III. Ich habe seinen Namen vergessen und bereue es nicht. (1/1)

* * * *Ночь. Словно бесцветная алмазная пыль, сияя в лунных лучах, пробившихся сквозь сизые облака, падал снег. Завывал тоскливо ветер, бросаясь снегом, ломая сухие ветки спящих деревьев. Где-то послышался тихий крик птицы, а потом тихие шаги, сопровождаемые скрипом снега.Россия, завернувшись в грубое мужское пальто, осторожно шла по направлению к лазарету. Увидев караульного, она присела, спрятавшись за накрытое маскировочной сеткой оружие. Караульный солдат (в котором Россия смутно успела рассмотреть и узнать того юношу, который напевал шёпотом песню), повернувшись в сторону, куда только спряталась девушка, некоторое время недоверчиво вглядывался в темноту, потом же, убедившись, что ничего там нет, продолжил караул дальше. РСФСР, нервничая, быстро пошла дальше, но неуклюже поскальзывается. Дозорный, сняв винтовку с плеча и направив ее вперёд, крикнул:—?А ну, кто там?!Россия, признав, что прятаться теперь бесполезно, медленно поднимается с земли, отряхнувшись от снега. Подняв примирительно руки, с неохотной улыбкой сказала:—?Я это, я. Опусти пушку.—?Вы? —?солдат, узнав в девушке врача, поспешно опустил оружие, убрав за спину. —?Что вы делаете здесь в такой поздний час?—?Мне нужно к шатру,?— уверенно ответила РСФСР, тревожно сжимая палы пальто.—?Что ж вам там понадобилось? —?выдохнул караульный, не до конца утратив напряжения. —?Сейчас ночь, возвращайтесь лучше к себе, а завтра все решите.—?Нет. Мне нужно.—?Простите мне мою наглость, но ваши действия мне не понятны, поэтому я не могу вас пропустить. Идите-ка спать, если не хотите неприятностей,?— чуть ли не взмолился солдат.—?Не прощу,?— грубо ответила девушка. —?Выполняй свои обязанности. Мне больше не о чем с тобой разговаривать.Россия, не слушая отговорки дозорного, направилась уверенным шагом к шатру, внутренне умирая от волнения, что терзало ее весь этот разговор. Как она так легко попалась?! Это ж надо так взять и спалиться! РСФСР была зла на себя, но эта злость постепенно распространялась на другие окружающие объекты, в которые входит караульный.Караульный, потеряв надежду докричаться до спешно уходящей девушки, через несколько секунд раздумий решил проследить за ней, чтоб успокоить свою совесть. Если она и правда просто по своей прихоти пошла в лазарет, то и хорошо, солдат просто вернётся на караул, а если нет… Что ж, ему придётся доложить об этом капитану, забыв, что они родные брат и сестра. Хотя парень надеется, что он просто раздувает из мухи слона. Очень надеется.Россия, дойдя до шатра, остановилась. Что-то ее гложет. Страх? Нет, не похоже. Может, волнение? Скорее да, чем нет. Она очень не хочет с ним видеться, ведь пережитые сны вновь и вновь возникали перед ее глазами, пугая до белого цвета кожи. Девушка даже представить себе не может, как посмотрит в глаза этому немцу, если раз за разом она вспоминает тот образ из сна: темно-серый мундир, фуражка, скрывающая глаза и хлыст, с которого мерно капала свежая кровь. Потом образ, как этот человек (ах, да если бы!) хищником надвигался на неё с штык-ножом, а затем этим же самым холодным оружия заживо потрошит. Холодок нарастающего страха пробежал по телу, заседая в груди, от этого человека. Но, решившись раз и навсегда избавиться от него, Россия все же входит в шатёр.Караульный, стоящий на несколько метров позади неё, направился следом, но не зашёл, лишь стоял около входа, прислушиваясь.