Глава 3. Приведение (1/1)

Биллу приснился кошмар. То, что, по идее, в ребенке должно было вызывать теплые и нежные чувства — дом, родители, младший брат, — получило обратный эффект. Сон накрыл мальчика с головой, небрежно выбрасывая из сознания больные, острые воспоминания, и даря мнимое спокойствие. И семью. Джорджи в силу своего мягкого, кроткого характера и, естественно, с щепоткой детской обаятельности просил родителей о поездке в цирк. Мама была совсем не против, и не страшно, что остались кое-какие дела по дому. Совместная поездка казалась гораздо заманчивее, нежели сидеть дома в такую солнечную погоду. Отец же колебался пару мгновений, вспоминая об отложенных чертежах в гараже, которые непременно нужно закончить до понедельника, но, видя, как малыш смотрит на него и произносит полушепотом ?пожалуйста?, отцовское сердце всё же сдалось. Он кивнул. Билл, смотря на теплую, атмосферно-семейную картину, расплакался, не зная почему. Ведь во сне он не знал про чудовище, про смертельную опасность, нависшую над их городком. Здесь и сейчас он беззаботный подросток. Едва заметив его слезы, младший брат тут же вцепился в унылое настроение старшего и пытался того развеселить. Нельзя грустить в такой прекрасный день. Настроение окончательно вымахало у всех до высоты сахарной ваты, что купили родители по приезду на место. Вокруг все яркое и блестящее. Детям казалось, что нет забора, отделявшего их от сказочных веселых шатров и города. Они попали в другой мир, он пах сладкой ватой и жаренным шоколадным попкорном. Играла задорная музыка, а зазывалы из разных шатров приглашали всех посетить их представление. Но маленький червячок тревоги основательно засел в груди Билла. Мальчик держал Джорджи за руку, дабы тот не потерялся в толпе других детей или не убежал без него смотреть очередное представление. Билл все еще не понимал, что с ним не так. Пока не увидел его. Этот отличался от всех остальных клоунов. Большой мыльный пузырь, который надувал недалеко от них стоявший мальчик, пролетел прямо перед лицом Билла, и он содрогнулся, увидев в нем искаженную фигуру клоуна. Тот был высок и страшен. Да-да. Именно страшен. Как к нему еще подбегали дети и выпрашивали красные шарики было вопросом, на который Билл не смог найти ответ. От этих золотых глаз, что на миг встретились с его собственными, и растянувшейся красной улыбки у мальчика пробежали мурашки по спине, он стиснул ручку Джорджи так, что тот захныкал. Малыш не должен видеть этого клоуна. Они обойдут его, пусть даже и пройдут один шатер.— Билл, почему мы уходим? Не понимая, почему брат так спешит, мальчик повернул голову, смотря с нескрываемым сожалением на пестрый шатер.— Там лишь надувают гигантские пузыри, н-ничего интересного, ты ведь не забыл: в-времени у нас не так много, н-нужно успеть посмотреть остальные. Билл судорожно стер со лба выступивший пот. Паника нарастала внутри, нужно куда-нибудь зайти, отвлечься от того кошмарного образа. И как сотрудники цирка могли обезобразить человека до такого состояния? Что за больной гример это рисовал?— Билл, ты слишком быстро идешь, я не успеваю! — И вдруг старший брат резко остановился, из-за чего Джорджи, не ожидавший внезапной остановки, врезался в него. — Прости, — подняв голову в ожидании, что Билл сейчас что-нибудь скажет, мальчик замер. Подросток сосредоточенно смотрел вдаль, будто и не почувствовал толчка со спины, он был настолько бледен, что губы отдавали едва заметной синевой.— Почему? Перед его глазами предстал тот самый клоун. Эта отвратительная огненная шевелюра топорщилась, удлиняя и без того огромную голову, серый костюм, лишенный каких-либо цветов, кроме красных подвязок с бубенцами, скалящаяся улыбка и выразительные глаза. Раскосые, большие, будто вот-вот вылезут из орбит. Сверкающие холодным желтым цветом. Билл видел, как клоун раздает детям шарики, гладит их по спинам, по головам. Мальчику показалось, или тот сглотнул слюни? По телу прокатилась волна отвращения.