Отпусти радугу Глава 2 (2/2)

— Служение тебе — само по себе награда, Дечимо, — Хаято уткнулся носом ему в бок.

Удивительно. Тсуна никогда не думал, что сможет приказывать кому-то, но он не чувствовал себя неловко, когда Хаято так явно наслаждался этим. Даже когда — особенно когда — приказы было трудно выполнять. Поэтому Тсуна бросил ему вызов, но время от времени и потакал ему. Он обернул конец поводка вокруг запястья.

— Пойдем к остальным.

На полпути они наткнулись на крошечную фигурку в сером халате, остроконечной шляпе и с бородой до пола.

— Чаоссу!

— Маттео-сенсей. Я хочу знать, почему ты одет как волшебник?

— Сегодня я отвечаю за фейерверк, пушистик-Тсуна

— Будут фейерверки?

— Я сам их сделал, — объявил Хаято. Это означало, что у него есть подарок помимо службы, но не было смысла поднимать этот вопрос.

Хранители проделали удивительную работу, украшая базу. Ламбо водил его по комнате, указывая на вещи и объясняя, кто что сделал. Там висели серпантины и фонари, и всё вокруг сияло чистотой. Столы были сдвинуты в середине кафе, с горелками, установленными для горячего горшка. С одной стороны был ряд подарков, один из которых, кажется, двигался.

Начался ужин. Тсуна, конечно же, занял место босса, самое дальнее от двери, а Хибари — самое близкое к двери, и вокруг него было больше места. Там стояли две кастрюли, чтобы каждый мог дотянуться до них, Такеши приготовил бульон по личному рецепту отца.

После еды настало время подарков. Тсуна развернул несколько книг и игр, бумагу для каллиграфии и толстовку «Хансин Тайгерс» с номером 27 на спине. Тсуна поднял её.

— Ух ты, а я и не думал, что они делают их в моем размере.

— Нет, босс, — подмигнув, ответила Хару. Киоко сделала вид, что шокирована.

— Подделка модной одежды? Как это преступно с твоей стороны, Хару.

Если Хару сама сшила толстовку, это делало её ещё более особенной. Тсуна тут же надел подарок. Подозрительно подвижный пакет он оставил напоследок, осторожно приподнял крышку, заглянул внутрь и также осторожно закрыл его снова.

— Это, — сказал он, — гремучая змея.

— Еще одна? — вздохнул Хаято.

Крысиная змея в его школьной сумке была сюрпризом; кукурузная змея-альбинос в его ящике для носков была на самом деле довольно милой, а шаровой питон в ванне просто раздражал. И почему он воспринял это как комплимент, что Реборн считает, что он готов иметь дело с ядовитыми существами?

— Твой настоящий подарок снаружи, — сказал Реборн. Было ещё что-то? Тсуна последовал за своим наставником к одной из других заколоченных витрин, где Реборн повесил на дверь большую ленту. Тсуна осторожно открыл её — на случай, если Реборн подарил ему медведя для спарринга.

Вместо этого он нашёл велосипеды. Их было три: один для него и ещё два, судя по цветам, для Хаято и Хром. У других подростков уже были велосипеды, так что никто из его семьи не остался в стороне.

— Это потрясающе, Маттео-сенсей!

***

Реборн ухмыльнулся, когда пушистик Тсуна оглядел велосипеды. Реакция его Неба — лучшее развлечение, которое он когда-либо находил. Именно поэтому он продолжал дарить ему змей, но за этим подарком стояло больше смысла. Тсуна нуждался в большей мобильности по мере того, как его участие в сообществе увеличивалось; это также пошло бы на пользу его безопасности, так как велосипедист мог бы обогнать человека и пройти туда, куда не пройдёт автомобиль. Велосипеды для его хранителей означали, что Тсуна не будет беспокоиться о том, что оставит их позади, хотя сам Реборн должен был бы ехать в корзине. И наконец, координация его пушистого ученика пришла в норму, так что он теперь может ездить сам.