РСФСР тихими шагами шла вдоль коек, на некоторых из которых спали глубоким сном раненные. Было слышно лишь мерное сопение, где-то кто-то откровенно похрапывал. Девушка же слышала лишь стук своего сердца, пульсирующее в ушах. Краем глаза она заметила на полу под койкой одного из больных блеснувший охотничий нож, лезвие которого было наполовину спрятано в кожаном чехле. Обладатель данного ножа спал, повёрнутый спиной к девушке, поэтому та, недолго думая, решила аккуратно его взять на всякий случай, спрятав за пояс. Дойдя, наконец, до хирургической, она, решительно выдохнув, вошла внутрь.Было темно. Если в прошлом помещении ещё что-то было видно, то здесь полная темень, хоть глаз выколи. Сдерживая все более и более нарастающий страх, Россия стояла на месте, стараясь вглядеться во тьму. Ничего не видно, даже не слышно. Никакого мерного сопения, которое бы говорило, что человек, здесь находящийся, спит, никакого шуршания, ничего. Ее это пугало ещё больше. Когда же она уже могла видеть смутное очертание вещей, она пошла во внутрь комнаты, остановившись около столика, на котором была почти полностью догоревшая свеча и коробок спичек. Достав одну спичку, РСФСР дрожащими руками пыталась чиркнуть спичкой о чиркаш, но руки дрожали как у припадочного, поэтому, не рассчитав силу, она сломала головку спички о коробок. Выругавшись, Россия собирается достать новую, но чужие ловкие пальцы забирают у неё коробок и с легкостью зажигают спичку, а затем и фитиль свечи. Девушка замерла от ужаса.—?Sei nicht nerv?s, (Не нервничай)?— раздался чужой голос с ноткой смешинки. Россия уже знала, кто это. Догадаться и не сложно—?Рейх… —?с дрожью прошептала та, забывшись.—?Hm? (Хм?)?— подняв брови, немного удивленно улыбнулся уголками губ мужчина, облокотившись о стол. —?Was? (Что?)Очнувшись, РСФСР осознала, что сказала, и быстро отошла от Рейха (?) подальше, положив одну руку на рукоять охотничьего ножа. Мужчина внимательно-заинтересованно за ней следил, лукаво наклонив голову. Разрываемая от страха, злости и негодования от поведения этого немца, девушка насупилась, и чуть ли пар не шёл из ее ушей.—?Да как ты… Wie… Wie kannst du es Wagen?! (Как… Как ты смеешь?!)?— прошипела РСФСР, покраснев от гнева.—?Ich habe der Dame nur in Schwierigkeiten geholfen, (Я лишь помог даме в беде[1]) — давясь ехидством, ответил Рейх, сложив руки на груди и самодовольно улыбаясь.—?Ich?! Eine Dame in Schwierigkeiten?! (Я?! Дама в беде?!)?— возмутилась Россия с некой долей досады.Рейх (пусть так) продолжал злорадно улыбаться, чуть прищурив глаза, наблюдая за бесившейся девушкой. Когда та, выдохнув, успокоилась и поправила свою одежду, он перестал язвительно улыбаться. Та была очень серьёзна.—?Так,?— вздохнула РСФСР. —?Ich muss den Verband wechseln. Dir. (Мне нужно сменить повязку. Тебе)Убрав руку от ножевого чехла, девушка направилась к столу, на котором она заметила дуло Вальта и ящик, в котором находились все необходимые вещи для перевязки. Достав баночку с раствором йода, моток марли и баночку с антисептическим раствором, она помыла руки и толком вытерла. Рейх все это время сидел на койке, погруженный в свои мысли, взгляд его был на охотничьем ноже, который увидел на поясе у России.—?Zieh dich aus, (Раздевайся)?— отвлёк его от мыслей голос России, которая уже была готова.На мужчине все еще была та рубашка, пропитанная кровью. РСФСР ничего ему не могла предложить, поэтому немцу пришлось не без омерзения носить эту испорченную вещь с засохшей кровью. Когда Рейх снял верхнюю одежду, чуть поёжившись от холода, Россия немедленно приступила к перевязке. Сняв старые пожелтевшие бинты, она аккуратно промыла рану антисептическим раствором, обработала ее йодом и перемотала чистой марлей. Затем обработала другие незначительные повреждения, но таких было немного, большая часть из них уже успела зажить за эти два дня. Когда все было готово, РСФСР кивнула, собрала старые бинты и выкинула, а растворы и марлю убрала обратно на место. Мужчина, поморщившись, надел рубашку обратно.