Саманта. 1981. (1/1)

В школе Шейла демонстративно с ней не разговаривает, но Сэм не пытается подойти к ней и разбить это молчание или хотя бы выяснить, в чем дело. Её погружает в собственные эмоции, в ужасающее ощущение собственной греховности после столкновения с темной стороной Лос-Анджелеса. Мир Саманты?— простой и светлый, заполненный школой, планами на будущее, учебой и мечтами,?— покрывается гниющими пятнами после того, как она встречается с людьми, для которых завтрашний день похож на нечто эфемерное, что может никогда не наступить. Родители Сэм распланировали для неё будущее?— престижный университет, хорошая должность, замужество, дети,?— а у M?tley Crüe не было даже определенных планов на следующий день. Они вели себя так, будто ночной город был им родным домом; их мир заполнял смех девчонок в мини-юбках, дешевый виски и дешевые сексуальные отношения, а ещё?— музыка, которой был пропитан воздух. Сэм думает, что Дьявол, возможно, давно пробрался в этот мир.Ад пуст, все демоны здесь. И некоторые из них подминают под себя Лос-Анджелес. Саманта не хочет иметь с этим ничего общего.Ей становится легче, когда она обещает себе, что больше не пойдет в ?Виски? или в ?Рейнбоу?. Сестра Сара рассказывает о Гражданской войне в США, перемежая свою речь цитатами из Библии и словами о братоубийственных войнах, которые однажды погубят этот мир. Сэм бросает взгляд за окно.У пальмы, растущей прямо рядом с воротами школы, стоит знакомая худощавая фигура. Солнце путается в белобрысых волосах. Сэм зажимает рот рукой вовремя: громкое ?ах!? едва не вырывается наружу. Сестра Сара, впрочем, так увлечена уроком, что ничего не замечает.Саманта отворачивается от окна, утыкается носом в конспект. Щеки горят, полыхают просто, как от температуры. Винс Нил явился прямо к её школе, и, ох, что ему здесь нужно?Урок заканчивается, и Сэм думает, что ей бы сбежать через черный выход, но ключи от него сестра Мария всегда носит с собой, чтобы ученицы не прогуливали занятия. Поэтому она нарочито медленно убирает книги в шкафчик, бредет по холлу и надеется, что Винни пришел сюда просто поглазеть на девочек в форменных юбках и блузках, хотя, казалось бы, он видел юбки короче, а блузки?— куда открытее.Она видит, что некоторые девчонки сбились по стайкам, смотрят на него и хихикают, а кто-то?— явно пускает слюни. Многие из них, Саманта слышала, давно уже гуляют с парнями, и это ужасно, однако её не касается. Она прижимает к груди конспекты и выходит к воротам.Винс делает шаг вперед.?— Привет, милая,?— он почти мурлычет снова, жует жвачку, терпко и сладко пахнущую на жаре. —?Нехорошо сбегать, не попрощавшись.Он говорит об этом так громко, что некоторые девчонки начинают хихикать снова, кто-то из них перешептывается, глядя на Святую Сэм, как Саманту за глаза называют одноклассницы.?— Ничего себе,?— слышит она шепот,?— а ведь ангела из себя строила…В горле рождается комок, и Саманта ускоряет шаг, почти жалеет, что попросила родителей позволить ей возвращаться из школы одной. Винс не отстает?— подлаживается под её шаг, и от него пахнет почти так же, как и в пятницу: жвачка, лак для волос, одеколон и что-то очень специфическое, возможно, присущее только мужчинам.?— Бегать за девчонками мне ещё не приходилось,?— хмыкает он. Винс кажется невысоким, но Саманта сама едва достает ему до плеча. —?А за пятницу извини. Думал, ты группиз.Даже не очень понимая, что такое ?группиз?, Сэм думает, что Винс только что ей нагрубил, и жалеет, что не может ускорить шаг ещё сильнее, она и так почти бежит, а ему, кажется, вовсе не трудно успевать за ней. Лос-Анджелес окутывает послеполуденной жарой, асфальт раскален. Саманта останавливается посреди узкого тротуара, заставляя Винса тоже притормозить.?