4: Призрак (1/1)

Пули сыпались шквалом. Хартмэн бросился на землю и перекатился, защищая локтями дефибриллятор и штурмовую винтовку. Ствол той же винтовки мгновенно выглянул из-за следующей коряги: двое солдат-скелетов дернулись, роняя оружие и искря красным.- ББ, - вздохнул голос откуда-то сверху.- Иди нахуй, - уверенно отвечал Хартмэн, по пластунски продвигаясь вперед. - Или нет, ко мне, а потом нахуй. Тьху!Уже неделю ученый бился с этим аномальным Берегом и многое понял, многое узнал. Научился успокаивать ходящие ходуном от нервов руки, точно рассчитывать силы для следующего броска - не выдохнуться раньше времени, но и не терять драгоценные секунды. Хартмэн обучался быстро и не гнушался физической работы, это и позволило ему стать воистину универсальным ученым навроде Леонардо да Винчи. Эта же способность сделала его неплохим оппонентом для хозяина Поля Боя - по крайней мере, Хартмэн позволял себе так думать и бодро переругивался с эфемерным голосом. Он уже привык к повторяющимся, как заевшая пластинка, фразам, и реагировал не на слова, скорее на интонации. Какая разница? Чтобы выйти с Берега, придется распутать сэмовы следы и лично встретиться с неизвестным солдатом, а пока… Хартмэн прильнул щекой к винтовке, размазывая свою и чужую кровь и копоть. Его синий костюм давно стал серым, как все здесь: земля, небо, униформы солдат, даже оранжевый ящик дефибриллятора в первую же минуту покрывался смолой и копотью, отличная природная маскировка. На ремнях того же дефибриллятора он внахлест развесил нескладные, как у МУЛов, старомодные бронепластины: креплений к ним не было среди валяющегося по всему Полю Боя хлама, а все, что ученый было смастерил дома из подручных средств, пронести на Берег не получалось. Ну, голь на выдумки хитра. Хартмэн прищурился в прицел: некогда размышлять, надо идти дальше!Только в голове будто колокол ударил. Локти и колени подогнулись, словно у марионетки. Это не было похоже на сердечный приступ, не было похоже вообще ни на что. "Меня подстрелили? Я умираю?"- Где мой ББ?! - взревел знакомый голос не то над самым ухом, не то в раскалывающейся от колокольного звона голове.Хартмэн с трудом поднялся на четвереньки, отплевываясь от грязи - когда только успел лицом приложиться? - и машинально протер очки. Вокруг него земля расплывалась в черную жижу, жирными червями извивались блестящие черные щупальца, а дальше… взгляд ученого уперся в чьи-то потертые берцы. Он медленно поднял глаза, словно сканируя: униформа, жилет со множеством кармашков и почему-то часами, шлем с опущенным на лицо прибором ночного видения? Или что это там было… Хартмэн на мгновение задержал взгляд на странных шнурах, тянущихся от пояса солдата к его подчиненным-призракам. Поводки, подключение, пуповина? Задержка стоила ученому важных секунд, в которые он мог бы схватить винтовку, но зачем? Он не Сэм, у него свои методы. Поэтому когда солдат поднял с лица бинокуляры шлема, Хартмэн посмотрел прямо в эти пронзительные серые глаза и сказал единственное, что на его месте сказал бы любой воспитанный британец:- Добрый день, сэр!Хозяин Берега махнул своим солдатам и шагнул вперед, вплотную к Хартмэну.- Ты… кто, - проворчал он с каким-то странным придыханием и принюхался, как будто можно было здесь почуять хоть что-то, кроме крови и гари.На мгновение Хартмэну показалось, что выражение лица солдата смягчилось, он будто ушел в себя, задумался. Но серые глаза снова загорелись злым огнем. Солдат схватил ученого за лацканы пиджака и рывком поднял на ноги: Хартмэн удивился, оказавшись выше ростом, хотя давно привык чувствовать себя чем-то вроде жирафа. Испачканные смолой руки прошлись по груди и бокам Хартмэна в поисках спрятанного оружия, наткнулись на дефибриллятор, не отрывая перебрали провода - и снова это задумчивое выражение, словно что-то вспомнил. Солдат обошел вокруг Хартмэна раз, другой, по-звериному нервным пружинистым шагом, снова принюхался.- Где мой ББ? - в его голосе звучало отчаяние и непонимание. - Да без понятия, - честно развел руками Хартмэн, - ходит где-то.- Это все моя вина!Слышали, знаем. Солдат резко шагнул вперед, Хартмэн отступил и наткнулся спиной на одного из окруживших его призраков. Черт, попался!- Можно я уже пойду? - пробормотал он, обращаясь не то к солдатам, не то к самому мирозданию.Они оказались лицом к лицу, слишком близко, серые глаза словно рентгеном заглянули в самую душу ученого и скользнули вниз… Солдат зарычал, как тигр, и снова тряхнул ученого за лацканы пиджака так, что они столкнулись - не нападение и не обьятия, а что-то странное посередине. И отпустил, сжимая что-то в кулаке, какой-то трофей. То, что его разозлило, но что? Хартмэн инстинктивно прошелся пальцами по проводам дефибриллятора - все ли на месте? - и через рубашку покрепче прижал электроды ко взмокшей коже."Отойдите от пациента."На пиджаке остались красные следы ладоней, и это была не кровь. Красно-оранжево-золотые, огненные. Такого же цвета, как следы армейских сапог, которыми было испещрено Поле Боя."Разряд."***- Какова ирония, - вздохнул Хартмэн, оглядывая свое отражение в одном из панорамных окон кабинета. Просмоленный насквозь костюм снова стал синим, но на лацканах горели огненные отпечатки рук, а из петлицы пропал принесенный когда-то курьером Экспресса значок Бриджеса. Вот какой трофей добыл солдат, вот что осталось у него на Берегу.- Какая ирония! Значит, мой соулмейт мертв и, кажется, враждебен… Не Сэм, а его преследователь, неизвестный вояка, - продолжал Хартмэн. Ему ужасно хотелось обсудить эту новость хоть с кем-нибудь, но не хотелось никого слушать в ответ, и так ум за разум заходил. Так что он шагал вдоль окна и тихо размышлял вслух, уставившись в заснеженные виды.- Однако любопытно, - бормотал он, утирая перчаткой слезящиеся глаза, - мертвый соулмейт, почему бы и нет? Я и сам уже как бы мертв, моя душа на Берегу… Ну ничего, потрачу еще пару заходов, зато помогу Сэму разобраться, почему именно его забросило туда. По сути, мне повезло! Я уже знаю, как не умереть на Поле Боя, он меня убивать пока не собирается, почему бы не сыграть снова?Хартмэн привычно вскинул руку в сторону компьютера, открывая новый текстовый файл, и вдруг нахмурился, уткнулся носом в собственный рукав. Через все витающие в убежище синтетические ароматы и дорогой одеколон ученого пробивался отчетливый, едкий запах сигарет.