— Уходим! Не замечая, что говорит ему Джорджи, Билл наугад выбрал направление, дабы побыстрее скрыться от этих хищных глаз. Но куда бы они в конечном итоге не приходили, везде попадался этот клоун. Он неизменно стоял на приличном расстоянии, делал вид, что увлечен раздачей шариков и рассказами веселых историй для ребят, но Билл понимал. Оно знает о них, видит их.— Билл, я пить хочу. Не сжимай мне так руку, пожалуйста! Ты слишком быстро идешь, мне кажется, ты ее попросту оторвешь… — Джорджи кое-как сдерживал нещадно подступившие слезы, брат совершенно его не замечал. Малыш устал рысью бегать из одного места в другое, так толком нигде и не останавливаясь. Что за салки с тенью выдумал его брат? — Билл! — Дернув его, мальчик уперся ногами в землю, тормозя. Тут Билл перевел взгляд на младшего, всего красного и запыхавшегося, ладонь его так же покраснела, как и лицо.— Прости, братишка. — Билл совсем не хотел доводить Джорджи до слез — не в такой прекрасный день, когда родители дома. Те хоть и всегда заняты работой, но всё же согласились на поездку. И сейчас Билл безуспешно старался их найти, чтобы сообщить о жутком клоуне. Присев рядом, мальчик мысленно послал себя и свой навязчивый страх куда подальше. — Х-хочешь, я куплю тебе…— Шарик? Внезапный голос из-за спины заставил Билла нервно дернуться. Он повернул голову, глаза расширились от ужаса. Вблизи это выглядит куда более жутко. Костюм зашуршал, когда клоун вытянул руку, зажав в перчатке один шарик. Красный словно кровь. Билл закрыл собой тянущегося за подарком вновь повеселевшего брата.— Н-нам н-не н-надо, — запинаясь и ничуть не смущаясь такого дефекта речи, хотя обычно всерьез воспринимал издевки одноклассников, подросток напрягся. Решительно добавил к словам отрицательное мотание головой. Но длинная рука все еще приближалась и остановилась лишь перед самым лицом ребенка. Ноги будто в землю вросли и корни там пустили, Билл не мог сдвинуться с места.— А твой братик думает иначе, — злорадный голос, а затем такой же смех. — Держи шарик, Джорджи, — растянув звучание имени, будто пробуя на вкус каждый слог, клоун продолжил говорить мягким, располагающим к себе голосом. — Специально для тебя я оставил последний. Биллу хотелось закричать, дабы привлечь к себе внимание посторонних, но не успел он об этом подумать, как губы слиплись, не давая произнести ни звука. Джорджи, ничего не подозревавший, вновь потянулся за шариком — брат сейчас вроде не против, значит можно.— Умница. Мурлыканье в голосе клоуна развеселило мальчика, и он попросил повторить такой трюк. Клоун повторил, по слогам, по звукам, произнося имя младшего из семьи Денбро. Билл чувствовал себя потерянным. Как подать сигнал малышу, что перед ними что-то очень опасное, и нужно бежать, как можно дальше и быстрей. Где родители? Повернув голову, мальчик почувствовал, как сердце пропустило лишний удар. Их окружили, а Билл даже не заметил! Люди, что были на празднике и гуляли, радуясь вместе с детьми, теперь стояли плотным кольцом вокруг них. Застывшие выражения лиц и немигающие глаза пугали. Как и красные шары, что были сжаты в руках у каждого. Джорджи не замечал окружения, клоун мастерски играл с его восприятием, переключая внимание мальчика на разное, будь это трюк с кроликом из шляпы, или бесконечные платки в рукаве.— Дж... Джо-о-ор... Во чтобы то ни стало, нужно сказать: ?беги?! Клоун, заметив, что мальчик сопротивляется, осклабился. Билл решительно-испуганно, как бы смешно не звучало, смотрел в глаза зверю. Монстр грубо оттолкнул Джорджи, у Билла от увиденного дрогнула нижняя челюсть. Малыш сильно ударился, завалившись набок, но благо остался цел. Денбро для себя уже все решил: он отвлечет монстра на себя, а младший убежит звать на помощь. Клоун, сделав несколько шагов в его сторону, остановился. Билл чувствовал запах, исходящий от него. Оно пахло кровью.