— Зачем ты за мной идешь?Он засовывает руки в карманы узких полосатых брюк. Вскидывает бровь. Кожа у него золотится от загара, и, со своими светлыми волосами и яркими глазами, Винс кажется расцелованным солнцем.?— Ты мне понравилась. Я же сказал.Саманта моргает, ей глаза слепит то ли солнечными лучами, то ли самим Винсом, который улыбается коротко и ярко. У Сэм снова сдавливает в груди и в низу живота, она пятится назад, почти вплотную подходя к чьему-то высокому и глухому бетонному забору. В их районе?— сплошь дома зажиточных семей, и свое имущество они крепко оберегают за оградами и сигнализациями. Винс здесь смотрится неуместно. Впрочем, кажется, ему наплевать.?— Я видела тебя на сцене и в баре. Не может быть, чтобы тебе хоть кто-то нравился,?— Сэм сама изумляется собственной смелости.Винс хохочет.?— Милая, ты ничерта обо мне не знаешь. Ни-хре-на,?— он шагает к ней, заставляя упереться спиной в забор, беленая поверхность которого шершаво проходится по спине Саманты. Рукой Винс опирается о забор и склоняется к Сэм. —?Но это легко исправить.Он чертыхается так же легко, как относится к людям и к жизни. Саманта смотрит в его загорелое лицо, на светлую прядь, падающую на лоб, и понимает, что нужно удирать, но не может двинуться с места, завороженная синевой глаз и наглой усмешкой. Саманта знает, что приличный молодой человек зовет девушку на свидание и дарит ей цветы, спрашивает разрешения поцеловать и ведет знакомиться с родителями, а ещё?— понимает, что Винс плевать хотел на эти совершенно нормальные для цивилизованных людей шаги к сближению.Он просто наклоняется ещё ближе и целует её. Снова. Свободной рукой тянет к себе за шею, заставляя впечататься в его горячее тело. Сэм упирается ладонью в его грудь, чувствует, как подкашиваются ноги?— Винс языком скользит по её губам и хрипло шепчет:?— Я не сделаю тебе больно. Католическая школа… я должен был допереть.Это тоже мало похоже на поцелуй, который Саманта рисовала себе в мечтах. Винс зарывается ладонью в её волосы, треплет хвост, языком напирает на нижнюю губу. Сэм не понимает, почему не отталкивает его?— здесь их может кто угодно увидеть. Ей даже нравятся его поцелуи; сердце в груди замирает, а кровь грохочет в висках, заглушая вопль разума и тихие наставления матери и сестер-преподавательниц. Возможно, сейчас Саманта совершает самую большую глупость в своей жизни. Винс?— часть чуждого для неё мира тех, кого её родители считают отбросами и неудачниками, которые закончат свою жизнь в канаве.Винс заставляет её тело не подчиняться разуму.Дьявол дышит Саманте в затылок.Винс отстраняется, растягивает в ухмылке припухшие губы.?— И ничего страшного.Сэм таращится на него, прикасается ладонью ко рту.?— Я, конечно, не читал Библию,?— Винс склоняет голову набок,?— но где-то слышал, что Бог есть любовь. Тебя не учили, что любовь бывает разная? Невероятное упущение со стороны твоих учителей.Сэм, разумеется, учили, что Бог есть любовь?— бескорыстная, настоящая, сияющая. То, что сейчас бушевало в ней, не было похоже на свет. Скорее, на клубящуюся жаркую тьму.?— В пятницу выступаем в Starwood,?— Винс протягивает ей смятый флаер. —?Хочу, чтобы ты пришла.?— Зачем? —?Саманта встряхивает головой, прогоняя туман в мыслях. Кажется, она снова может двигаться, и её ноги не похожи на желе. —?Я не могу. Родители возвращаются в четверг из Европы, и я… —?и почему она вообще говорит ему всё это? Будто ему не всё равно.?— Ты что, никогда не сбегала через окно? —?вздергивает бровь Винс. —?Много упустила в своей жизни,?— он смеется. —?