Глава 23 (1/2)

14 декабря 1996 год, Выручай Комната

— Это никак не повлияет на наше общение и занятия, — обретя возможность говорить после двадцати минут их общего молчания, что нарушалось сдавленным дыханием двух не смотрящих друг на друга взглядов, сказала Гермиона.

— Это не вопрос.

— Это и не было вопросом.

Малфой кивнул.

— Думаю, мне стоит попытаться начать переносить свои продвижения в окклюменции на то, ради чего это изначально было начато, — откинув волосы с лица и обернувшись, решительно провозгласила Гермиона. — Когда ты готов попробовать?

Вперившись глазами, она несмотрящим взором обратилась на него.

— Я надеялся, ты отказалась, — столкнув свою сталь с размытым янтарем, тихо ответил Малфой.

— Я уже говорила, что прошу твоей помощи. Она по-прежнему нужна мне, — холодно отрезала она.

Изучая ее облик пустым взглядом, Драко несколько секунд молчал, прежде чем выдохнуть и встать, отходя от рояля.

— Завтра, — подавая руку ей, сказал он. — Я напишу о времени.

Проигнорировав его ладонь, Гермиона встала, отряхнув сместившуюся ткань.

— Хорошо.

Тихо выдохнув еще раз, Малфой указал протянутой рукой на выход, побуждая ее сделать шаг и пойти перед ним.

Молча следуя по темным коридорам, она думала только о том, чтобы дойти до Башни и упасть на ледяной и ждущий ее тело камень.

Кап.

Цветы не вырастут.

Кап.

Их даже не зачали.

Замедляясь у развилки, она стиснула до скрипа зубы, повернувшись в профиль на хозяина холодной рукояти.

— Не провожай меня, — стальным голосом отбила Гермиона, двигаясь вперед.

— Грейнджер, — едва слышно протянув, он продолжал идти.

— Не провожай, — почти рыча, выдавила она, ускоряясь и ступая перед ним.

Гермиона слышала, как Малфой продолжал идти за ней, пока она гналась, отчаянно переставляя ноги и пытаясь унестись от ударяющего ее пятки града.

Кап.

Не смей заплакать.

Кап.

Не смей. Не смей.

Оказавшись перед входом в свою Башню, она замерла, смотря на дверь и чувствуя его остановившееся тело позади.

Уйди.

Уйди.

Задержав дыхание до распирающей и жгучей боли в легких, она резко обернулась на стоящего под лунным бликом Кассиэля, что прожигал ее лучами, помутненными от невозможных грез.

Обливаясь оглушительным потоком злобы, Гермиона сорвалась и вихрем врезалась в его затихший и полупрозрачный образ.

Со всей силы ударяя сжатыми до боли кулаками его грудь, она рвано выдыхала спертый кислород, что горел в уже обугленных без жизни тканях.

Как посмел он следовать за ней?

Как посмел войти в тот реактивный дождь, который сам минутами назад устроил?

Как посмел он заявиться в ее жизнь и отравить своими спорами крутого яда?

Как посмел напомнить о способности дышать за несколько секунд, как перекрыть своими пальцами вновь обретенный воздух?

Малфой даже не пытался прекратить ее односторонний бой, стоя смиренной возвышавшейся фигурой и обреченно принимая каждый вперенный удар.

Замедляя кулаки и опускаясь лбом на поврежденное ее руками место, она глотнула ароматы сандала, кедра и разрезанного сердца пополам, что было отражением района ее ребер.

— Драко, — не удержавшись и схватившись за его мантию, она судорожно выдохнула его имя, заикаясь всхлипом и не пытаясь ничего сказать.

Он поднял руку, накрывая ее ледяные пальцы и задерживаясь поверх них на несколько секунд, прежде чем мягко обхватить и отнять от себя, заставив тело оторваться.

Держа ее ладонь в своей, Драко медленно поднес бледнеющую кисть к губам, оставляя поцелуй.

— Спокойной ночи, Грейнджер, — отпуская пальцы, сказал Малфой, унося свой образ прочь.

Видя, как уходит его тень, она лишалась света.

— Ты все испортила! Ты все испортила! — запуская в нее горсть размокшего песка, кричал темноволосый мальчик.

— Извини, я не хотела… — растерянно смотря на исчезающие в воде части, сказала Гермиона, убирая грязь со своего лица. — Я не специально.

— Убирайся, уродина! — захлебываясь слизью, что текла из покрасневшего от гнева носа, завизжал он.

— Я же сказала, что случайно. И я извинилась.

— Какая мне разница от этого? — ударяя кулаками волны и размазанный песок, не прекращал свой вопль мальчик. — Ты разрушила его! Ты его разрушила! Твои извинения не вернут его! Противная уродливая девчонка! Убирайся!

Вбежав по лестнице в бунгало, она хлопнула овальной дверью, опускаясь на нее.

Схватив лежащую на тумбе книгу, Гермиона погрузилась в свой давно знакомый мир, что принимал ее раскрытыми руками, согревая и храня.

«Отныне, — внушал самому себе Жюльен, — я буду полагаться только на те черты моего характера, которые я уж испытал на деле. Кто бы мог сказать, что я с таким наслаждением буду обливаться слезами? Что я способен любить человека, который доказал мне, что я дурак?»

