Часть 1 (1/1)

Действия сей повести берут начало в холодный осенний день. С самого утра моросил дождь, что обыденно для осени и Петербурга. Все небо заволокли непроглядные, тяжелые тучи. Изредка слышались раскаты грома и Зевс разбрасывал тут и там свои молнии. В такие дни люди сидят дома и в кои-то веки в смиренном отчаянии. Они не бегают со своими насущными проблемами, как делают это в любые другие дни. Не был исключением и один из главных героев этой истории. Родион сидел осунувшись, в своей каморке на ?турецком? продавленном диване. Поначалу казалось, что он спит, но на самом деле на его глазах наворачивались слезы. Они медленно стекали по лицу, оставляя за собой мокрые дорожки. В какой-то момент его плечи начали содрогаться и тихий плач потихоньку переходил в настоящие рыдания. Ком в горле саднил нестерпимо. Принесенная Настасьей вода еще утром совсем не глушила боль. Столько проблем, столько ужаса набросилось на Родиона в один короткий период, но сам-то Раскольников остается один, хотя именно сейчас ему, как никогда раньше нужны близкие люди. Одного товарища, который его понял уже хватило бы. Но увы, такого сыскать не представлялось возможным. "Как же хотелось начать все сызнова! К черту эту старуху процентщицу, плевать на этого Лужина. Как я мог так поступить с матушкой, сестрой, Разумихиным? Какую кашу я заварил? Ради всего святого, что теперь делать? Я давно отвернулся ото всех и не смотря на их исполинское терпение, все равно умудрился все испоганить. Сестрица естественно счастлива с Разумихиным. Какая женщина была б не счастлива? О матушке он тоже позаботился. Я знаю это, ведь такой он человек. Последнюю рубаху незнакомцу даром даст, что уж там говорить о матери жены? Старуху и сестру ее несчастную зачем убил? Ради чего? Новой одежды купил и часы отцовские вернул? Себя погубил и стольких дорогих людей. Мне нужен знак. Хоть что-нибудь, за что можно ухватиться. Возможно ли теперь что-нибудь исправить? Ха-ха, похоже конец близок. Жалкий и все же торжественный конец. Но справедливости ради, может еще хоть часок подождать? Хороша уж больно сегодня погода." Прошел час. Для Родиона этого времени показалось достаточно. Он начал искать веревку покрепче. Посмотрел в шкафу, на столе и в итоге нашел таковую под диваном. Встал на обветшалый стул и потянулся к потолку. Привязал веревку и начал неспешно завязывать петлю, предварительно примерив на шее, как-то странно посмеиваясь и что-то бормоча под носом. Минута и петля была готова. И вот, опустившийся человек на пороге конца. Стоит лишь шагнуть и со всем будет покончено. Патетически искривив губы в бесноватой улыбке, он протягивает ногу за пределы сиденья стула и…Вдруг, выбив дверь с ноги в квартиру врывается Разумихин. С громогласным воплем ?Идиооот?, хватает Раскольникова, который от неожиданности уже успел подпрыгнуть и обеими ногами оттолкнуть стул. ?— Держись, брат. Эко рано ты решил покинуть нас. —?прокряхтел Дмитрий. ?— Я все уже решил. Так всем будет лучше. —?сдавленным голосом, который был не лучше Дмитриева ответил Родион. ?— После всего, что ты натворил, ты собираешься просто все бросить? Просто выслушай меня, это все чего я прошу! Последовала пауза в 2 секунды, после чего Дмитрий постарался ногой поставить стул на все четыре ножки. Не получилось. Вместо того чтобы зацепить его, он еще дальше откинул стул. И как бывает в моменты паники, совсем забыл про то, что комнатка, называемая ?квартирой?, совсем низкая. Так что тот просто постарался выше поднять Родиона. Родя смог расширить петлю и снять ее с шеи, после чего оба повалились на пол. Тяжело дыша. Дмитрий решил продолжить диалог. ?— Да как ты мог?! —?практически в агонии прокричал он. ?— Спустя долгие размышления и с огромным сожалением. —?горько усмехаясь, ответил Раскольников. Не успел он опомниться, как воздух рассек кулак и ударил его прямо в челюсть. Сначала боли не было вообще. Только шок. Потом он почувствовал, как тепло разливается в месте, куда был нанесен удар и только после всего этого начала ощущаться знакомая боль, которая волнами пульсировала по всей щеке. ?— Ты еще смеёшься? —?Уже с презренной холодностью спросил Разумихин. ?— А что мне еще было делать? Я как бельмо на глазу! Я мерзок. Так было бы лучше для всех. Было ли мне прощение? Уж лучше так уйти, чем слышать каждый день ваши голоса! Твой, Дуни, Сони, матери, отца, Алены Ивановны и ее сестры… Да ото всех, с кем я был знаком! На протяжении всех этих месяцев вы кричите на меня, осуждаете, вините. Но самое ужасное, что все это правда. Ты кричишь в точности, как у меня во снах и днем. Я даже не уверен в том, что еще жив. Или я уже давно потерял сознание и ты всего лишь образ, что пришел ко мне, когда я в отключке? Что я должен бы… Дмитрий увидел лицо друга, что было в слезах и с раскрасневшейся щекой от удара. Он смотрел на него секунду?— другую, слушая его, потом обнял и прижал к себе. Родион обвил руками шею Разумихина и прижался к нему. Он хотел сказать что-нибудь насчет того, что это все он виноват и не достоин чьего-либо сочувствия, но он только рыдал. ?— Не надо, Родь?— сказал Дмитрий и тут у него у самого из глаз потекли слезы. Они стояли на коленях, обнимая друг друга. Так они простояли минут десять?— пятнадцать. После чего Родион медленно отпрянул от Разумихина, продолжая шмыгать носом. ?Совсем, как ребенок??— отметил про себя Дмитрий. ?— Пора бы раскрыть все карты? Да, наверное так все будет правильно. А ведь знаешь, когда я решил вот так все закончить, я сам этого не осознавая, обратился к Господу. Я ждал ответа. Не знаю, сколько я ждал, но мне показалось, что долго. Посчитал это ?ответом? и вот.—?кивнув головой в сторону петли издалека начал Раскольников. Но тут ты врываешься. Кажется это тоже воля Господни. Да, точно. Я уверен в том, что ты сейчас здесь, потому что он так решил. —?последовала пауза. Разумихин не прерывал Родиона. Он знал, что тот сам все расскажет и торопить его нельзя ни в коем случае. Родя собирался с мыслями. И наконец, тяжело вздохнув, он продолжил рассказ. ?— Дело началось с того что...