Хаято, всё еще привязанный к запястью Тсуны, взволнованно ткнул пальцем в свой велосипед.

— Десятый! С этим я последую за тобой, куда бы ты ни повёл меня!

Тсуна хихикнул.

— Я знаю, что ты так и поступишь, Хаято. Маттео-сенсей… спасибо!

Ох. На мгновение Реборну показалось, что дышать стало легче.

— Я стараюсь. Вечеринка ещё не закончилась, пушистик Тсуна.

— Неужели? — глаза Тсуны были широко раскрыты от волнения и лёгкого беспокойства. Ему становилось всё лучше от того, что внимание сосредоточено на нём; слишком многое всё ещё заставляло его нервничать, даже от его собственных хранителей. Отсюда и эта небольшая хореография, чтобы на несколько минут отвлечь Тсуну от основного собрания. Не годится, чтобы их Небо чувствовал себя неуютно на его собственной вечеринке.

— Там есть торт, — напомнил ему Реборн. Вернувшись в кафе, остальные убрали со стола посуду и разложили торт. Он выглядел довольно просто, с обычной белой глазурью — пока Тсуна не разрезал его и не обнаружил, что внутри он был полосатым в радужных слоях. Его удивлённый взгляд был безупречен; Хром сделала снимок. Тсуна снял поводок с запястья.

— Хаято, ты не мог бы приготовить кофе?

— Немедленно, Дечимо, — хороший, свежий кофе из обжаренных вручную зерен; Реборн хорошо обучил Хаято. Не было лучшего способа согреть желудок после напряжённого рабочего дня. Или до него. Или во время. Конечно, Реборну предстояло сыграть ещё одну роль. Он поставил чашку на стол.

— А теперь, если вы пройдете в амфитеатр, будет фейерверк.

Хаято смастерил дюжину римских свечей разного размера: от крошечных серебряных фонтанчиков до конуса высотой с Реборна, который разбрасывал высоко в воздух красные, синие и пурпурные искры. Тсуна притянул голову Хаято к себе на колени и был занят тем, что превращал его в безвольную лапшу.

— Они замечательные, Хаято.

Ламбо вскочил и выбежал на середину амфитеатра.

— А теперь выход на бис для Лаки Ламбо! — он достал знакомую базуку. Реборн надвинул на глаза свою волшебную шляпу: Ламбо так хорошо держался. Никаких тренировок по стрельбе для него в течение месяца. И-пин побежала вперёд.

— Стой, ты, брокколи-монстр!

Слишком поздно: взрыв десятилетней базуки попал ей прямо в лоб. С тихим «пуф» появилось её подростковое «я».

— О! Я попала с одной вечеринки на другую.

— Извини, — сказал Тсуна. — Поздравь меня с днём рождения, когда вернешься, ладно?

— О’кей, босс, — сказала она, подмигнув. У Реборна чесались руки забросать её вопросами, но она никогда не давала подробностей о будущем, как только появлялась. И-пин вернулась с ними в кафе и взяла чашку чая, ожидая, пока закончится время. Затем в облачке розового пара она поменялась местами со своим нынешним «я», которое вернулось в бумажной шляпе для вечеринки.

— Будущий Тсуна поздравляет тебя с днём рождения! — сказала она.

— Ха-ха, по крайней мере, на этот раз доставка лапши будущей И-пин не испортилась, — сказал Хару.

— Мне всегда немного жаль её клиента, — добавил Тсуна.

— Ахаха, может, нам стоит поискать этого Кавахиру-сан и пригласить его на ланч, — Такеши рассмеялся.

Внезапно Тсуна со стоном схватился за живот. Глаза Реборна сузились, и он зажег пламя, готовый исцелять.

— Пушистик Тсуна?

— Моя интуиция просто пнула меня, — Тсуна глубоко вздохнул и позволил собственному пламени восстановить равновесие. — Мы должны сделать то, что предложил Такеши. Не знаю, почему, но это невероятно важно.