твоего экспертного мнения.
— Драко прав, — Сказала миссис Уизли.
Близнецы весело засмеялись.
— Гарри, тебе нравится?
Поттер посмотрел на хозяйку дома и улыбнулся. — Очень, спасибо большое.
Гарри действительно обожал эти свитера, просто потому, что они ассоциировались у него с семейством Уизли и заботой.
Но вот рожа Малфоя, строившего из себя невинного ангела, невероятно бесила.
— Прям под цвет нашего факультета. — Послышался весёлый голос Забини.
Гарри увидел, как Рон закатил глаза и продолжил распаковывать свой изумрудный свитер.
— Ох, мальчики, прошу прощения, для вас я ничего не подготовила. — Обратилась к бывшим слизеринцам миссис Уизли. — Ничего, я и вам такие свяжу.
Гарри переглянулся с Гермионой, которая повязала на шею подаренный шарф, а затем с Роном, и Золотое Трио негромко рассмеялось, представив аристократов голубых кровей в свитерах, связанных миссис Уизли.
— Спасибо, мы с радостью будем их носить. — Ответил за всех Блейз.
— Гарри, а что это у тебя на руке? — Спросил мистер Уизли. Поттер покрутил свою кисть и улыбнулся. — Это Смарт-часы, подарок Гермионы.
— Смарт-что? — Заинтересованно переспросил мужчина.
— Пап, давай он потом это тебе объяснит. — Сказала Джинни, явно не готовая ещё час слушать расспросы отца о маггловских изобретениях.
— Гарри сегодня ещё картину подарили, — Сказал Рон, поняв намёк сестры и тоже стараясь перевести тему.
— Правда? Что за картина? — Поддержала новую тему Джинни.
— Это мой портрет. — Улыбнулся парень. Он заметил на себе пристальный взгляд серых глаз, но принципиально не смотрел в сторону блондина.
Совсем не хотелось сейчас ещё выслушивать едкие подколы, что знаменитому Гарри Поттеру дарят картины.
Поскольку тогда Гарри точно не сможет сдержаться и окунет высокомерную малфоевскую мину прямо в салат.
— Подарок какого-то безумно влюблённого воздыхателя? — Хмыкнул Фред.
Малфой нервно поджал губы и слегка покраснел. А Забини с Ноттом как-то странно переглянулись и одновременно рассмеялись.
— Нет, мне её Рик подарил. — Просто ответил Гарри, отпивая вишнёвого сока.
Слизеринцы резко перестали смеяться и дружно посмотрели на сидящего между ними блондина.
А Малфой как-то холодно хмыкнул себе под нос.
— В обще… — Начал говорить Блейз, но замолчал на полуслове, получив под столом пинок увесистым малфоевский ботинком.
— Надо же, какой Рик молодец. — Едко выдал Малфой с ледяной усмешкой на губах. Гарри нахмурился ожидая какой-то обидной шуточки. — Ну и как портрет, понравился?
— Да, он потрясающий. — Холодно ответил Гарри.
— Должно быть у Рика талант к рисованию. — Сказала миссис Уизли. — Я ещё в тот день, когда он с друзьями вас искал, поняла, что он отличный парень.
Гарри вспомнил заспанное лицо Рика, обнимающего одной рукой подушку, и как парень чертит на доске план игры так криво, что все члены команды шуточно кривятся и начинают уточнять где кто, и негромко засмеялся.
— Да, он замечательный. — Ответил брюнет с нежностью в голосе. — Но у него явно нет таланта к рисованию.
— Надо же, как хорошо ты его знаешь. — Послышался едкий малфоевский комментарий, который Гарри просто проигнорировал.
— Думаю, он заказал картину у какого-нибудь художника.
В комнату влетел яркий Патронус в форме быка и остановившись прямо возле стола, громко произнес.
— ”Внимание! Ограбление Бристольского склада зелий. Всем свободным агентам срочно явиться на место ЧС.”
Все как один посмотрели на Нотта, который уже успел выйти из-за стола и призвать с дивана свое пальто.
— Простите, долг зовёт. — Сказал парень, быстро одеваясь. — Спасибо за ужин, миссис Уизли. Все было чудесно. Ещё раз с Рождеством.
— Будь осторожен, дорогой. — Ответила женщина.
— По-другому не бывает. — Улыбнулся Тео, затем бросил быстрый взгляд на поджавшую губы Гермиону и, лукаво подмигнув, быстро покинул комнату.
— Опасная всё-таки у него работа. — Негромко сказала Миссис Уизли.
Гарри бросил быстрый взгляд на явно взволнованную Гермиону и решил сменить тему.
— Миссис Уизли, запеканка получилась просто чудесная.
Женщина улыбнулась, — На здоровье дорогой.— А затем посмотрев на тарелку Гарри, возмущённо добавила. — Ох, да ты даже ничего не съел!
Джинни негромко фыркнула. — Мама как всегда в своём репертуаре.
— Джинни, хватит болтать, ты отвлекаешь Гарри от еды. — Строго сказала миссис Уизли.
