Stellas nimis amo, ut noctem timeam (1/1)

Я разбита. Каждая мышца ноет, словно по ней проехался груженый трак*. Во рту сухо, а до лба лучше не дотрагиваться, иначе он взорвется от боли. Вчерашняя выдача дипломов закончилась грандиозной вечеринкой, которая гремела на весь кампус. Я помню только ее начало и подозреваю, что к финалу все банально напились. Судя по гудящей голове, я была в числе самых рьяных.— Доброе утро, — соседка по комнате тоже выглядит помятой и, покачиваясь, направляется в ванную. Подол платья разорван и тащится за ней по полу — она даже не нашла в себе сил раздеться перед сном.— Уверена, что оно доброе? — я морщусь от пульсации в висках.?Я просто хочу жить, пока жив. Это моя жизнь?**, — добивает меня включившееся радио.Вчера Бон Джови подпевали все однокурсники, когда диджей закольцевал ремикс во время танцев. Я и сама выкрикивала припев, срывая голос. А сегодня хочется накрыть голову подушкой и тихо стонать в матрас.— Идем, — Тэд хватает меня за руку и тащит в центр танцпола.Путаясь в длинном платье, я проталкиваюсь следом сквозь толпу. Зал переполнен, часть однокурсников скачет в такт с музыкой, кто-то болтает, а некоторые обжимаются, наплевав на свидетелей.— Неужели ты не рада? — улыбается Тэд.Мы были парой на первом курсе, но с каждым днем я все сильнее сосредотачивалась на учебе и не заметила, как исчезла искра. На общении это не сказалось. Даже встречаясь с другими девушками, Тэд не забывал обо мне. Мы работали над общими проектами, ездили на каникулы и ходили на вечеринки — просто как друзья.— Никак не осознаю, что все закончилось, — честно признаюсь я.— Привыкай, — усмехнувшись, он раскручивает меня в танце. — Начинается новая жизнь.Хочется в это верить и строить планы. Я ведь так и не решила, куда хочу пойти после университета. Пока Тэд воодушевленно рассказывает о работе в дизайнерской студии, куда его пригласили после стажировки, я мысленно корректирую резюме. Интересно, если отправить его в местную картинную галерею, меня позовут на собеседование?— Хочешь вина? — разгорячившись в танце, Тэд озирается в поисках ближайшей барной стойки.Я киваю, и он спешит за бокалами. Диджей врубает новый трек, толпа вскидывает руки, беснуется, ревет. На середине первого куплета меня оттесняет к зеркальной колонне. Решив подождать Тэда возле нее, я слегка подкрашиваю губы. В отражении мелькает девушка в ярко-синем платье — проходит прямо за мной. Приглядевшись, я узнаю Сьюзен. Она училась с нами на первом курсе, а потом куда-то пропала. Ходили слухи, что ее перевели на дистанционное обучение из-за болезни.— Привет! — я оборачиваюсь, чтобы поздороваться, но Сьюзен уже скрывается в толпе.Тэд все не появляется. Мне скучно одной, и я иду к барной стойке, чтобы поймать его по пути. В глубине зала прохладнее и тише; музыка не бьет по мозгам, никто не толкает в спину, дышится в разы легче. Я прохожу почти до самой двери.— Ну и зачем ты меня сюда притащил? — доносится из коридора раздраженный голос.Интересно, кто это не в духе? Я осторожно выглядываю за угол, и вижу брюнетку в таком же платье, как у Сьюзен. Теперь понятно, почему она злится — два одинаковых наряда на одной вечеринке. Не повезло. — Это простая смертная, — тон девушки кажется мне знакомым. — Я стояла рядом и не почувствовала никакой энергии.— Теряешь хватку, Мими, — в голосе ее собеседника слышится издевка.Он делает шаг из-за колонны, и я еле успеваю заткнуть себе рот, заметив за его спиной темное облако. Снова он! Мой нескончаемый ночной кошмар.— Ее теряешь ты, если думаешь, что девчонка медиум, — язвит Мими.— Она видит сущность, поэтому бери выше. Ставлю на непризнанную. — Распознавать сущности… при жизни… — от удивления Мими не сразу подбирает слова. — Такое разве вообще возможно? Она нервничает, но явно не из-за платья, как я решила в начале. Понять бы еще, кого обсуждают эти двое. До меня по-прежнему доходит смысл каждого слова, но общая картина не складывается. Медиумы? Сущности? Распознавание? — Я хочу ее проверить, — бармен скрещивает руки на груди. Его лица по-прежнему не видно, но я легко представляю ехидную улыбку. Не повезло той, на кого он нацелился сегодня.