—?Retterin, warum brauchst du ein Messer? (Спасительница, зачем тебе нож?)?— вдруг спросил Рейх, заставив Россию, погрузившуюся в свои мысли и привыкнувшую к тишине, вздрогнуть.Девушка, неосознанно потянув руку к поясу, где был охотничий нож, вдруг запаниковала. Но быстро нашлась с ответом.—?Wie hei?t du? (Как тебя зовут?)?— спросила в свою очередь та, лишь бы не подтвердились ее догадки.Мужчина внезапно рассмеялся.—?Du rennst vor der Antwort Weg? (Убегаешь от ответа?)?— с ехидством спросил он.—?Du, Antworte. (Ты, отвечай)—?Reich, (Рейх)?— отвечает мужчина, убрав улыбку с лица. —?Mein name ist Reich, Dritte Reich. (Мое имя Рейх, Третий Рейх)Россия ужаснулась от понимания, что ее догадка верна.Где-то год или полтора года назад, когда она только оказалась на этом фронте, ее брат рассказывал о неком Третьем Рейхе. Что он был, как и сам СССР, командиром войска, находящегося по ту сторону фронта. Когда-то очень давно, ещё в тридцатых годах, когда Союз ездил в Мюнхен в командировку, он в одном из баров познакомился с этим самым немцем. У них были общие темы для разговоров, поэтому неплохо сдружились, но их общение прекратилось, когда срок командировки истёк, и Союз вернулся обратно. Он не знал, кем является его новый друг, но когда увидел того на поле боя после нескольких лет с последней встречи, то, конечно, узнал и, безусловно, был очень зол на того. Вот так воссоединила Судьба двух давних приятелей на поле брани, радость от встречи никто не ощутил.Понимая, кого она держит рядом с базой, Россия сжала кулаки, внутренне сотрясаясь от понимания, что она натворила. Но ужас сменился решимостью и злостью, поэтому она с твердостью во взгляде посмотрела на Рейха.—?Ah, Reich, was für eine sch?ne Begegnung! (Ах, Рейх, какая прекрасная встреча!)Мужчина удивленно на неё посмотрел. Россия, не собираясь больше тратить время на болтовню, достаёт из-за пояса с другой стороны, которая не видна немцу, пистолет Вальтер. Она увидела его на том самом столе, когда доставала из ящика нужные для перевязки вещи, и незаметно для мужчины убрала его к себе. На самом деле, этот пистолет она увидела ещё ранее, когда вместе с Белоруссией перевязывала умирающему немцу рану, девушка переложила его в аптечную сумку. Когда они с девочкой затащили бессознательного фашиста в операционную, Россия вытащила его и спрятала за ящиками. С тех пор она о нем забыла, может, не вспоминал о нем и сам немец. Думал, что он на своём месте или в кармане кителя, который висел на подлокотнике койки. Когда же РСФСР начала копошиться в аптечном ящике, мельком увидела немецкий пистолет.Теперь она вооружена огнестрельным оружием и видеть искренне удивление на лице Рейха было буквально усладой. Она, наконец, на шаг впереди. Или…—?Haha, Retterin, Wie gut du bist, (Хах, Спасительница, как ты хороша)?— усмехнувшись, тихо проговорил Рейх. —?Aber ich habe mich auch nicht geirrt. (Но я тоже не промах)РСФСР непонимающе подняла одну бровь.—?In dem Kampf, nach dem du mich gefunden hast, habe ich sehr heftig gek?mpft, also habe ich alle Munition verschwendet, (В том сражении, после которого ты меня нашла, я сражался очень остервенело, поэтому потратил все патроны)?— мужчина уже откровенно начинал смеяться, а Россия неверяще уставилась на пистолет. Она достаёт пустой магазин, а Рейх уже вовсю хохотал.—?H?r auf! (Прекрати!)?