Девушка шокировано распахнула глаза.
— А я тут при чём?
— Ты полчаса расспрашивала его о последнем матче.
Поттер не сдержал улыбки, как же он любил это семейство.
— Мама, положишь ему запеканку с собой. — Невозмутимо парировала Джинни. — Гарри завтра уезжает, дай нам пообщаться.
Улыбки на лице Поттера как не бывало, новая волна злости уверенно поднималась в груди и он, не выдержав, бросил хмурый взгляд на спокойненько ужинавшего Малфоя.
Вот же Хорёк, ни стыда ни совести!
— Я не уезжаю, Джин. — Ответил он громко. Девушка перевела на брюнета вопросительный взгляд.
— В смысле? — Спросил Джордж.
— Разве ты не возвращаешься в Нью-Йорк? — Уточнил Фред.
— Нет. — Ответил Гарри, в упор смотря на сидящего напротив блондина. — Представляете, один кретин подал на меня иск в международный суд за то, что я британец, а на Чемпионате Мира буду играть за американскую команду.
Малфой даже бровью не повёл, как ни в чём не бывало продолжал с аристократической аккуратностью поедать свой ужин, чтоб он подавился!
— Да ладно! — Воскликнула Джинни. — Ты серьёзно?
Джордж весело фыркнул. А Фред, кладя в рот кусочек индейки, спросил: — Надеюсь этот бедолага ещё жив?
— Жив, — Сцепив челюсти ответил Гарри, и испепеляя блондина взглядом едко добавил. — Пока.
Блейз, не сдержавшись, тоже негромко засмеялся.
— В общем, я не могу покинуть Британию, пока длится судебное разбирательство. — Сказал Гарри, он откинулся на спинку стула, аппетит окончательно пропал.
— Гарри, а ты не думал о том, чтобы вернуться в Британию? — Спросил мистер Уизли. — Здесь твоя родина и твои друзья.
— Нет, сэр. Моя жизнь теперь в Нью-Йорке. — Ответил Гарри. — У меня там карьера и тоже появились друзья, мне там нравится и я не хочу возвращаться в Лондон.
— Ну конечно, это твоя жизнь, тебе решать. — Пожал плечами мистер Уизли.
— Да, — холодно хмыкнул Гарри, в упор смотря на сидящего напротив блондина — Только, к сожалению, есть такие люди, которые считают, что они могут все решать за других, с лёгкостью распорядиться чужой карьерой и жизнью. — Малфой наконец поднял взгляд своих серых глаз от тарелки, и в упор посмотрел на Поттера. — Ну знаете, такие придурки, снобы, возомнившие себя королями мира и вершителями судеб.
Семейство Уизли стало озадаченно переглядываться, кажется, не совсем понимая о чем вообще говорит брюнет. И только некоторые сидящие за столом четко улавливали смысл сказанного.
— Целеустремлённость, – не является признаком снобизма. — Спокойно сказал блондин
— Целеустремлённость? — Рассмеялся Поттер, но этот смех был явно истерическим. — Цель оправдывает средства, правда, Малфой?
— Именно. — Ответил альфа. — В любви как на войне – все средства хороши, слышал такое выражение?
— Можно идти по головам ради цели? Не считаться с другими? Наплевать на чужие желания? — Холодно спросил Гарри. — А знаешь, кто ещё считал так же, как ты? — Он, не разрывая зрительного контакта, наклонился слегка вперёд к столу, и сам ответил на свой вопрос. — Волан-Де-Морт. Надеюсь, ты помнишь, что с ним стало?
Кажется удар пришёлся в цель, потому что Малфой крепко сцепил челюсти и буквально прожигал брюнета хмурым взглядом серых глаз.
А вокруг стояла полная тишина. Гарри резко поднялся из-за стола.
— Прощу прощения, я не очень хорошо себя чувствую, лучше мне пойти домой, — Поттер перевёл взгляд на растерянную хозяйку дома. — Миссис Уизли, спасибо за ужин, все было очень вкусно, всех с Рождеством.
И Гарри не оборачиваясь быстро покинул гостиную.
В нём буквально кипела ярость. Кем этот Хорёк себя возомнил? Он ещё и смеет оправдывать свой поступок.
«Целеустремлённость не является признаком снобизма». — Мысленно передразнил Малфоя Гарри, на ходу надевая своё пальто.
Это ж надо быть таким высокомерным, самовлюбленным нарциссом. Просто невыносимый!
Гарри вышел на улицу и глубоко вдохнул морозный воздух, ему нужно было хоть немного успокоиться. Уже давно стемнело, и теперь выпавший снег мерцал, переливаясь из-за падавшего на него света из окон Норы.
Подумать только, а ведь ещё сегодня утром по дороге в министерство Гарри даже немного жалел, что уезжает, думал, что, возможно, будет немного скучать по Малфою.
Он снова нервно рассмеялся своим мыслям и неспешно пошёл по заснеженной тропинке к барьеру, чтобы аппарировать.
