Глава 8. Диссонанс (1/1)

Дни тянулись один за одним. Спокойно, серо, буднично.Казалось, они вышли из тесных камер вечность назад, хотя прошло всего около недели. Странно? Спок так не думал?— он отмечал непривычную долготечность времени лишь в фоновом режиме благодаря весьма точным биологическим часам, направляя всю свою концентрацию на студентов.Да, ему дали группы. Пока три?— больше не успел взять из-за незапланированного отпуска в спецприёмнике,?— и теперь Спок считался полноценным преподавателем ксенолингвистики.Хорошая практика, как и говорил Пайк. И отличная возможность приглядеться к будущим коллегам.—?Продолжим обсуждение на следующем занятии,?— монотонным сухим тоном заканчивает лекцию Спок, в мгновение теряя интерес к его не слишком внимательной аудитории и переключаясь на повторение материала лекции?— бессмысленно, он запоминает всё с первого раза, однако лишним не будет,?— когда к нему, уверенно вскинув подбородок и расправив плечи, подходит одна из студенток.?Кадет Ухура??— вспоминает вулканец, впрочем, не отрываясь от своего чтива вплоть до того момента, пока та самая кадет Ухура не подаёт голос.—?Мистер Спок, вы бы не были против посидеть в веганском кафе, поговорить на вулканском, обсудить тему моей курсовой? —?волнение девушки выдают лишь слегка сжимающие ремень сумки пальцы, в остальном же Нийота?— оплот спокойствия, и это её качество импонирует Споку, как и предложение девушки, лучшей на своём курсе на данный момент, наиболее активной участницы семинарских дискуссий.Нийота, определённо, умна и старательна, напролом идёт к своей цели, не сдаёт позиций, проявляет живой интерес к профильной дисциплине. Как студентка и будущая специалистка, Ухура весьма интересна Споку, и потому он не видит причин отказывать ей в обсуждении учебных вопросов.—?Конечно, кадет Ухура. Во сколько вам было бы удобно встретиться?***Для доктора Маккоя время тянулось, пожалуй, ещё медленнее, и всё из-за вечно либо задумчивого, либо серьёзного, либо печального Джима?— словом, любого, но только не весёлого и позитивного.Впрочем, отсутствие Джима омрачало ситуацию в разы больше молчаливой, но всё же составляющей компанию, версии Кирка.Морда зеленокрового, до кучи, мелькала среди стен Академии. Первое время Леонарду казалось, что у него галлюцинации, или же он оказался в своём страшном сне. Однако выяснилось, что Спок всего лишь приступил к активному исполнению своих преподавательских обязанностей.Лучше бы кошмар, думал Маккой. Так можно хотя бы проснуться. А вулканец наяву?— сущий ад, уж в этом Леонард убедился в полной мере.К счастью, со Споком они, если и пересекались, то ограничивались сухими приветствиями, что более чем устраивало обоих.Сегодня они не встречались. И Джим, как назло, второй день не появлялся.Что ж за напасть…—?Доктор Маккой! —?Леонард снова подозревает у себя галлюцинации, или же бурную фантазию?— не может же звонкий голос Павла Чехова в самом деле слышатся ему именно здесь, в Академии Звёздного Флота, ещё и в учебный день! Вернее, Маккою хотелось бы, чтобы это стало правдой, ведь Павел так мечтает о поступлении на командный курс, и очень заслуживает этого…Впрочем, судя по всему, голос Чехова, разносящийся по узкому коридору главного корпуса, более чем реален.—?Доктор Маккой, здравствуйте! —?перед глазами, ловко пробравшись сквозь плотную беспорядочную толпу, возник сияющий, словно начищенный самовар, Павел.От официального обращения Леонард поморщился?— почувствовал себя старым. Лучше уж Боунс, чем так, на ?вы?.—?Привет,?— лениво пожимая протянутую в знак приветствия руку, без особого энтузиазма отзывается Маккой, размышляя, не пора ли ему на пенсию. —?Ты какими судьбами в Академии, малыш?К волне восторга и щенячьей радости, коими Чехов окатил его в огромных количествах, Леонард готов не был. И не думал, что когда-либо будет.—?Ой, а вы не знали? —?