— понимая, что тот своим смехом разбудит всех, девушка заткнула ему рот рукой. Рейх все ещё смеялся, но тише, несколько слезинок упало на ее руку. РСФСР удивилась, что настолько сильно развеселила немца, что тот уже плакал. —?H?r sofort auf! Das ist die Krankenstation! (Сейчас же прекрати! Это лазарет!)Третий Рейх немного успокоился, хотя все ещё давился смехом, и Россия убрала руку от его рта. Неожиданно сзади раздаются громкие шаги, и в хирургическую входит тот самый караульный, что до этого стоял около входа в шатёр, а услышав громкий смех, поспешил внутрь. И тут, увидев немца, он сначала не понял, кто это, а заметив серый китель на койке, сразу выставляет вперёд винтовку.—?Ах ты псина фашистская! —?заметив и девушку, солдат растеряно переводит взгляд с него на неё. —?Прошу, сестра[2], отойдите от него, это немец!—?Я и без тебя вижу… —?прошептала РСФСР, окончательно понимая, что пропала.Неожиданно ее резко разворачивают и прижимают к себе спиной Рейх, достав из чехла, что висел на поясе девушки, охотничий нож, приставляя к ее горлу.—?Опусти ствол, не пытайся позвать на помощь и я ее не трону,?— почти без акцента и запинок проговорил мужчина на чистом русском, поразив солдата и не меньше Россию.?Ах ты ж гнида! Я тут себе язык ломала, а этот гад все понимал! Гнида, вот же гнида!??— бранила в уме РСФСР этого невыносимого немца, схватившись за его руку, держащую нож на опасном расстояние от ее горла. Заметив испепеляющий взгляд на себе, Рейх посмотрел на Россию и (извиняюще?) улыбнулся уголками губ. Девушка готова выблевать всю свою кровь и харкнуть остатками в это наглое лицо. Дозорный же откровенно испугался. Его руки чуть подрагивали, оружие ходуном ходило в его руках, он явно боялся за сестру своего капитана.—?Ф-фашист, ты, выпусти ее! Она же всего лишь врач, она не убивает, а спасает! —?увидев свежие бинты на мужчине, юноша многое понял. —?Она даже тебе помогла! А ты… Ты! Ты хочешь взять и убить ее!—?Нет, конечно нет,?— вздохнул немец, и не успел солдат что-то сделать, как метнувшееся оружие оказалось чуть ниже его груди, и парень, держа в одной руке оружие, схватился за поражённое место. ?И кровь горячая прольётся…?,?— невольно вспомнились девушке слова песни. —??Вот только не от пули это. Боже, дай мне сил?.РСФСР молча резко оттолкнула от себя Рейха и подбежала к корчившемуся от боли и судорожно глотавшему воздух солдату, из раны которого медленно вытекала густая бордовая кровь. Девушка живо сбегала за ящиком, по пути обратно доставая оттуда марлю. Сняв распахнутую шинель и разорвав оставшуюся одежду на дозорном, она зафиксировала нож мотками марли. Сделав это, она вздохнула, снимая с себя грубое пальто. Нужно достать инородный объект, ещё и зашивать рану. И как этот немец делает такие точные броски? Сатана.—?Ты,?— посмотрела девушка на ?сатану?, все время стоявшего на том же месте. —?Когда-нибудь оперировал?—?Приходилось, да,?— спокойно отвечает Рейх, сам направляясь к тазу, в котором меняет воду и моет руки, без слов поняв намерение России.—?Вот и поможешь.* * * *В помещение стоял полумрак, единственным освещением была почти закончившаяся свеча. Было тихо, слышалось лишь тихое сопение спавшего солдата, рана которого была обработана и зашита. Охотничий нож очищенный от крови лежал на месте, откуда Россия его и взяла. Убедившись, что здоровью юноши больше ничего не угрожает, а сам он спит мертвым сном, она облегченно выдохнула, садясь на койку и устало зарываясь руками в волосы. Послышались шаги, и она ощутила, как место рядом подогнулось под тяжестью другого человека.—?Остаётся надеяться, что этот будет держать язык за зубами,?— тихо проговорил Рейх.РСФСР горько усмехнулась.—?