Глава 60: Прощание (1/1)

Последующие дни полетели для Тома в бешеном ритме. У парня было столько дел по организации похорон, что не оставалось ни минуты свободного времени, чтобы расклеиться и поскорбить по отцу. Телефон в поместье Харди не замолкал ни на минуту! Постоянно кто-то звонил и приносил Тому свои соболезнования. А тот принимал их будто на автомате, не давая себе ни малейшего шанса дать волю эмоциям. Сержант будто посадил себя в какой-то неведомый кокон, ведя себя сдержанно и хладнокровно. Он знал, что никто кроме него не будет заниматься похоронными делами мистера Уокена. А проводить отца в последний путь со всеми почестями?— было сейчас для Тома превыше всего. Мисс Маккарти практически каждую минуту была рядом с Харди, помогая с организацией и то и дело утешая парня.Зал, который раньше предназначался для проведения приемов, был переоборудован в некое подобие зала для прощаний. На небольшом постаменте стоял дорогой распашной гроб из красного дерева, где и покоился Кристофер Уокен, сплошь обложенный живыми цветами. Недалеко от гроба стоял мольберт, на котором было установлено фото Кристофера?— немного уставшего, но волне себе пышащего жизнью. Так же рядом стоял флагшток с опущенным флагом Великобритании. По всему периметру залу ровными рядами стояли уютные скамеечки для тех, кто бы хотел прийти и попрощаться с Кристофером.Люди тысячами съезжались в поместье, дабы отдать последние почести мистеру Уокену. Все любили этого умного добродушного планокура, который ни разу в жизни не сделал никому никакого дерьма! Народу было так много, что сами похороны было решено перенести, пока с Кристофером не попрощаются все его друзья и знакомые.На четвертый день в поместье Харди заявилась королевская семья в лице принца Чарльза и двух его сыновей?— стремительно лысеющего Уильяма и рыжего балбеса Гарри. Чарли никак не мог поверить своим глазам, что умер его не только верный и самый лучший из министров, но и закадычный друг. Он с горя напился и стал падать на колени перед гробом, слезно моля Кристофера немедленно подняться и жить дальше. Но сколько бы он не просил, как бы не умолял?— мистер Уокен был неумолим и не желал воскресать. На вторые сутки принц Чарльз успокоился и заявил, что его дражайшая матушка тоже хочет проститься с Крисом. Но приехать лично не имеет возможности, ибо шанс коричневого кода в дороге слишком высок. А кто теперь скроет тайны королевской семьи, если мистер Уокен пал жертвой безжалостной болезни под названием рак? Посему принц решил организовать прощальное турне для Кристофера в Лондон, где гроб с его телом должен будет пару дней простоять в поминальном зале Букингемского дворца, где с мужчиной сможет проститься элита Великобритании. Том без раздумий согласился, ведь знал, что для отца это было бы важно, он всегда был патриотом до мозга костей. А церемония прощания в главном замке страны?— не это ли успех?Вот так вот гроб с уставшим телом Кристофера путешествовал по стране еще несколько дней. И, наконец, на утро десятых суток был возращен в фамильное поместье Харди. Том же решил больше не оттягивать с погребением отца, ведь, кажется, бренное тело того уже не на шутку начало приобретать негожий вид.И вот ближе к полудню помпезный гроб был вынесен на задний двор. Многочисленные друзья и коллеги больше часа прощались с Кристофером, после чего его тело переложили в каменный саркофаг. Зачем? Все дело в том, что не одно поколение семьи Харди захоранивалось в фамильном склепе, что располагался на заднем дворе поместья. Каменные гробы с Томами или их женами спускались в крипту, находящуюся под склепом, где и обретали вечный покой усопшие.—?Прощай, пап… —?подошел к каменному гробу Том, положив руку на плечо Кристофера. —?Мне так повезло с тобой… Ты лучший отец во вселенной. Я буду любить тебя вечно и постараюсь прожить жизнь так, чтобы ты гордился мной,?— шептал он. —?Вот тебе, чтоб, сука-бля, не скучал там,?