Концерт начнется в девять. Скажешь, что легла спать, и вылезешь в окно в восемь, я тебя подхвачу. Не бойся, я не кусаюсь. Если сама не попросишь. Увидимся,?— он перебегает дорогу прямо перед чьим-то шикарным Фордом, показывает средний палец водителю, просигналившему ему вслед.Саманта понятия не имеет, как смотреть в глаза людям теперь.Её только что целовал Винс Нил из M?tley Crüe, и ей понравилось.Собирается ли она ещё раз появиться на их концерте? Сэм не знает. Она знает, что должна молиться, чтобы Бог отогнал от неё приспешников Дьявола, но почему-то молиться не получается.Родители возвращаются вечером, уставшие, но довольные: им удалось заключить запланированные сделки. Они молятся перед ужином и ужинают, как обычно, в молчании, потому что мать считает: либо ты наслаждаешься едой, либо треплешь языком. Саманта ковыряется в салате?— идеальная девушка должна следить за собой, иначе ей не видать приличного жениха! —?и думает, что завтра ей предстоит такой же вечер, и потом снова, и снова, и снова. Раньше это не казалось ей чем-то из ряда вон выходящим, это было привычным, но Саманта видела другую сторону жизни теперь и знает, что бывает иначе.Бывает?— шумно и пьяно, бывает?— Никки Сикс и Джо, утыкающаяся лбом в его шею, бывает Винс Нил и его наглая усмешка, бывают вечерние концерты, на которых музыка сносит с ног, будто цунами. И сейчас у Сэм почему-то звенит в ушах от молчания родителей.?— Что ж,?— когда они доедают последний кусок, мама наконец поднимает взгляд на Сэм. —?Ты покажешь мне свое эссе, дорогая? То, за которое ты получила ?А?.Мать углубляется в принесенную работу, и по её лицу, на котором ни один мускул не дрогнул, не понять, довольна она прочитанным или нет. Сэм сидит на своем стуле, зажав руки между коленями, и не может не думать, что сказала бы мама, если бы узнала, что её дочь подарила свой первый поцелуй мальчишке-рокеру из ?Виски? и ?Рейнбоу?? Точнее, Сэм никому ничего не дарила, он просто пришел и забрал его, потому что смог.Может ли кто-то из школы рассказать ей об этом? Саманта не разговаривала с Винсом на глазах у одноклассниц, да и преподаватели не могли видеть этого, но что, если кто-то шел за ней и видел, что Винс целовал её, а она не сопротивлялась? Саманта знает, что мама была бы в гневе. Она бы заперла её в какой-нибудь частной школе, где ученицы не кажут и носа на улицу и не навещают родных на каникулах. Она бы холодно отчитала Сэм, рассказывая, к чему ведет разврат?— к ребенку в подоле и позору на всю семью, конечно же. Саманта видит перед собой её лицо и ещё крепче сжимает ладони.Мать кладет эссе на стол.?— Плохо,?— произносит она, и Сэм, погруженная в свои мысли, не сразу понимает, о чем мать говорит. Поднимает голову. —?Ты получила за неё хорошую оценку только по недосмотру преподавателей.Плохо? Почему плохо? Саманта помнит, как сидела за эссе, как искала источники информации в библиотеке, как старательно пыталась соблюсти баланс между собственным мнением и мнением критиков, как переписывала с черновика. И ей почему-то становится обидно, будто мать плюнула ей в душу. Ей кажется, что её труд обесценили, хотя раньше она всегда думала, что к замечаниям родителей прислушиваться необходимо. Родители не скажут плохого. Родители знают лучше.Но что они, на самом деле, знают о той стороне мира, которую Саманта видела в ?Рэйнбоу???— Что-то не так, мама? —?тихо спрашивает Сэм.Мать стучит ногтем с идеальным маникюром по стопке исписанных аккуратным почерком листов.?— Никого не волнует твое личное мнение, Саманта. Ты учишься в школе и пишешь эссе о работе великого Кьеркегора. Какое у тебя вообще может быть мнение о его трудах? Много ли ты понимаешь в философии? В жизни? Как ты можешь рассуждать?