— Поттер! — Гарри почувствовал на своём локте стальную хватку, а затем его резко крутанули назад. — Постой-ка минутку.
Омега резко выдернул свою руку, прожигая блондина яростным взглядом зелёных глаз.
— Что ещё? Считаешь, что недостаточно испортил мне жизнь? — Зло спросил он.
— Я тебе кое-что объясню. — Так же резко ответил блондин, а затем схватил Гарри за отвороты шерстяного пальто и с силой дёрнул на себя, впиваясь в пухлые губы омеги яростным поцелуем.
На мгновение Гарри растерялся, и этого мгновения хватило, чтобы Малфой по-хозяйски проник своим языком в рот Поттера, углубляя поцелуй.
Омега в груди забилась от восторга, а по телу прошла волна лёгкой дрожи. И Малфой явно почувствовал это, поскольку самодовольно хмыкнул сквозь поцелуй и прижался ещё сильнее.
Ну уж нет, Гарри не собирался поощрять такого рода выходки, и пусть от потрясающего аромата вишни, мяты и грозы кружилась голова, он собрал всю силу воли в кулак и постарался унять ликующую в груди омегу. А затем попытался оттолкнуть от себя наглого блондина.
Драко почувствовал сильный толчок в грудь и, зарычав сквозь поцелуй, снова прижался крепче. Он чётко ощущал, как быстро стучит сердце Избранного, и дрожь блаженства, идущую по его телу. И это заставляло его собственное сердце гулко стучать в груди, а альфа-сущность заходиться в экстазе от блаженства.
Но вдруг Драко ощутил касание чего-то острого у рёбер, а в следующий миг его резко отбросило назад, прямо в огромный сугроб.
Чертыхаясь он резко поднялся на ноги и снова бросился вперёд, но не успел сделать и трёх шагов, как его снова отбросило в снег.
Весь мокрый и дико раздраженный Малфой достал из кармана свою волшебную палочку, на что Поттер лишь дерзко хмыкнул.
— Как в старые добрые времена, Малфой? Посмотрим кто-кого?
— Я не собираюсь с тобой драться! — Сквозь зубы рявкнул Драко.
— А что так? — Вопросительно приподнял темную бровь Поттер, пафосно усмехаясь, хотя было заметно, что его самого трясет от злости. — Боишься, что я, как обычно, тебя отделаю?
— Тебе корона не жмёт, Герой? — Холодно усмехнулся Малфой. — Я не боюсь, что проиграю тебе.
— Тогда предлагаю дуэль, я выиграю и ты заберёшь своё идиотское заявление, и наконец оставишь меня в покое.
— Нет. — Просто пожал плечами Малфой. — Я не буду драться со своей истинной парой.
— Ты кретин! — Не выдержав закричал Гарри, направляя палочку на блондина. — Я не твоя пара! Отъебись от меня!
— А ты упёртый, как стадо кинзалов, Поттер! — В ответ прокричал Малфой, а затем за секунду его лицо изменилось. Глаза как-то странно заблестели, будто в лихорадочном предвкушении, губы блондина растянулись в высокомерной малфоевской ухмылке, той самой, которая дико бесила Гарри в школе.
— Давай, атакуй, если такой смелый. — Дерзко выдал наглец, сверкнув серыми глазами. — Или только языком трепать способен?
— Защищайся!
Малфой лишь снова дерзко усмехнулся. А в следующую секунду Гарри послал в альфу серию жалящих проклятий.
Но этот упёртый кретин даже пальцем не пошевелил, чтобы атаковать в ответ, как и не потрудился выставить щитовые. Просто стоял и с дерзкой ухмылкой смотрел, как в него летят проклятия.
Заклятия, посланные Гарри, прилетели Малфою прямо в грудь. И блондин, резко дёрнувшись, зашипел сквозь зубы и снова упал в снег. А затем громко застонал от боли.
Поттер смотря на это растерянно захлопал глазами, и палочка сама выпала из его рук.
Невольно в голове возникло воспоминание, как блондин так же лежал на полу в старом туалете истекая кровью. Сердце болезненно сжалось от неприятного дежавю, и чувство раскаяния поглотило брюнета.
Тогда, на шестом курсе, Гарри тоже захватил гнев, и Малфой чуть не поплатился за это жизнью. А Гарри до сих пор жалел о том ужасном поступке.
Слава Мерлину, сейчас эта была не Сектумсемпра, а всего лишь жалящие.
Омега в груди завыла от ужаса, видя, как её глупый носитель причинил вред их альфе, и Поттер почувствовал мощную силу своей сущности, а в следующую секунду даже не заметил, как оказался на коленях возле лежащего в снегу блондина.
Гарри окинул альфу взглядом и поморщился от боли в груди и чувства отчаяния, исходящего от омежьей сущности.
Малфой тихонько заскулил, и Гарри, услышав этот звук, начал действовать инстинктивно.