глаза парня загорелись, с точки зрения Маккоя?— опасно. Такой же взгляд бывал у Джима всякий раз, когда ему в голову приходила очередная гениальная, граничащая с безумием мысль. —?После митинга многие университеты, во избежание продвижения идей ОСПС, позволили омегам посещать лекции в качестве вольных слушателей. Вернее, даже не так?— это не было запрещено, однако, естественно, заявки омег никто не рассматривал. Теперь же рассматривают, и потому я уже вторую неделю хожу на лекции.Ничего хорошего в таких подачках нет?— понимали оба. Однако, когда противник совершает какое-либо действие, вы можете приблизиться к пониманию его стратегии. В данном случае, глубоко копать необходимости нет?— их не воспринимают серьёзно. Считают, что могут усмирить бурю, просто закрыв глаза и представив, что её нет. Высшие чины понадеялись на компромисс, предоставив омегам пользоваться одним из множества существующих на бумаге, но недействительных в реальной жизни прав. Мол, ладно, сидите в своих университетах, так уж и быть?— но официально образование не получайте, это слишком,?— только на улицы не выходите.Глупо, ужасно глупо. Но не это важно, и, изучая скромную победоносную ухмылку на юном лице Павла Чехова, Леонард понимал особенно ясно?— им, ОСПС и всем, кто решит присоединиться, на руку действия правительства, каким бы они ни были. Иначе как понять, в какую сторону двигаться, на что давить? К тому же, своего рода откуп демонстрировал красноречиво?— им предлагают альтернативу. Что, по большому счёту, несерьёзно, ведь многим и эти подачки покажутся недостижимым идеалом, сладким сном, ставшим реальностью… Но с другой стороны?— кому-то возможности стать вольным слушателем мало, и они, увидев, что ОСПС, пусть по крупицам, но меняет устои, присоединятся к ним, и ОСПС станет больше, а значит, сильнее.Паша точно думал именно об этом, исподлобья наблюдая, как его мысли перекликаются с размышлениями Леонарда, находя отклик в его хмуром, задумчивом лице.—?Пообедаем, Ленн? —?намеренно толкнув доктора плечом, с усмешкой бросает Чехов, уже уверенно шагая в сторону столовой?— откуда-то знает, что Маккой пойдёт за ним.И Леонард действительно идёт, раздражённо ворча:—?Не называй меня так.Паша лишь сильнее усмехается.—?Как скажешь, Ленн.В столовой шумно. Маккою кажется, что шумно везде, а Павлу наплевать, на первый взгляд. Леонард бы сказал, что и на второй, и на третий, и на десятый взгляды?— Чехова не волнует гудящая толпа, он её как будто и не замечает вовсе. Поэтому доктор предпочитает держаться позади, комфортно чувствуя себя в роли ведомого. Паше же, очевидно, более чем нравилось быть ведущим, что, как успел заметить следующим за Чеховым шаг в шаг Маккой, парень делал неосознанно.Просто это его суть?— быть лидером, даже если сам Чехов, яркий, открытый, ищущий во всём хорошее, уверенный и вселяющий уверенность в других Чехов этого не осознаёт. Его время ещё придёт?— Боунс не сомневается. И что-то ему подсказывает, что наступит это время очень и очень скоро.А почему? А потому что….—?Как Джим? —?невзначай интересуется юноша, сбивая доктора с мысли. Впрочем, эти мысли вели его к Кирку?— объекту предстоящего им обсуждения.На Леонарда Павел смотрел осторожно, тщательно скрывая волнение?— видимо, откуда-то разузнал, что случилось в спецприёмнике. Или сам догадался? Маккой никак не мог забыть слова Спока тогда, в камере: ??— Для большинства омег харрасмент?— вещь обыденная?.Наверняка и Паша сталкивался с подобным. Наверняка был более наблюдательным и замечал в поведении Джима нехорошие звоночки. Наверняка понимал, что Кирк чувствует.Да, он точно всё знал, даже если никто ему не рассказывал?— Павел достаточно умён и рассудителен, чтобы понимать, что значит для омеги оказаться в чьей-то власти, пускай и ненадолго.