Книга 5. Глава 24. 22 апреля. Часть 2 (1/2)

13:56

Прошло почти три месяца с тех пор, как я в последний раз ездил на мотоцикле, и, хотя некоторые могут сказать: «Это как езда на велосипеде*», я могу сказать вам, что это не так просто. Добавьте к этому тот факт, что это была только моя вторая поездка так далеко, и удивительно, что я не убился на этом пути.

Но я добрался до Саннивейла в целости и сохранности, притормозил на «Триумфе» и свернул направо на подъездную дорожку к уже знакомому загородному дому.

Я ожидал, что у меня будет несколько минут, чтобы прийти в себя. Я решил, что припаркуюсь на обочине, сниму шлем и сделаю глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. Затем, когда я буду готов встретиться с Ким — или, что более важно, лицом к лицу встретиться с ее отцом — я подойду к входной двери, позвоню в звонок и брошу кости.

У меня не было этого времени.

Дверь гаража была поднята, когда я въехал на подъездную дорожку. Внутри были припаркованы два мотоцикла, и двое склонившихся над ними людей посмотрели на меня.

Одним из них была Ким.

Сначала она просто таращилась на меня, когда я выключил двигатель и наклонился, чтобы снять шлем. Но как только я снял шлем, я поднял глаза и обнаружил, что она выскочила из гаража и была всего в двух футах от меня. Все еще сидя верхом на байке, я с трудом мог собраться с мыслями о толчке, когда она обвила руками мою шею и прижалась губами к моим.

Никаких фейерверков в моей голове, никаких взрывов радости, блаженства и удовольствия, смешанных в один захватывающий взрыв всего счастливого и хорошего. Вместо этого я почувствовал, как темное облако влажной, тяжелой сырости, затуманивавшее мой мозг, внезапно испарилось в ничто, оставив меня легче воздуха, когда мы с Ким уплыли в море измученного облегчения.

Она все еще любила меня.

После всего, через что мы прошли, после трех месяцев почти полного отсутствия контактов и ее послушания отцу, выполнения приказа оставаться дома и держаться подальше от меня, она все еще любила меня. Конечно, она сказала мне об этом, когда звонила неделю назад, чтобы сказать, что у нас будет мальчик, но это произошло всего за несколько минут до того, как она напомнила мне, что, если перед ней встанет выбор между мной и ее отцом, она выберет его.

Это отличалось от того, как она говорила, что любит меня. Это был поцелуй Ким, прикосновение тоски, желания и… потребности во мне… смешанное с отстраненностью ее отчуждённой натуры и озорной девичьей извращённости ее улыбки Моны Лизы, все в одном лице. Это было все, что я знал о ней, и все, что она представляла для меня. И это было все, чего мне не хватало в ней за последние несколько месяцев.

Из-за ее отца.

Нет, потому что она предпочла отца мне.

Кстати о ее отце…

«Кхм…»

Что ж, он не сказал «кхм» буквально, он откашлялся тем тихим, урчащим образом, который люди делают намеренно, когда им не НУЖНО откашливаться, но они все равно хотят привлечь внимание.

Открыв глаза, но все еще не отрывая губ от Ким, я наклонил голову, чтобы посмотреть ей за спину, и почувствовал, как у меня скрутило живот, когда я понял, что второй человек, который был в гараже все это время, был… … Отец Ким. Чувствуя на себе его злобный взгляд, я сел прямо и мягко, но твердо оторвал от себя Ким, изо всех сил стараясь изобразить спокойствие и уверенность. Но внутри я был в ужасе, когда понял, что, за исключением восхитительного облегчения от первого поцелуя с Ким, все в этой встрече шло совершенно НЕПРАВИЛЬНО.

«Хорошо… вот и судебный запрет», — пробормотал я себе под нос, глядя прямо на мистера Фукузаки.

«Мне не следовало целовать тебя», — пробормотала Ким, прижавшись лбом к моей груди.