— Люди. Существа столь безмозглые, что выдают свои страхи за реальность. И сами же ее пугаются. Вот ответь мне, Билли... От своего имени, произнесенного таким глухим голосом, мальчик невольно вздрогнул. Откуда этот урод узнал как его зовут? И что за бессвязную чушь он несет? Монстр, видя, что мальчик отвлекся и потерял смысл слов, что тот хотел до него донести, клоун злобно рыкнул, наотмашь ударив ребенка по лицу. Несильно, но теперь уже испуганный, с еще большей злостью, Билли снова смотрел на него.— Реальность, созданная твоим мозгом, на сколько она реальна? Что ты видишь, испуганный мышонок? — Рука в перчатке невесомо заскользила по ушибленной щеке, раздражая синтетикой кожу, остановившись у горла, чуть сдавила его, не столь сильно, чтобы начать задыхаться, но о комфортности можно было забыть.— Билл? — От голоса Джорджи сердце зашлось в тревожном темпе. Почему тот до сих пор не убежал? Глаза скосились в сторону застывшего брата, Билл вздрогнул. Почему Джорджи весь в крови и без правой руки?! Мальчик начал задыхаться, хоть пальцы клоуна и не сдвигались. Нужно вырваться, ему нужно помочь. Джорджи!— Что ты видишь? — Повторив вопрос, клоун наклонился к ребенку, вдыхая его запах. Он определенно нравился монстру. Поддавшись соблазну, змеиный язык скользнул по открытой бьющейся жилке на горле Билла, ощущая всем телом, как бешено струиться кровь в этой молодой жизни.— О-от... пусти. Царапая перчатку клоуна, мальчик чувствовал как приступ медленно, но верно подбирается к нему. Сейчас начнется паника, из-за чего он потратит последний кислород, а затем он умрет.— Умрешь? — Клоун вопросительно взглянул на задыхающегося подростка. — Живым, конечно, тебя не назовешь, но и мертвецом тоже. Не то что их. — Небрежно очертив круг вокруг них, монстр вновь наклонился к своей жертве. — Сдашься сейчас, точно умрешь, малыш. Воздушные шары, которые до этого тихо держал ?живой забор?, начали лопаться, и разлетались они не на кусочки резины, а на ошметки плоти, обливая Билла со всех сторон противной жирной кровью. Он закричал. В этой жиже он потерял Джорджи, слабый голосок мальчика растворился в грохоте взрывов. Лишь клоун остался на фоне. Кровь безжалостно марала его серый неприметный костюм, окрашивая в кричащий алый. Теперь понятно: костюм — лишь холст для столь отвратительных красок. Рыжие волосы отяжелели из-за кровавого дождя, будто сама преисподняя одолжила свою погоду. Слипшиеся пакли спадали на лоб клоуну, а две красные полосы на лице затерялись в тысяче похожих. Клоун буквально умывался кровью. Оно стояло, раскинув руки в сторону, в позе победителя.— Пеннивайз!!! — Губы свободны, мальчик что сил кричал. Внутри все закипало, рвалось наружу, адреналин вперемешку со злостью дал толчок к движению. Подросток ринулся на клоуна, мечтая вцепиться чем только можно в него, порвать на клочки зверя, стереть бесящую усмешку с уродливого лица, доказать ему, себе, что игра еще не проиграна! Но мысль вылетела из головы вместе с воздухом из легких. Поскользнувшись на влажной земле, Билл упал. Отплевываясь, дрожа от напряжения, мальчик поднял голову, к горлу подкатил горячий ком. Сглатывая его, ребенок поджал дрожащие губы. Оно не услышит его слез.— Что я говорил? Сдашься сейчас — умрешь. Вставай, Билли. Или хочешь, чтобы я тебя поднял? — Присев, смотря прямиком в душу мальчику, монстр ухмыльнулся, — ждешь от меня поддержки, а? — В глазах играли веселые огоньки. — Я стал для тебя важным, Билли? Только не говори, что да, не расстраивай меня. Мальчик игнорировал слова монстра, ведь если только прислушаться к ним, весь этот треп выбьет землю из-под ног. Сон казался столь реалистичным. Вдруг все это время он был в жестокой иллюзии, что Пеннивайз создал без его ведома? В любом случае, нужно встать, быть равным с ним.