Возможно, мама права. Может быть, Сэм слишком юна, чтобы говорить о философских трудах великих, но у неё тоже есть свое мнение, и преподавательницы всегда утверждали, что они не должны бояться выражать свои мысли, если эти мысли угодны Богу. И, хотя за последние недели Саманта совершила достаточно, чтобы вызвать гнев Господа, но вряд ли это было её эссе.?— Если бы сестра Сара не поставила тебе ?А?, я бы заставила тебя переписать эссе,?— мама качает головой. —?Но я надеюсь, ты запомнила, что выражать свои мысли, не будучи знатоком в предмете, нехорошо и неэтично, и показывает тебя, как… —?она запинается. —?Как деревенщину.У Сэм внутри что-то клокочет от обиды, хотя Гнев?— один из смертных грехов, но она не может смиренно принять слова, сказанные матерью. Отец пробегает взглядом по её эссе и качает головой: разумеется, согласен с мамой, как и всегда. Саманте хочется сказать, что преподавательница советовала ей чаще выражать свое мнение в работах, ведь так она сможет научиться думать самостоятельно, да вот только…А хотят ли её родители, чтобы она мыслила самостоятельно?Осознание обухом ударяет Сэм по голове. Библия говорит, что родителей нужно почитать, и ничего не говорит об уважении родителями своих детей, но почему другие могут выражать свои мысли без постоянного страха оказаться непочтительными и попасть в Ад??— Да, мама, я понимаю,?— она еле разлепляет губы, чтобы произнести эти слова, но внутренне с ними вовсе не согласна. —?Я пойду делать домашнее задание, хорошо??— Только постарайся, чтобы твое новое эссе основывалось на авторитетном мнении,?— мама улыбается, тянется и гладит её по щеке. Саманте вдруг хочется отдернуться, хотя обычно материнские прикосновения её успокаивают. —?Когда ты подрастешь и узнаешь о жизни больше, тогда и сможешь говорить, что тебе хоть что-то известно.Почему-то Сэм хочется спросить, целовалась ли мама в свои шестнадцать с парнями?В пятницу она решается. В одном доме с родителями ей нечем дышать, на неё давит взгляд матери, ей кажется, что мама о чем-то догадывается, или кто-то ей рассказал. Сэм молится, но Бог остается глух к её молитвам. В школе она сидит, как на иголках, и не слушает преподавательниц?— впервые в жизни она думает, что, может быть, идея Винса не так уж плоха? Родители рано ложатся спать и не имеют привычки проверять её спальню. Они доверяют ей…Саманте кажется, что ангел на её плече советует остаться дома, но демон, подсаженный туда то ли Винсом, то ли Люцифером, шепчет, что родители хотят, чтобы она понимала что-то в жизни, но держат её под замком, и что даже Шейла знает о мире больше, чем она сама.Ангел и демон. Сэм разрывает на части, когда Шейла, оттаявшая за прошедшую неделю, подсаживается к ней.?— Идешь завтра?Вот так, без обиняков. Саманта моргает.?— Я… нет.?— Идешь,?— фыркает Шейла. —?Я попросила моих предков, которые сейчас в Нью-Йорке, позвонить твоим и попросить их разрешить тебе переночевать у меня. По легенде, мы ляжем спать в девять, и звонить они не будут. Моим родителям твои доверяют. И Винсу я сказала,?— она подмигивает Сэм. —?Только больше так меня не бросай, о’кей?Сэм кажется, что она шагает в пропасть, зажмурив глаза, и некому подхватить её во тьме.Родители доверяют Саманте, и тем гаже она чувствует себя, собираясь к Шейле. Она убеждала себя, что не собирается идти в Старвуд, что ей не нужно притворяться кем-то, кроме себя, что она?— такая, как есть, и должна оставаться собой. Она пыталась внушить себе, что быть хорошим человеком намного важнее, чем попробовать в жизни что-то ещё, кроме намеченного пути… но вспоминала, что любая её попытка высказать своё мнение встречала твердый отпор со стороны матери, а полное повиновение вознаграждалось, и что-то странное, мутное поднималось в груди. Сэм думала: она так старалась, чтобы заслужить одобрение, но, чтобы получить его, ей приходилось наступать на себя.