«Наверное, нет», — ответил я, прежде чем наклониться и клюнуть ее в макушку. «Но я рад, что ты это сделала».

«Я тоже…» она восторженно вздохнула, прежде чем крепко обнять меня. Но спустя всего несколько мгновений она вздохнула и отстранилась, выставив руки перед собой и послушно склонив голову.

Положив шлем, я наконец слез с «Триумфа» и расстегнул молнию на мотоциклетной куртке.

«Бен…» тихо пробормотала Ким. «Тебе нужно быть сильным».

Я глубоко вздохнул и кивнул. Собрав всю свою уверенность и силу, я не сводил глаз с отца Ким, игнорируя Ким рядом со мной, когда я зашагал по подъездной дорожке к гаражу, чтобы встретить его.

Теперь, лицом к лицу, я на мгновение склонил голову перед тем, как встать прямо и ровно заявить: «Сэр, я прошу прощения за то, что приехал сюда вопреки вашему прямому приказу держаться подальше. Я не собираюсь приходить и убеждать Ким уйти со мной. Я уважаю вашу власть над дочерью и ваше право делать то, что вы считаете лучшим для нее. В то же время я прошу вас понять, что мне ТАКЖЕ глубоко небезразлична Ким, особенно теперь, когда она вынашивает моего сына. Я пришел сюда не для того, чтобы изменить ваше мнение относительно вашего решения сохранить ее дома или даже держать ее подальше от меня. Я прошу дать мне шанс по-настоящему объяснить, что я чувствую к ней, как много она для меня значит и насколько важны и она, и ее ребенок для моего будущего. Пожалуйста, сэр, я пришел сюда, чтобы попросить о возможности поговорить с вами. И, как только мы закончим, я буду уважать ваше желание чтобы я держался подальше, до тех пор, пока вы не сочтете нужным».

Глаза мистера Фукузаки сузились, и он внимательно изучал меня, казалось, целых две минуты. Это сто двадцать секунд (одна… две… три… четыре… пять…) которые он пялился на меня, и мне было не совсем комфортно, когда он это делал.

К концу этого я начал задаваться вопросом, не использовал ли я слишком много сложных английских слов для того, чтобы человек, не являющийся носителем языка, мог легко понять мою речь, но как только я начал думать, чтобы повторить, используя более простые слова, мистер Фукузаки откашлялся в очередной раз.

«Кимико, останься здесь и закончи ремонт», — грубо сказал он. «Бенджамин… следуй за мной».

***

16:08

Полностью измотанный как физически, так и эмоционально, после часовой поездки обратно в Беркли, я замедлил скорость «Триумфа» и свернул на свою подъездную дорожку. «Мустанг» все еще стоял на стоянке, и никаких признаков того, что перемещался, я не заметил. С другой стороны, на подъездной дорожке БЫЛ полузнакомый BMW 5-й серии, так что я решил, что Саша все-таки нашла себе компанию.

Действительно, я вошел в гостиную и обнаружил Пейтон, Аннет Бергстром и Натали Кирби на диванах с Сашей, четырех молодых женщин, ведущих какой-то глупый разговор ни о чем. Я обрадовался, увидев, что Саша нашла какую-то компанию, а не заперлась одна в доме, хотя был весьма удивлен, узнав, кто именно пришел.

«Эээ, дамы», — поздоровался я с слегка озадаченной улыбкой. «Забавно видеть вас здесь».

«Бен!» — воскликнула Саша, обернувшись на своем стуле, только сейчас осознав, что я вернулся.

«После того, как Джейми и Энди рассказали мне, что случилось прошлой ночью с Элис и всем остальным, я хотела проверить вас лично», — объяснила Пейтон, вставая и обойдя диван, чтобы обнять меня.

Я похлопал ее по спине. Пожав плечами, я ответил: «Ну, ты знаешь примерно столько, сколько знаем мы. Она ушла, и никто не знает, куда».