«Альфа! Нашему альфе больно! Мы причинили ему вред!» — В ужасе причитала омега, как дикая метаясь в груди от волнения.
Поттер быстрее, чем смог сообразить, что вообще делает, притянул блондина к своей груди и, крепко обняв, стал нежно тереться носом о светлые волосы, глубоко вдыхая аромат грозы и заботливо чмокая в макушку, слыша при этом, будто со стороны, собственный скулёж полный отчаяния.
Руки блондина уверенно сжались на талии омеги. И Драко, скрывая ликующую улыбку, спрятал лицо, прижавшись носом к шерстяному пальто Поттера, продолжая при этом наигранно скулить.
Гарри ещё крепче прижал к себе альфу и, будто в бреду, продолжил целовать влажные от снега волосы, а затем, заметив, что на блондине нет пальто, а свитер альфы весь мокрый, – запереживал ещё сильнее.
«Наш альфа ранен!» «Ему холодно!» «Он заболеет!» «Это наша вина!» — Звучал громкий голос в голове, умножая в Поттере волнение до невероятных размеров.
— Я позову Рона. — Быстро сказал Гарри, будто в бреду, порываясь побежать в дом за помощью. Но его лишь крепче притянули к себе.
— Нееет… — Жалобно простонал Малфой. — Пожалуйста, не оставляй меня, мой омега, без тебя мне будет только хуже.
Гарри тут же, будто на автомате, снова прижал альфу к себе.
— Идиот! — Раздражительно буркнул он, снова заботливо целуя блондина в висок, и слегка покачиваясь вместе с ним, будто убаюкивая свою истинную пару в объятиях, инстинктивно стараясь забрать боль альфы. — Почему не поставил щитовые?!
— Я знаю, ты злишься на меня. — Послышался негромкий голос, приглушенный слоями одежды. — Поэтому если тебе станет легче, я готов стерпеть от тебя ещё сотню таких проклятий, Львёночек. Или тысячу, чтобы заслужить твоё прощение… — Сказал блондин, а в следующую секунду Гарри почувствовал, как голого участка шеи коснулись мягкие губы, даря нежный поцелуй.
Поттер дёрнулся, как от разряда тока, а предательское сердце от нежных слов забилось быстрее. Брюнет зажмурился, пытаясь взять себя в руки.
«Не забывай, что для Малфоя это только игра, чтобы затащить тебя в постель. Не больше. Не позволяй снова себя ранить…» — Мысленно сказал себе парень и попытался отодвинуться.
Хотя сделать это было очень не просто, поскольку его все ещё крепко прижимали к себе сильные руки альфы, а сущность в груди требовала заласкать свою пару то и дело ловко перехватывая контроль над телом.
Поттер тяжело вздохнул, так больше не может продолжаться, нужно что-то делать с этой глупой зависимостью.
— Отпусти меня. — Негромко потребовал брюнет, параллельно стараясь взять себя в руки.
— Мне все ещё очень больно. — Жалобно сказал альфа.
Омега внутри снова заскулила, и Поттер снова потеряв контроль дёрнулся вперёд.
А затем услышал тихое хмыканье, полное ликования.
Гарри нахмурился, пытаясь понять, не послышалось ли ему. Не может же быть, чтобы Малфой специально спровоцировал нападение и позволил себя ранить?
Хотя с другой стороны это были всего лишь жалящее и боль от проклятий должна была уже стихнуть...
Уж это Поттер знал не понаслышке, ведь сам ни раз налетал на подобные проклятия.
Гарри решил кое-что проверить.
— Значит, я аппарирую тебя в Мунго. — Сказал брюнет негромко.
— Ну… все не настолько плохо. — Туманно ответил блондин.
Гарри осторожно взял альфу за подбородок и, приподняв голову на себя, заставил посмотреть себе в глаза. А затем склонился, слегка на встречу и томно прошептал:
— Тогда, что я могу для тебя сделать, мой альфа?
Малфой, кажется, слегка завис, смотря в лазурные глаза омеги и, бросив быстрый взгляд на губы Поттера, произнёс самым жалобным голосом.
— Ну, ты можешь меня поцеловать, и тогда, возможно, мне станет немного легче.
Вот же Хорёк! Чёртов симулянт! Сволочь белобрысая! Всё, терпение лопнуло.
— Поцеловать? — Интимно спросил Поттер, наклоняясь ещё ближе. Сущность в его груди рвалась вперёд, требуя исполнить просьбу альфы. Но Гарри, поняв уловку, больше не собирался идти у хитрого слизеринца на поводу, поэтому напрягся всем телом.
— Размечтался, придурок! — Резко ответил он и толкнул альфу обратно в снег. А затем стал лупить со всем силы руками и ногами, выпуская наружу свой гнев. — Ты, кретин, используешь против меня мою же сущность?! — Зло кричал брюнет, навалившись сверху и стараясь поглубже окунуть блондинистую башку Малфоя в сугроб. — Сволочь, хитрожопая! — Малфой явно был сильнее физически, но вообще не давал сдачи, даже не сбрасывал с себя слетевшего с катушек омегу, лишь слегка рычал и старался увернуться.
