Часть 30. Асмодей (1/1)

Густой туман пропитал собой комнату, только Лиле было плевать. Она сидела у пустого стола уже более часа и безразлично поглощала клубы ядовитого дыма. Сигареты. Эти чёртовы никотиновые полоски всегда возглавляли список её запрещенок и даже изнуряющий кашель не мог заставить её отказаться от вредной привычки, во всяком случае прямо сейчас.Особняк Агрестов стоял на ушах. Повсюду сновали полицейские, они выглядели как одичавшие ищейки, выгрызающие информацию о последних мгновениях жизни модели. Эти люди исследовали каждый уголок, каждый закуток и все закрытые помещения дома. Они безжалостно перевернули старые вещи блондина, затем пару раз пересмотрели видео с камер наружного наблюдения и даже довели до истерики излишне впечатлительную Жюстин - шеф-повара этого дома, но всё было напрасно. Ни единой зацепки, ни одного намека на то, что могло бы стать точкой невозврата для Адриана. Конечно же, охрана успела стереть кадры его жуткой ссоры с отцом, прикрывшись тем, что кабинет хозяина никогда не оснащался скрытыми камерами. Хотя конечно же, всё было не так... Сразу после больницы Габриэль закрылся в своём кабинете и никого к себе не впускал, будто бы теперь это имело значение, а вот бедная Натали в одиночку держала удар, самоотверженно отсылая прочь толпы зазнавшихся репортёров.—?Вы так и не вспомнили ничего, что могло бы помочь следствию? —?ненавязчиво спросил Реконпри, капитан местной полиции, но тут же отпрянул назад, стоило шатенке одарить его озлобленным взглядом.—?Я же сказала, что нет! Что вам ещё от меня нужно?!—?Простите, мадам, я не хотел вас беспокоить, но... это наша работа.—?Работа… —?ядовито хмыкнула женщина, яростно вдавливая окурок в серебристую пепельницу.—?Где же вы были, когда мне нужна была ваша помощь? ГДЕ, КАПИТАН?!?— Ты же знаешь, что я не отстану,?— опасно нависая над сводной сестрой, усмехнулся Натаниэль.Он никогда не скрывал своих чувств по отношению к родственникам и потому сразу же отвернул от себя девушку. Этот наглец в открытую посягал на бизнес семьи Куртцберг и тратил на свои аферы огромные деньги. Их деньги... Лионель это знал и потому так отчаянно настаивал на том, чтобы кресло директора ?Лионкур? заняла его дочь, только вот Леа по-прежнему сопротивлялась.—?Не думала, что тебя интересует фармацевтическая промышленность,?— злобно отбрасывая от себя руку брата, прошипела шатенка.—?Боже, ты ведь знаешь, что меня интересует всё, что может принести мне миллионы. Даже пилюли твоего отца. Кстати, прими мои соболезнования.Натаниэль демонстративно закатил глаза, скрестив на груди руки. Он никогда не любил этого тирана, в отличие от своей глупой и неосмотрительной матери. Она же была готова на всё, чтобы наладить отношения между своими мужчинами и, надо сказать, долгие годы прикладывала к этому нечеловеческие усилия.—?Думаешь, тебе не хватит состояния Буржуа? Или боишься, что Хлоя сумеет переубедить отца и ваша помолвка сорвётся?—?Мне плевать,?— также безразлично выдохнул парень.—?Если я заполучу ?Лионкур?, то мэр лично притащит ко мне свою дочурку и будет умолять, чтобы я женился на ней.—?Чудовище… —?брезгливо фыркнула Леа, всё ещё стараясь выбраться прочь из кабинета.Нат запер его специально, прекрасно понимая, что сестра никогда не подпишет бумаги. Во всяком случае, он видел с какой ненавистью в глазах она провожала его, выходя утром из дома. В общем и целом, ему было плевать, вот только незадолго до смерти, Лионель составил завещание, в котором говорилось о том, что бизнес сможет унаследовать только кровный родственник семьи Куртцберг, ну или же его супруг, а так уж вышло, что Натаниэль не обладал ни биологическим родством с умершим, ни доверительными отношениями с оборванцем Куффеном, на которого Леа променяла свою богатую жизнь. И это бесконечно бесило парнишку.