***</p>

— Мисс Грейнджер? — размывая смятое воспоминание, возникшее внезапно в ее голове, окликнула МакГонагалл.

Сидя в холодном кабинете уже несколько минут и нервно щелкая своими пальцами, Гермиона так и не придумала, что говорить уже как долгое затишье ждущей ее слов обеспокоенной Минерве.

— Я эмпат, — безжизненно выдала она в итоге, уловив почти мгновенный судорожный вздох, который выпустила пораженная профессор. — В Новой Зеландии произошел один… инцидент, и мне пришлось использовать палочку.

Густая тишина повисла в воздухе, затягивая старый жгут.

Гермиона смутно помнила, как закончилась ее вчерашняя ночь. Она не помнила, как заснула и встала утром. Как она добралась до кабинета тоже стерлось из заплывшей памяти.

Кажется, она пропустила завтрак.

— Гермиона… Почему вы сразу не сказали мне? — дрожащим тоном спросила МакГонагалл. — Вам нужна помощь? У вас есть литература?

«Знатное происхождение наделяет человека множеством всяких качеств, отсутствие которых оскорбляет меня, — я замечаю это на примере Жюльена, — думала Матильда, — но оно стирает те качества души, которыми заслуживают смертный приговор».

— Гермиона? — стук в дверь, отдавшийся вибрацией в спине, оторвал ее от тихих букв.

Поднимаясь на ноги и откладывая книгу, она открыла дверь.

— Ты знаешь, кто такой Оливер? — спросила сразу же стоящая в проходе мама.

— Нет.

Нахмурившись, она ледяным взглядом обвела затихшую Гермиону.

— Миссис Барлоу — мама Оливера — сказала мне, что ты намеренно испортила его песочный замок, кинула в него песком и оскорбила.

Без эмоций на лице смотря на мать, Гермиона медленно сглотнула, складывая числа.

— Ты ей веришь?

— Все в порядке, благодарю вас, профессор, — отзываясь хриплым звоном, ответила Гермиона. — У меня есть все необходимое.

Профессор свела на переносице тонкие брови, поднимая кисти на стареющий массивный дуб, что разделял две ждущие фигуры, и сцепила пальцы на морщинистых руках.

— Вам помогают? — прищурившись, спросила вкрадчиво МакГонагалл.

— Мне помогают, — опуская помутневшие зрачки на ту, кто выявила брешь, подтвердила Гермиона, неосознанно хватаясь за свою защиту.

Фигура, изучавшая ее обеспокоенным лицом, кивнула, поджимая губы в тонкую полоску, и с печалью обратила стекла от очков к ее запястьям вниз.

— Кольцо?

— Кольцо.

Еще раз коротко кивнув, Минерва шумно выдохнула носом.

— Я хочу услышать твой рассказ, — напряженно сказала ее мать.

Неизвестный ей до этого момента спазм стал сокращениями бить всю левую часть тела.

— Почему ты подумала, что я могу так сделать? — поднимая подбородок на высокий облик перед ней, спросила Гермиона.

— Я ничего не подумала, — устало возразила ее мать. — Я спрашиваю тебя о том, что там случилось.

— Я разрушила его замок случайно. И я извинилась за это.

— Зачем ты кинула в него песок?

Серная кислота внезапно разлилась по ее венам.

— Могу ли я быть свободна, профессор? — глухо спросила Гермиона.

Волны жалости и беспокойства доходили до нее даже с защитой на руке.

— Мисс Грейнджер, — напряженно начала Минерва, — если вам понадобится моя поддержка или помощь, — блеснув потухшим малахитом, изрекла она, смотря на Гермиону, — то вы всегда можете рассчитывать на нее.

— Спасибо, профессор, — заставив себя натянуть улыбку, Гермиона выдавила звук.

Поднимаясь со своего места, она почувствовала ледяные клубы пара, что распространялись от ногтей на пальцах ног и двигались миллиметровыми ударами к стремительно бледневшему лицу.

Семь шагов, и она выйдет.

Оставалось два, когда ее окликнул неизвестный голос.

— Гермиона, — потерянный портрет Рембрандта натолкнулся на нее своим притихшим светом, оборачивая взор, — мне очень жаль.

Чувствуя жидкий азот в районе горла, она раскрыла рот.

— Спасибо.

Выйдя из кабинета, Гермиона понеслась по коридору.

Тридцать девять.

Сорок.

Сорок один.

Сорок два.

— Гермиона?

Почему?..

Почему всегда именно так?

— Джинни, — почти не разнимая губ, произнесла она, когда подруга подошла к ее застывшей тени.

— У тебя все в порядке? Ты такая бледная… — омывая ее вид растерянным потоком, спросила младшая Уизли.

— Все в порядке, спасибо, — отмахиваясь от нее, бросила Гермиона, незаметно стиснув ладони.

Иней подползал к вискам.

— Ты что-то хотела? — легким тоном поинтересовалась она у нахмурившейся Джинни.