— усмехнулся он, подсунув под поля шляпы мистера Уокена косячок. Тут к его горлу подступил ком, и парень поспешил зажмуриться и зажать пальцами переносицу, дабы не разрыдаться при всех этих незнакомых и нахуй ему не нужных людях.—?Том, пора… —?подошла к нему сзади толстуха Маккарти, положив руку на плечо.Дальнейшие события для Тома прошли как в тумане. Он запомнил все какими-то обрывками. Вот навек закрывается каменная крышка гроба, далее сразу же поминки в поместье, нескончаемый поток соболезнований от неизвестных людей, траурные вуали и шляпки, канапе из кутьи на фуршетном столе, истории о Кристофере?— веселые и не очень.Стрелка часов приближалась к восьми вечера, когда Харди проводил последних гостей и не на шутку уставший плюхнулся на диван в холле.—?Ну, как ты? —?уселась рядом Мелисса, взяв в свои тучные руки ладони Тома.—?Устал… —?констатировал факт Том, тяжело выдохнув и закрыв глаза.—?Тебе так идет этот наряд,?— решила разрядить атмосферу нянька, указав на черный дизайнерский костюм-тройку парня. —?Такой ты в нем… Породистый! —?ляпнула она хуйню.—?Спасибо,?— утомленно усмехнулся Харди, грустно посмотрев на Мелиссу.—?Что собираешься делать дальше? Останешься?—?Нет, Мел, я вернусь в Штаты… Не хочу жить здесь один. Слишком больно и тяжело все это. Знаешь, папа наполнял поместье каким-то шармом. А теперь ушел он, а вместе с ним и весь этот шарм… Не хочу… Сука-бля…—?И что будет с поместьем? —?прищурилась Маккарти. —?Том, ведь оно?— неотъемлемая часть истории вашей семьи. Ты не в праве продавать его…—?Я и не собирался, сука-бля! Я что, конченый?! Просто распущу всех работников, обеспечив их финансово на первое время, пока не найдут другую работу,?— бредил сержант Харди. —?В самом же замке запру все окна и двери, оставив все вещи на своих местах… Может, когда-нибудь, я и вернусь сюда. Но точно, сука-бля, что не в ближайшее время…В холле повисла минута молчания.—?Пацан, знай, что можешь звонить мне в любое время суток, если что-то будет тебя тревожить, если захочется получить совет или просто излить душу. Знай, что мой дом всегда открыт для тебя в тысячу дверей,?— наконец, прервала тишину Мелисса, приобняв Тома и погладив его по плечу.—?Спасибо, Мел… Это важно для меня… Правда, сука-бля… —?печально улыбнулся парень, заглянув в толстые глаза няньки.—?Кстати, не забыл, что сегодня Рождество? —?решила вновь разрядить атмосферу пышка. —?Помнишь, как Крис провел тебе урок полового воспитания прямо во время застолья?—?Еще бы, сука-бля! —?взбодрился Том. —?Сперма?— это вязкая липкая масса беловатого цвета, с резким запахом,?— спародировал он усталого отца в шляпе, припоминая его уроки. Еще целый час Том и Мелисса предавались воспоминаниям о Кристофере Уокене, попивая виски и продолжая поминки в узком семейного кругу. Затем Том заявил, что валится с ног и отдал бы все на свете, чтобы добрести до кровати и провалиться в сон. Мелисса упорно предлагала остаться и переночевать в поместье, дабы не оставлять Тома одного. Но парень уверил, что все нормально. На самом же деле он пиздил?— нормально не было ничего! Сержант уже мечтал остаться наедине со своими мыслями и ощутить тягость потери отца.Когда, наконец, он остался один, то молча подошел к огромному портрету Кристофера, висящему в холле, встал напротив него и начал осознавать то, что больше никогда не поговорит с отцом, никогда не посмотрит в его выпученные глаза, не поделится успехами, не получит родительского тепла и похвалы… И только теперь Том понял, как бы много хотел он сказать отцу! Поделиться с ним своим внутренним миром, выложить все то, о чем многие годы умалчивал! Его разрывало на части из-за того, что он ничего не рассказал о себе отцу раньше! Но увы?— теперь все это было до безобразия невозможно. Из глаз сержанта хлынули слезы, и он забился в агонии невосполнимой потери. Но тут поток его безысходных мыслей был вновь прерван! В кармане брюк завибрировал мобильник.—?Леонид? —?поднял Харди трубку.—?Томми! Томми, я самый грошовый друг! Я должен был быть сегодня с тобой! Прости, что не прилетел! —?с ходу завизжал в трубку Батлер, громко сморкаясь в плащ.—?Леонид, все в порядке… Правда… —?