Павел знал, и знал к сожалению. О каком равноправном справедливом мире можно говорить, когда семнадцатилетний юноша видит и понимает больше взрослого мужчины? Это осознание било под дых, обезоруживало, окатывало, словно ушатом ледяной воды и заставляло сердце Леонарда сжиматься от боли. Неужели этот мальчик подвергался насилию? Или наблюдал за насилием? Неужели в его системе координат оно?— норма, нечто привычное, обыденное?В голове не укладывалось. Насилие и домогательства?— последнее, что должно быть в жизни этого солнечного парня. В жизни любого омеги, любого человека.Это несправедливо, чёрт, как же это несправедливо! Впервые Маккой ощущал эту несправедливость настолько остро. Впервые хотел сделать что-то немедленно.Как минимум, развернуть ход планеты в противоположную сторону.—?Мы со вчера не виделись,?— мрачный?— мрачнее обычного,?— отзывается Леонард, с глухим стуком опуская поднос на стол. —?Не знаю, всё ли с ним в порядке, но могу предположить?— раз он не пришёл, то не сумел справиться с навалившимся на его светлую душу дерьмом.Павел кивает. Молча.Думает.***Зачем мне эта жизнь?Лицо отца казалось таким живым, таким светлым, открытым… Выдавала лишь бегущая по голограмме рябь и пустой, навсегда застывший в одной точке, взгляд.И то, если приглядываться. А Джим успел приглядеться?— часто бывал в музее памяти павшим героям, часто подолгу смотрел в эти глаза, часто говорил в пустоту.Почему ты не позволил мне умереть?Джим злился. Честно, злился?— до глубины души. Не понимал, почему люди так восхваляют людей, готовых пожертвовать своей жизнью, и жертвующих. Возводят им памятники, отстраивают музеи и отмечают в календаре день памяти как великий праздник.Просто умереть ради кого-то. Куда сложнее жить.Ты умер ради меня, и за это тебя восхваляют. Считают, что ты спас меня, однако я не могу назвать свою жизнь спасением. Как можно называть это победой? Подвигом? Подвиг?— жить ради другого, для другого. Это храбрость. Не смерть, не вечный покой.Зеркальная поверхность за голограммой отражала его раскрасневшееся от бурлящей в душе злости лицо?— за последнюю неделю непрекращающийся ворох мыслей довёл Джима до апогея безумия. Его разрывало от эмоций, что отравляли разум своей мощью и искренностью?— разочарование, радость, страх, смятение, отчаяние, грусть, отвращение, воодушевление. Столько всего и сразу, упорядочить невозможно.Рад ли Джим маленьким победам ОСПС? Несомненно. Разочарован ли реакцией правительства? Да, определённо. Напуган и не может отойти от событий в спецприёмнике? Да, да и ещё раз да. Не понимает, почему в его голове так много Спока? Чертовски верно.Запутался ли он? Что ж, вопрос риторический?— всегда, достигнув тупика, Джим приходит к отцу. Вернее, к его голографической версии.Знал ли ты, в какой мир меня отправляешь? Знал ли, что я омега? Любил бы ты меня тогда?Вопросы, что навсегда останутся без ответов. Джим прекрасно осведомлён об этом, но его кулаки судорожно сжимаются, а ноздри то и дело широко раздуваются от шумного гневного дыхания.Он так хочет узнать ответы, так хочет сделать что-то с душащим его отчаянием.Но ему не к кому пойти, некому довериться, кроме этой голограммы…Я один, пап. Я не знаю, что делать с этим одиночеством, я снова близок к тому, чтобы сдаться… Что мне делать? Как найти в себе силы бороться, идти до конца?Тишина. Звенящая, оглушающая, кровожадно разрывающая бьющееся в груди сердце на части.Что бы он ни спрашивал, ему не ответят. Он знает, и это знание причиняет ему боль, но кого, помимо созданного игрой света отца, спросить, Джим не представляет. Не представляет, кто может сказать то, что он хочет услышать, кто может понять его.Остаётся выслушивать противное эхо своего болезненно отчаянного голоса и размышлять, как он всегда и делал. Разговор с самим собой?— излюбленная манера Кирка решать психологические проблемы.За девятнадцать лет использования данного метода Джим может с уверенностью сказать?— он не работает. Иначе сейчас он не стоял бы здесь.