— Чёртов Хорёк! Ненавижу тебя! — Продолжал кричать Гарри, нанося удар за ударом. — Как же ты меня достал, гадина!
Малфой резко крутанулся, и они кубарем покатились по сугробу.
Омега продолжал пинаться, толкать, бить и кричать, а альфа по возможности уворачивался и снисходительно позволял излить на себя гнев, стойко выдерживая все затрещины.
Наконец Поттер выдохся, он ещё пару раз со всей силы заехал блондину по рёбрам, а затем, тяжело дыша, поднялся на ноги. Пальто и джинсы промокли насквозь, но сейчас его это мало волновало.
Гарри посмотрел на валяющегося в снегу блондина, удовлетворенно подметил весьма потрёпанный вид, порванный свитер альфы, синяк на скуле, разбитую губу и подбитый глаз. Снова напрягся, стойко снося полный ужаса скулёж своей сущности, которая снова норовила перехватить контроль и вымолить прощения.
Быстро одёрнув пальто и встретившись взглядом с серыми глазами, Гарри произнёс: — Читай по губам, Малфой. Я никогда, ни за что на свете, не буду спать с тобой. НИ-КОГ-ДА! Поэтому лучше отъебись, или в следующий раз так легко не отделаешься!
И, развернувшись на каблуках, Гарри быстро пошёл поднимать свою палочку. Если честно, желание снова запустить в наглого Хорька проклятием в дополнение росло в геометрической прогрессии.
— Ты влюбишься в меня, Поттер! — Послышался уверенный выкрик ему в спину. Гарри замер на полушаге, стараясь снова привести биение сердца в порядок. На эмоциях он чуть не крикнул блондину в ответ, что уже был влюблён в него ранее и ничем хорошим это не закончилось. Лишь разочарованием и болью…
Но слава Мерлину, он успел придержать свой язык, поскольку Малфою с его раздутым эго вовсе не желательно знать, что Гарри буквально год назад был влюблён в него без памяти.
И, возможно, даже сейчас, где-то глубоко внутри испытывал к нему что-то…
Нет! Стоп! Об этом вообще лучше не думать.
Кроме раздражения и злости, потертая шкурка Малфоя ничего в нем не вызывает.
— Мечтай! — Крикнул Поттер через плечо и, быстро подняв свою палочку, двинулся дальше на выход к барьеру.
— Твоя омега уже влюблена в меня по уши, и ты тоже влюбишься – это я тебе обещаю! — Снова прокричал наглый Хорёк.
Гарри, услышав столь дерзкое заявление, не выдержав обернулся. Малфой уже поднялся на ноги и, кажется, немного дрожал от холода, поскольку явно промок насквозь, но то, что он промок, замёрз, и получил по наглой роже, явно не убавило его дерзости, поскольку он всё равно с вызовом смотрел на брюнета, крепко сцепив челюсти.
— Браво! — Презрительно скривился Гарри. — Великий Драко Малфой поднял свои игры на новый уровень, теперь задача не только трахнуть и опозорить Поттера, но ещё и влюбить его в себя, верно?
— Я давно не играю ни в какие игры! — Прокричал Малфой, а затем попытался говорить спокойно. — Ты просто нужен мне и я вовсе не собираюсь…
— Ох, прошу, не продолжай, а то меня точно стошнит, — Снова скривился Гарри, перебивая лживую тираду. — Говорю в последний раз, найди себе другую игрушку, а от меня отстань. Вообще забудь моё имя.
И, развернувшись, Гарри быстро прошагал последние пару метров до барьера, после чего не оглядываясь аппарировал под звук громко бьющегося сердца.
***</p>
Рональд, тяжело вздыхая, заклинанием очищал посуду от остатков еды, после чего левитируя её в раковину. Кухонные часы показывали десять вечера, и так как прошлой ночью Рон спал очень плохо, его уже сильно клонило в сон, но вместо того, чтобы отправиться в свою квартиру, принять горячий душ и лечь в постель, он помогал матери после ужина убирать на кухне.
Гарри на ужин так и не вернулся, Малфой, который пошел за ним следом, тоже. Гермиона остаток вечера была очень задумчива и молчалива и, посидев ещё примерно с час, сослалась на головную боль и, извинившись, тоже отправилась домой. Даже близнецы уже ушли в свою квартиру, которую снимали прямо над магазинчиком «Всевозможные волшебные вредилки». И только Забини все никак не хотел отправляться домой. Продолжая вести в гостиной задушевные беседы с родителями Рона.
— Все, я спать! — Сказала вошедшая на кухню Джинни и, левитировав посуду в мойку, двинулась обратно на выход из кухни.
— Эй, а кто по твоему должен её мыть?! — Возмутится Рональд.
— Ты. — просто пожала плечами девушка. Рон уже открыл рот, чтобы возразить, но сестра его опередила. — Мама сказала, что я убираю со стола, а ты помогаешь на кухне, в гостиной все убрано, так что спокойной ночи.