—?Кто бы говорил… Тебе ведь нахрен не сдалась эта фирма, так почему же тогда ты так держишься за неё? Или считаешь, что твой гитарист и вправду однажды бросит тебя, как когда-то поступил его ненормальный папаша?Звонкая пощёчина обожгла щеку парня. Он злобно зашипел, обдавая ненавидящим взглядом свою ?дорогую сестрёнку?. Яркая бирюза узких глаз опасно сверкнула под прядью медно-рыжих волос, которой было прикрыто лицо Натаниэля. Вот уж точно чудовище, по-другому не скажешь…—?Не смей так говорить о Луке, ты меня понял?!—?А то что? Ударишь меня ещё раз? М, Леа? Ну давай же! Я жду!Мощным толчком, Нат припечатал девушку к бетонной стене и пронзил её личико угрожающим взглядом. Его пальцы с усилием сжали тонкие запястья сестры, оставив под собой вишнёвые полосы, но шатенка не собиралась так просто сдаваться.—?Я тебя не боюсь, Нат. Мне плевать на твои выпады и злые мордашки. Без меня ты никто, ты и сам это знаешь. Ты всегда был пустышкой, моей жалкой, обезличенной тенью…—?Замолчи… —?вновь зашипел парень и Леа увидела как резко вздулись вены на его шее.—?Я не перепишу на тебя ?Лионкур?. Никогда. Так что, пошел прочь, чертов ублюдок!Последние слова девушки подействовали на Ната словно тонны ледяной воды и он резко отпрянул, позволяя родственнице выудить ключ из внутреннего кармана своего пиджака.—?Ты ещё пожалеешь об этом, сестрёнка… Ох, как пожалеешь… —?прохрипел он, потирая ладонью пострадавшую щеку…—?Не понимаю о чем вы,?— невнятно проворчал Реконпри, скрываясь за дверью злосчастного кабинета.Леа насмешливо фыркнула и вышла следом за полицейским, прихватив с собой лишь сумочку и ключи от машины. По крайней мере, сейчас она была больше, чем просто уверена в своих действиях и потому, почти не раздумывая, рванула прямиком к пришвартованной Либерти.***Маринетт очнулась от яркого света, который настойчиво бил ей в глаза. Фары незнакомой машины буквально требовали от неё того, чтобы она встала и отошла прочь. Во всяком случае, эта мысль подкреплялась ярой настойчивостью водителя и неприятным рёвом мотора.Инстинктивно заслонившись ладонью, Агрест отползла в сторону, но странный автомобиль так и не тронулся с места. Он продолжал ослеплять её своими огнями, будто бы вновь принуждая девушку к какому-то действию. Придя в себя, Маринетт резко отлипла от тротуара и бросилась в сторону корабля.Странная тишина заставила брюнетку напрячься, хотя… Чего она ожидала? Время было всего пять утра. Наверняка Джулека ещё крепко спала, да и Лука никогда не упоминал о бессоннице…Гостиная Либерти утопала во тьме. К тому же, погода в Париже была пасмурной, потому и свет проникал сюда сквозь круглые иллюминаторы совсем незначительный. Так, пара-тройка сероватых бликов и те рассеивались сразу же, стоило их лучикам коснуться фиолетовых штор. Спасибо Джул, она всегда предпочитала мрачные аксессуары.Пройдя чуть вперёд, Мари заметила её чашку и небрежно брошенный телефон. Повсюду валялись салфетки, помятые журналы и даже пузырек из-под каких-то таблеток. Странно, ведь женщины семейства Куффен всегда отрицали достижения современной фармации, предпочитая лечиться народными средствами. Возможно, это были лекарства Луки? Он ведь в последнее время часто жаловался на головные боли и кашель.