— И как ты это сделаешь?— Вспомни догмат о смертных, — он пожимает плечами — равнодушно и небрежно, словно вывод напрашивается сам собой. — Лишь избранный увидит лик божий и лик дьявольский.Когда до Мими доходит смысл сказанного, она испуганно стискивает кулаки:— Ты нарушишь правила? А если… девчонка умрет?— Я не собираюсь жечь ее адским пламенем. Меня не отпускает ощущение, что я попала на какой-то дешевый спектакль. Происходящее абсурдно. Адское пламя? Лик дьявола? Кем они себя возомнили? Посланниками Сатаны? Или свидетелями Иеговы?— Смертная не выдержит ночь с демоном, — Мими качает головой. Судя по выражению лица, она действительно верит в то, что говорит. Хорошая актриса. Жаль только, что диалоги в их пьесе провальные. Может быть, это такой несмешной флэшмоб? — Разве тебе не интересно? — подначивает бармен. — Хочешь, позволю соблазнить ее первой.Кажется, все гораздо серьезнее стебного розыгрыша. Этот самодовольный мерзавец намерен над кем-то поиздеваться! Узнать бы, кто его жертва, и предупредить об опасности. — А как же наказание? — настаивает Мими. — Трусиха.— Пусть так. Но я хотя бы не лишусь… — не договорив, она отступает назад. — Твой отец оспорит любое решение небесного суда, а меня некому защитить. Прости. Я не буду участвовать.Мими кидается к выходу, и вскоре звук ее шагов затихает в глубине коридора. Я все еще пытаюсь понять, как реагировать на псевдорелигиозный бред, когда бармен медленно поворачивается в мою сторону:— Тебя не учили, что подслушивать нехорошо?Неужели он… меня видит? Затаив дыхание, я вжимаюсь в стену.— Не пытайся спрятаться, у тебя слишком громкое сердце.Разум уговаривает бежать прочь, но ноги отказываются сделать шаг. — Поражаюсь твоим способностям оказываться не в том месте и не в то время, — бармен подходит ближе. В неестественно-алых глазах я замечаю искру восторга — происходящее его забавляет. — Кто ты? — похоже, этим вопросом заканчиваются все наши встречи.Только сегодня он, наконец, снисходит до того, чтобы представиться: — Меня зовут Люцифер.Сын Сатаны. Пафосно, но в то же время реалистично — ему слишком хорошо дается демоническая роль. Неужели я все-таки зря надеюсь на флэшмобный исход и в то, что и из-за углов вот-вот выскочат танцоры в хэллоуинских масках? — У твоих родителей своеобразное чувство юмора.— Верное замечание, — наклонив голову, он ведет плечами, словно разминает их. — Чертовски верное.Темнота за его спиной концентрируется и обретает контур. Теперь я могу без помех разглядеть странный сгусток. И сделав это, холодею от ужаса — это же крылья! Настоящие! Я вижу каждое перышко, каждую когтистую перепонку. Люцифер распахивает их, и близлежащий воздух колышется от легкого потока ветра. Ни одна компьютерная графика не воспроизведет такое движение. — Ты действительно… — я не верю в то, что говорю.— Демон, — он обнимает меня за талию, а я не могу сопротивляться. Дрожу, но не отталкиваю. Мысли мечутся как стайка перепуганных птиц. Что же делать? Я не в силах даже позвать на помощь.— Давай выясним, почему ты меня видишь, — горячее дыхание Люцифера щекочет кожу.Я обреченно закрываю глаза — это обо мне он говорил с Мими. И это я не переживу сегодняшнюю ночь.— Надеюсь, ты не боишься высоты, — изогнув губы в насмешке, Люцифер тянет меня к окну и взмахивает крыльями.Он это серьезно? Неужели мы… полетим?Стеклянная створка отъезжает в сторону. Люцифер взмывает на подоконник, и мое горло сдавливает паника, когда пол внезапно уходит из-под ног. Забытое ощущение из детства, словно на качелях — рывок вверх и секунда свободного падения. В панике я хватаюсь за первую попавшуюся опору, с силой вонзаю ногти, лишь бы удержаться, и слышу недовольное предупреждение:— Будешь царапаться — уроню.