Джинни скрылась в коридоре, пока брат не лопнул от возмущения. Рон лишь снова тяжело вздохнул и потопал к раковине. Он несколько раз взмахнул палочкой, произнося бытовые заклинания, но посуда так и осталась грязной. Парень негромко чертыхнулся и попробовал ещё раз, но снова ничего не получилось, посуда лишь слегка задрожала.
Почему-то именно с этими чарами у него всегда были проблемы, и сколько бы мать не учила его, у Рона все равно получалось применять их через раз.
— Давай я. — Послышался мягкий баритон и Рональд, обернувшись, увидел стоящего у дверного косяка мулата.
— Спасибо, я справлюсь. — Едко ответил Уизли, альфа вошел на кухню и потрясающий запах шоколада, миндаля и ветра снова ударил в нос. Рональд тут же сделал вдох через рот, и постарался унять свое сумасшедшее сердце, которое, в данную минуту, явно грозило проломить ему ребра. — Не пора ли тебе домой?
— Я не спешу. — Спокойно ответил Блейз и тоже подошёл к раковине, а затем, достав палочку, ловко применил заклинание, и теперь несколько зачарованных губок для посуды сами мылили тарелки.
Рон, смотря на это, поджал губы, сдерживая улыбку, пожалуй, он бы даже пошутил на тему откуда Забини вообще знает подобное заклинание, но это было бы возможно, будь они друзьями, а в данной ситуации показалось Рональду как-то неуместно.
— Мне нравится этот дом, — Сказал Забини. Он взмахнул палочкой ещё раз и теперь уже намыленные тарелки сами ополаскивались под водой, бежавшей из крана. — Всё до каждой мелочи.
Стоящий рядом Рон скрестил руки на груди и надменно фыркнул. Он был вовсе не в настроении, чтобы выслушивать подколы мулата.
— Ну да, конечно. — Холодно сказал омега. — Ты живешь в фамильном особняке с сотней спален, огромным садом и домовыми эльфами, но при этом тебе нравится мыть посуду на тесной старой кухоньке моего скромного дома. Считай, что я поверил.
— Да, я живу в огромном доме с кучей спален, но я бы с радостью обменял его на ваш семейный коттедж. Тебе повезло вырасти здесь. — Спокойно сказал Забини.
Рон лишь громко фыркнул.
— И это говорит человек, который в школе высмеивал финансовое положение моей семьи.
— Я просто пытался обратить на себя твоё внимание. — Нежно улыбнулся Блейз, смотря в синие глаза омеги. — Мне было шестнадцать, и я тогда ещё был не слишком-то силён в искусстве обольщения.
— Слушай, если это очередной идиотский способ подката, то он не работает, и ты можешь со спокойной душой отправиться в свои королевские хоромы. — закатил глаза Рональд.
— Знаешь, чего никогда не было в моем особняке, но есть в твоём доме? — Спросил Блейз, левитируя мокрую посуду на дубовый стол. И сам же ответил на свой вопрос. — Заботы и семейного уюта.
Мулат призвал кухонное полотенце и стал вручную вытирать тарелки.
— Сегодня твоя мать обняла меня за то, что я вызвался помочь ей накрыть на стол. Обняла, как родного. — Негромко сказал Блейз. — И это так поразило меня. Ведь моя мать светская львица, была замужем пять раз, она знает, какой цвет, является трендом этого сезона, но вряд ли помнит, какой мой любимый цвет. — Рональд замер, а Блейз продолжал спокойно объяснять, вытирая тарелку за тарелкой. — Я люблю свою мать, и у нас вообще-то неплохие отношения, но она ведёт себя скорее как моя подруга, нежели как мать. Например, сегодня она отмечает Рождество с подругами на Багамах, вместо того, чтобы встретить праздник с единственным сыном. Впрочем, как и всегда…
Рон слегка поджал губы, было странно слушать, как Блейз Забини изливает ему душу. Сердце сжалось от какого-то теплого чувства. Возможно, это было сочувствие, а может и нечто другое, чему Рон никак не мог найти объяснения. Но рой бабочек вовсю трепыхался в животе, а ладошки вспотели. Он молча подошёл к столу и тоже призвав полотенце стал вытирать тарелки, продолжая слушать.
— Я всегда мечтал о большой, дружной семье, со своими устоями, ну, знаешь, чтобы дом, полная чаша и всё такое. — Как-то печально улыбнулся мулат. Сердце Рона снова пропустило удар. — Ведь у меня никогда такого не было. Я никогда не отмечал Рождество в кругу семьи. Мне никогда не вязали свитеров и не готовили любимые рождественские блюда, мать никогда не рассказывала рождественские сказки на ночь, не целовала перед сном, не была ни на одном школьном матче и не присылала мне Рождественских сладостей в Хогвартс... — Пожал плечами парень, продолжая вытирать посуду. — Хотя, конечно, у меня всегда было полно денег, чтобы купить сладости самому. Но всё-таки это не то, верно?
