Эпилог. Заключение. (1/1)

— Дорогая, я дома, – произнёс Джинн традиционную японскую, фразу открывая дверь. Ответом ему стал невразумительный звук, похожий то ли на мурлыканье крупной кошки, то ли на зевок девушки, пытающейся преодолеть сонливость, но проигрывающей ей.Недовольно поморщившись, молодой человек снял обувь и прошёл в гостиную, ориентируясь на звук работающего телевизора. Разумеется его молодая жена дремала перед ним на диване, свернувшись, по кошачьей привычке, в клубок и даже не удосужившись снять испачканный мукой фартук. Беглый взгляд в сторону кухни подтвердил, что она пыталась выполнить его просьбу и приготовить пирог, но похоже... не рассчитала своих сил. Вылепленная из теста заготовка для будущего кулинарного шедевра победила её. А может всё было не так, и Куруми просто потеряла интерес к процессу готовки, как это часто случалось с ней в Кулинарном Клубе.— Мда, до идеальной домохозяйки тебе ещё очень и очень далеко, – пробормотал Джин, стоя над спящей возлюбленной. Та даже не пошевелилась старательно делая вид, что спит, но треугольное, розовое ушко безошибочно повернулось в его сторону.Куруми восприняла фразу, а значит сон её был неглубок. В таком состоянии кошка находилась как бы между бодрствованием и сном, сохраняя способность воспринимать всё, что происходило в округ. Очень полезная способность – что в быту, что по жизни.— Да хорош притворяться, Куруми! Я же вижу, что ты не спишь, – рассердился Джин, прикрикнув на молодую и ленивую жену.— Мне сегодня ко второй, – нагло отозвалась розоволосая, пряча голову в переплетении рук. Его приход нисколько не взволновал её, и она явно собиралась как ни в чём не бывало продолжать дрыхнуть и дальше. Невольно на ум пришёл старый анекдот: дорогая, как ты сказала, что ты в постели кошка, я не думал, что таскаешь туда еду и спишь по шестнадцать часов в сутки.— Слушай, поимей совесть, мы Сэттон два год как закончили. Пора стать серьёзнее в конце-то концов. Ты приготовила ужин?— Почти... – перевернувшись на спину Куруми прикрыла лицо рукой, защищаясь от бившего в глаза света. Ни стыда, ни совести у этой хвостатой так и не появилась, а потому заботливой её трудно было назвать. – Джин, доделай пирог, который я не закончила. — Ну спасибо, – не скрывая недовольства ответил Мазама, плюхнувшись рядом с ней на диван. Вообще-то он любил готовить, но стоять у плиты после восьми часов на работе не было никакого желание. А значит, впереди уже маячил ужин из полуфабрикатов.— Я, между прочим, тоже сегодня работала, – лениво оправдалась кошка, кладя голову ему на колени. И не соврала, ушастая.Она действительно работала в рамках Проекта Популяризации Межвидовых Отношений и даже открыла свой собственный центр лечения стресса, от которого страдал каждый третий работающий гражданин Страны Восходящего Солнца. Её ассистентками были ещё несколько кошек её породы. Рэгдоллы славились не только своим дружелюбием, но и уникальной, для кошачьих, способностью полностью расслабиться на руках у человека. Работая в качестве живых подушек-обнимашек, они с лёгкость избавляли несчастных посетителей центра от стрессов, неврозов и прочих психологических проблем, связанных с изматывающими условиями в офисах.— Хороша работа – лежать на ручках и мурлыкать, когда я вкалываю как проклятый от зари до зари! – зло воскликнул Джин.Со времён старшей школы характер этого парня не претерпел каких-либо значительных изменений. Может он, конечно, и изменил своё отношение к животным на диаметрально противоположное, но при этом остался таким же раздражительным и вспыльчивым, как раньше. И срывался каждый раз, когда что-то шло не так, как ему хотелось – то есть очень часто. Куруми, впрочем, тоже осталась верна себе, и без труда могла успокоить раздражавшегося по мелочам парня с помощью своего мурлыканья.— О! Нас по телевизору показывают, – сказала она не открывая глаз, а настроение Джина стремительно начало улучшаться. Впервые обратив взгляд в сторону экрана, молодой человек увидел себя времён двухлетней давности, стоящего на трибуне рядом с Куруми, и гордо вещающего об их межвидовой любви и недопустимости ксенофобии в современном, цивилизованном обществе.— Ну, теперь понятно, что тебя отвлекло, – заметил он, смягчившись. Ради такого зрелища и правда стоило отвлечься от готовки.— Я знаю, в последнее время о нас ходит множество слухов, поэтому я скажу прямо как есть. Да, это правда – мы с Куруми встречаемся. Но не ждите,что я буду извиняться за это! – с этими словами юноша на экране взмахнул рукой, очертив широкую дугу.