Раньше она не думала, что это плохо.?— Шейла мне не нравится,?— говорит мать, сажая Сэм в такси,?— но её родители?— приличные люди, и раз они попросили и ручались за свою дочь, я согласилась. Но если твоя подруга будет делать что-то противозаконное, ты должна сразу же нам позвонить.Саманта кивает. Её тошнит от лжи, которую она собирается произнести, но её мир перевернулся безвозратно, и теперь ей остается только катиться по этому склону в надежде, что её не слишком разобьет о дно.?— Мы собираемся лечь спать в девять, мам. И обязательно включим сигнализацию и видеокамеры.Что, если родители решат приехать и проверить её? Что, если телефон будет звонить в пустом доме? Что, если они всё узнают??— Не ссы,?— хмыкает Шейла, пока обводит контур её губ помадой. —?Слуги ответят на звонок и скажут, что мы легли спать.?— А если они приедут??— Твои родители настолько чокнутые? —?округляет глаза Шейла. —?Мои предки же позвонили и сказали, что ручаются за меня.Сэм думает, что мама не доверяет Шейле Вудли. Сэм думает, что у матери есть какой-то нюх на грядущие проблемы, но её желание сотворить из Сэм идеальную дочь, у которой, помимо учебы, есть ещё и друзья, играет с ней злую шутку. Сэм думает, что сделает с ней мать, если узнает, что она целовалась с Винсом. Два раза.?— Я не надену мини-юбку,?— в ужасе Сэм отталкивает Шейлу, но та смеется.?— Ещё как наденешь! Черт, Сэм, это почти пуританская юбка!Тонкая, приятная на ощупь алая кожа едва прикрывает середину бедра. Саманта чувствует себя голой, но, разглядывая свое отражение, почему-то, помимо стыда, ощущает ещё и удовлетворение собственной внешностью. Она почти никогда себе не нравилась, просто старалась не обращать внимания на свое отражение, когда собиралась в школу. Сейчас она себе… нравится?Starwood полон людей, Шейла тащит Сэм за собой сразу к гримеркам, вталкивает её внутрь?— прикрывается ею, если быть честной. Там людей тоже целая толпа: какие-то девчонки в мини или кожаных лосинах, парни в футболках с KISS и Black Sabbath. Пахнет алкоголем и терпкими девчачьими духами, и мужским потом, и воздух тяжелый и липкий.?— Что ты тут делаешь? —?Сэм перехватывают за руку, она заполошно подскакивает, оборачивается.Джо. Смотрит на Саманту, будто здорово в ней разочарована; черные волосы убраны в высокий пушистый хвост, алая помада размазана по краю губ, и почему-то Сэм думает, что Джо целовалась?— понятно, с кем. В отличие от большинства девушек, крутящихся вокруг группы, подруга Никки Сикса одета в простые джинсы и рубашку, завязанную на животе узлом, и всё равно она явно куда желаннее для Никки, чем разодетая Шейла.?— Пришла с подругой,?— Сэм чувствует себя неловко, ей стыдно отчего-то.Джо хмыкает:?— Ну да,?— она подтягивает Саманту к себе. —?Не позволяй пользоваться собой,?— она качает головой, хвост темных волос скользит по изящной бледной шее. —?Не позволяй делать из себя прикрытие.?— Джо,?— Никки, проходя мимо, прихватывает её за талию,?— идем, поможешь мне с гримом,?— он ведёт носом по её щеке, замечает Сэм:?— а, привет,?— ухмыляется, растягивая губы. —?Винс где-то здесь.?— Я не спрашивала, где он,?— растерянно бормочет ему вслед Саманта.?— Ну и что от тебя хотела эта сука? —?Шейла кипит ревностью, скрещивает руки на груди. Отталкивает какого-то парня, прихватившего её за задницу. —?Зачем ты с ней вообще разговариваешь?Сэм пожимает плечами: она не думает, что Джо?— сука. В конце концов, она позаботилась о Сэм после её побега из бара, и сейчас, кажется, тоже намекнула на что-то, только на что??