Даже если будет держать, все равно нужно будет объяснять, как караульный получил такой удар. Тут не сработает ?напоролся сам?, мой брат не тупой.—?Твой брат? —?уцепился за словосочетание мужчина.—?Да, мой брат,?— зевнув в кулак, сказала Россия. —?Он капитан роты. И ещё ты его знаешь.—?Am ehesten, (Скорее всего)?— угрюмо ответил немец. —?Что ты собиралась делать, когда направила на меня пистолет?—?Хм,?— хмыкнула девушка, сдерживая зевок. —?Меня ночью мучали кошмары, я решила, что будет лучше, если я избавлю лагерь от опасности в лице тебя.—?Хм,?— хмыкнул уже Рейх. —?Verjagen Sie mich? (Прогоняешь меня?)—?Ja… verbanne, (Да… прогоняю)?— зевнула все же Россия. —?Хотя сначала хотела пырнуть ножом…Третий Рейх тихо рассмеялся. РСФСР, не ожидав того, провалилась в дрему, положив голову на плечо мужчины. Рейх, дёрнувшись, хотел убрать ее голову со своего плеча, но, вздохнув, остался сидеть так, мрачно смотря на расслабленное выражение лица девушки. Та, мило приоткрыв рот, сопела, редко хмурясь во сне. Мужчина все же убрал ее голову со своего плеча и уложил на койку, укрыв одеялом, а сверху и ее пальто. Затем, посмотрев на солдата, лежащего на хирургическом столе, достал у него из-за пояса чехол с армейским ножом. Оголив блестящее в свете одной свечи лезвие, Рейх, недолго думая, резко провёл лезвием по горлу солдата. Тот, очнувшись от резкой боли, захрипел, но мужчина, схватив его порванную гимнастерку, затолкал ткань в его рот, не давая закричать. Солдат бился в предсмертной агонии, задыхался и плакал, но все же умер. Рейх, не вытирая ножа, сунул тот в чехол и кинул на грудь мертвого караульного.Мужчина взглянул на спящую Россию и вышел из операционной, закинув на одно плечо и поддерживая одним пальцем китель. Пройдя мимо коек с ранеными, он дошёл до выхода из шатра и вышел. Стоило ему выйти, как ветер дунул ему в лицо, кинув снег, отчего Рейх поежился и все же надел китель, потому что все равно испорчен. Но такая тонкая одежка не могла его спасти от холодной ночи, поэтому, плюнув на все, Рейх вернулся в шатёр. Увидев труп мертвого солдата, он, борясь с собой, решает его вынести отсюда и где-то закопать или выкинуть. Закатав рукава, мужчина выбросил в сторону окровавленные ошмётки гимнастерки и армейский нож и с омерзением поднял труп. Солдат был ещё тем детиной, поэтому Третьему Рейху пришлось, обхватив его руки и держа их на своей шее, понести труп буквально на себе. Солдат был ещё и высок, поэтому если мужчина и старался идти тихо, то звук скрежета сапог мертвяка о доски, уложенные на землю, было отлично слышно. Поэтому Рейху пришлось чуть ли не сложившись пополам идти, лишь бы не быть услышанным и увиденным.Ветер на улице не прекращался, поэтому, выйдя наружу, мужчина сразу же продрог до костей и остывающий труп никак ситуацию не спасал. Все спали, этот дозорный мертв, а другой на противоположном конце базы, поэтому немец без особой сложности (кроме тяжести тела, конечно) смог дойти до леса. Там кое-как взобрался на скользком склоне, пару раз упал и чуть не расшиб себе голову, но мужчина все же удачно натыкается на небольшую яму, куда с большим удовольствием кидает труп. Яма, больше похожая на обычное углубление в земле, скрыта деревьями, поэтому его найдут нескоро, но найдут, конечно. Замерзший, Рейх возвращается быстро в лазарет, а там в хирургическую, где его ждала очень недовольная Россия.—?Куда ты его дел? —?укутавшись в пальто, грубо спросила сонная девушка.—?Почему не спишь? —?удивился в свою очередь Рейх.—?Гнида ты блядская, куда дозорного дел? —?не выдержала девушка.—?Там,?— он указал вверх пальцем. —?В надежных божьих руках.