— Я… — заикнувшись, Джинни замолчала, растянув кривые уголки. — Нет, я просто хотела предложить тебе прогуляться вместе со мной и с Дином в Хогсмид.

Ложь.

Но у нее не было сил дойти до правды.

— Спасибо за приглашение, — пробормотала Гермиона, переступая с ноги на ногу, — но у меня невыполненное задание по трансфигурации, — натыкаясь на нервный кивок, она сглотнула. — Обязательно сходим в другой раз.

— Конечно, — отступая, вставила Джинни.

Ее спина почти достигла лестницы, когда на серебро, блестящее в покрове солнца, опустила свои пальцы Гуань Инь.

— Джинни, — словив ее летящий оклик, оранжевое облако столкнулось с полутьмой, — приходи ко мне завтра в Башню… — едва шевеля языком, предложила Гермиона. — Если хочешь.

Сияние в темных глазах заставило ладонь на серебре разжать свои оставленные пальцы.

— Я приду, — улыбнувшись, она удалилась.

Еще ровно двести двадцать шесть.

Минус двести двадцать пять.

Минус двести двадцать четыре.

Минус двести двадцать три.

Лед опустился на затылок, заставляя ее пошатнуться и мгновенно забирая звук.

Лавина рухнула, обрушившись на воздух.

— Почему ты поверила, что я могу кинуть в него песком? — ощущая литий в своих связках, обратилась она к маме.

— Гермиона, ты бросала в него песок или нет?

— Ты же уже спросила, почему я это сделала, значит, ты считаешь, что я уже так поступила. Почему?

Вымученно выдохнув, ее мать откинула шею.

— Гермиона, нам здесь жить еще три недели, — опускаясь взглядом обратно на дочь, сказала она. — Они наши потенциальные партнеры по бизнесу и соседи. Миссис Барлоу хочет, чтобы ты извинилась перед Оливером.

— Я извинилась, — обрушив ногу на издавший скрип потертый ламинат, разразилась Гермиона. — Я сказала, что я извинилась, и сказала, что я не специально. И я не кидала в него песком! Это он кинул в меня им!

— Гермиона, успокойся, — строгим голосом окликнула высокая фигура. — Просто извинись еще раз для его матери.

— Но я не виновата! Мне не за что извиняться перед ним второй раз! — чувствуя, как колющие слезы капают с задравшегося подбородка, она вытерла их своей кистью.

— Тогда притворись, — вкрадчиво сказала ее мать. — Притворись, что извиняешься. Будь хитрее.

— Но я не хочу.

— Иногда приходится делать то, что не хочешь, Гермиона.

В ее сне был странный запах.

Никогда раньше ей не снились запахи.

Бергамот и можжевельник.

Сырость и туман.

Сандал и…

— Блять, слава яйцам Салазара, ты жива, — раздался низкий голос над ее лежащим телом.

Моргнув несколько раз и ощутив под собой мягкое пространство, Гермиона нахмурилась, пытаясь сфокусировать свой взгляд.

Напряженное лицо Блейза Забини нависало над ее шокированным взором.

— Блейз? — прохрипела она, чувствуя сжигающую горечь и осматривая комнату, что открывалась за его спиной. — Где я?

— В мужской спальне Слизерина.

— Что? — пропищала она, пытаясь приподняться, но новый выстрел в ее ухо опустил тело обратно.

— Я нашел тебя лежащей без сознания в коридоре и не знал, куда тебя нести, — жестким тоном отрезал Забини. — Я предположил, что ты такая же придурочная, как и наш общий знакомый, раз вы стали с ним общаться, — нанося на нее снисходительный отсвет, дополнил он, — поэтому я не пошел в больничное крыло.

— Спасибо, — облегченно выдохнула Гермиона, но тут же облилась разбитым жаром, бегая между зрачками Блейза. — Тебя кто-то видел? Меня кто-то видел? Кто-то знает, что я здесь? — вновь пытаясь сесть, не унималась она.

— Полегче, Грейнджер, — опуская ее на матрас за плечи, прервал Забини. — Я не такой тупой, я использовал Дезиллюминационные чары.

— Спасибо, — вновь выдыхая, она внезапно ощутила его аромат.

Пытаясь окончательно прояснить взгляд, Гермиона снова оглянулась на предоставленное место.

— Это твоя кровать? — недоверчиво она спросила.

— Малфоя, — ответил Блейз, оборачиваясь в сторону двери. — Он должен скоро прийти, я попросил Крэбба и Гойла найти его как можно скорее, когда занес тебя сюда.

— Не надо, — решительно приподнимаясь, она принялась вставать. — Я ухожу, спасибо за помощь.

— Грейнджер, — оказываясь перед ней, Блейз не дал ей соскользнуть с кровати, — не знаю, что там у вас с Малфоем, но раз уж ты попала сюда полумертвой, пока не будешь выглядеть нормально, не уйдешь. У Малфоя есть зелья, выпьешь их, и сами с ним решите, что вам делать.

— Нет, — она уже приготовилась обрушить желчь, когда раскрылась дверь, заставившая ее вздрогнуть.

— Забини, что такого срочного… — лениво появляясь статным силуэтом, Драко шагнул внутрь.