8 (1/1)

Сквозь белёсый сигаретный дым Шизуо смотрел на огни дома напротив. Одни гасли, другие зажигались, потом гасли и эти. Изредка за незашторенными стёклами мелькали тёмные силуэты. Город давно погрузился в зыбкий сумрак, раскрашенный фонарями, неоновыми вывесками и потоками фар. В комнате становилось всё темнее, но он не включал свет. Нет, его не интересовали чужие жизни в высотке на противоположной стороне улицы, он даже не думал о тех людях, что время от времени показывались в окнах, смотрел, но не видел их. Не слышал бормотания вечернего выпуска новостей на городском канале. Его занимали собственные размышления, и именно они были причиной апатии. Наконец он затушил окурок и щёлкнул пультом. Но повисшая в комнате тишина не добавила мыслям ни ясности, ни долгожданного покоя. Спать не хотелось, а события вчерашнего вечера беспрестанно прокручивались в голове, утомляя всё больше с каждым новым повтором. Шизуо поплёлся к холодильнику, мимоходом скользнув равнодушным взглядом по нетронутому ужину на столе, налил стакан молока. Молоко заканчивалось с той же периодичностью, что и прежде, а вот продукты задерживались на полках подолгу и после отправлялись в мусорное ведро. Раз или два в день он перекусывал в кафе с Томом, а потом попросту забывал о еде. Шинра прав, это ненормально. Но вовсе не так ненормально как то, что творилось с Изаей.Настенные часы показывали 11.42. А мысли об Изае не теряли настойчивости.— Что угодно, Шизу.— Ты уверен?— Да.Он мог бы проверить, где предел покорности Изаи. Была отличная возможность сделать это. Во второй раз уже. Мог приказать, что заблагорассудится. Мог унизить.— Тогда не лги мне. Никогда, ни единым словом. Я почувствую ложь, ты знаешь.И во второй раз не опустился до этого. Потребовал первое, что пришло в голову. Почудился ли ему облегченный выдох, предваряющий вопрос?— Это значит, ты придёшь завтра?Всё равно что "Это значит, завтра будет хорошая погода?" Но за будничным тоном Изая безуспешно прятал надежду. Без сомнения, это она, такая хрупкая, прозрачнее тонкой льдинки, звучала в сдавленном голосе, спазмом перехватывала горло, читалась в глазах и морщинках вокруг них, дрожала в уголках губ, чуть приподнявшихся в жалкой попытке выдавить улыбку, угадывалась в стиснутых на подлокотниках пальцах, исхудавших так, что рельефно выделялся каждый сустав между фалангами... И это она после преследовала Шизуо чёрной тенью, заслонившей от него прохладный, дышащий свежестью вечер и солнечное утро, приветливые кивки Кадоты, болтовню Саймона и озадаченные взгляды Тома. Весь день он не слышал гула оживлённых улиц, не замечал ничего вокруг. Словно и не покидал апартаменты на тридцать втором этаже офисного здания в Синдзюку. Мысленно Шизуо всё ещё был там.— Не знаю. Я... Не могу пообещать тебе.По крайней мере, это было честно. Уже уходя, он услышал вслед:— Завтра в десять.И — то ли правда было, то ли показалось — тише шороха, бессильным выдохом:— Пожалуйста...Показалось, наверное. Показалось.Завтра в десять. Шизуо не спал всю ночь.Завтра в десять. И днём не забывал ни на миг.Завтра. Вместе с пульсом стучало в висках.В десять.Разрывало между здравым "не-забывай-с-кем-имеешь-дело" и глупым, порывистым и необъяснимым "хочу". Такие "хочу" обычно не доводят до добра. С таких "хочу" началось множество проблем и оборвалось немало жизней. Такие "хочу" толкают гулять по карнизу, покупать спайс, изменять жене и проигрывать последние деньги автоматам. Из-за таких "хочу" те, из кого он после выбивал долги, этими долгами обзаводились. Но только сегодня Шизуо в полной мере осознал всю силу и безнадёжность этого "хочу".Сегодня Изая ждал его. Как и двенадцать предыдущих лет. Подумать только... Его никто никогда не ждал так. И, по сути, он один может помочь Изае. И раньше мог. И не исключено, что ничего не случилось бы: никакой войны банд, никакой вражды между ними. Что, если болезнь должна была стать даром для них обоих, единственным, что способно их примирить? Но что-то пошло не так. А теперь у него есть шанс всё исправить. Хотя бы попытаться. Постыдно бежать от этого шанса, как последний трус.