На минуту на кухне воцарилась полная тишина. Рональд бросил осторожный взгляд на стоящего рядом мулата. А Блейз, казалось, настолько ушёл в свои печальные мысли, что уже несколько минут вытирал давно сухую тарелку.
— Лучшее, на что я мог рассчитывать, это если мать отправляла меня на праздники к бабушке, я обожал гостить у неё, но когда мне было девять, она умерла. И я остался совсем один. — Мулат снова печально вздохнул и принялся вытирать очередную тарелку. — Мои дальние дяди, тёти и кузины радовались и надеялись скорее раздербанить наследство, но оказалось, что бабушка всё оставила мне. Они так разозлились, что отреклись от меня, а я готов был отдать все деньги за возможность провести с бабушкой еще хотя бы один день...
— А где была твоя мама? — Негромко спросил Рон, сглотнув ком в горле. У него перед глазами стоял маленький мальчик, который в девять лет лишился по сути единственного человека, от которого чувствовал любовь и заботу.
— Мама тогда как раз вышла замуж за Гаральда, своего третьего мужа, и они были в свадебном путешествии. — Негромко ответил Блейз, смотря невидищим взглядом в стол.
Почему-то такого Блейза хотелось обнять, ласково потереться носом о смуглую шею, а затем оставить в местечке под левым ухом нежный поцелуй, приготовить ему самый вкусный Рождественский ужин, и заботливо перебирать волосы, пока он будет поедать домашнее Рождественское печенье.
Хотелось окутать его вниманием, приголубить, подарить ему тот семейный уют, о котором он, оказывается, мечтал. Ведь, если подумать, то получается Блейз действительно очень одинок,
«Не удивительно, что он позвал жить к себе в мэнор Нотта и Малфоя.» — Подумал Рональд. — «Скорее всего, он ненавидит быть один, в своём огромном доме, и шумные вечеринки устраивает почти каждую неделю, тоже по этой причине он просто пытается раствориться в толпе, заглушить печаль и тоску от одиночества»
Ведь если тебя бросали всё детство, то став взрослым ты точно попытаешься заполнить эту пустоту.
Сердце снова забилось в груди, словно колибри, наполняясь сочувствием и теплом, и Рональд с трудом подавил порыв притянуть альфу к себе.
— Зато тебе никогда не присылали вопилок прямо посреди обеда в Большом зале. — Негромко хмыкнул омега, слегка прочистив горло, — А старшие братья не подкалывали тебя и не проверяли на тебе свои изобретения.
Мулат открыто улыбнулся и посмотрел прямо в синие глаза, от чего сердце Рона, кажется, уже в сотый раз пропустило удар.
— Ну, Драко и Тео, можно сказать заменили мне братьев. По крайней мере, в подколах они преуспели не хуже близнецов. — Хмыкнул мулат. — А Панси мне как сестра, и она несколько раз испытывала на нас какие-то новые биодобавки для похудения — Рон негромко засмеялся, представив эту картину. — У тебя отличная семья, Солнышко, ты счастливчик. — Нежно сказал Блейз. — Поверь, некоторые о таком смеют лишь мечтать…
Омега в груди парня радостно забилась, услышав слова альфы.
«Наш альфа разделяет наши семейные ценности!» — Звучал четкий голос в голове. — «Он создан для нас, мы нужны ему. С нами он больше никогда не будет одинок.»
Уизли сглотнул, чувствуя, как тепло разливается в груди и лишь кивнул на слова мулата. Он любил свою семью и хотя ворчал временами, что слишком сильная опека его раздражала, но глубоко внутри Рональд воздвигнул свою большую и дружную семью на нерушимый пьедестал личных ценностей.
«Самое главное и ценное в жизни – это семья. Сначала та, в которой ты рождаешься, а затем та, которую создаешь сам.» — Говорили ему с детства.
И эти слова стали для Рона неизменной и праведной истинной, возможно, именно поэтому Рону было так сложно даже просто начать с кем-нибудь встречаться.
Он просто не мог воспринимать всё несерьёзно, не умел заводить легкие интрижки, он сразу начинал строить планы длинной на всю жизнь, верил в любовь, крепкую и нерушимую, так, чтобы раз и навсегда, такую, как у его родителей.
Но вот ему почему-то не везло, попробовав с Лавандой, он сразу понял, что это не та история. Но его ценности держали его так крепко, что Рональд несколько месяцев не мог расстаться с девушкой, чувствуя ответственность за неё и не желая причинять боль.
И если подумать, то и Гермиону он подпустил так близко, потому что она уже была родная, уже была частью его семью, и там, на войне, Рон чувствовал обязанность заботиться о ней, как о части своей семьи, в тот момент он понял всё не так, а потом снова месяцами тянул быка за рога и не мог расстаться.
Ведь это была Гермиона.
Рону понадобилось почти девять месяцев, чтобы понять, что подруга и так всегда будет частью его семьи, даже если они не будут парой.