Кольцо рук стискивает мою талию туже корсета, но я рефлекторно отдергиваю ладони от плеч Люцифера. Не хватало еще, чтобы он выполнил угрозу. Словно в тумане под нами проплывает университетский городок. Смотреть вниз страшно, но я успеваю разглядеть и крышу особняка, в котором обосновалось братство, и учебные корпуса. Плавные взмахи крыльев поднимают нас выше. Люцифер молчит, а я теряюсь в догадках, куда же он направляется?— Заберешь меня в ад? — бормочу я первое, что приходит на ум.Звучит как несусветная глупость, но других идей в голове нет.— Зависит от того, как будешь просить, — он впервые искренне смеется.Справа мелькает мачта с прожектором — мы подлетаем к университетскому стадиону. Опустившись перед входом в комментаторскую будку, Люцифер толкает дверь и заносит меня внутрь. В отражении мелькают наши лица — побледневшее, в обрамлении взъерошенных волос, и надменное, с ехидной ухмылкой. — Ты всегда видела меня таким? — спрашивает Люцифер, проследив за моим взглядом.— Только без крыльев, — киваю я. Если беседа поможет оттянуть неизбежное, я готова дискутировать на любые темы. — Была тень, но сейчас они такие четкие… И огромные!— Поверь, не только они.Разговор возвращается в опасное русло. Я чувствую, что краснею, и отвожу взгляд:— Мне это безразлично.— Я распознаю не только ложь, — усмехается Люцифер, опуская ладони на мои бедра. Ткань платья ползет вверх по ногам — он задирает ее игриво и легко, словно разворачивает обертку на конфете. — Но и похоть.Щеки горят от стыда, а спина покрывается мурашками, но я по-прежнему не делаю попытки вырваться. Люцифер одной рукой проводит по моему животу, а второй спускает бретельку с плеча: — Мой самый любимый грех.Я знаю, что должна чувствовать отвращение и злость, но моя воля парализована. Весь мир сосредотачивается вокруг дурманящего обещания.— Тебе понравится, — он рывком усаживает меня на край звуковой стойки.Я представляю наш поцелуй и изнываю от желания, но Люцифер продолжает дразнить. Его пальцы проникают под кружевную вставку трусиков, скользят по влажным складкам, вызывая дрожь. Он поглаживает клитор — то едва ощутимо, то настойчиво — и мое дыхание сбивается в стоны. Легко прикусывает шею, но губы так и не накрывают мои. — Пожалуйста, — всхлипываю я.Я не надеюсь, что Люцифер поймет. Я и сама не знаю, чего хочу больше — чтобы он прекратил меня истязать, или чтобы продолжил эту пытку. Кажется, что кожа горит под его прикосновениями, но это не обжигающее, а распаляющее пламя. — Пожалуйста!Я не вижу, но чувствую, как прижавшиеся к шее губы медленно растягиваются в ухмылке — Люцифер ждал этой мольбы.— Еще раз, — шепчет он.— Пожалуйста… — я неосознанно двигаю бедрами навстречу его руке.Люцифер замирает от внезапного напора, и мы встречаемся взглядами. В его глазах читается недоверие, словно он ждет подвоха. Я с замиранием сердца слежу, как темнеет радужка, становясь почти черной. Вот почему демонам раньше продавали душу — никто не в силах отказать существу с таким взглядом. Не моргая, Люцифер входит в меня двумя пальцами. Я еле сдерживаю стон:— Господи…Как же горячо! И сладко… Я не буду жалеть, даже если его пламя спалит меня дотла.— Я уже говорил, что ты неправильно молишься, — горячая ладонь сжимает шею — смесь ласки и угрозы.— Мне следует призвать Сатану? — без страха и стыда я прижимаюсь к нему грудью.— Я не привык делиться, — хмыкает он. — Даже с отцом.И, наконец, целует — глубоко и яростно. Так, что губы плавятся от жара. Его язык проникает в мой рот, и я… вспоминаю горящий шот в баре. Одна за другой сознание пронзают яркие вспышки. Пламя коктейля. Смех Глории. Байкеры… И Мими! Она тоже была там и подбивала нас остаться. Я вспомнила все. — Почему ты не отдал им меня? — шепчу я, отрываясь от губ Люцифера.Он убирает пальцы и щелкает пряжкой ремня:— Были другие планы.Я не успеваю возмутиться, почувствовав в себе его член. Он входит с напором, заставляя тихонько вскрикнуть. Не тратя время на нежности, Люцифер ускоряет темп, и я задыхаюсь от неистовых толчков.?