Глава 22. Скайп (1/1)

С момента своего визита вместе с Джесс старший брат ни разу не поговорил с младшим ни лично, ни по скайпу более пары минут: ?Мне нечего ему сказать?. Однако сейчас это было нужно, и Клинт позвонил ему из коридора: — Тор, сегодня тебе нужно поговорить с Локи. Ты подойдёшь? Он посмотрел первого Тора до момента принятия власти и говорит не замолкая. В основном о тебе и родителях. — Нет, я не приду. Могу связаться по скайпу через час, — отрезал Тор. — А пораньше нельзя? — Ладно, через 10 минут. Клинт улыбнулся. Зачем тогда был нужен час? Вот ведь ?братская любовь?. В заключение Тор поинтересовался, быть ли ему опять в роли злого полицейского и ругать брата? Это как-то не вязалось с просмотренным Локи материалом. Клинт ответил: ?Нет, не нужно ругать или спорить, лучше просто слушать. Пусть О'Брайен тебе поможет, как договаривались?. И стал ждать. Тору нужно было продумать, как вести разговор. В фильме он заметил, что в начале постоянно подчёркивал второе место брата, как и отец, что был слишком самолюбив, самонадеян, да и просто глуп. Его проект мести ледяным великанам, такой желанный тогда, сейчас виделся чистым безумием. Локи наверняка это понимал и толкнул его в эту сторону в целях дискредитации, видимо; возможно, он даже не ожидал, что Тор предпримет настолько глупую экспедицию, а запланировал что-то другое. А затем заложил старшего брата отцу и благодаря этому спас, чтобы и самому спастись. Всё это выглядело не очень красиво и это можно было обсудить. Но Джессика, как и Бартон, предположила, что у Локи много накипело и сейчас нужно будет просто слушать. Она села так, чтобы её не было видно камере, он положил руку на стол, чтобы его было удобно ущипнуть, и они с братом начали разговор. Впрочем, это сложно было назвать разговором: Локи только говорил, а Тор только слушал. Локи говорил о том, каково было их детство и воспитание, и жизнь на Асгарде. Он гневно обличал отца и недоумевал, зачем тот вообще взял его в семью, если не любил и не принял как родного. Лучше бы растил его в тюрьме, как зверя, раз взял как трофей! Тор периодически хотел вмешаться, защитить отца, и поднимал глаза на Джесс. Она в ужасе качала головой. Потом она написала и передала ему записку. Пока Локи мерял шагами свою мини-камеру, Тор тихонько взял и прочёл её. ?Отвечай ему только на что-то, с чем ты согласен. Например, что отец правда ставил его на второе место, или был несправедлив, или воспитывал по-разному. Только то, с чем ты согласен. Доводы разума он в таком эмоциональном состоянии не услышит. Только позже, когда успокоится. Наверное, не сегодня, — Тор вздохнул: теперь сказать ему было практически нечего. — И не разуверяй его, типа мама же тебя любила и так далее. Это сейчас неуместно?. Эта записка просто отобрала у него все его аргументы! Тору осталось только сидеть, закрыв лицо рукой, и изредка бормотать что-то невнятное. Несколько раз за всю беседу он вставил небольшую фразу типа ?нас и правда воспитывали по-разному?, ?мне стыдно за моё высокомерие?, или ?я был совершенно невменяем тогда?. В принципе, этого было достаточно: Локи сразу же подхватывал её и эмоционально развивал тему. Клинт смотрел разговор по мобильнику. Когда он начался, Клинт вышел и вывел Баки, чтобы не отсвечивал. Но он собирался вернуться назад, поэтому не уходил, а вывел на экран камеру из комнаты Локи, за которой мог наблюдать любой из сотрудников Башни, и смотрел всю беседу. Баки тоже на всякий случай не ушёл, а спокойно сидел и слушал что-то в наушниках: Локи был ему неинтересен. Реплик Тора было почти не слышно, но это сейчас не мешало: всё равно второй брат в основном молчал. Где-то через час Локи стал выдыхаться. Джесс показала руками крест, и передала ещё записку. Тор просмотрел её и стал завершать разговор. Он сказал, следуя записке, что было много сказано и он должен подумать, не может сразу ответить, и добавил от себя, что до своего низвержения всегда любил брата и восхищался им, и любит до сих пор, а затем отключился. Разговор по скайпу был закончен, и нужно было переместиться из коридора назад в комнату. Клинт и Баки немного подождали и вернулись. Локи сразу же обратился к Бартону: — Тор отключился! Я ему ещё не всё высказал. Клинт в душе посмеивался над братьями: они напоминали ему подростков. У Локи куча эмоций, обид и ревности. У Тора вечная жажда справедливости, ?сказать правду? и всё такое. Горючая смесь, и в то же время детский сад на выезде. Но он не стал призывать Локи повзрослеть: этот аргумент с подростками не действует. У Клинта был опыт подобных споров, когда дети призывали его и жену в судьи. Обычно он изящно выходил из ситуации, не переходя ни на чью сторону. — Ты имеешь полное право возмущаться тем, как прошло твое детство. — Вот именно! — и Локи кратко подвёл итоги своей речи. Они помолчали. Бартон решил использовать дух противоречия, столь свойственный богу обмана, и кратко описал детство и юность Локи в негативном ключе, предположив, что ничего хорошего в его жизни на Асгарде не было. Задав риторический вопрос, верно ли он всё понял, Клинт быстро попрощался до завтра и ушёл. Плюс клетки состоял в том, что пленник не мог догнать его и рассеять аргументы, и заданная метким лучником тема невольно захватила его мысли на весь вечер. *** Высказав и даже преувеличив весь негатив, после слов Бартона Локи