Глава 2. (1/1)

Веревки ему все-таки сняли перед тем, как бросить в камеру. Приковали ногу цепями к каменному полу, но, по крайней мере, теперь можно было шевелить руками.Он нервно стучал прикованной ногой по каменному полу. За этот час он уже осмотрел всю камеру там, где только способен был достать. Не было ничего полезного, ни достаточно тяжелых камней, чтобы сломать замок, ни чего-то тонкого и прочного, чтобы хоть попытаться его вскрыть. Стук подошв его ботинок вторил тихому звону цепей. Солнце уже давно встало и светило в единственное небольшое окошко под самым потолком. По дороге сюда он не видел никаких других камер – а значит, Октавия вряд ли была здесь. Иногда даже приходили абсурдные мысли о том, что она по собственной воле сбежала в леса на какое-то время. Сама оставила эту куртку под деревом, зная, что он ее найдет, чтобы заставить его понервничать. Даже если и так, у нее это получилось. Но он все еще может спросить точно у той блондинки из зала. Не покидало нелепое чувство того, что она еще придет. Не зря ведь она остановила этих людей, когда они впервые попытались вывести Беллами из зала?И он был готов поклясться, что перед тем, как уйти, он увидел в ее глазах искру узнавания. Но, несмотря на облегчение, которое он испытывал при мыслях о ней, не покидало и чувство тревоги.Как она вообще здесь оказалась? Она словно бы жила среди этих людей месяцы, если не годы. Она не могла быть среди тех пропавших заключенных подростков, которые пропали только прошлым вечером.Действительно ли прошлым вечером?Напряжение росло с каждым ударом подошв по полу. Страх смерти отошел на второй план. Если бы этим людям нужна была его смерть, он бы сейчас не дышал. Не пялился бы в единственное пятно света из катастрофично маленького зарешеченного окошка под потолком.Ему никогда не нравились книги про заключенных, сюжет которых строился только на самом факте заключения. Он почти не читал такие книги Октавии – не думал, что ей бы они понравились.Он прекратил греметь цепями и просто начал сверлить взглядом запястья, сложенные на коленях и запечатанные в его же высохшей крови. Слой грязи под обломанными ногтями. И тогда с другого конца коридора послышались шаги. Беллами силой воли заставил себя не встать и не посмотреть, чьи это шаги. Он продолжал сверлить взглядом собственные руки, впервые в жизни казавшиеся ему слишком грубыми, слишком грязными, слишком чужими.Шаги замедлились.Он задержал дыхание, прислушиваясь. Но никто не говорил. В полной тишине, шаги продолжали приближаться.Беллами мог только сказать, что там было больше одного человека.Он сжал кулаки. Боль отдавалась гудением по всей руке, но, если понадобится, он сможет разобраться с одним. Может, с двумя.Но больше?Он всегда мог рискнуть. Тем более широкого выбора у него не оставалось. Каждая мышца невольно напряглась, и он выпрямился у холодной бетонной стены. И разжал кулаки, встретившись взглядом со знакомыми встревоженными голубыми глазами.- Оставьте нас, - приказала она двоим мужчинам, охранникам, насколько он понял. Беллами криво улыбнулся, надеясь, что сейчас не выглядит так, будто собственное сердце бьется у него в горле – потому что так и было. - Командуешь местными, принцесса? – он насмешливо вздернул бровь, одновременно разминая трясущиеся руки. Девушка поджала губы с выражением крайней степени раздражения. И, где-то внутри, тщательно спрятанной взволнованности. Ей часто приходилось прятать свою нервозность. На секунду она нервно оглянулась, и он заметил в ее руках что-то, похожее на бутылку выпивки и два куска ткани.Появилось навязчивое желание снова ее поддеть по поводу выпивки, но он благоразумно прикусил язык. Когда звуки шагов двоих охранников утихли, и в тесной камере было слышно только неровное дыхание двоих человек, Беллами, наконец, осмелился спросить прямо в лоб:- Ты ведь с Ковчега?Он сам не был уверен, звучало ли это как вопрос или утверждение. Внешне сложно было сказать, что девушка отреагировала на это. Она лишь избегала прямо смотреть ему в глаза.Девушка молча присела напротив него, открывая бутылку. Сняла перчатки без пальцев, обнажая бледные руки со сбитыми костяшками. Беллами не торопил с ответом. Боялся спугнуть единственный шанс узнать, где Октавия. И, возможно его выход отсюда. - Как ты узнал? – она все еще не поднимала на него глаза, расправляя серые тряпки у себя на коленях. По крайней мере, они выглядят относительно чистыми.Беллами коротко улыбнулся.- Кобура, - он взглядом указал на ее бедро, - У остального большинства были ножи, мечи и остальные острые штуки, которым мне сложно дать название. Она взяла одну его руку в ладонь, осматривая в скудном свете единственного окна. В этом же свете ушиб на ее скуле выглядел выразительнее, насыщеннее и словно бы чужеродно. Как будто нарисованный специально, чтобы придать выразительности сосредоточенному взгляду.