—?Ты всегда так боялся упасть, Джим,?— знакомый голос, знакомые шаги, знакомое лицо?— они почему-то всегда встречались именно здесь, в этом проклятом музее. —?До сих пор боишься.—?Капитан Пайк,?— без доли удивления в голосе приветствует Джим, разворачиваясь к говорящему. Крис ободряюще улыбнулся ему, подмигнул. Джим хмыкнул, переводя взгляд обратно, на отца. —?Если вы пришли читать мне лекции, то я отказываюсь от этого ?удовольствия?. Оставьте меня одного.Глядя на отца, Джим готов был согласиться с народом в одном?— они действительно очень и очень похожи с Джорджем Кирком.—?Нет, Джим, не сегодня,?— подходя ближе к застывшему напротив голограммы и явно находящемуся не в духе Кирку, примирительным тоном говорит Пайк. —?Я хотел извиниться, если честно.А это уже интересно. Изогнув бровь в немом вопросе, Джим выжидающе глядит на Пайка. Извиниться за что?—?Прости, что не смог вытащить тебя из спецприёмника раньше срока… Я понимал, каково тебе будет, пытался что-то предпринять, но не вышло,?— мужчина вздыхает, кладёт руку Джиму на плечо, и тепло его сухой ладони греет, успокаивает Кирка. —?Прости, Джим. Пожалуйста, прости, что не смог уберечь тебя. Снова, в очередной раз…—?Крис…—?Нет, Джим. Послушай,?— настаивает Кристофер, и Джим послушно замолкает, не отрывая взгляда от крепче сжавшего руку на его плече беты. —?Я в самом деле не единожды виноват перед тобой. Да, ты взрослый самостоятельный парень, несёшь ответственность за свои поступки, и я горжусь тем, кем ты стал, горжусь твоей смелостью и решимостью, горжусь твои выбором, однако… Нам всем необходимо чужое тепло и поддержка, хотя бы помощь в самые трудные минуты, а я столько раз облажался, столько раз не предотвратил и не прекратил твой ад, хотя мог,?— рука безвольно повисает, падает с его плеча, и Джим испытывает острое чувство потери, но не смеет и двинуться, захваченный откровением старого друга семьи Кирков. —?Я повторюсь, Джим?— я горжусь тобой, и в этом нет ни грамма моей заслуги. Ты стал Джеймсом Кирком исключительно благодаря себе, и это заслуживает огромного уважения. Ты прошёл свой путь один, но я не хотел бы, чтобы так было всегда, поэтому… Знай, что у тебя есть я. Не бойся обращаться ко мне по любому вопросу, не бойся искать поддержки. Не бойся падать?— я всегда помогу тебе подняться,?— Крис смотрит на него так искренне, так спокойно и по-доброму, как-то по-отечески, что у Джима сердце сжимается от странных, неизвестных ему ранее чувств.Кажется, слова Пайка его растрогали, потому что Джим внезапно ощущает на своих щеках слёзы, что он прячет в ткани рубашки Криса, крепко и благодарно его обнимая, стискивая пальцами мягкую ткань и жмурясь до звёздочек в глазах от эмоций, что вновь переполняют, но не разрушают, а наоборот?— умиротворяют, успокаивают. Джим чувствует, что может разделить с кем-то свою ношу, и на душе становится легче.—?Я знаю, я не могу заменить тебе отца, и даже если когда-то мог, то с этой задачей не справился, но, Джим, мне не обязательно быть твоим отцом, чтобы поддерживать тебя, как и тебе не обязательно быть моим сыном, чтобы у меня искать поддержки. Джордж, наверное, сумел бы ответить на твои вопросы?— я в этом не мастак, но я верю в тебя. Всегда верил, если честно. И если тебе недостаточно собственной веры в свои силы, чтобы не сдаваться?— что ж, возьми мою,?— посмеиваясь, Крис поглаживал затылок хлюпающего носом Кирка, ероша его волосы, но при этом успокаивая поддавшегося эмоциям парня. —?Я думаю, ты занимаешься бравым и нужным делом, Джим. Доведи его до конца, ладно?Джим, легко и светло, сбросив тяжкий груз со своих плеч, улыбается, вытирает мокрый нос рукавом и отвечает:—?Ладно.Его волосы снова треплют, но уже активнее, беспорядочнее, но Джиму плевать?— ему хорошо, а при взгляде на мягкую улыбку Пайка становится ещё лучше.—?Однажды ты станешь отличным капитаном,?