Девушка медленно опустилась на пол и подняла пузырёк, но название ей мало о чем говорило, разве что небольшая сноска вверху этикетки гласила о том, что препарат использовался для нормализации сна. Что ж, значит всё же Лука. Ему наверняка стоило отдохнуть после всего того, что случилось. Во всяком случае, увольнение явно не могло его не задеть. Он ведь так любил свою работу и так наивно радовался, когда утром кафе встречало его приятными ароматами выпечки… А ещё Адриан…Маринетт неожиданно вздрогнула. Как она могла забыть? Как вообще её мозг мог отмести информацию о собственном муже? Почему она подумала о нём только сейчас, когда её сознание наконец прояснилось?Память тут же подбросила ей воспоминания о ссоре с отцом. О своих криках, о его словах, утверждающих что Адриан мёртв, а ещё… Маринетт резко завела руку за спину, ощутив в заднем кармане металлический нож. Затем в её голове что-то щёлкнуло и она зарыдала. Нет, она не могла причинить вред своему отцу. Нет… Но застывшие на ноже пятна крови говорили ей об обратном. Девушка неосознанно скрыла лезвие, отправляя рукоятку обратно в карман. Страх, взрывной волной обрушивший её спокойствие, отразился холодным потом на её лице. Всё случившееся было слишком невероятным для того, чтобы оказаться правдой. Лука, Адриан, отец… Брюнетке хотелось забиться в угол и закричать, закрыв свою голову руками, но это бы всё равно не смогло ничего изменить. Ещё и из спальни Куффена вдруг послышался шум.Мари неуверенно подошла ко входу в каюту и слегка надавила на дверь, она покорно открылась. Не чувствуя ног, девушка оказалась внутри. Тусклая линия света едва пробивалась из незапертой ванной, наверняка Куффен принимал душ, считая, что никто не решится нарушить его покой. Что ж, вполне логично. Он ведь не знал, что Маринетт окажется такой бесцеремонной, да и она сама не замышляла подобное. Просто жизненные обстоятельства сложились таким образом, что ей понадобилось предупредить музыканта о возникшей опасности.Включив небольшую лампу, Агрест обвела взглядом комнату. В этот раз она показалась ей немного другой?— более уютной и интригующей. Синие стены по-прежнему были увешаны детскими фотографиями, над узким столом появилось большое прямоугольное зеркало, в верхнем углу которого красовалась чёрная маска.—?Вольто,?— прошептала брюнетка, слегка касаясь пальцами узких прорезей для глаз.Гладкие очертания маски приятно ласкали кожу, навевая девушке теплые воспоминания. Она снова погрузилась в атмосферу венецианского маскарада, ключевой фигурой которого был Вольто. Нет, Лука. Её Лука. В этих воспоминаниях они вновь танцевали вальс, порхая по роскошному залу Ка-Реццонико, и от этих мыслей её сердце начинало биться быстрее.Открыв глаза, Маринетт опустилась чуть ниже и шагнула вперёд, проводя линию по деревянной столешнице. В дальнем углу она нашла аккуратно сложенные очки, которые выглядели как две прозрачные линзы без какой-либо даже самой тонкой оправы, за ними лежал косметический карандаш, а в самом конце, стояли круглые баночки с мазью. Кажется, среди них был и потёртый тюбик тонального крема.Девушка протянула к ним руку, но что-то вдруг отчётливо звякнуло и покатилось под стул.—?Боже, ну почему здесь так мрачно? —?больно ударяясь головой о краешек стула, проворчала Мари.Её тонкие пальцы быстро нащупали мелкую вещицу, которая оказалась обручальным кольцом. Леа. Навеки. Моя?— гласила нежная гравировка на внутренней стороне украшения.