поспешил успокоить друга Том. —?Твоей вины, сука-бля, нет в том, что из-за хуевой погоды поотменяли все рейсы.—?Я должен был прилететь на прошлой неделе! —?не желал униматься ор Батлера. —?Быть с тобой рядом и помогать с похоронами!—?Прошу тебя, сука-бля, хватит,?— перебил его сержант. —?Я же сто раз уже говорил, что справлюсь сам, а ты в мое отсутствие, должен заниматься нашим бизнесом один, чтобы…—?Что бы ты там не гутарил, Томми, я плохо поступил! У моего лучшего друга умер батюшка, а меня и рядом не было! Это ни в одни ворота не лезет!—?Леонид, все нормально. Ты поддерживал меня удаленно, а это, сука-бля, тоже важно,?— пытался угомонить собеседника Харди.—?Как только аэропорты откроють, я первым же рейсом вылечу! —?продолжал гнуть свою линию Батлер.—?Не надо, Леонид. Я не буду здесь находиться долго. Планирую прилететь на днях. Давай, лучше расскажи, что там с кафе,?— решил перевести он тему.Пообщавшись с другом еще немного, наконец-то, Том вновь остался наедине с самим собой.Парень молча уселся в кресло, закурил и вновь принялся осматривать портрет отца. В поместье стояла звенящая тишина, прерываемая лишь монотонным тиканьем старинных часов с кукушкой. Вся эта не на шутку гнетущая атмосфера смогла дать Тому шанс накрутить себя до неузнаваемости.—?Сука-бляяя… —?простонал сержант, закрыв ладонями лицо, и зарыдал в голос.?Пойми Том?— я не вечный. Настанет такой момент, когда ты останешься абсолютно один в этом поместье. Тогда-то ты узнаешь?— какого это?— остаться без семьи…??— всплыли у него в голове речи Кристофера, и только теперь Харди понял, что имел ввиду отец, говоря все это.Хотя у него и была поддержка и от друга Леонида, и от такой родной и толстой Мелиссы, но Тому сейчас хотелось совсем иного! Чтобы его поддержал кто-то близкий и родной по крови. Но кто же есть у него? Мэрил? О, нет! Чья-чья, а вот ее поддержка ему как бы и нахуй сейчас не нужна! Но тогда кто? На минуту сержант Том даже бы не отказался иметь ребенка, дабы малолетний пиздюк смог морально поддержать его своими орами, ну или беззаботным смехом.—?Сука… У меня же есть брат… —?наконец осознал действительность Том, убрав от лица ладони. —?Такой я долбоеб… Какой же ебалой, сука-бля, я занимался последние годы! Сержант должен срочно ехать в Штаты и вызволять младшего братишку из плена старой бляди! —?ударил он кулаком по подлокотнику кресла.Ой, в пиздууу! Сколько раз тебя преисполняла решительность на эту тему? Сколько раз ты орал и бил себя в грудь, что немедленно отправляешься в Нампу? Все это лишь слова! Не более того! Никто уже не верит в тебя, пустозвон!Том уверенно поднялся и все же решил, что должен переступить через себя, сделать шаг и вновь отправиться в Нампу. Ведь там, в шаре, заперт его брат! Его родная кровинушка! Он обязан спасти его, одарить братской любовью и пробить ему дорогу в светлое будущее! Но все это завтра. Сегодня Харди должен завершить незаконченные дела?— окончательно проститься с отцом.Парень взял бутылку виски, стакан и пошел на второй этаж?— в спальню Кристофера. Спустя десять минут, он спустился и пошел в музей семьи Харди. Там он остановился у обнаженного манекена, налил себе стакан, выпил его залпом и начал делать то, зачем пришел, а именно?— наряжать манекен в костюм мистера Уокена: строгие клетчатые брюки, выглаженная рубашка, до блеска начищенные оксфорды, плащ-пальто и, конечно же, шляпа.Пока сержант Том занимался наряжательными делами, все его мысли заполнил брат. Джейк… Его зовут Джейк… Интересно, какой он сейчас? И тут в голове Тома стали яркими вспышками всплывать воспоминая, которым раньше он не давал волю и прятал их где-то глубоко в душе, думая, что это лишь плод его больного воображения. Но сейчас все это бурным потоком вырвалось на свободу! Харди отчетливо вспомнил, как дурачился с братиком из шара, играя в бодалки, читая ему книжки, принося сладости, а однажды и вовсе подарив куклу-мать. Том вспомнил, как в одну из их тайных встреч и сам проник в этот дурацкий шар, застряв в отсеке для передачек. Как раз в этот нелепый момент домой вернулась его мать?