Пейтон поджала губы. «Мне очень жаль. Энди и Джейми действительно сожалеют. Они отсиживаются в Доме Капитула, обвиняя себя. Что ж, Джейми немного обижена на то, что она получила в глаз, но Энди практически безутешна».

Я поморщился. «Ах, дерьмо. Я должен пойти туда…»

«Нет, не надо», — быстро сказала Пейтон.

Я нахмурился. «Почему нет?»

Она пристально посмотрела на меня, глубоко вздохнула и скрестила руки на груди. «Ты любишь Энди? Я имею в виду «влюблен»?»

Я поморщился.

«Не думаю. Энди будет в порядке. Просто дай ей немного остыть. Если ты пойдешь туда прямо сейчас, чтобы утешить ее, это только разожжет пламя ее увлечения тобой».

Я нахмурился. «Но я не могу просто…»

«Ты можешь», — перебила она меня. «Это к лучшему. Тебе не нужно ее нянчить».

Я покачал головой. «По крайней мере, скажи им, что я их не виню, хорошо?»

Пейтон кивнула. «Конечно. Я сказала им об этом, но я могу сказать им, что ты действительно так сказал, когда я вернусь».

Я кивнул в знак благодарности и вернулся в гостиную. Аннет и Натали терпеливо ждали, но Саша вопросительно посмотрела на меня. Когда я сосредоточил свое внимание на ней, она выпрямилась и спросила: «Как дела с Ким?»

Я устало вздохнул, закрыл глаза и потянулся, чтобы размять переносицу. Потирая её, я пробормотал: «Ну… ах… все пошло не так, как я надеялся».

Саша посмотрела на меня с любопытством, явно ожидая дальнейших подробностей, но я окинул взглядом Аннет и Натали, прежде чем остановилась на Пейтон.

Она уже прочитала ситуацию. «Частный разговор?» — спросила Пейтон.

Я пожал плечами, извиняясь. «Вроде, да».

Она кивнула в сторону лестницы. «Продолжайте. Не торопитесь. Мы с девушками останемся здесь на случай, если появится Элис, хорошо?»

Я тепло улыбнулся президенту Три-Дельт. «Спасибо».

***

Я стоял у окна, выходившего на улицу, смотрел на улицу и мысленно прослеживал маршрут между моим домом и домом Ким, на юге Саннивейла. Мне было интересно, что она сейчас делает. Мне было интересно, что именно ее отец говорил ей о нашем разговоре.

Некоторое время спустя я оглянулся и обнаружил, что Саша терпеливо ждала меня, свернувшись калачиком в одном из кресел моей спальни, поджав ноги под себя. Я остановился на середине объяснения, чтобы подойти к окну, и она была готова продолжить с того места, где мы остановились.

«Ты действительно СКАЗАЛ ему, что его единственная дочь — покорная?» — спросила она с озадаченной улыбкой.

Я вздохнул. «Мне пришлось. Я должен был дать ему понять, что я понимаю, как думает Ким, и что она особенная девушка с особыми потребностями».

Саша криво покачала головой. «Я до сих пор помню, как ты впервые сказал МНЕ, что она покорная, когда отец Ким впервые выгнал тебя из своего дома. Я не поняла тогда и не уверена, что понимаю сейчас».

«Мне потребовалось время, чтобы осмыслить. Это сложно, и я ничего такого не ожидал от того немногого, что слышал о домах и сабах».

«Конечно, не похоже ни на что, что я видела. Иногда мы слышим это, парни или даже пары, желающие поиграть со мной и другими девочками в ролевые игры. Но это игры, и я не могу представить, чтобы Ким так себя вела».

«Она этого не делает, обычно. По крайней мере, не со мной. Как я уже сказал…»

«Это сложно», — с улыбкой закончила за меня Саша. «Но он понял? Отец Ким?»