Агрест что-то сдавленно пискнула и сжала колечко в руках. Яркие волны вспыхнувшей боли обожгли её кожу, а затем быстро распространились к груди.—?Почему, Лука? Неужели ты всё это время мне лгал… Почему? —?бессильно прошептала она, пытаясь заглушить ту обиду, что когтями раздирала её хрупкое сердце.Когда он успел встретить её? Почему он не сказал, что снова сошёлся с женой? Для чего был весь этот спектакль?!Девушку заметно трясло и жуткие мысли продолжали настойчиво разъедать разум.Как она могла предать Адриана ради него? Как?! Почему она отреклась от своих чувств в надежде, что у них с Лукой может что-то получиться? Она же прекрасно знала, что он женат! Знала и все равно продолжала бегать за ним!Эта злость была чем-то абсолютно несвойственным для Маринетт, но теперь она действительно не понимала кого ненавидит больше - Куффена, за его мерзкую ложь или себя, за то, что так просто оставила мужа?Её всхлипы неосознанно оттенили момент, когда плеск воды прекратился. Она даже не слышала как Лука вышел из душа и накинул на себя свои вещи?— выцветшую рубашку без пары пуговиц сверху и тёмные спортивные брюки, в которых его ноги казались излишне худыми, едва ли не хрупкими веточками.—?Мари? —?тихо выдохнул он, заметив её силуэт возле старого стула.Девушка вздрогнула.—?Ты лгал мне? —?пытаясь заглушить глупые хрипы, спросила Агрест.Тонкие руки дрожали от страха, и даже побелевшие кончики пальцев не могли скрыть её душевного состояния.Куффен молча отвёл глаза.Что он мог ей сказать? ?Да, я врал тебе?? —?очевидный факт, который не требовал подтверждения. ?Нет, я тебе никогда не лгал?? —?бессовестная чушь, которую он не мог себе больше позволить.—?Посмотри на меня! —?взвыла Агрест, резко бросаясь на парня. Её кулачки с силой влетали в его грудь, оставляя на ней болезненные удары.—?Посмотри на меня! Почему?! Почему ты соврал мне?! Почему, Лука?!Громкий хрип девушки перерос в отчаянный визг, отчего музыкант внутренне сжался.—?Почему?! Тебе даже не хватает смелости заглянуть мне в глаза?! Чем она лучше?! Чем, Лука? Почему ты снова выбрал её?!Брюнет неожиданно вздрогнул.—?Что?Со стороны казалось, что он и вовсе не понял вопроса, но Агрест было не остановить. Её поглотила истерика, которая напрочь ослепила глаза, не говоря уже о жалких остатках приличия.—?Почему ты выбрал её?!—?Кого? —?тихо спросил музыкант, всё ещё не поднимая на Мари своих глаз. Он словно нарочно прятал их от неё, не желая видеть ту ярость, что сейчас овладела Агрест.—?Кого? Я по-твоему, совсем дура, Лука?—?Нет, но…—?Что ?но??! Какой же ты бездушный!—?Но я действительно не понимаю о ком ты говоришь! —?рука Куффена ловко перехватила запястье Мари и она отчаянно взвыла. Золотое кольцо с треском вылетело из её ладони и упало прямо под ноги музыканта.—?Не понимаешь? Тогда что это?Брюнету казалось, что он попал в чёртов ад, который проходился катком по его разуму и расплавлял все хоть сколько-нибудь логичные мысли. Бросив мимолётный взгляд вниз, он произнёс:—?Кольцо.—?Чудесно!—?Это моё обручальное кольцо, Маринетт. Но я всё ещё не понимаю что происходит.Наконец, злость девушки начала утихать. Может, на неё так подействовал тихий голос Куффена, а может, она вновь поверила его лжи.—?Ты ведь виделся с Леа, не так ли? —?уже спокойнее спросила она, подходя ближе к застывшему музыканту. Он напоминал ей хрупкую статую, которая за время их диалога даже не сдвинулась с места.—?Нет, не так. Мы не встречались уже много лет.—?Тогда откуда здесь ее вещи? И это кольцо…—?Я уже сказал, что это моё кольцо, Маринетт. —?бессильно выдохнул парень, припадая спиной к округлому краю стола.