- Правда у тебя и пистолета-то не было, - он пристально всматривался ей в лицо, ожидая хоть какой-то реакции, - Значит либо тебе нравится носить пустую кобуру, либо они не так уж тебе доверяют.Без предупреждения, она пролила жидкость из бутылки ему на окровавленное запястье и с мрачным злорадством наблюдала за тем, как он зашипел и попытался отдернуть руку.- Что это вообще такое? – он прикрыл нос рукавом свободной руки от резкого, въедливого запаха спирта. И заметил, как на лице блондинки мелькнула улыбка, растворившаяся в теплом свете из единственного окошка также быстро, как и появилась.- Я с Ковчега, - она ответила на самый первый вопрос, будто специально игнорируя все остальные его слова. Тряпкой промокнула те места на его запястье, на которые еще не продезинфицировала этой дрянью из бутылки. Сложно было сказать, она всегда так подходила к лечению или ей нравилось заставлять его кричать, - Местные предпочитают называть нас небесными людьми. Если бы они еще не говорили это с таким пренебрежением…Она задумчиво замолчала, выверенными движениями перевязывая тряпку на его запястье. Аккуратно, уверенно. Возможно, она была медсестрой. Беллами нахмурился. Слишком молодо выглядела для окончившей образование медсестры, но навыки у нее точно имелись. Волнение, присутствовавшее в ней, когда она только зашла в камеру, исчезло. Она чувствовала себя в своей тарелке, когда обрабатывала кровавые раны и перевязывала их старыми тряпками. Она словно была на своем месте. Только на секунду тревожные мысли об Октавии сменились любопытством о том, кто эта блондинка с Ковчега с одеждой одичавших землян и с уверенностью кого-то, прошедшего через гораздо большее, чем ей самой хотелось бы.Небесная.Беллами хмыкнул.Завязав узел на импровизированных бинтах, она на секунду оглянулась.- Мои люди, - она впервые посмотрела ему в глаза, - Они в порядке? - Думаю, да, - на секунду он был сбит с толку тоном ее вопроса, - На момент моего ухода были явно лучше, чем я сейчас. Ты ведь должна знать, у тебя кажется очень теплые отношения с этой брюнеткой.Она кинула на него выразительный взгляд и протянула руку для второго его запястья. - От Командующей я знаю не больше, чем ты. Чудо, что я узнала, что они схватили тебя. Меня пустили-то сюда только потому, что их лекарь пропадает неизвестно где. А теперь дай мне свою чертову руку и притворись, что я пытаюсь тебя лечить.Значит, она не знает, где Октавия. Короткий приступ паники снова нахлынул. Он криво усмехнулся и протянул руку, и в тот момент его больше не волновало, насколько нервным он выглядит. Одно неверное предположение – и все его планы посыпались, как карточный домик при первом дуновении ветра. Осталась только горстка карт, нависшее небо и голое поле, ничего больше.Он почувствовал короткое прикосновение к своим пальцам и вернулся в реальность. Впервые за все непродолжительное время их знакомства он увидел на ее лице что-то вроде сочувствия.- Значит, ты не знаешь, были ли еще пленники помимо меня? – она отрицательно покачала головой, поджав губы. Уставший вид придавал ей несколько лет. В этот раз она промокнула тряпку спиртом вместо того, чтобы лить его на открытые раны.- Не уверена, знаешь ли ты, - она отставила бутылку и полностью занялась перевязкой, - но среди прибывших была врач, Эбби Гриффин? Примерно моего роста, темные волосы, обручальное кольцо на цепочке? Она пережила посадку?Смутные образы того дня после посадки не хотели связываться в логичную цепочку, накладывались друг на друга. Словно смотреть старый фильм без звука на очень быстрой перемотке. Он нахмурился. Одна сцена выбилась из сплошного, бесцветного ряда остальных.- Она перевязывала порезы на плече моей сестры, - он выдавил усмешку, - Только поэтому, наверное, и запомнил.- Значит, твоя сестра…- Да.Она молча кивнула, и Беллами почувствовал, что ему не нужно говорить ничего больше. Что ему нужно произносить что-то вслух, чтобы его поняли, и это ощущение внушало какое-то хрупкое спокойствие, это было словно объятия прямо посреди шторма.И, к сожалению, он снова начал слышать шторм.- Как ты здесь вообще оказалась? – он отчаянно хотел отвлечься от бетонных стен, давящих ему на грудь и неведения о том, где сейчас его сестра и жива ли она. Девушка удобнее устроилась возле стены напротив и скрестила ноги, оставив его кисть с еще не завязанными ?бинтами?.- Сначала, - она снова потянулась руками к уголкам ткани, избегая прикасаться к его коже, - нас было сто. Сотня преступников. Нас скинули на Землю, чтобы узнать, можно ли выжить на поверхности.Она в задумчивости остановилась на секунду. Нет, не в задумчивости. Она возвращалась в те дни, вспоминала. Сложно было сказать, были ли воспоминания приятными или нет. - Ну, ты явно не выглядишь преступницей, - он дернул уголком губ в попытке изобразить улыбку и осторожно вытаскивая ее из воспоминаний. Она неопределенно пожала плечами, опустив взгляд в пол. Но ничего не ответила на этот счет.