А сейчас ему было почему-то очень важно слышать именно от стоящего рядом мулата слова о семье и схожих ценностях.
«Бог любит троицу.» — Прозвучал в голове голосок омеги. — «В этот раз точно повезет, нужно просто рискнуть, и подпустить его ближе. Наш альфа никогда не разочарует нас.»
Парни продолжили молча вытирать посуду, на кухне уже не ощущалось напряжения, которое царило между ними весь вечер. Обе сущности в груди негромко урчали от нежности, даря носителям чувства умиротворения.
Сейчас обоим было так спокойно и комфортно, что Рон, кажется, даже забыл, что терпеть не может мыть посуду. Он на автомате продолжал вытирать тарелки
исподтишка любуясь профилем стоящего рядом мулата.
Оливковая кожа, остро выделяющиеся скулы пухлые губы, ровный нос, и густые тёмные ресницы. Рон невольно сглотнул ком в горле, почему-то дыхание перехватывало от красоты и стати этого альфы. И как Рональд раньше не замечал, что Забини настолько красив?
Поняв, что просто бесстыдно пялится на мулата, Рон слегка покраснел и быстро отдёрнул себя.
— Так страстно меня целовал, что даже прокусил мне губу. — Негромко хмыкнул Забини, левитируя стопку сухих тарелок на полку.
Рональд громко цокнул.
Вот умеет Забини испортить момент.
Уизли бросил на мулата наигранно раздражительный взгляд.
— Ты можешь вести себя нормально хотя бы пять минут?
— Просто вспомнил. — Улыбнулся Блейз, пожимая плечами, и демонстративно потрогал кончиком языка ранку на нижней губе.
— Мерлин, помоги мне держать себя в руках! — Сказал Рон сквозь зубы, складывая полотенце. А довольный донельзя мулат, видя, как омега смущенно краснеет, улыбнулся ещё ярче. И левитировал со стола вторую стопку посуды.
— Рон Уизли, ты что, заставил нашего гостя мыть посуду? — Послышался строгий голос матери.
— Нет, миссис Уизли, это я сам захотел помочь. — Улыбнулся Блейз вошедшей в комнату женщине.
— Ох, дорогой, не стоило, ты, наверное, устал. Если хочешь, можешь остаться сегодня у нас. — Улыбнулась женщина, от недавней строгости в голосе не осталось и следа, — Комната Рона как раз сейчас пустует.
Рон возмущённо открыл рот, стараясь понять, не послышалось ли ему. А Забини расплылся в счастливой улыбке, как Чеширский кот.
— Мам, а ничего, что это моя комната?
— Но ты же все равно, никогда не остаешься ночевать, — Пожала плечами женщина. И как-то странно поджав губы, потупила взгляд и негромко добавила. — Ни разу с тех пор, как переехал…
Рональд растерянно захлопал глазами, а затем подошёл к матери и, обняв женщину за плечи, негромко сказал.
— Сегодня я хочу остаться.
— Правда? — С явной надеждой в голосе спросила миссис Уизли.
— Правда. — С улыбкой ответил парень и бросил быстрый взгляд на мулата, который, смотря на него, нежно улыбался.
— Ну тогда Блейз сможет лечь в комнате близнецов, хотя нет, там все заставлено какими-то их коробками. — Она на секунду задумалась. — Или можно лечь на диване…
— Миссис Уизли, спасибо за приглашение, но, думаю, как-нибудь в другой раз. — Обворожительно улыбнулся Забини.
— Тогда я положу тебе с собой покушать. — сказала миссис Уизли и, подойдя к большому шкафу, начала доставать пластиковые контейнеры.
Блейз, бросив быстрый взгляд на спину женщины, подошёл к стоящему неподалеку Рону и, ни капельки не смущаясь, нагло поцеловал его в губы.
Рон дёрнулся от неожиданности, но, будто решившись, не стал отстраняться, а наоборот, сам чмокнул альфу в ответ.
Мулат шокированно замер, кажется не в силах поверить, что омега только что сам его поцеловал.
— Сладких снов, Блейз. — Нежно прошептал Рональд отстранившись, и оставил ещё один нежный поцелуй на щеке альфы. А затем, как ни в чём не бывало, подошёл к матери, принял у неё несколько контейнеров с едой и, подойдя обратно, передал их кажется всё ещё шокированному Блейзу.
Забини наконец пришёл в себя. Он послушно принял контейнеры и, поблагодарив хозяйку дома ещё раз за прекрасный вечер, на негнущихся ногах двинулся на выход из кухни.
Уже почти выйдя в коридор, мулат ещё раз оглянулся и наткнулся на взгляд синих глаз, сердце рухнуло куда-то в пятки и резко стало нечем дышать.
Если бы не миссис Уизли, вытирающая кухонный стол, Блейз бы точно рванул назад, схватил Уизли в объятия и утащил куда-нибудь наверх. Потому что впервые в жизни Рональд Уизли смотрел на него игриво, нежно, томно и чертовски возбуждающе.