—?А вся эта косметика? Очки? Откуда они здесь?Куффен плотно сжал губы, словно его ударили под дых, но он всё ещё старался держаться. Брюнетке вдруг стало неожиданно стыдно за свой допрос, устроенный вот так ни с чего, да ещё и в доме бедного музыканта.—?Всё это время ты была одержима любовью ко мне,?— почти шепотом начал он.—?Я не знал как с этим бороться и потому просто сдался. Я был не прав. Я не должен был позволять твоему увлечению переходить границы дозволенного, но я… Я сам полюбил тебя, Маринетт, словно это было чем-то до боли очевидным и правильным. Мои чувства к тебе возвращали меня к жизни, в те далёкие годы, когда я был ещё совсем беззаботным мальчишкой. Знаешь, иногда мне этого действительно не хватало… В какой-то момент я даже поверил, что у нас всё может сложиться, но…—?Что ?но?? —?дрожащим голосом спросила Агрест.Ей было страшно и из-за холодного тона Куффена и из-за тех слов, что он ей говорил, но находиться, как и прежде, в неведении, она уже не могла.—?Я совершил ошибку. Я дал тебе глупую надежду на совместное будущее. Ты не говорила этого, но ведь я сам всё видел в твоих глазах…—?Лука…Хрупкие пальчики едва заметно коснулись его плеча, заставив мужчину напрячься. Маринетт видела как сильно его ладони сжимали столешницу, но уходить было поздно, да и откровенно бессмысленно. —?Ты ничего не знаешь обо мне. И никогда не знала. Адриан говорил, что ты сама должна сделать свой выбор, но он ошибался. У тебя просто не должно было быть этого чёртова выбора!—?Адриан? —?слегка пошатнувшись, удивилась Мари.—?Он знал обо всём. Знал и пытался помочь. Наверное, это странно, но только он видел меня настоящего, такого, каким я был последние десять лет. Такого, каким меня не знали ни мать, ни Джулека, ни даже жена.Девушка заметно сжалась, но не ушла. В тот момент ей казалось, что она сходит с ума. Этот парень вполне реально выбивал почву у неё из-под ног. Всего минуту назад он признался ей в ответной любви и это признание вновь околдовало её своей честностью. Мари хотелось прижаться к нему, утонуть в безоблачном мире тепла, которое по-прежнему источало его тело. Она мягко приблизилась и обвила его тело руками, уткнувшись личиком в знакомую спину.—?Лука…Мужчина измученно взвыл, словно её голос затрагивал в его сердце самые хрупкие и потаённые струны.—?Лука,?— тихо повторила брюнетка, аккуратно скользнув в небольшое пространство между мужчиной и холодным столом.Её тонкие руки коснулись его лица, увлекая Куффена в слишком нежный и целомудренный поцелуй, от которого у Мари потемнело в глазах. Она ждала этого момента почти целую вечность и, наконец, всё произошло. Лука был здесь, с ней, и никуда не пытался сбежать. Он был её Лукой. Её и больше ничьим. От этой мысли дыхание девушки сбилось, застыв где-то в крохотном миллиметре от его языка и её губ. Куффен был до неприличия нежным, будто инстинктивно боялся спугнуть её своим резким движением или же просто причинить боль.Почувствовав его слабость, Маринетт уверенно прижалась к нему, сжимая в ладонях ткань надоевшей рубашки. Её губы едва мазнули по его шее, оставив на ней влажную дорожку из чувственных поцелуев.—?Лука,?— повторила Агрест, ощутив пульс на его сонной артерии.Музыкант промолчал, вернув ей те же действия, отразившиеся страстным ожогом на её коже. Девушка выдохнула. Её пальцы стали нетерпеливо скользить по его спине, оставляя за собой алые полосы. Она словно клеймила его своими касаниями, показывая другим, что Куффен её и только её. Ей хотелось быть с ним, жить с ним, существовать в этом мире только для него одного...