— Сейчас, Билли, я жду от тебя совершенно другого. — Произнеся эти слова, клоун в один момент поднял мальчика в воздух, держа того за майку, снова появилось чувство удушения, но Билл стойко сдерживал подступающую панику. Болтая ногами в воздухе, он пытался пихнуть монстра в живот. Но Пеннивайз не замечал трепыханий мальчика, он внимательно смотрел на него, будто изучая.— Твой сон странен, Билли. — Он поставил ребенка на землю. — Даже здесь ты не хочешь ломаться, не хочешь плакать, просить о смерти. Это ведь сон, он ничего не значит в настоящем мире, просто скажи, что ты сердечно хочешь сдохнуть. Голос понизился почти до шепота, клоун начал меняться. Исчез костюм, а следом кровь. Мужчина предстал в обличии Роберта Грея. Исчез цирк и люди. Сейчас они стояли у их дома в Нью-Йорке. Все было детально воспроизведено, даже покореженный мусорный бак, что Билл ?случайно? так ронял на спящего монстра.— Х-хочешь, чтобы я т-тебя пожалел? — Страх уходил, как сказал клоун — все здесь сон, значит, если он скажет парочку ?приятных? слов этому ублюдку, он не рискует остаться со сломанными конечностями.— Ты у-устал от всего, это очень сложно для т-тебя, говна кусок? Х-хочешь расторгнуть к-контракт, нытик? — Тут мужчина заметно побледнел, он прекрасно знает о нарушениях договора, и что за этим следует. — Я не сдохну! Я не сдохну! Один здесь б-будет трупом, Пеннивайз! Д-догадайся, кто! Выплевывая слова одно за другим, мальчик чувствовал, что ему становится легче, словно затянутый кем-то металлический обруч вокруг ребер постепенно расслабляется. Билл не шарил в психологии, но такой метод подбадривания себя ему определенно нравился.— Не я, Билли. — Мужчина, что несвойственно его характеру, спокойно выслушав все тявканье мальчишки, повернулся к нему спиной. — Поганец. Билл открыл глаза. Дышал он часто, по ненормальному часто. Будто у него приступ, как это обычно случалось у Эдди, когда тот, к примеру, не предупредив маму, убегал с друзьями, а на улице во всю глотку кричал, что он не маменькин сыночек. Когда друзья над ним подтрунивали, что через пару кварталов друг уже задыхался, лишь потому, что не взял с собой перчатки и ингалятор. Сон о прошлом, как ключик к дальней, наглухо запертой двери памяти. Та, в свою очередь, совершенно бессовестно подкидывала мальчику отрывки его прошлого. Глаза начали гореть. Подросток поспешил встать, пока будильник не затрещал раздражающую мелодию пробуждения. Душевные раны выли. Джорджи, мама, отец. Стиснув зубы, мальчик поспешил умыться. ?Поганец?? Билл швырнул зубную щетку в раковину, но та, отскочив от керамики, упала под ноги, всем видом показывая, какой же он неудачник. По крайней мере так на данный момент показалось мальчику. Он не продвинулся ни на шаг к победе.— Я ни ч-черта не делаю, — шипя на себя в зеркало, Билл злобно смотрел на свое отражение, руки непроизвольно сжались в кулаки, о, как захотелось бушевать, дабы вылить наружу все негодование, что охватило тело подростка. — Прожигаешь время, н-неудачник! Т-трус! Бесхребетный отброс! Кусок г-г… — Рот адски зажгло, поспешив сплюнуть пасту и прополоскав рот, Билл вновь взглянув в свое отражение и вскрикнул. За спиной стоял мужчина, внимательно смотря на него. — Ты чего тут забыл? Нигде нет от него покоя.— Не часто услышишь от тебя критику в собственный царский адрес. Захотелось послушать еще, ты не отвлекайся, продолжай, последнее начиналось на ?говна кусок?. — Облокотившись о стену, Грей растянул лицо в злорадной улыбке, почти так же, как во сне Билла, отчего язык вдруг прилип к небу. — Чего затих? Не порть мне представление, поругай себя еще, дабы день действительно вышел замечательным.— З-закрой дверь с той стороны, ублюдок. — Хватило и того, что Билл сказал во сне. Пыл сошел. Подняв щетку с пола, мальчик злобно сверкнул глазами в сторону Грея.