из принципа стал вспоминать хорошее. Он думал о матери, об их детских проделках с Тором, о своих шутках над братом. Ему стало полегче дышаться. Он спокойно пообедал, мысленно продолжая беседу с Тором. Сегодня сводный брат удивил его. Вместо того, чтобы, как обычно, перебивать и спорить, настаивая на своём, он в основном молчал. Это позволило Локи во время разговора вычерпать чашу своего негодования их жизнью на Асгарде практически до дна — впервые в жизни. Этот разговор сегодня с Клинтом и Тором вообще был удивительным, каким-то очищающим, что ли. Наверное, последний раз Локи испытывал такое облегчение, когда был сильно младше и они еще могли подолгу разговаривать с Фриггой. Когда он стал старше, он перестал инициировать такие беседы. Ему казалось, что он вырос и ему это уже не нужно. Похоже, это была иллюзия: это было так же необходимо, а может, даже больше. Судя по закатному свету клетки, был уже вечер. Он специально переключился на тёплые воспоминания о матери, чтобы спокойно заснуть и, может быть, увидеть её во сне. *** В то же время Тор, напротив, остался под сильным негативным впечатлением от разговора и сразу же после обеда стал обсуждать это с Джессикой. Разговор в кабинете как-то не клеился, и они пошли на крышу. О’Брайен пыталась защитить Локи, Тор же обвинял его в предвзятости, мягкотелости, лжи и всех других грехах. Джесс отстаивала позицию, что это не ложь, а художественное преувеличение для лучшего донесения своей мысли, не мягкотелость, а ум, и так далее. Через некоторое время пришёл Клинт. К удивлению Тора, он поддержал идею, что их воспитание велось не очень-то педагогично. Но затем он постарался заткнуть Джесс, защищавшую Локи, и вместо этого перевёл беседу на самого Тора. Бартон сделал ему комплимент за прекрасно проведённый разговор, ничего лишнего. О’Брайен полностью согласилась, Тор же посмеялся: он не сказал лишнего исключительно по её заслуге, она не дала ему такой возможности, показывая кресты и передавая записки. Но он тоже заметил, что впервые в жизни их разговор с Локи как-то успокоил брата. Обычно их могла успокоить если только драка. Или какое-то общее дело, но уж точно не разговор. — Просто ты его впервые выслушал, а не спорил, это очень важно. Тор кивнул: похоже, это действительно произошло впервые. Это было немного стыдно. Бартон продолжил: — А что ты сам думаешь? Ну, тут уже Тора понесло. Теперь Клинт сжимал предплечье Джесс, чтобы она молчала, и поддакивал, а Тор громогласно клеймил брата и защищал отца. К матери у них обоих, к счастью, особо не было претензий. Через некоторое время к ним подошёл охранник и очень вежливо попросил говорить потише, чтобы не мешать жителям башни. — Вы же не в лесу, — урезонивал их он. Тор сбавил громкость, но так же увлечённо продолжил свою речь. Солнце село, и Клинт слушал уже в темноте. Джесс сбежала через час после прихода Клинта, чтобы доделать хоть какую-то работу. Они тихонько обсудили с Бартоном, что Локи завтра не смотрит фильм, а опять говорит с Тором, и так пока они не успокоятся. Тор даже не заметил их разговора: он был слишком увлечён своим монологом. Было видно, что братья выросли в одной семье — их манера долго и убедительно высказывать свою точку зрения, приводя бесчисленные примеры, не концентрируясь на сути и не слушая собеседника, была совершенно одинаковой. К ночи Тор тоже успокоился и предложил Соколиному Глазу ?разойтись по номерам?, на что тот сразу же согласился. Впрочем, разговаривать с Тором в темноте было гораздо проще — можно было не контролировать выражение лица, и вставлять ?Да, ты прав!? или ?Это возмутительно!? примерно раз в полчаса. Клинт под конец даже особо не слушал, а просто размышлял. Мама любила обоих братьев, да и приёмный отец у них был в целом положительный. И к Локи, судя по рассказам Тора, не так уж плохо относился. Тысячу лет они как-то ладили, Один, довольно умный старик, сохранял его в семье, явно видел перспективу. И вдруг за один год Локи из уважаемого и ценимого резко превратился в мусорного и ненужного? Клинту как-то не верилось. В принципе, может быть ещё не все потеряно, и Тор не зря стоит за брата. Он спустился к себе. Время покажет, пока что будем двигаться маленькими шагами, сказал сам себе Клинт и лёг спать. *** Тор же спустился с крыши и зашёл за Джессикой в её кабинет. День без пива, игр, без подвигов и даже без физнагрузки! Хотя бы уломать девушку провести со мной ночь, подумал он. Она как раз дописывала письма. — Джесс, давай ты переночуешь у меня в комнате. Уже слишком поздно. — В твоей постели? — она выглядела недовольной, но на самом деле ехать в такое время домой ей решительно не хотелось. — Твой кавалер мечты всё равно в клетке. — Я ещё не уверена, что он моя мечта. — Тем более! Ещё неделю назад в её жизни были только отношения с Тором, такие спокойные, комфортные, ни к чему особенно не обязывающие... Так похожие на то, что с ней случалось до сих пор: она нравится мужчине, оценивает его, он ей симпатичен, они иногда встречаются. Никаких безумств, как у её подруг, но зато и никакого отчаяния. А сейчас все её мысли неминуемо закручиваются вокруг Локи, в этот раз живого и материального. И стремительный водоворот того и гляди утянет и саму Джессику. И она даже не особенно сопротивляется! Хотя ей совершенно ничего не светит. Может быть, хоть немного оттянуть этот момент?