Россия с ругательством вздохнула, спрятав лицо за ладонями.—?И на пять минут нельзя тебя оставить, обязательно кого-то покалечишь или убьешь,?— простонала она, потерев лицо, окончательно просыпаясь.РСФСР слезла с кровати, беря с собой грубое пальто. Она подошла к заинтересованно смотревшего на неё Рейху и накинула пальто на его плечи, а затем, вспомнив, она достаёт из кармана тканевой свёрток, который дала ей Белоруссия, и протягивает ему.—?Вот,?— она кладёт сверток в мужскую руку. —?Сейчас уходишь отсюда к своим и все забываешь. Мы не знакомы, никогда даже не виделись. И не забудься, я выполняла лишь врачебный долг, никакого милосердия.Третий Рейх немного удивился, но свёрток принял и положил в карман пальто, что было большим для девушки, но как раз для него. Россия о чём-то задумалась, и мужчина ждал.—?Так, ну все,?— она решительно кивнула самой себе. —?Третий Рейх возвращается к своим? А прошло-то два дня…РСФСР зависла, глядя в голубые глаза Рейха, что ждал продолжения ее речи, но девушка осознала. Осознала, что с момента спасения этого одиозного немца прошло двое суток. Ощущения, будто пролетел месяц. Столько эмоций она испытала из-за него: страх, грусть, злость, негодование, возмущение… А сколько нервов она потратила на него! Чтоб она ещё раз кому-то помогала. Сколько ещё она будет, поминая врачебный долг, спасать тех, кого спасать-то не стоило? И все ради чего? Ради того, чтобы потерять здоровый сон и мучаться от кошмаров, толком не есть и постоянно сидеть на нервах из-за страха? Боже, да она ему отдала этот гребаный сверток, что дал ей один из самых дорогих для неё людей, а она просто отдала, и не кому-то?— фашисту!.. Которого однажды спасла.Не сдержав накативших чувств и обычной несправедливости, Россия ударяет не ожидавшего такой подставы мужчину по груди, а ощутив небольшое облегчение, бьет ещё раз и ещё, и ещё…—?Retterin (Спасительница), что на тебя нашло? —?поймав руки девушки в свои, спросил ничего непонимающий Рейх.—?Ах ты ж гнида фашистская,?— пытаясь вырвать свои руки из его крепкой хватки, с горечью заговорила Россия. —?Сколько же сил я на тебя потратила. Тварюга, я буквально умирала от страха даже не за себя?— за своих близких! Подвергла опасности своих соотечественников, ты, гнида, взял и убил ничем не повинного солдата! Он же просто лишний, который случайно увидел меня с тобой! Не понимаю, убил ты его из-за того, что боялся, что скажет что-то про тебя (пха, даже смешно!), или из-за меня, но тебя я за этот поступок благодарить не буду! Да и сама я не лучше. И вот зачем я вообще дальше слушала Бел, убежали бы и дьявол с тобой. Господи, как я тебя ненавижу, как ненавижу…РСФСР под конец начала давиться слезами. Вся накопленная горечь за эти дни выплеснулась потоком нескончаемых слез, и она просто ревела, уже не пытаясь вырвать свои руки из хватки немца. Рейх, не зная, что делать, отпустил ее руки и просто стоял, слушая ее плач.—?Retterin?—?Молчи, тварь, молчи,?— сипло проговорила Россия.Девушка отходит на несколько шагов назад и отворачивается, стирая с лица слезы. Быстро успокоившись, она, все еще не повернувшись, чтобы не видеть человека за спиной, твёрдо сказала:—?Иди, скоро ночь кончится.—?Retterin?—?Иди, я сказала! —?и резко поворачивается к нему, смотря прямо в глаза.Рейх смотрел в искрящиеся от свечи глаза, наполненные непролитыми слезами и гневом. И все же, хмыкнув, кивнул и направился к выходу. На выходе он все же снова посмотрел на Россию и с почти издевательской улыбкой проговорил:—?Auf Wiedersehen, meine Retterin (До свидания, моя Спасительница).А может, до скорой встречи.