— Обзываешься с утра пораньше, как некрасиво, Билли! Невоспитанный мальчишка! — Но все же, учуяв изменение в запахе пацана, Пеннивайз вышел, обдумывая данный интересный факт. Откуда в Билли зародилась потухшая уверенность мужчина только гадал. Но это замечательно! За завтраком мальчик был тих. Ел мало, больше раздражая соседа ковырянием в хлопьях и постукиванием ложкой о стенки тарелки. Пеннивайз старался не читать мысли мальчика, дабы не испортить себе сюрприз. Пусть мозгует, а потом он с него поржет. Грей так же молча провожал Билла до школьного автобуса, но, будучи по природе своей слишком любопытным существом... Есть грешок, да, он все-таки подглядел последнее, о чем думал мальчик. И глаза тут же заблестели, мужчина хлопнул в ладоши, из-за чего Билл с вопросительным лицом обернулся. Пеннивайз быстро совладал со своей беспричинной радостью и помахал тому ручкой. В душе, если она была у космического существа, гремели фанфары. ?Я убью его? Мальчишка решится снова встать на путь борьбы, вновь противостоять и заслужить поражение. Пеннивайз будет упиваться его слезами, его страхом. Но в мгновенье ока лицо красивого мужчины помрачнело. Главное, чтобы им не мешали посторонние. Не зря, встав еще до зари, клоун поспешил разузнать о семействе того богатенького кожаного ублюдка. Если эта мразь начнет встревать в его планы, Пеннивайз с радостью откусит тому голову. Хватает и того неуловимого Всекосмического ублюдка. Поэтому, недолго думая, певчей птичкой он примостился в это прохладное раннее утро у окна, нахохлившись, наблюдая недо-порно с тематикой БДСМ. Паренек, ремнем с железными вставками, избивал служанку, что пришла будить его. Бедняга визжала, аки хрюшка, пыталась убежать, но тот бросил в нее стул, сбивая с ног. Подойдя к девушке, он с ноги отправил ее тело в полет к двери. Пеннивайзу он понравился. Как любитель жестокости и пускания кровушки, он оценил всю агонию жертвы и жажду крови хищника. Но когда этот выродок с криками заперся у себя в ванной, завидев окровавленную горничную со сломанной шеей, и судорожно закинулся наркотой, спрятанной под раковиной, Пеннивайз потерял к нему всякий интерес. Слабые люди его не интересуют, а сломленные подавно. Но опасность от этого ребенка отнюдь не убавляется, никто не знает, что разум выкинет из-за своей психической неустойчивости, а тело подчинится. Однако клоун мысленно поставил галочку в своем списке: он хочет доломать эту веточку до конца. Чистое безумие людей — по истине редкий деликатес. Человеческая стадность. Не успел Билл выйти из автобуса, что, кстати говоря, вез учеников будто не в школу, а на похороны, ибо никто рта не открыл до конца поездки — все сидели с угрюмыми серыми лицами, часто бросая на него косые взгляды, — только успел транспорт остановится, дети разбежались от Билла, словно он пустил шептуна на весь салон. Во все глаза, кто с опаской, а кто с недоумением смотрели на мальчика, а тому оставалось гадать, что произошло за то время, пока он отсутствовал.— Чувак, у тебя железные яйца, или как? — Финн, паренек, про кого Билл уже забыл, появившийся из неоткуда, хлопнул того по плечу. — Мы все думали, что ты сбежишь отсюда, после трепки, устроенной Гардом. Сбросив руку мальчика, Билл гордо поднял голову. Теперь понятно, что публичная ?казнь? может сотворить с обществом.— А когда все узнали, что наша музычка суициднулась, причем вместе со своим ребенком, так думали, ты сюда и носа не сунешь. Билл замер. Ошарашенно смотря на продолжающего трещать придурка, внутри все похолодело. Как такое могло произойти?! Она же была решительной. Единственная мысль: Гарольд. Что он сделал?— Заткнись и не п-подходи ко мне! — Рявкнув на балабола, мальчик поспешил зайти в здание.