Часть 6. Раддарио. (1/2)

Она оглядывается по сторонам и тяжело вздыхает. Да, подземный мир оказался не таким, каким она ожидала. Ад – лишь его часть, не вся территория, в основном же царство мертвых даже чем-то похоже на Олимп. Однако, это не меняет того, что ее сюда затащили силой и без ее на то желания.

Комната вокруг сверкает – камни в стенах переливаются под светом десятков свечей, а зеркала отражают этот блеск. Роскошно.

Ее не покидает ощущение, что она в тюрьме.

– Зевс, как ты посмел отдать свою дочь, богиню весны и плодородия, в руки устрашающему Аиду в это мертвое царство? – ее вопрос, обращенный туда, где должно находиться небо, остается без ответа. Влияние отца велико, он слышит все, что творится в каждом уголке миров, и молчание может значить лишь то, что он не собирается с ней говорить.

– Богиня Персефона? – тоненький голосок выводит ее из раздумий. Она оборачивается и обводит взглядом хрупкую фигурку, облаченную в один лишь полупрозрачный хитон. Девушка. Красивая настолько, что напоминает богиню.

– Кто ты?

– Я Шелби, Персефона, – она кланяется и опускает взгляд. – Всего лишь тень, одна из умерших. Аид выбрал меня из тысячи претенденток чтобы быть твоей служанкой.

У Аида, оказывается, есть вкус. Богиня еще раз оглядывает взглядом эту Шелби и улыбается:

– Приготовь мне ванну.

Под конец вечера нежные руки разбирают пряди ее влажных волос, Шелби без умолку болтает о подземном мире, и она почти забывает, что вокруг – не Олимп.

– Зови меня Алекс.

– Персефона? – служанка вопросительно приподнимает бровь.

– Моя мать, Деметра, иногда называет меня так. Услышала это имя, когда навещала людей. Алекс. Александра, – она пожимает плечами. – Мне будет приятно, если и ты будешь называть меня так.

Щеки Шелби окрашивают румянцем. Она улыбается и радостно кивает головой:

– Это будет честью для меня.

*** Ей хватает всего несколько дней для того, чтобы перестать чувствовать себя попавшей в клетку птицей. Она пытается убедить себя, что на ее ощущения не повлияло постоянное присутствие юного призрака, но понимает, что это ложь.

?Полно мрака и ужаса царство Аида…? – Персефона вспоминает все байки, которыми Аполлон пугает нимф на Олимпе, и не может сдержать усмешки. На самом же деле подземный мир оказывается удивительным. Множество лугов и полей, на которых светлыми пятнами рассыпаются асфоделии. Небольшие рощицы, высокие пещерные своды, заменяющие небо, и много драгоценных камней. По лугам бесплотными облачками бегают тени умерших.

– Почему ты не такая, как они? – она поворачивается к вполне осязаемой Шелби, которая идет рядом.

Служанка на секунду замирает и сбивается с шага:

– Я… Я умерла не так давно, как другие, – взгляд карих глаз становится потерянным. – Не хочу говорить об этом.

В другой ситуации Персефона бы возмутилась – никто не смеет отказывать богине. Но не в этот раз. Она делает глубокий вдох и успокаивающе кладет руку на почти обнаженное плечо, покрытое лишь тонкой сетчатой тканью.

– Когда вернется Аид? – попытаться перевести тему кажется лучшим выходом.

– Владыка сейчас занят, он еще не вернулся со встречи с твоим отцом.

Персефона медленно кивает. Она ни на секунду не забывает о том, что ее жених, правитель царства мертвых, отсутствует лишь временно, что ее беззаботная жизнь здесь продлится совсем недолго, но каждый раз, когда она слышит, что ?владыка занят?, сердце в груди начинает радостно биться.

– Александра, – Шелби нарушает уютную тишину между ними. – Я хочу показать тебе кое-что.

Заинтригованная Персефона дает себя увести.

Шелби показывает ей дорогу туда, куда не водила ни разу – они сходят с каменной дорожки и направляются вглубь леса, мимо многовековых деревьев и веселящихся призраков. Персефона никогда не любила умиротворенность, но почему-то эта тишина ее устраивает.

– Уже скоро, – Шелби улыбается и берет Персефону за руку, утягивая еще глубже в лес.

Они обе восторженно охают, когда деревья перед ними расступаются и открывают вид на древнюю, как сам мир, реку.

– Это же…

– Лета, река забвения. Смотри.

Персефона поворачивается в указанную сторону и замирает, затаив дыхание. К реке идет седовласый мужчина, он спешит, спотыкается и чуть не падает, но не замедляет свой шаг. На секунду кажется, что вода начинает течь быстрее, узнавая его, и радостно принимает в объятия.

Конечно же, этого не может быть. У Персефоны всего лишь разыгралось воображение.

Старик заходит в воду и облегченно выдыхает. На его щеках каплями застывают слезы.

– Вот сейчас, – Шелби зачарованно улыбается.

Вода начинает мерцать, как будто в нее разом опустили миллион маленьких бриллиантов. Она подхватывает старика, затягивает на середину и начинает покачивает его на волнах, плавно поднимаясь все выше и выше.

Ладошка Персефоны лихорадочно касается губ в попытке сдержать вскрик.

– Он же утонет!

– Просто смотри.

И Персефона смотрит. Каждая клеточка ее тела резонирует от окружающей красоты, каждый вдох дается с легкостью, на глаза почему-то наворачиваются слезы.

Вода подступает к самому подбородку мужчины, а потом останавливается. На поверхности возникают картинки.

...Красивая девушка с густыми темными волосами. На ее коже странные узоры, а в руках – плеть.

...Статный блондин с такими же узорами на теле.