Глава XXII (Лиза): Перерождение (1/2)
Поезд прибыл в город в строгом соответствии с расписанием. Половина десятого, ни минутой раньше, ни позже. Состав остановился у старого асфальтированного перрона, где люди встречали родственников и друзей пышными букетами цветов. Лиза стояла в тамбуре вместе с проводницей и дожидалась, когда та откроет дверь и опустит ступеньку. Металлический хлопок замков вагонов синхронно облетел вокзал, перрон наполнялся громоздкими сумками и чемоданами, которые гремели каждый раз, когда колёса попадали в стыки и трещины асфальта. Радостные вопли встречающих сливались в крепкие объятия с прибывшими гостями, небольшой городок пополнился давно уехавшими детьми, что стали взрослыми и вернулись на маленькую родину. Лиза глубоко вдохнула и закрыла глаза, спёртый воздух в поезде сменился родным, не забытым запахом выпечки. Каждое утро город на несколько часов наполнялся ароматами ватрушек, сладких булочек и кренделей с корицей. Так было в детстве, так есть и сейчас.
Лиза аккуратно спустилась вниз, чувствуя вибрацию в кармане пальто. Она отошла в сторону от шумной толпы, села на лавочку и достала телефон. Экран озаряла милая фотография широко улыбающегося на фоне озера папы, держащего в руках большую щуку.
– Лизка! – он едва не оглушил её радостным воплем. – Ты где есть, приехала уже?
– Да, пап! Я уже на месте, скоро буду дома.
– Давай–давай, поторопись, мы тут с матерью на стол накрываем, повод всё же, дочка приехала!
– Па–а–а, – стесняясь, протянула Лиза, – ну зачем вы?
– Так, ты вопросы не задавай, лучше ногами шагай. Раз, два, быстрее дома будешь! Всё, мы тебя ждём, до встречи!
Она снова закрыла глаза, чувство ностальгии не покидало её ни на мгновение. Десять лет назад, на этом же месте, отец помогал дочери поднять чемодан в тамбур. Мама всё вытирала накатывающиеся слезы платком, момент расставания она всегда переносила с особой грустью и болью за родного человека. Трепетное прощание и прямой путь в студенческую жизнь наплывал в воспоминаниях необъяснимой тревогой. Почему родители не приехали сюда сегодня, неужели готовка еды была настолько важна?
– Девушка! – донеслось позади. – Такси нужно? Такой красавице скидка!
Лиза обернулась и едва не рассмеялась нелепому, но приятному комплименту. Перед ней стоял мужчина в забавной кожаной фуражке, тёмные очки скрывали его глаза, а желтая улыбка сияла парой золотых зубов.
– Нет, благодарю. Мне здесь совсем недалеко.
– Жаль! – таксист огорчённо причмокнул. – А голос у вас волшебный! С такой внешностью вдобавок… могу бесплатно подвезти!
Она уже собиралась повторить сказанное, как вдруг замолчала: мужчина переметнулся к другой девушке с аналогичным предложением, даже слова оставались неизменными, словно заученное пятиклассником стихотворение. Лиза решила не задерживаться на вокзале. Бодрое настроение идущих навстречу людей, казалось, передавалось всем вокруг и заряжало невообразимой энергией. Разлитая по безоблачному небу лазурь обнажала яркое солнце, лучи которого заливали дороги приятной теплотой. Узкие улочки встречали выросшую девочку обшарпанными, но такими знакомыми фасадами домов. Несмотря на всю бедноту здешних просторов, жители славились исключительной добротой и радушием. Где–то неподалёку играла приятная, размеренная мелодия, похожая на забавную композицию утренника в детском саду. Атмосфера праздности и торжества обычной простоте, царица искренних намерений и желаний, давным–давно поселилась в каждой квартире и жила незаметно для самих хозяев. Здесь никогда не было зла, самые мелкие хулиганства совершались лишь детьми, но тут же пресекались внимательными и чуткими родителями. Малейшее объяснение того, что есть хорошо и плохо, образумливали ребёнка и лишний раз заставляли задуматься перед воплощением хулиганских идей. Один человек мог знать сотню лиц, каждый встречный легко узнавался, даруя Лизе то забытое «доброе утро», которого она не слышала с детства.
Рядом с вокзалом находился городской рынок – любимое старшим поколением место для бесед и недорогих товаров. Тем, кому не хватило денег арендовать помещение внутри, ютились на улице под навесами вдоль широкого зелёного забора. Бабушки заманивали проходящих мимо покупателей сочными яблоками, крупным картофелем и душистыми помидорами. Любители рыбалки могли приобрести различные снасти, поплавки и корма на любой вкус. Лиза отчётливо помнила, как подолгу ходила здесь с папой, заядлый рыбак не пропускал ни одного продавца, сравнивал цены и качество изделий. Порой обычный поход за продуктами, порученный мамой, мог превратится в часовое турне по всему рынку, яркие цвета привлекали юную художницу не меньше сороки, что приметила блестящую монету. Такое сравнение ничуть не обижало её, шутки отца она всегда воспринимала как должное. На секунду сознание посетила загадочная мысль: почему ей пришлось вернуться в родной город после стольких лет?
– Помидорчики! – завлекала старушка в тёплой шали. – Огурчики! Не проходи мимо, доченька, купи, всё со своего огорода!
– Ничего себе какие! – фальшивое удивление сыграло против неё, женщина продолжала мило смотреть в надежде на покупку. – Хорошо, а ягоды у вас есть?
– А как же, гляди какая клубничка наливная, над каждой корпела! О как вымахали!
– Дайте вот это ведёрко.
Лиза достала из сумки кошелёк и по обычаю расстегнула молнию, где лежали купюры. Она не поверила глазам: пусто. В монетнице не было ни одной монеты.
– Батюшки! – воскликнула женщина, покачав головой. – Обокрали?!
В ответ раздалось молчание, она пребывала в ступоре, совершенно не понимала такого исхода и ловкого трюка мошенников. Лиза никогда не выходила на улицу с пустым кошельком. Был ли способен тот таксист заговорить её, и в это же время незаметно украсть все деньги? Она посмотрела ещё раз: за подкладкой виднелся целый куль из купюр, перевязанный обычной резинкой. Лиза в спешке пересчитала наличные и до сих пор не понимала, как за такую невзрачную подкладку могли затесаться восемь с половиной тысяч рублей. Это число отозвалось в памяти как ужасное событие, детали которого оказались навсегда забыты, стёрты за ненадобностью. Выражение старушки приобрело неоднозначность, всем видом она показывала полное замешательство сложившейся ситуации. Лиза не желала продолжать с ней беседу, напротив, художница молча попятилась назад и хотела как можно скорее покинуть рынок.
На небе появились небольшие облака, словно обрывки медицинской ваты. Люди странно щурились солнцу и говорили о предстоящем дожде, что обещали синоптики ближе к обеду. Запах выпечки постепенно сменялся на стиральный порошок, хозяйки вывешивали во дворе мокрое бельё на деревянных прищепках. Музыка стала менее энергичной, на смену задору пришла размерность. Лиза не хотела думать ни о чём, однако тревожные мысли продолжали спонтанно возникать и преследовать разум. Как бы она не желала скрыться от бед, они всегда находили её и заставали в самые неподходящие моменты. Лиза остановилась у школы, в которой когда–то провела одиннадцать лет. Мрачное, трёхэтажное здание до сих пор вызывало неприятные эмоции. Ступеньки на входе, с ними связан почти каждый день. Лишь летом это место приобретало некое успокоение и переставало казаться тюрьмой. Осенью всё возвращалось на свои круги, первое сентября проводило черту, грань, что отделяла прошлую жизнь от нынешней. Вопреки словам отца она зашла на территорию и села на старые качели, краска на которых шелушилась и отлетала от малейшего прикосновения хлопьями на землю. Противный скрип после десятков движений стал дополнением к музыке, успевшей превратиться в тихую, стремительно нарастающую какофонию. Лиза чувствовала себя той девочкой, которой разрешили спокойно покачаться на качелях в школьном дворике, не опасаясь быть униженной и зашвырянной снегом. Она с лёгкостью отталкивалась ногами от земли и летела навстречу прохладному ветру, нагнавшему больше облаков. Деревья начали клониться из стороны в сторону, в окнах кабинетов перестало отражаться солнце. Лиза придерживала беретку и громко смеялась, вспоминая о деньгах в кошельке. На них можно купить пятьдесят ведёрок с клубникой, сотни карандашей или несколько баночек чёрной туши. Рисовать в блокноте соком клубники – значит рисовать собой и каменными цветами. С новым полётом всё отчётливее виднелась маленькая фигура рядом с качелями. Лиза посмотрела вниз и приметила ожидающего покачаться мальчишку.
– Ты тоже хочешь? – спросила она, притормаживая сапогами.
– Хочу, но я знаю другие качели, – вполголоса говорил мальчик, – бежим за мной, мам!