* * * *Неделя протекла скоротечно, все также не было немецко-фашистских гостей, даже бомбежки. Время будто остановилось, каждый новый день проходил как вчерашний, но долго так продолжаться все же не могло, и кто-то должен был сделать первый шаг. Один из главных факторов для этого решения стала смерть дозорного, мертвое тело которого все же нашли. К фронту прибыло подкрепление, пополнился запас боеприпасов и военных машин, поэтому, проведя весь день, готовясь к битве, только с первыми сумерками советские солдаты атаковали немецкие окопы, налетая саранчой. Спустя ещё несколько таких налетов с обеих сторон, советские все же смогли продвинуться дальше, гоня немцев. Разгоряченные победами и азартом, советские солдаты и в пеш и на танках продвигались вперёд, а по карте дальше только Курск.Вся ситуация, произошедшая несколькими днями ранее, очень пошатнуло спокойствие РСФСР, она буквально не находила себе места, стараясь загрузить свою голову большим количеством работы, чтобы отвлечься. Ситуация с караульным солдатом также не выходила из головы, а когда ей сообщили о находке этого самого солдата, России поплохело, но труп пришлось принять, чтобы заняться анализом смерти, составить документ на имя погибшего и другое. Союз самолично тогда зашёл к ней, чтобы спросить причину его смерти, хотя сам понимал, что его именно убили. Все еще не отошедшая от тихой ненависти на Рейха и страха, она сказала лишь, что ?да, караульного внатуре убили, вскрыв горло?. Про зашитое ножевое ранение девушка, естественно, промолчала.Россия засела за бумагами, отказываясь от любой помощи, стараясь в работе забыться, чтоб в голову противными крысами не лезли мысли. Кошмары не прекратились, но теперь они ощущались менее реально, и в холодном поту девушка не вскакивала ночью с криком. Но теперь сны стали запутанными, словно их смешали в одну массу, и не было ясно, с чего он начался, а с чего закончился. Будто краски смешивали, добавляя все новые и новые цвета. Содержание тоже было замысловатым, и единственное, что Россия в них запоминала, это большое множество оттенков красного в пространстве и человеческий силуэт, стоящего за множеством деревьев. Лицо его так и не разглядела?— просыпалась раньше. Когда же СССР возглавил наступление, РСФСР и вовсе перестала видеть сны, потому что ночами не спала, а когда и выдавался час на сон, ей совершенно ничего не снилось.Ещё до наступления советских, познав о плане брата, Россия настояла Белоруссии уехать за Урал, в тыл, понимая, что больше не может держать ее подле себя. И хоть девчонка сопротивлялась, в этот раз Россия была непоколебима и упрямо твердила ей уехать с фронта. БССР уже чуть не со слезами молила ее оставить тут, не догадываясь, что нашло на подругу, и почему гонит ее туда, в пустующий дом. И все же девушка смогла насилу запихать девочку в поезд и выдохнула с облегчением, ибо присутствие Белоруссии всегда заставляло Россию волноваться за ее жизнь. Так она хотя бы может быть уверена, что девочка жива и ей ничего не угрожает. Да, сама РСФСР лишилась хорошей подруги рядом с собой, но ведь почти никто и ничто не мешает им писать друг другу письма, спрашивая о самочувствии и делясь, чем занимались или что случилось за какое-то время. Все же письма не приходят за день, даже за десять, они могут вообще не дойти до получателя.Фронтовая жизнь и задачи полевого врача поглотили РСФСР, та больше и думать не успевала о каком-то немце, которого спасла когда-то, может, месяц назад, два, три… Помнит ли она его имя? С радостью забыла. А стоило прекратиться снам, как забыла и его внешность. Только вертится в голове одно слово, жаль, не может его вспомнить.Retterin.