— Джо думает, что если Сикс держит её при себе, значит, она неприкосновенна,?— кривится Шейла. —?Не слушай её, ты нравишься Винсу, а эта тварь просто хочет остаться единственной здесь.Это не похоже на правду. Сэм кажется, что она задыхается?— в коридоре полегче, не так пахнет алкоголем и чужими телами. Она прикрывает глаза, прислонившись к стене, и чувствует себя отвратительно: она?— плохая дочь, плохой человек, плохая прихожанка. Она?— там, где её не должно быть, где разврат цветет буйно, отравляя её душу. Ей кажется, кто-то смотрит на неё пристально, и, распахнув веки, она видит Винса.?— Пришла,?— улыбается он, и его улыбка напополам светлая и тёмная, в ней прячется радость и удовлетворение. —?Почему не внутри? —?Винс протягивает руку, убирает прядь её волос, накрученную плойкой, за ухо, кончиками пальцев пробегает по её щеке, спускается на шею. Сэм знает, что должна отстраниться, но она замирает, прикосновения оставляют за собой обжигающий след, полыхающий на коже. —?Идем,?— Винс берет её за руку, тянет за собой в гримерку, но Саманта качает головой.?— Там много людей, у меня голова кружится.?— Серьезно? —?у него в глазах пляшет лукавство. —?Есть другая идея.Саманта не знает, почему не отнимает у него руки, почему её ладони так комфортно в его ладони, почему она позволяет вывести себя на улицу, куда-то в переулок сбоку от клуба.?— Вон там мы живем,?— Винс машет рукой куда-то в сторону. —?Все вчетвером. Будешь? —?он достает сигарету, зажимает между губ. Щелкает кнопкой зажигалки. Сэм отодвигается: запах сигарет впитается в её волосы, в кожу, останется навсегда, и мама обязательно узнает обо всем, и… ей не хочется думать, чем это закончится. —?Брось, милая, это всего лишь сигарета. Здесь табак, а не марихуана.В желтом свете фонарей его глаза кажутся золотистыми. У Сэм почему-то всплывают слова Джо?— ?не позволяй себя использовать??— и о ком же Джо говорила? О Шейле или о Винсе Ниле?Тот выдыхает сизый дым, а затем делает шаг, заставляя Сэм прижаться спиной к кирпичной кладке стены и ощутить острое дежа вю.?— Давай, милая,?— шепчет он, склоняясь к лицу Саманты. —?Мама не узнает, и завтра утром ты снова станешь хорошей девочкой,?— его шепот похож на шепот змея в Эдемском саду, а Саманта чувствует себя Евой, и она знает, что Ева совершила ошибку, послушавшись змея, и что нужно бежать, но ноги не хотят слушаться. —?Хорошей, хорошей девочкой… —?Винс выдыхает ей в губы; дым на вкус горький.Сэм не успевает отвернуться, поцелуй обжигает; и Винс осторожно, будто пробуя, скользит языком в её рот. Сэм ахает?— ощущение странное, но оно отзывается где-то в низу живота горячей волной, наверняка греховной и опасной. Почему она такая слабая, как Ева была слаба, почему не может просто оттолкнуть его…? Саманта?— хорошая девочка, но, когда Винс прислоняется лбом к её лбу и улыбается, широко и ярко, облизывает губы, измазанные в её помаде, ей впервые в жизни хочется на всё махнуть рукой.?— Гореть мне в аду,?— хрипло произносит Винс. —?Но это будет потом.?— Мне тоже… —?тихо произносит Сэм прежде, чем успевает прикусить язык.?— Будем гореть вместе? —?предлагает Винс и вкладывает сигарету в её губы. —?Просто глубоко вдыхай, и всё. Ничего сложного.Дым ещё ужаснее, когда попадает в пищевод, опаляет. Саманта начинает кашлять, Винс смеется, мягко и без издевки, сбрасывает пепел с сигареты на асфальт.?— Так со всеми в первый раз бывает,?— пальцем ведёт по её нижней губе, размазывая помаду ещё сильнее. Сэм знает, что собственную душу продает Дьяволу, но взгляд Винса обещает, что всё обойдется. —?Не вздумай исчезнуть сегодня.И, прежде, чем Сэм успевает подумать, она обещает:?— Я не исчезну.