— их мать… А Джейк так ловко втащил Харди внутрь и спрятал его, еще и выпроводив Мэрил из дома, дабы Том мог покинуть шар незамеченным. Но… Откуда взялся Джейк? Сколько ему лет? О, Боже! Тут сержант Харди наконец-то догнал, что тогда было в подвале! Он, будучи четырехлетним ребенком, принимал у матери роды! А значит, что тогда на кушетке была никакая не печень с кишками, а плацента с пуповиной! Ого! Вот это поворот! От осознания действительности Харди вновь нехило разозлился на мамашу! Ведь норма ли это, вовлекать в родовые передряги маленького ребенка с несформировавшейся психикой? Абсолютно точно, что нет! А кто же тогда отец Джейка? Кажется… Дядя Бен! Том вспомнил и этого долбоеба, который какое-то время нагло проживал с ними под одной крышей, ни раз подставляя маленького сержанта!—?Джейку сейчас пятнадцать… —?рассуждал вслух Том. —?Его день рождения где-то недалеко от моего, сука-бля,?— говорил он, аккуратно застегивая пуговки на плаще манекена-отца. —?А нахуя этот шар? Хм… Скорее всего, очередная хуйня Мэрил! Наверняка придумала для Джейка какую-то неведомую болячку и посадила в полиэтиленовую конструкцию, как в свое время надела на меня ебливую маску… Я немедленно должен спасти братишку! Почему же ты молчал раньше, пап? —?приподняв шрамированную бровь, заглянул он в якобы глаза безликого манекена. —?Знаю, прости отец… Ты просто хотел меня уберечь,?— похлопал он его по плечу, после чего в его больной голове вновь перещелкнуло, вернув в действительность и напомнив о том, что больше никто не ждет его так, как ждал Кристофер. —?Сука-бля, ну, пап! Ну как же так! Как мне быть без тебя! —?зарыдал он, обняв пластикового мужчину.Спустя минут десять рыданий, Харди уселся на пол и обнял ноги.—?Послушай, Том, тебя нужно как-то успокоиться… Да, это невыносимо больно. Но, сука-бля, все к этому и шло! Ты ж готовился! Соберись! —?захлопал он по смазливым щекам, пытаясь взять в руки. Затем парень оттопырил пиджак и достал из внутреннего кармана пакетик кокаина. Он насыпал порошок на тыльную сторону ладони и быстро вынюхал. Но сержант решил не останавливаться на достигнутом и втер добрую порцию кокаина в десны. Но, кажется, и этого показалось Тому мало! Тогда он потянулся и достал из пальто отца портсигар, сплошь набитый косяками с убористой травой.Трижды раскурившись, по заветам Джеррарда, разум Тома Харди не то что затуманился, улетел к хуям!—?Сука-бля, Рождество же! —?нес чепуху сержант, поднимаясь с пола. —?Пойдем, пап, у меня для тебя сюрприз,?— схватил он манекен Кристофера и поволок прочь из музея.Оказавшись в зале для приемов, Том быстро убрал скамеечки для прощаний и прочую траурную чепуху и приволок старинный граммофон. Сержант, не на шутку объебошенный наркотиками, поставил рядом с ним манекен отца, включил какую-то пластинку и пробежал в центр зала. Когда заиграли первые аккорды мелодии, Том встал в стойку, сосчитал до трех и пустился вальсировать с невидимым партнером.—?Смотри пап, кажется, я танцую вальс?— великолепно! —?веселился сержант Харди, громко хохоча и задрав еблет к потолку. —?И все это ты! Ты научил меня этому! Ну, что ж ты, сука-бля, стоишь, как ебанат? Иди-ка сюда! —?подорвался он к манекену, потянул к себе и закружил в вальсе.Этот нелепо-обдолбанный танец продолжался целых полчаса! Пока правосторонний мотор Харди не начал выбиваться из груди не только из-за жаркого танца, но и из-за количество выпитого алкоголя и принятых наркотиков. Ох, Том, не стоит так шутить с организмом, а то отправишься вслед за своим отцом! И кто нарядит твой манекен?—?Помнишь, как танцевали с тобой каждое Рождество, м? —?усадил он ?отца? на одну из лавочек, сам сел рядом и закурил. —?Хули молчишь-то? —?взглянул он на манекен и вновь осознал, что отец-то его умер, а перед ним просто его глупая бездушная подделка. —?Сука… Пап… Ну, как же так?! —?в который раз заистерил Харди, обняв кусок пластика, олицетворяющего мистера Уокена.Со стороны было непонятно?