— уверяет Крис.—?Я знаю,?— нахально вторит ему Джим, и Пайк, тяжело вздыхая, качает головой, наконец узнавая привычного, дерзкого, гордого и амбициозного паренька из Айовы, мечтающего покорить звёзды.Джим был таким до Тарсуса, до пьянок Фрэнка и побега Сэма. Джим был таким, и Крис рад, что этот Джим возвращается.***Аманда выносит безжалостный вердикт?— на ближайшие несколько месяцев они уходят в подполье. Правительственные поводья ослабили, позволили омегам посещать лекции в университетах и других учебных заведениях в качестве вольных слушателей, однако из рук не выпустили, контролируя, наблюдая, чтобы в один прекрасный момент взять и задушить.Джим понимал, что решение местного правительства?— обманчивая удочка, однако и предположить не мог, насколько серьёзно к этому отнесётся Аманда.И насколько несерьёзно Спок. Нет, правда! Пропустить одно собрание, хоть и важное?— подведение итогов митинга,?— это Джим ещё мог понять. Но второе, третье и четвёртое выходили за грань понимания Кирка.По словам миссис Грейсон, её сын ударился в преподавание, о чём она знала лишь косвенно?— преподавателям предоставляли квартиры, и в одну из таких ещё до ареста начал перебираться Спок, и, в общем-то, окончательно перебрался после освобождения.Интересно, думал Джим. Очень интересно. Чем же таким важным занят Спок, что игнорирует мероприятия ОСПС, дела его матери, за которое активно ратует? Маловероятно, что он чего-то не успевал?— даже Джим, не будучи гениальным вулканцем, находил время на ОСПС, параллельно обучаясь по ускоренной программе.По такой же совсем недавно учился Спок, и теперь наверняка ощущал, как много у него свободного времени?— в избытке, несмотря на новую должность.Значит, причины иные, к графику отношения не имеющие?Примерно это Джим и собирался выяснить, нервно теребя в кармане ключи по дороге к новоиспечённому дому молодого преподавателя. Если говорить откровенно, он жутко нервничал, однако объяснить природу своих переживаний не мог. Не мог понять, откуда в нём взялся страх.Бояться Спока? Глупости какие.Или не глупости?Разумом Джим понимал, что Спок?— существо безобидное, пацифистское и относящееся к омегам с глубоким уважением. Спок вёл себя странно?— для альфы,?— однако Кирк подозревал, что это ?странно? является здоровым вариантом взаимоотношений между двумя индивидуумами.Впрочем, откуда он мог знать, что такое нормальные взаимоотношения.Как бы там ни было, всё, что делал Спок?— создавал впечатление миролюбивого безопасного альфы.Но?— альфы. Всё ещё.И потому нос Джима с разумом не соглашался.***—?Джим? —?удивление вулканец даже не пытается скрыть, да и не получилось бы, ведь последний, кого Спок ожидал увидеть на пороге своей квартиры?— весьма хмурого и явно чем-то раздражённого Джеймса Кирка.Когда первый ступор проходит, Спок делает шаг в сторону, пропуская юношу внутрь. Не заметить напряжения, волнами исходящее от Кирка, сложно, и Спок, разумеется, замечает?— как его зоркий глаз мог не заметить?К тому же, когда t’hy’la так близко… Спок поспешил поднять щиты, иначе эмоции Кирка для него ощущались слишком ярко без лишних прикосновений.—?Стал затворником? —?неловко переминаясь с ноги на ногу, бурчит Джим, настороженным взглядом наблюдая за закрывающим дверь вулканцем.Лучше бы не закрывал, думает Джим. Лучше бы…—?О чём ты? —?Спок делает вид, что не понимает, что Кирк имеет в виду. Трюк, впрочем, не срабатывает, и вулканец удерживает себя от желания съёжиться под скептическим взглядом и изящно вздёрнутой бровью.Джим не ждёт, когда Спок ответит, пусть и понимает?— они оба знают, о чём речь. Однако не хочет тратить лишнее время на попытки вытянуть из вулканца информацию окольными путями.—?Ты не ходишь на собрания и, видимо, не собираешься принимать участие в рассылке агитационных писем и печати протестных плакатов,?— в мыслях Спок делает отметку поговорить с матерью о вандализме, а Джим, тем временем, продолжает:?