- Мы пробовали связаться с Ковчегом и отправляли сигнальные ракеты, но… - она нервно сглотнула, - Ничего не работало. Мы потеряли пятнадцать человек в первую неделю. Остальные восемь сами сняли браслеты, которые докладывали Ковчегу наши жизненные показатели. Двадцать три человека за неделю, как должен был думать Ковчег. Поэтому они так и не спускались. До вчерашнего дня.Она остановилась, чтобы сделать глубокий дрожащий вдох и собрать мысли воедино. Беллами дотронулся кончиками пальцев до ее руки в попытке хоть как-то успокоить, но она уже снова взяла себя в руки. Так, словно ничего и не было. - Следующую неделю благодаря одному хорошему другу среди землян, мы узнали про один тихий клан, принимающий… - она тихо хмыкнула, - беженцев, если тебе угодно. Людей, покончивших с борьбой и желающих мирной жизни. В его главе стоит женщина, Луна. Мне на самом деле нравилось, что она выбрала создать клан посреди моря. Хотя звучит устрашающе.Прежде чем он спросил, как это, ?посреди моря?, она пожала плечами в ответ на собственные мысли и совершенно ровным тоном сказала:- Так или иначе, к тому моменту, когда мы добрались до Луны, осталось только сорок восемь из сотни.Беллами только в ужасе на нее уставился, даже понимая в глубине души, что это совершенно нетактично. - Луна нас приняла. Даже позволила тренироваться с ее людьми, как видишь, - она неоднозначно указала на ушиб на скуле, - За три месяца сотня… то, что от нее осталось, действительно привыкла к новому дому. Он не сразу ей ответил, и в этот раз она не торопила с ответом. Значит, те подростки все-таки не исчезли – их скинули на Землю еще месяцы назад. И Совет нагло врал им в лицо, боясь осуждения их же людей. Родителей сотни, родственников детей, отправленных почти на верную смерть. В груди похолодело. Если бы Октавию не оправдали на предварительном суде, то она тоже могла быть частью всего этого. Откуда-то из самого его нутра поднялось чувство, более знакомое ему, чем страх и тревога – это гнев.Иррациональный, слепой и заставляющий кончики пальцев покалывать в желании сжать кулаки и впечатать костяшки во что-то твердое. Чаще – в чье-то лицо. В детстве ему было необходимо заменять страх чем-то другим, и тогда на пугающе пустующее место в его груди приходил гнев. Беллами каждый раз приветствовал его, как старого друга, пока это не начало быть больше проблемой, чем решением.Девушка напротив потерла руками лицо, и Беллами удивительно быстро вернулся в реальность. - И что ты, позволь поинтересоваться, делала на этом… - Совете, - на ее лице мелькнула улыбка. Ей, казалось, действительно нравилось, что он ни черта не смыслил в культуре этих землян, в отличие от нее.- Мм, продолжай, - промычал он, потянувшись к наполовину опустевшей бутылке, но она перехватила его руку-Что?Она попыталась ему объяснить, но вместо этого она просто рассмеялась – и ему пришло в голову, что через маленькое окошко в комнату льется гораздо больше света, чем ему казалось.- Просто поверь мне, - она отставила бутылку, - Ты не хочешь это пить.- Как скажешь, - ему неожиданно стало ужасно неловко, он прокашлялся, - Так что с этим советом?- Луна назначила меня послом от ее клана. В качестве знака доверия нам. Она думала, что остальным кланам так будет проще принять ?небесных?. Но теперь, когда нас не просто сорок восемь испуганных подростков, а с неба упали остатки наших людей, уже не такие малолетние и безобидные. И даже после всего того, что пришлось сделать ради союза, я понятия не имею, что теперь с ним будет. Беллами понимал, что ни предложить, ни хоть что-то ответить здесь не сможет. Девушка умалчивала что-то, и он чувствовал, что не хочет узнать, что именно.- Посол? – спросил он немного насмешливо в попытке разрядить обстановку, - Принцесса мне нравится больше.Не успел он договорить, как она затянула узел из бинтов на его руках слишком резко, словно бы дернувшись от неожиданности, Беллами вскрикнул от боли.И тогда она как будто проснулась. Первым ее порывом, он видел по лицу, было извиниться, но она сдержала себя, отрезав лишь:- Я не из доброты душевной изливала душу. Мне нужно, чтобы ты передал все, что я сказала, Эбби Гриффин. Она точно послушает, - девушка крепко сжала обе его руки в своих, словно бы в знак поддержки.И тогда, она встала с бетонного пола, отряхнулась от пыли и направилась к двери.- И как я ей передам это из камеры? – Беллами был сбит с толку.И услышал звон, прямо у себя под носом. От связки ключей, оставленных блондинкой. Он не смог подавить тихий смешок.- Как ты, говоришь, тебя зовут?Она на секунду обернулась прежде, чем уйти.- Кларк. Кларк Гриффин, - она замешкалась прежде, чем сказать, - Может, мы встретимся снова.И вышла из камеры, уводя за собой обоих охранников. Он сильно сомневался, что они когда-нибудь встретятся снова.