— то ли Том плакал, то ли хохотал. Кажется, у него началась самая настоящая истерика! Но, это не точно. Ведь зная этого психически неуравновешенного человека, кидающегося из крайности в крайность и так резко меняющего настроение… Так что, это наверняка норма для нашего сержанта.—?Ух… Да что ж, сука-бля, за трава такая? —?оторвался от манекена Харди, стряхивая с щек слезы-истерички. —?Ты говорил, что это семейный рецепт? И где ж мне его взять, а, шляпа? —?снял он с ?отца? головной убор и надел на свою вновь повеселевшую голову. —?Точно! Твой кабинет! Жди меня тут! Сержант скоро вернется! —?подскочил он с места и поскакал на второй этаж.Оказавшись в кабинете мистера Уокена, первым делом Том бросился к письменному столу, на котором лежало несколько писем.—?Так-с, что это тут у нас? —?взял он в руку первое попавшееся письмецо. —?Мистеру Харди от Джакса Ф. Хуйня какая-то,?— откинул он его за спину. —?Томасу,?— прочел он единственное слово, написанное на конверте следующего. —?Тоже какая-то ебала! Наверное, отцу кто-то что-то нахуярил,?— откинул он в сторону и его.Так сержант раскидал по сторонам еще около дюжины каких-то писем и еще столько же ненужных бумаг. Затем он принялся рыскать по ящикам стола, где, наконец, и наткнулся на тайный рецепт суперзабористой марихуаны.—?То, что нужно, сука-бля! То, что нужно! —?самодовольно изрек Харди, положив в пиджак найденный рецепт. —?Хммм… А это что еще такое? —?прищурился он, приметив на дне ящика какой-то мятый конверт.Почему то, он привлек внимание Тома, и он немедленно решил прочесть письмо, запечатанное в нем. Бестолковый! Наверняка письмо, на конверте которого было написано ?Томасу?, предназначалось тебе! Прочти лучше его, а не занимайся всякой ерундой! Ну вот опять! Ты никогда и никого не слушаешь! В этом-то вся твоя проблема!?Многоуважаемый мистер ДиКаприо!Мы с Вами не знакомы. Меня зовут Томас Харди VII, и я прихожусь родственником того самого Тома Харди II, который в далеком 1893 году убил Вашего прямого предка. Да, отец убиенного отплатил моему предку той же монетой, убив его самого. Но все же, я считаю, что Том Харди II не имел права убивать того юнца. И я, будучи теперь и сам отцом, могу представить те чувства, которые испытал в тот день в лесу Ваш предок. Кажется, даже Вас назвали спустя век в его честь… Я ничего не путаю? Но все же?— потерять своего ребенка?— страшное испытание… Наверное, именно месть и помогла Вашему предку Леонардо выжить в ту холодную пору в лесу. Будучи раненым после стычек с медведями… Оставшись без теплой одежды и еды… Им движела месть, и он шел до конца, дабы добиться своего, чего бы это не стоило! Даже заночевал в туше убитой лошади! Ни это ли стремление?Надеюсь, что мое письмо Вас ни в коем случае не оскорбит. Ведь в нем я хотел бы искренне извиниться перед Вами от лица всей семьи Харди. Нам всем очень стыдно. Том II не имел никакого права делать то, что сделал! Поэтому, мы не обижаемся за то, что его убил мистер ДиКаприо.Я рассчитываю получить от Вас обратный ответ и глубоко надеюсь наладить с Вами контакт, тем самым провозгласив перемирие между нашими семьями…Искренне Ваш?— мистер Уокен?.—?Ебааать! —?ебанулся от прочитанного Том, превратившись в измулеванную сову и выронив сигарету из открывшегося рта.Сержант, будучи обхуяренным до умопомрачения, совершенно не так понял посыл данного письма, решив, что на самом деле Кристофер был озлоблен на семью ДиКаприо за убийство своего предка и требовал правосудия. Так сказать?— кровь за кровь. Том, ну ёб твою мать! Что ты мелешь?! Немедленно прекращай читать якобы между строк и иди спать! Стой, ты куда?!Харди с присущей ему громоздкой легкостью вновь побежал вниз, схватил манекен мистера Уокена и поволок его в музей. Там он поставил его на место, не забыв снять со своей головы шляпу и вновь надеть ее на ?отца?.—?Я понял… Сука-бля, понял, пап! —?залепетал он. —?Ты хотел отомстить! Написал это письмо, но не успел отправить, ибо умер! Но я завершу начатое тобой! Твой сын не только доставит это письмо адресату! Сержант лично свершит правосудие и убьет к хуям этого Леонардо, сука-бля, ДиКаприо!