— С чего вдруг, Спок? Студенты замучили? О, не прикрывайся несчастными кадетами и новой должностью?— даже с двойной нагрузкой у тебя больше свободного времени, чем в период обучения по ускоренному курсу. Я учусь по такому же, и я всё успеваю! —?возмущается Джим, в порыве эмоций откидывая капюшон и воззираясь горящими негодованием, ослепительно яркими и завораживающими, глазами, на Спока.А Спок… Что Спок?Спок смотрит. Слушает. Думает, что сказать.Правду? Что находится рядом с Джимом для него?— величайшее счастье и величайшая мука. От таких новостей Джим сойдёт с ума, несомненно. Спок и сам сходит?— не понимает, как один человек, к чьему разуму он прикоснулся, разрушил всю привычную картину мира лишь свои существованием.Ведь верно?— вулканцам нет нужды много лет жить с партнёром, притираться, изучать характер, привычки, предпочтения, биографию, чтобы по истечении долгого срока вынести вердикт: тот это человек, или же необходимо продолжить поиски. Вулканцам достаточно одного-единственного слияния, чтобы понять, насколько их разумы гармонируют, и если гармония несущественна, не пытаться строить отношения.Зачем тратить время на не имеющее перспектив предприятие?Если же гармония высока, смысл есть.Если вы t’hy’la, то с первых прикосновений разума к разуму вас неизбежно притянет друг к другу, и будет тянуть, пока вы не закрепите связь. И никаких лет сожительства и попыток что-то понять. Будучи t’hy’la, ваша гармония достигает ста процентов?— идеальные партнёры, идеальное сочетание.Кто же, обладая идеалом, продолжит поиски?Спок не продолжал. Он, впрочем, изначально никого не искал?— Джим нашёлся как-то сам, что лишь подтверждало их гармонию. Однако Спок достаточно долго прожил среди людей, чтобы понять, как дико для Джима прозвучат слова: ?я твой идеальный партнёр?— друг, брат, любовник. По вулканским законам, нам следует пожениться?. Вероятно, Кирк и вовсе не поверит, посчитает бредом, отгородится от него настолько, насколько возможно при наличии психологических травм и альфы, утверждающего, что вам предстоит прожить вместе до самой старости.Спок понимал, и потому искал убедительную ложь. Таковая, к сожалению, не находилась, а время шло. Тогда он решил, что в их разговоре не хватает недосказанностей.—?Возникли некоторые обстоятельства, препятствующие моей деятельности в ОСПС,?— размыто, без какой-либо конкретики, заявляет он, стойко выдерживая грозный взгляд рассерженного подобными витиеватыми ответами Джима.—?Что за обстоятельства? —?не церемонясь, бросает Кирк, пытаясь продолжать злиться и терпя поражение… Что-то мешало ему долго держать обиду на Спока, и юноша, изумлённый этим странным, неожиданным открытием, судорожно пытался понять, что конкретно.Спок же наблюдал за его внутренними метаниями со своего места, не делая и шага ни в сторону Джима, ни куда-либо ещё?— Кирк по-прежнему выдавал напряжение, старался дышать ртом и в целом, очевидно, чувствовал себя неуютно, в опасности. Усугублять положение вулканец не желал совершенно.Боялся не справиться с болью при виде страха в глазах того, кто стал его t’hy’la?— частичкой его души. Страха перед ним самим, перед человеком, что в приоритеты должен ставить заботу о партнёре.Разумеется, Спок знал, что Джим боится альф в целом, и делает это неосознанно, однако упрямо, до последнего не желал сталкиваться со страхом в своём отношении.Это было бы невыносимо. Существование Джима, его недосягаемость, что Спок сам для себя очертил?— невыносимы.—?Я не могу рассказать. Прости,?— совершенно искренне раскаивается Спок, ни за что не стремясь расстроить или разозлить Джима ещё больше, но зная?— это неизбежно.И это ужасно?— видеть разочарование в глазах Джима, чувствовать горечь, не присущую его чистому запаху, и быть причастным, быть виновником этих перемен.