— Виноваты не мы. Виновато общество, в котором такая любовь может оказаться под запретом, – он вздохнул и, собравшись с силами,продолжил указав в сторону почти невидимых с этого ракурса демонстрантов. – Я тоже когда-то был таким, как они. Думал, что животные стоят ниже людей. Гордился принадлежностью к доминирующему виду. Но я ошибался. Я понял это, когда попал сюда. Другие учащиеся Академии Сэттон открыли передо мной целый мир, живущий по собственным, отличным от человеческих, законам.— Обожаю эту часть речи... про взаимопомощь и всё такое прочее, – Куруми, наконец, открыла свои огромные зелёные глаза .— Именно животные помогли мне устроиться на новом месте. Признаюсь, поначалу мне не нравилась их компания, но со временем я понял, что эта неприязнь, во многом, продукт воспитания. Люди не любят животных, а животные не любят людей и не особо жалуют друг друга. Из-за этого наше общество расколото на противоборствующие видовые группы, а это неправильно! Людям пора признать,что наше время прошло. Наша численность упала и мы не можем оставаться на вершине эволюционной лестницы. — Про эволюцию это ты конечно загнул, – хохотнула Куруми. – Прозвучало так, как будто ты биологию проспал вместе со мной. — Я тебя защекочу! – Джин в шутливом гневе провёл пальцами по бокам девушки-кошки заставив её извиваться и ёрзать на диване, издавая довольно забавные, получеловеческие звуки. А между тем запись его выступления на экране шла своим чередом.— Поймите, я предлагаю не уступить ведущую роль, а разделить её между всеми видами. Нам есть чему научиться друг у друга. Просто сделайте шаг навстречу и уверяю вас, вы не пожалеете, – юноша коротко поклонился, как бы показывая, что он закончил.— А что на счёт ваших отношений с кошкой? Разве подобный союз не... противоестественен? – спросил один из журналистов.— Никоим образом, – Джин хмуро сдвинул брови, глядя в глаза держащему микрофон грифу в сером деловом костюме. Этот корреспондент как нельзя лучше подходил под определение ?стервятник?. – Но я хочу вас разочаровать, если вы пришли сюда за пикантными подробностями нашей личной жизни, то их не будет. Я могу сказать только одно – не смотря на некоторые особенности,по большому счёту мы самая обычная пара... ну и живое доказательство того, что все мы не так уж и сильно отличаемся друг от друга.Стоявшие на сцене парень и девушка взялись за руки, выражая готовность бороться за свою любовь, если вдруг понадобится.— Любовь объединила нас, – вступила в разговор молчавшая Куруми. – И если вы позволите ей, она объединит так же и вас.— Ведь всё, что нам нужно – это любовь, – в унисон произнесли две парочки по обе стороны экрана и смачно поцеловались.Их любовь встряхнула весь мир. Дала ему крепкий подзатыльник, заставив обратить внимание на замалчиваемую прежде проблему межвидовых отношений. Как такого официального запрета на взаимодействие между различными видами не существовало, но стоило кому-нибудь оказаться уличённым в этом, как общество, фигурально выражаюсь, спускало на них всех собак, заставляя умолкнуть.Но после того, как Джин и Куруми выступили по телевидению со своим обращением,многие последовали их примеру. В интернете снова произошёл самый настоящий ?бум?, но этот не гневные комментарии были тому причиной. Наоборот, все кто так или иначе пострадали от негласного запрета на межвидовые взаимодействия выступили в поддержку храброй парочки. Все те кто хотели работать вместе, общаться, дружить и любить друг друга начали записывать видеообращения, в которых делились своими историями и переживаниями. Рассказывали, как вынуждены были расстаться с дорогими сердцу существами, и как хотели бы обрести их вновь.Отзывов было столько, что власти, в конечном итоге, вынуждены были выступить с официальным заявлением, в котором говорилось,что пересмотрят политику в отношении межвидовых отношений. Так мир изменился. Точнее начал меняться. Потому что, несмотря на происходящие в обществе позитивные подвижки, преодолеть нужно было ещё очень много. Количество противников всеобщей консолидации в высших кругах уменьшалось медленно,а потому новые законы принимались со скрипом и скрежетом. В обществе тоже хватало упрямцев и ксенофобов. Так например у Джина не было друзей за пределами нескольких коллег по работе.Сверстники отказывались знаться с человеком, женатым на кошке, а люди постарше так и вовсе именовали его не иначе как зоофилом. Но несмотря на это юноша был вполне счастлив. Может с виду он и был одинок, но на самом деле это было отнюдь не так.Потому что тот, у чьего одиночества есть спутница, никогда не будет одинок. А Куруми Мазама была спутницей его одиночества.