Томас! Немедленно прекращай! Стыдно же, а!—?Итак, я все сделаю, сука-бля, красиво! —?продолжал нести хуйню Том, решив в довесок ко всему покурить крэка, которым пригостил его сегодня принц Уильям. —?Для пущей эффектности я наряжусь в костюм Тома I и заявлюсь в таком образе к этому пидорасу! Будто я отец Тома II и пришел мстить за сына! Сука-бля! Как пиздато я придумал! Как эффектно! —?буробил он незнамо что, уже снимая с манекена первого предка дряхлое пальто и цилиндр. —?Хммм… А я ж с ним, сука-бля, почти как две капли,?— пристально всмотрелся он в портрет Тома I. —?Не хватает лишь бороды да шрама на пол-лица. Наверное, с бородкой я бы был пиздатеньким! Надо как-нибудь попробовать,?— задумчиво почесал он подбородок.Но хватит рассуждений. Насмотревшись на портрет прародителя, Том непременно решил воссоздать на себе его образ в мельчайших подробностях, разве что бороду ему было взять не откуда, а все остальное?— хуета! Парень разделся до трусов, взял незнамо откуда набор маркеров и стал наносить на свое тело этнические узоры. Затем для пущей убедительности, при помощи гуаши, он нарисовал на лице огромный такой шрам. Оставалось только нарядиться. Харди не стал долго заморачивать и догола раздел манекена Харди I, нацепив на себя его дряхлое тряпье.Затем парень вышел в холл и пристально рассмотрел свое отражение в огромном зеркале. —?Хм, у того Тома на картине было еще пиздатое такое пенсне. Но где ж, сука-бля, оно? В музее нет, а пенсне моего пухлого прадеда какое-то дрочевое. С ним мне точно не вжиться в нужный образ. Но где же может находиться то самое… Хммм… Точно, сука-бля! Фамильный склеп! —?осенило сержанта и тот, сломя голову, побежал в нужном ему направлении.Спустя пару минут, Том, взяв в руки факел, спустился в крипту и пошел по длинному тоннелю, на земляных стенах которого также там и тут были установлены факелы, горевшие вечным огнем. Харди быстро отыскал нужную усыпальницу и без раздумий отодвинул каменную крышку гроба.—?Ну здравствуй, сука-бля, Том Харди I,?— поприветствовал он скелета, покоящегося на мягком атласном матрасе и рюшевой подушечке. —?Так, ну и где ж твое пенсне? —?нагло зашнырял он по карманам пальто мертвеца. —?О! А вот и они! Так-с, сука-бля, кажется, твой цилиндр куда пиздатее того, что я снял с твоего манекена в музее, так что, пожалуй, махнемся! —?снял он со своей ненормальной лысой головы головной убор и обменялся цилиндрами с дряхлым скелетом. —?Ну, бывай, Том,?— похлопал он на прощание костлявого предка по плечу и задвинул каменную крышку.Станислав Садальский приуютился в кресле самолета и уставился в иллюминатор, с нетерпением ожидая вылета и скорейшего приземления в славном городе Портленд, что в Америке. Через пару минут ему надоело ждать, и он решил протереть туфли до ослепительного блеска. Стас достал из кармана кусочек чудом нерастаявшего маргарина и стал натирать им обувь. Но тут весь обзор накрыла чья-то тень. Садальский на секунду замер, но потом любопытство все же взяло над ним верх, и он поднял голову.—?Чтааа?! —?превратился в перелетную сову Стас.Перед ним стоял парень, наряженный в старинные тряпки. Позади него стоял конь, которого человек в цилиндре держал за поводья. Человеком этим был никто иной, как Том Харди VIII.—?Но… Как вас пустили на борт с животным?! —?лоснящимся голосом завозмущался Стас.—?Рот закрыла, шмара! —?рявкнул сержант, усаживаясь рядом с Садальским. Он пошарил по карманам пыльного пальто и извлек оттуда стеклянную трубочку для курения. Том закинул туда пару кристаллов метамфитамина, глубоко затянулся и закашлялся.—?Будешь, шваль? —?предложил он агрегат охуевающему Стасику.—?Это возмутительно! —?начал было опять Садальский.—?Будешь, сука-бля, шмара? Сержант дважды не повторяет… —?вкрадчиво заговорил Харди, пихнув в жиреющий бок своего соседа ?беретту? и нарочито громко сняв ее с предохранителя.—?Буду,?— опустил уголки губ вниз Стас, поняв, что этот полет пройдет для него чертовски сложно!