Ужаснее только рассказать Джиму правду, и потому Спок выбирает меньшее из зол.Насупившийся и нахохлившийся, Кирк глядел на вулканца с затаённой в глубине души обидой?— почему он не рассказывает? Что случилось? Чёртов остроухий интриган! Как можно так истязать Джимово любопытство?—?Не расскажешь, значит? Ясно,?— в результате, придя к выводу, что проще гору с места сдвинуть, чем выпытать у упрямого вулканца истину, Джим флегматично пожимает плечами?— смиряется со своей участью умереть, так и не узнав страшную тайну Спока. —?Ну хоть плакаты с нами расклеивать будешь?Кивок.Удовлетворённый таким ответом, Джим, по-прежнему мрачный, кивает в сторону двери.—?Тогда я пошёл.В этом Спок Джиму не препятствует. Хочет, но не препятствует. Он вообще много чего хочет?— предложить Джиму остаться, приготовить ему ужин, сделать задания на завтрашний день за него, поговорить, расслабить, успокоить. Но Джим будет против, ему будет не комфортно и, возможно, даже страшно, если он напряжён при простом диалоге.К тому же, они не в тех отношениях. Не так хорошо, близко и долго друг друга знают. И, во избежание компрометации, Спок предпочёл бы оставить их отношения на нынешнем уровне. Не потому, что он хочет этого сам?— хочет Спок прямо противоположного,?— а потому, что так будет лучше для Джима.Первое и самое важное, наисильнейший инстинкт, величайшая потребность, с которой Споку тяжело бороться?— забота о благополучии, стремление обеспечить партнёру счастье и поддерживать его.Ново, непривычно и странно было испытывать эти чувства, и Спок боялся, что это только начало, что они усилятся. Ему следовало медитировать. Много, долго. И сократить контакты с Джимом до минимума, который его эгоистичная потребность в Кирке примет за норму.Они не прощались?— Джим, кажется, тоже впал в раздумья, Спок же жил с ними на постоянной основе. Именно поэтому, уже закрывая за Кирком дверь, вулканец внезапно поинтересовался:—?Почему ты не написал? Не обязательно было приходить ради короткого диалога, это пустая трата времени,?— логично? Логично. Джим настолько завораживал, что Спок и не заметил поначалу никакой странности?— Кирк в его квартире странностью не казался. Однако, действительно?— зачем приходить, задавать один вопрос и уходить? Для подобных целей обычно используют виртуальное общение.Джим выглядит обескураженным, и, пару раз хлопнув ресницами, в растерянности смотрит на свои руки.И правда?— почему он не написал? Не позвонил? Ведь это так просто.Однако Кирк об этом даже не подумал.—?Я не знаю,?— Джим честен, в его голосе сквозит изумление и, очевидно, удивлён он не меньше Спока.Но удивление?— искусный блеф его искалеченной психики. В глубинах души и в той части сознания, что сокрыта от его глаз, Джим знает?— он просто хотел прийти. Что-то неизвестное тянуло его к Споку, какой-то голос на краю разума звал его сюда, и Джим не понимал этого, но поддавался странно неспокойному сердцу. Он не знал, когда точно начал чувствовать тоску в груди, не знал причин её появления, но сейчас ничего не тянуло и не болело.На душе?— благодать. Возможно, поэтому он не задумываясь явился к Споку, стоило малейшему поводу это сделать замаячить на горизонте?Спок пугает?— вернее, его запах. Однако он же и успокаивает.Диссонанс? Пожалуй.—?Может, останешься на чай? —?выпаливает Спок неожиданно как для Джима, так и для себя. Шокированный взгляд и попытка прикрыть рот рукой, остановленная вулканским контролем, выдавали Спока с головой?— выглядел тот забавно, и все тяжёлые, сложные, запутанные мысли отошли для Кирка на второй план.Его сердце билось часто и радостно, одновременно волнуясь и сжимаясь?— он не тот, с кем тебе стоит оставаться наедине, Джим. Это альфа, Джим, альфа, и ты знаешь, как это плохо. Тебе не нужны проблемы.Так пугающе, но так болезненно хочется… Почему?—?У тебя есть фруктовый?Спок кивает, и Джим с опаской переступает порог его квартиры.Снова.