Она уже не понимала как его руки усаживали её на стол, затем резко откидывали назад непослушные волосы, открывая доступ к распалённой груди. Всё происходило будто во сне, таком сказочном, мифическом сне, от которого не хотелось бы никогда просыпаться. Его нежные ласки стали быстро сменяться хриплыми стонами, которые тут же утопали в каждой клеточке её кожи, а затем вспыхивал болью от несдержанных поцелуев. Его губы всё чаще оставляли на её шее бурые пятна, но Мари была счастлива. Эти крохотные вспышки возвращали её обратно, ещё раз доказывая, что всё происходящее было реальностью. Они были здесь, вместе и только вдвоём...Длинные ноги брюнетки ловко обхватили торс парня и притянули к себе. Ей хотелось стать ещё ближе, насытиться каждым сантиметром его кожи, а затем просто растворить его в своих нежных объятиях.—?Мари,?— сбивчиво прошептал он, нехотя отрываясь от её ласковых губ.—?Не сейчас,?— ответила девушка, срывая редкие пуговицы с его тонкой рубашки.Кажется, только это действие смогло отрезвить Куффена и он резко отпрянул, втянув ноздрями разреженный воздух.—?Лука? Что случилось?—?Уходи!—?Что? —?брюнетка изумлённо смотрела на спину мужчины, всё ещё надеясь, что его слова были лишь частью её глупого воображения.—?УХОДИ! —?взревел он, сбрасывая на пол все вещи, лежащие на его кресле.—?Но почему? Что я сделала не так?Возникнув словно тень за дрожащим Куффеном, захрипела Мари.—?Этого не должно было случиться! Никогда!—?Но почему?! —?девушка резко развернула музыканта к себе и неожиданно вздрогнула.С минуту она стояла не шевелясь, глядя на абсолютно незнакомого ей человека. Что-то неожиданно рухнуло в её подсознании, забрав с собой львиную долю недавнего наваждения.—?Ты ведь не это хотела увидеть? Я прав? —?дрожащим голосом прошептал Куффен.Его глаза напоминали две темнеющие бездны, а излишняя худоба раскрывала изумленному взгляду Агрест десятки грубых серо-бурых полос, уродующих тело своими глубокими шрамами. Оно было истерзано всё, начиная от острых выступающих над грудью ключиц, и не заканчиваясь даже у широкого пояса брюк. Его бледная кожа едва ли не светилась под бликами ламп, а искривленные от страха губы поражали своей убийственной серостью.—?Лука…Маринетт попыталась приблизиться к музыканту и коснуться пальцами тех выпуклых очертаний, но брюнет не позволил.—?Хватит! —?стыдливо отвернулся Куффен.Из его глаз полились слёзы, которые тут же оседали крупными каплями на ковер, застилающий всё пространство каюты.—?Я не… Почему ты молчал? Что произошло? —?всё ещё боясь спугнуть музыканта, произнесла Маринетт.Её тихие шаги отдавались гонгом в измученной голове Куффена и он ей резко затряс, словно это действие помогло бы ему выбросить оттуда слова унизительной жалости, которые срывались с губ Маринетт.– Лука, пожалуйста, ответь мне...Брюнет вздрогнул. Спустя минуту, он резко подхватил с пола рубашку и подошёл к столу, где скрывался тот самый загадочный ящик. Не проронив ни единого слова, он дёрнул за железную ручку и, распахнув свой тайник, нервно вышел из комнаты.На ватных ногах, Маринетт преодолела крохотное расстояние, что отделяло её от правды, которую так тщательно скрывал музыкант. Ледяными руками она отбросила в сторону пузырьки неизвестных ей раньше лекарств и достала единственный, сложенный в несколько раз плотный листок. Пробежав взглядом по десяткам незнакомых ей слов, она неуверенно прочитала:?Лука Куффен. 14.02.1987ВИЧ-статус: положительный. 16.11.2018?