— Больно надо! От тебя теперь все шарахаться будут, и знаешь, что?! — Крича в след быстро уходящему мальчику, Финн выпалил, — все тебя винят в ее смерти! Связалась с тобой, погибла, не жди тут поддержки!— Хорош орать, негодник, а то к директору под зад полетишь! — Пройдя мимо шкафчиков и притихших учеников, которые все прекрасно слышали, в особенности последние слова, охранник скрылся в уборной. Билл ощущал по истине физическую боль. Он виноват в ее смерти? Из-за того, что она вступилась за новенького и теперь мертва? На уроке мысли расплывались в кисель. Руки ослабли настолько, что ручку было не поднять. В голове стоял сильный шум, тело сковало холодом, о коем, наверняка, знают только мертвецы. И еще один мертвец на его совести, как и ?Неудачники?. Мальчик отпросился в туалет. Его рвало завтраком, он пытался сдерживать всхлипы, но на грудь давила вина. Слишком тяжелая, чтобы вытерпеть. Он рыдал, пока слезы не высохли, а дрожь в руках не прошла, абсолютно было плевать, закончился урок или нет, была лишь острая ненависть.— Тебе бы попить чего-нибудь горячего и сладкого, никогда не видела, чтобы так сильно плакали. Тихий, приглушенный голос испугал мальчика, повернув голову, он потерял дар речи. Перед ним стояла та самая девочка из библиотеки. Золотые волосы были стянуты в хвостик синей ленточкой, она была в том же джинсовом комбинезоне, который запомнил Билл. Начищенные туфельки, белые носочки с оборками. Образ той куколки предстал сейчас перед глазами.— Что тебя так расстроило? — Ее приглушенный голос, единственное отличие того образа. — Тебя обидели? Ударили? Она сделала пару шагов в сторону мальчика, тот стушевался. Девочка видела, как он тут надрывался, рыдал, словно…— Ударили прямо в душу, да? — Она, остановившись совсем рядом, протянула руку, в тонких пальцах был зажат синий платок.— Риса, да? — Прокашлявшись, чтобы убрать в голосе хрипоту, Билл нахмурился. — Спасибо, не надо.— У тебя сопли висят, глупый. — Она издала такой же тихий смешок, как и ее голос, видя, как мальчик резко начал тереть себе лицо рубашкой, краснея над неловкой ситуацией.— Меня за такой мама бы прибила, — нахмурив красивый лоб, Риса, все же смогла впихнуть в упирающиеся руки свой платок. — Не подумал, что кому-то придется это стирать?— Я сам стираю, спасибо, — взяв все же кусок ткани, Билл замялся. Он не особо-то дружил с девчонками. Она очень сильно отличается от Бев. Как небо и земля. Бев всегда старалась не выделяться перед мальчиками, быть как они, а здесь сама принцесса.— Почему ты в мужском туалете, что ты здесь делала? — Странно конечно, вот так пореветь, а потом — бац! — и тебя палит девчонка. И ты такой уже не анонимный вовсе.— А что еще могут делать в туалете, гений? — Фыркнув, ничуть не смутившись вопроса, Риса продолжила. — Женский далеко, аж в конце коридора, а у меня слабый организм, если приспичило, то… — понимая, что оправданий от нее никто и не ждал, а мальчик краснеет с ее слов так, словно сейчас из ушей пар пойдет, девочка ловко перебросила суть разговора в иное русло, — услышав, как кто-то рыдает, да еще так надрывисто, я испугалась.— Так почему не убежала?— Мне нужно было помыть руки, — говоря это, Риса действительно открыла кран, чтобы сполоснуть руки.— А если бы это было приведение? — Забавная девочка, в библиотеке она показалась Биллу загадочной, в какой-то мере опасной, а сейчас открытая и простая, хоть и с замашками.— Я бы убежала, конечно же, — вытащив из кармана такой же платок, она тщательно вытерла руки. — Урок скоро закончится, если не вернемся в свои классы, будут проблемы, или разговоры… Загадочная улыбка скользнула по ее лицу. Развернувшись, девочка выскочила из туалета и была такова. Билл же не стал зависать после ее слов, так и не поняв, о чем это она, и тоже поспешил в класс. Все-таки в этой школе остались те, кто не боится монстров, хоть и боится несуществующих приведений.