Смертная не выдержит ночь с демоном?. Это правда. Я умираю от каждого движения во мне, чтобы через секунду воскреснуть и чувствовать снова и снова. Сумасшедший ритм выколачивает из легких остатки воздуха, но я не посмею попросить Люцифера остановиться. Я двигаюсь вместе с ним, подстраиваясь под яростные выпады. Обхватываю его ногами и прогибаюсь так, что хрустят позвонки. И мысленно умоляю об одном — чтобы он продолжал, даже если это меня сломает.— Лю-ци-фер, — рваные выдохи чередуются со стонами.Эта молитва ему по вкусу. Я слышу язвительные нотки в его шепоте, но не разбираю слов от шума в висках. Чувствуя мою податливость, Люцифер толкается глубже, и мой голос срывается на крик. Это больше, чем удовольствие — квинтэссенция экстаза. Никто и никогда не доводил меня до такого исступления. Я не контролирую собственное тело, чувствуя лишь, усиливающийся болезненно-сладкий спазм внизу живота.— Знал, что ты выживешь, — Люцифер замедляет темп и кончает первым. Я отстаю на несколько секунд и едва не теряю сознание, пока тело сотрясает дрожь от накатившего оргазма. Теперь понятно, почему его называют маленькой смертью.— Даже жаль лишать тебя таких воспоминаний, — Люцифер все еще удерживает меня за талию. — Так не лишай, — тяжело дыша, я прислоняюсь лбом к его плечу. У меня нет сил упрекать себя. Да и к чему жалеть о содеянном, если я все равно об этом не вспомню. — Мне ведь никто поверит. Или ты боишься гнева отца? Я бью вслепую и взываю к его тщеславию в надежде изменить решение — наверняка наказание сурово, не зря же Мими испугалась и сбежала.— Stellas nimis amo, ut noctem timeam***, — на губах Люцифера мелькает тень улыбки.Его шепот убаюкивает. Но мне нельзя засыпать. Нельзя! Я хочу сохранить воспоминания!— Оставь их мне, — прошу я, сжимая горячее запястье слабеющими пальцами.Усмехнувшись, Люцифер целует меня в лоб:— Еще увидимся, непризнанная. — Я не забуду, — упрямо шепчу я, чувствуя, как тяжелеют веки. И проваливаюсь в темноту. Сборы домой протекают вяло. Настроение угнетающее, а похмелье не отступает даже после трех кружек кофе. Пока я собираю чемодан и рассовываю фоторамки и картины по коробкам, соседка, не переставая ноет, что вечеринка была невыносимо скучной. И это с синяком на ноге и с засосами по всей шее! Интересно, что тогда в ее понимание означает ?веселье?. Хотя нет, не хочу этого знать. Лучше думать о предстоящей встрече с отцом. Сегодня, наконец, я покажу ему диплом и поделюсь планами на будущее. Уверена — он их оценит. Взяв с тумбочки ключи от машины, я спускаю коробки вниз и загружаю багажник. В голове назойливым роем вьются мысли о Глории. Говорят, время глушит боль, но мне пока удается ненадолго заткнуть голос совести. Я все меньше извожу себя упреками за вялые попытки разобраться в обстоятельствах ее смерти и перестала дублировать запросы в консульство и полицию Брюсселя. Что бы я ни сделала, подругу не вернешь. Пора двигаться дальше. С этой мантрой я завожу мотор и выезжаю с территории кампуса.Центр города привычно забит машинами, но мне везет — на каждом перекрестке я удачно попадаю в ?зеленый? режим светофоров. Это похоже на знак свыше, и я расслабляюсь, включив радио. Дороги открыты, и впереди целая жизнь. Новая работа, знакомства, перспективы. Так и нужно жить — уверенно смотря в будущее и не зацикливаясь на прошлом. Притормозив перед очередным поворотом, я мягко поворачиваю руль и чувствую, как на губах появляется улыбка. ?Пусть прольется дождь, и смоет мои слезы. Пусть это заполнит мою душу, и отбросит сомнения. Пусть упадут стены для нового солнца. Новый день настал?, **** — поет Селин Дион. А ведь она права. С этого дня я буду думать только о хорошем. И все наладится. * Грузовой тягач.** Отсылка к песне ?It's My Life?.*** ?Stellas nimis amo, ut noctem timeam? (лат). — Я слишком люблю звёзды, чтобы бояться ночи.**** Отсылка к песне ?A New Day Has Come?. * КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ *