Глава 2 (2/2)

ЖЧ: ха, "нынче". Не так, как в прежние деньки, да, столетний парень?ЖЧ: о боже, я знал этоЧС: придержи язычок, дорогуша, я не из таковскихЧС: значит, ты хочешь встретиться?https://i.ibb.co/1TqF2bx/Breaking-Point-pic-20.pngНесколько долгих минут телефон не подаёт признаков жизни, и Баки пытается взяться за карбюратор, который предстоит починить, но не может сосредоточиться на работе, вместо этого так и сяк прикидывая свои слова в уме и надеясь, что не поторопился и не задел человека.Вибрация сообщения заставляет его сердце подпрыгнуть к горлу.ЧС: лол да ты весь в нетерпенииЧС: Хорошо, если тебе интересно, я свободен завтра после работы— любое время после шести.ЧС: шикарно! Скинь место и время, когда хочешь меня там, и другие нужные вводные, и тогда свидимся!ЧС: хорош *смайл с поджатыми губами* хипстеры не пройдутЧС: смекаешь, дорогуша *подмигивающий улыбающийся смайл*https://i.ibb.co/JvpHtrn/Breaking-Point-pic-22.pnghttps://i.ibb.co/XpMLHsB/Breaking-Point-pic-23.pnghttps://i.ibb.co/SsGCwH0/Breaking-Point-pic-24.pngУлыбка не сходит с лица Баки весь день.

***ЖЧ: на стойке регистрации скажешь, что к Антонио, они отправят тебя ко мнеЧС: лол, а ты ершист, да, дорогуша?ЧС: точняк, дорогуша, ценю это дело в любовникеЧС: говорил тебе, я стар по духу *подмигивающий улыбающийся смайл*ЧС: *смайл-старик с седой бородой* прочь с моей лужайки!ЧС: выдвигаюсь. Я буду хипстером с пучкомЧС: грубоЧС: *тройной фак*https://i.ibb.co/G56Dq5K/Breaking-Point-pic-27.pngЛифт возносит Баки на двадцать седьмой этаж, и там он сверяется с настенными указателями, прежде чем повернуть влево и двинуться по длинному коридору. Ноги сами несут его вперёд, предвкушение нарастает с каждым шагом, приближающим его к нужному офису. Останавливается у двери, ладонь мокрая, сердце спешит; он нервничает и полон надежд.Ему нравится Железный человек, или, точнее, Антонио, и ему хочется, чтобы у них всё сладилось, сильнее, чем он готов признать. Уповает, что нынешним вечером всё пройдёт в лучшем виде, и у них выйдет что-то забавное, лёгкое и простое. Он нервно сглатывает и повторяет себе, что всё будет в ажуре.Худшее, что может случиться — между ними не окажется химии, и тогда они просто пойдут дальше каждый своим путём, никакого вреда и обид.Все будет прекрасно.Постучав, коротко выжидает. Открывает дверь и застывает на пороге как вкопанный при виде Тони Старка.Это розыгрыш?Западня?Все инстинкты вопят ему бежать.?Сержант Барнс?..?Седой сухопарый мужчина давится кровью, умоляя спасти жену.?Пожалуйста... помогите... моя жена... помогите моей жене.?Он сминает её горло железными пальцами и смотрит, как жизнь уходит из стекленеющих глаз.Холодный пот выступает на коже, всё в нём корчится, воет и рвётся бежать, но он не может отвести взгляд от человека посреди комнаты.Старк вперился в него не мигая, с мертвенно-бледным лицом и едва заметной дрожью в руках — единственным заметным движением в его теле.Баки даже не уверен, что Старк дышит.Его собственное сердце бешено бьётся о рёбра, руки по швам судорожно сжимаются и разжимаются, смятение рвёт на части.Какого рожна он тут должен делать сейчас?— Ты, э-э... это ты Железный человек? — наконец сипло выдавливает Баки, шагает вперёд и будто налетает на стену, когда вместо ответа Старк дёргается всем телом.Блядские апостолы.Видно, как грудь Старка быстро вздымается, качая воздух чередой мелких вдохов, глаза как два блюдца, когда он трясётся и пятится, пытаясь убежать, пока не наталкивается бёдрами на стол.Да блядь же.Это оказалось больнее, чем ему думалось, — видеть, как кто-то так шарахается от него. Он сглатывает горечь разочарования и обиды, которые распухают внутри.— Старк, я не причиню тебе вреда, — смиренно обещает он, — я бы никогда не стал. Я больше этим не занимаюсь.Он не думает, что Старк его вообще слышит, тот бледен как призрак и дрожит как осиновый лист, бисеринки пота на лбу, и теперь Баки понимает, как действовать: Старк выглядит так, будто у него паническая атака, а Баки на собственной шкуре хорошо знает, каково это, чтобы позволить человеку страдать.Сдавленно чертыхаясь под нос, он рискует сделать к нему короткие полшага, протягивая руку в успокаивающем жесте:

— Старк, — зовёт он и приказывает: — Тони, мне нужно, чтобы ты сел, — повелительные ноты делают его голос глубже и заставляют рокотать в груди, когда он указывает на диван у окна.Он более чем удивлен, когда Старк неожиданно подчиняется и бредёт, запинаясь о собственные ноги, оседает на диван. Баки не думал, что тот в состоянии последовать приказу, даже отданному Домом, но Старк двигается, пусть и неуклюже, выполняя то, что приказал Баки.Кинув вокруг беглый взгляд, Баки отмечает плед на спинке дивана и мини-холодильник, который, предположительно, набит до отказа.Спасибо, черт подери, за излишества богатеев.Он показывает на холодильник:

— Пойду погляжу, что там есть, окей, дорогуша? Буду всё время у тебя на виду, — растолковывает он Тони, пристально изучая его, чтобы убедиться, что был услышан.Глаза Старка широко распахнуты и дышит он по-прежнему слишком быстро, но всё же слабо кивает, не сводя дикого взгляда с губ Баки. Он тихо хнычет, и это сильнее всего взывает к инстинктам Баки.Баки находит бутылку воды, контейнер с очищенными и порезанными фруктами и плитку шоколада, возвращается к Старку и набрасывает ему плед на плечи. Опускается перед ним на колени, делая свою фигуру меньше, не такой подавляющей. Он не раз замечал, как люди избегали его, глядя с опаской на его мускулы, руку и мрачное лицо. Больнее всего жалило, когда так делали маленькие дети с перепуганными глазами, думавшие, будто он их обидит.— Вот, давай по глотку, ага? — шепчет он хрипло, поднося запотевшую бутылку к губам Старка и ненавидя то, какие они почти бескровно серые, до боли желая обнять его и утешить. Инстинкты Дома в голос твердят ему защищать, и он дрожит, задвигает это желание подальше и напрягает все силы, чтобы позаботиться о Старке, не переходя границ.Губы Старка дрожат, когда он пытается пить, часть воды проливается. Прежде чем Баки успевает обтереть ему подбородок и щёгольскую бородку или что-то сказать, Старк скулит, отворачиваясь и зажмуриваясь, будто ожидает удар по лицу.— Простите, простите, пожалуйста, — бессвязно твердит он, дрожа ещё сильнее, чем раньше.Проклятье, это почти разбивает сердце Баки.— Порядок, тс-с, мой славный, всё хорошо, — утешает он, рискнув положить руку Старку на колено и нежно сжать. Старк снова скулит, но слегка подаётся вперёд, направляемый Баки, и снова тянет воду.Баки не торопится, чередует воду с кусочками фруктов и шоколада, нежно растирает тому бедро и шепчет слова поддержки и похвалы.— Так держать, дорогуша, полегоньку, — мурлычет он, — я держу тебя, ты в безопасности.Баки мягко поощрительно улыбается, когда дрожащий Старк берёт из его пальцев ещё кусочек, и негромко подбадривает, чуть подпустив приказных ноток:— Ты так хорошо справляешься, сахарный, сделай для меня несколько славных лёгких вдохов.Он не хочет чрезмерно стимулировать человека, когда тот так уязвим, но думает, что только толика властности поможет успокоить его.Во всяком случае, он на это надеется.Баки продолжает говорить и прикасаться с успокаивающей мягкостью, пока взгляд Старка не проясняется, а затем отстраняется, садясь на пятки, чтобы дать пространство для дыхания. Он знает, каким может быть большим и пугающим, и последнее, что он хочет,— внушать Старку чувство опасности или угрозы.Усталые карие глаза изучают его, пока Старк неловкими пальцами подбирает остатки фруктов и наконец вытирает подбородок тыльной стороной ладони.— Почему ты это сделал?

Баки хмурится на внезапный вопрос:

— Позаботился о тебе, ты об этом? — уточняет он и мрачнеет, видя нервный кивок. — Потому что ты в этом нуждался; видать, приступ тревоги или паники, без понятия, я не мог тебя так оставить. Так не делается.Старк изучает его, напряжённо сдвинув брови, как будто Баки сморозил какую-то не поддающуюся осмыслению чушь.— Но я не твой саб.Баки вопросительно выгибает бровь, прекрасно понимая, что кроется за этим заявлением, и отрицательно мотает головой:

— Да без разницы. Я был бы паршивым Домом, если бы не позаботился о сабе у себя под носом, которому плохо. Если кому-то плохо передо мной, я помогу.Явно озадаченный, Старк вместо ответа суёт в рот последний кусок шоколада. На бледные щёки медленно возвращается краска. Он выглядит усталым, выдохшимся и зажатым, глаза грустные и одинокие, и Баки больно от невозможности сгрести его в охапку и как следует прижать к себе.Что-то будто резко щипает в груди, и Баки обуздывает порыв потянуться и взять его за руку, и второй, что требует укутывать собой саба, пока они оба не станут счастливыми и не начнут улыбаться.Этот мираж расплывается внутри тоскливой тянущей пустотой, потому что Старк —не его саб.По крайней мере, пока.Да, наверное, никогда.Старк протяжно вздыхает, внезапно измученно обмякая. Его словно гнетёт вся тяжесть мира, когда он улыбается безжизненной бледной улыбкой:

— Окей, ты выполнил годовую норму добрых дел, можешь идти, —бормочет он, кивая в сторону двери.Баки хмурится, немного озадаченный внезапным пренебрежением, и меняет позу так, что теперь сидит, скрестив ноги.

— Хочешь, чтобы я ушёл? Я не хочу оставлять тебя одного, пока ты такой вздрюченный.Баки это ясно как божий день, но если другой не хочет, чтобы он тут был, Баки не собирается оставаться.— Я говорил, что ты не захочешь такого саба, как я, — горько выдаёт Старк, избегая взгляда Баки, будто испепелится в момент, если тот на него посмотрит.От того, как Старк говорит о себе, Баки чувствует, как что-то ноющей тяжестью оседает на сердце, и у него невольно вырывается тихий огорченный звук.— Вот здесь ты не прав, дорогуша, — отзывается он мирным успокаивающим голосом и надеется, что звучит убедительно. — Ты забавный, умный и добрый, и делаешь для всех море добрых вещей, больше, чем людям известно.Баки негромко смеётся и внезапно ловит взгляд Старка, полный жадного любопытства.

— Для меня будет честью иметь тебя сабом, поверь. — продолжает он, надеясь, что немного откровенности пойдёт на пользу.Он улыбается Старку, тепло и с надеждой, и тот вдруг краснеет, быстро отворачиваясь под внимательным взглядом.Наблюдая, как от его признания Старк заливается краской, Баки чувствует, как улыбка сама растягивает его губы — первый раз после того, как он переступил порог этой комнаты, и потирает рот рукой, чтобы замаскировать, насколько ему по душе такая реакция.Старк выглядит великолепно с румянцем на щеках, и хотя в данный момент Баки скрывает своё восхищение, он не может не признавать, что вовсе непрочь увидеть его таким снова.— Послушай, — шепчет, мягко улыбаясь, когда Старк снова стреляет в него взглядом, — почему бы тебе не обмозговать всё как следует пару дней и не написать мне, когда решишь, чего хочешь? Никакого давления.Он дожидается кивка, начинает подниматься, но замирает, чтобы уточнить:

— С тобой всё хорошо? Если я уйду, справишься? — голос согрет беспокойством.Старк изучает его и кивает, прочищая горло:

— Ага, порядок. Всего лишь подняться в пентхаус. — голос у него хриплый и ломкий, словно он в шаге от слёз.Баки снова борется с желанием обнять его, инстинкты Дома рвутся с цепи, требуя забрать контроль и дать своему сабу всё, что нужно. Баки кивает, не до конца убеждённый.— Всё будет окей, — заверяет Тони с грустной усталой улыбкой.Баки никогда прежде не встречал кого-то с такой же печалью в глазах, на него будто из зеркала посмотрели собственные пустые глаза после того, как он оставил Стива на берегу Потомака.Он колеблется, но встаёт, на мгновение чувствуя себя неловко: он не совсем уверен, что делать или говорить, и он не хочет злоупотреблять гостеприимством, поэтому коротко улыбается, немного нервно смеется, прощается и вот так просто уходит.***ЧС: Не соврать, увидев тебя, я был ошарашен, но не разочарован. Ты невероятный, Тони, я буду польщен, если ты станешь моим сабом.ЧС: Хочу, чтобы ты знал, ничего страшного, если я больше никогда о тебе не услышу, но надеюсь, ты найдёшь кого-то, кто позаботится о тебе должным образом.https://i.ibb.co/p4cKQhB/Breaking-Point-pic-28.pngВернувшись домой, Баки отправляет одно за другим сообщения, а затем долго сидит в неподвижном ожидании ответа.В конце концов, он не может оставаться на месте, мучаясь от каждого шороха в ночи, он должен двигаться.В попытках отвлечься слоняется по квартире; драит ванную и наводит порядок в подставке для специй, разворачивает булку хлеба и делает к ней кружку чая, и внезапно обнаруживает, что уже полночь, а ответа от Тони он так и не получил.

Он раздевается до белья и забирается в кровать, с тяжестью на сердце и саднящим от разочарования горлом.Может быть... может быть, он никогда не найдет кого-то для себя. Может, этому просто не суждено случиться. Он нашел бы способ жить с этим, с побочными эффектами отвыкания от саба — в конце концов, он смог пережить и худшее. Потирая руками лицо, он судорожно выдыхает, вытирает усталые повлажневшие глаза, затем переворачивается и прижимает к груди ростовую подушку. Он знает, что велел Старку не торопиться с ответом, но все же отсутствие вестей угнетает. Отторжение, сожаление и отчаяние стоят в горле горьким комом. Он давится, задыхаясь от этого, закрывает глаза и пытается заставить себя уснуть.Сон не идёт к нему очень и очень долго.***ЖЧ: Я... не знаю, что ты понимаешь под "должным образом", и не могу обещать, что буду особенно ХОРОШИМ сабом (мне говорили, это дохлый номер) но постараюсь не быть совсем негодным.ЖЧ: Если ты не передумал. Я весь твой.

https://i.ibb.co/n7Yh8pv/Breaking-Point-pic-29.png