Да и кто дал ему право отнимать шанс у Изаи во второй раз? Теперь, когда он знал о синдроме Широ. Орихара и так уже дел наворотил. Кто знает, на что толкнёт его новая стадия болезни? Как далёк он от безумия?Был почти час ночи, когда Шизуо оказался возле офисного здания в Синдзюку. И только теперь понял, что оно, вероятно, уже закрыто. Да и Изая мог уехать, вряд ли он сутки напролёт проводил в своём офисе. Шизуо невольно потянулся рукой к карману жилета, в котором лежал телефон. Но что толку, если у него нет номера Изаи. Однако что-то внутри настойчиво влекло внутрь здания и упрямо твердило, что Изая там. Поколебавшись, он всё же подошёл к стеклянным дверям. К его удивлению, те разъехались в стороны. Охранник в холле только бросил на него беглый взгляд и ни слова не сказал, когда Шизуо направился к лифту.На этот раз дверь не открылась, стоило только появиться рядом с ней. Шизуо позвонил, выждал минуту, вторую, но ничего не происходило. Он прислушался, но не смог различить ни звука за толстыми стенами. Позвонил снова, более настойчиво. Протяжная трель, приглушённая бетоном и металлом, доносилась из-за двери. Минута текла за минутой – и опять ничего. В душе заворочалось раздражение. Да, он опоздал на три часа. Но, если уж на то пошло, он вообще не обещал, что придёт. Плевать. Это нужно было Изае, не ему. А теперь его совесть чиста. Не сдержавшись, Шизуо саданул кулаком в дверь. Не хотел, но на тёмном металле осталась вмятина. Ладно, оно и к лучшему — у Изаи не останется сомнений, что он действительно приходил. Развернувшись, Шизуо направился обратно к лифту. Почему помедлил, сам не знал. Не иначе, как шестое чувство опять сработало. Но этой короткой заминки перед лифтом хватило, чтобы позади раздался знакомый короткий щелчок отпертого замка.Дверь медленно распахнулась, в полутьме маленького вестибюля Шизуо различил очертания инвалидного кресла и тёмную фигуру, кутающуюся в плед по самую шею, точно в кокон. — Входи, — прозвучало глухо, слабо. Как будто Изае требовались усилия даже для того, чтобы произнести одно слово.Кресло с тихим жужжанием отъехало в сторону, освобождая проход.— Думал, тебя здесь нет, — пробормотал Шизуо, проследовав мимо Орихары в основное помещение.— Но чувствовал, что я здесь, — прошелестело ему вслед.— Да, — не стал отпираться Хейваджима.Другие слова не шли на ум. Повисла пауза. Кресло жужжало за спиной до тех пор, пока Шизуо не остановился посреди комнаты. Звук тут же смолк: сегодня Изая старательно — даже слишком старательно — соблюдал дистанцию. Здесь, как и в прошлый раз, было гораздо светлее, чем в вестибюле, но в углах всё так же густо лежали тени, не позволяя рассмотреть помещение во всех деталях; второй уровень (а куда ещё могла вести лестница у дальней стены?), и вовсе терялся в темноте. И по-прежнему на плечи давило ощущение необжитости и неустроенности. Шизуо бегло осмотрелся по сторонам: нет, здесь было всё необходимое и даже больше, а в интерьере, без сомнений, прослеживался дизайнерский стиль... Но вот уюта не было, и потому офис угнетал своей холодной бездушностью. А ещё не выветрившийся запах недавнего ремонта только усиливал это неприятное впечатление.Изая не произнёс больше ни слова, молчаливым изваянием застыв позади. Только его взгляд ощущался физически — пыльной паутиной, прилипшей к коже. Такой жадный, ждущий... голодный... взгляд нищего, выпрашивающего подачки у храма в будний день. Да и выглядел Изая не многим лучше нищего: заострившиеся, горящие нездоровой краснотой скулы, ввалившиеся глаза, тёмные круги под ними, воспалённые веки, истрескавшиеся губы. Но, по крайней мере, не пытался хватать его за руки, не говорил тех странных вещей, не обещал всего на свете, иначе Шизуо вряд ли смог бы заставить себя пробыть наедине с ним дольше нескольких минут.А может, Изая не делал ничего только потому, что слишком ослаблен? Шизуо хотел спросить. Но... Не лучше ли не знать? Стоя сейчас посреди апартаментов Орихары, в этой гнетущей тишине, он всё меньше понимал, что вообще здесь делает. Кажется, угадав его сомнения, Изая произнёс, кивая в сторону журнального столика возле дивана:— Ты можешь курить, если хочешь. Там пепельница.Шизуо прислушался к своим ощущениям. Курить не хотелось. Хотелось есть.