Часть 3 (1/1)

Переезжая из небольшого городка родной Германии в Сибиу, Альфред был уверен, что изучит город вдоль и поперёк, посетит исторически важные (хоть и немногочисленные) места и заведёт новые знакомства. Но по сей день путеводитель и карта города сиротливо пылились на полках, пока Альфред корпел над книгами и рефератами, а новые знакомые проходили мимо него шумными компаниями вдоль стен университетского коридора. Студент по обмену вызвал должное любопытство лишь у пожилого профессора Абронзиуса, имевшего репутацию эксцентричного чудака. Тот часами засиживался в библиотеках, что-то бормотал на ходу, делая заметки в толстом блокноте на спирали, а порой и во время лекций, и в любую погоду носил старенький твидовый пиджак мышиного цвета. Именно чудаковатый профессор разглядел потенциал и способности юноши, нагружал новыми работами и грантами, возлагая на него надежды.Признание Герберта вынудило усердного студента отложить на время свои справочники и прошерстить сайты на поиск решений возникшей проблемы.Низкие потолки и стены квартирки после привычных размахов замка давили на Герберта, и он становился, казалось, ещё капризнее и невыносимее, а необходимость утоления голода привела странную пару на окраину города, где сам Альфред ещё ни разу не бывал?— решено было отправиться на ?охоту? в один из вечерних баров Сибиу.Сомнения о правильности поступка грызли Альфреда. Он не был уверен, насколько это честно и справедливо?— подвергать опасности людей. Имеет ли такое право?Слегка пьяные незнакомцы потихоньку уже заполнили душное помещение.—?Я никогда раньше не посещал харчевни. Тут слишком грязно и воняет,?— Герберт брезгливо сморщил нос, когда неприятный запах ударил по чуткому вампирскому обонянию,?— почему мы явились именно сюда?—?В центре города много туристов, нельзя привлекать внимание. И не харчевня, а бар,?— поправил Альфред, направив Герберта в сторону выбранного места в уголке заведения.Но замечания оказались не пустыми: душное помещение было стилизовано под старенький трактир с деревянным полом и деревянными столами грубой ручной работы. Низкие, узкие оконца почти не впускали дневной свет, и запах прелой древесины смешивался с запахами пива и еды.Альфред, охваченный муками совести, огляделся по сторонам, пытаясь угадать возможную ?жертву? Герберта, пока тот непонимающе изучал меню. Вампир оказался быстро обучаем и уже за неделю освоил современную речь,?— хоть и сквозила в ней некая архаичность,?— но румынского он ещё не знал, что и стало очередной проблемой на пути к выходу в свет, помимо выбора одежды из скромного гардероба Альфреда.—?Вели трактирщику принести самого изысканного вина, что хранится в бочках в егоподвалах! —?изящная осанка, длинные, струящиеся волосы и горделивый вид Герберта совершенно не сочетались с недорогим баром, ровно так же, как его речь не сочеталась с выбранным нарядом.Чтобы как-то занять тоскующего днём вампира, пока сам Альфред был в университете, по настойчивым просьбам он накупил для него различных журналов о современной моде. Незнание языка не стало помехой, чтобы досконально изучить нынешние тренды. Но, к огромному огорчению Герберта, в шкафу Альфреда не нашлось ни одной подходящей вещи для первой прогулки, и выбор пал на бежевую толстовку: свободный крой спасал, а рукава пришлось закатать.—?Здесь нет ?изысканного вина?, только столовое, различные сорта пива и алкогольные коктейли,?— устало пробормотал Альфред, но Герберт уже не слушал, рассматривая собственные ступни в кедах Альфреда, над которыми светлели полосы ровной кожи, не скрываемой джинсами.—?Ты уверен, что я не выгляжу в них глупо? —?тут настала очередь Альфреда игнорировать вопросы, и он переключился на подошедшего к ним бармена, чтобы сделать заказ.***Альфред почти не бывал в подобного рода заведениях, предпочитая пивным барам пыльные библиотеки, и сейчас чувствовал себя не в своей тарелке, в отличие от Герберта, который уже спустя несколько минут покинул его, вооружившись своей сияющей улыбкой, не стесняясь выпирающих кончиков клыков, и изъяснялся о чём-то с барменом возле барной стойки.В образе загадочного иностранца, который не знает местного языка, он сумел привлечь внимание двух очаровательных девушек, одна из которых, к удаче, знала и немецкий, но Герберт довольно быстро потерял к ним интерес и вернулся за столик к Альфреду.—?Что это? —?спросил Альфред, когда высокий, сужающийся к основанию стакан с алой жидкостью опустился напротив. Альфред явно нервничал и потому сконцентрировал своё внимание на менее значительных вещах, чтобы переключить тревогу внутри на нечто более мирное.—?Весьма занятно, но, чтобы с кем-то познакомиться, полагается угостить его коктейлем,?— Герберт поделился наблюдением и обхватил тонкими пальцами трубочку,?— какая-то ?Кровавая Мэри?, но она даже не пахнет кровью,?— скептически произнёс он, принюхиваясь к напитку, но тут же перевёл непонимающий взгляд на Альфреда, когда тот прыснул со смеха над иронией ситуации, заметно расслабившись.***Лёд на дне стакана уже начал плавиться, и Альфред со скучающим видом размешивал талую воду соломинкой, к которой прилипали листья мяты.Они безуспешно сидели в баре уже третий час подряд.Подперев подбородок согнутой ладонью, Герберт нечитаемым взглядом изучал уже порядком набравшуюся крепкими напитками аудиторию.—?Так, хорошо, тот парень тебе не угодил, ну так может эта симпатичная девушка возле бара? Она улыбается тебе последние десять минут,?— муки совести уже давно были испепелены горящей нетерпеливостью Альфреда, и, позабыв обо всех моральных распрях, юный студент спорил с Гербертом, науськивая укусить уже хоть кого-нибудь. Но Герберт лишь морщил нос, отмахиваясь от не привлекающих его персон,?— а в фильмах вампиры не так привередливы и избирательны,?— вздохнул Альфред, решив заказать себе ещё один безалкогольный мохито.—?В фильмах слишком много неправдоподобного?— фыркнул Герберт. За эти дни он успел проникнуться симпатией к такому чуду техники как телевизор, чем жутко выводил из себя Альфреда: когда тот пытался углубиться в учёбу, Герберт усаживался на диване и наслаждался сериалами, что-то при этом недовольно комментируя, но от удовольствия просмотров при этом не отказывался. Альфред даже тайком подумывал поменять настройки и переключить язык, но не решился лишить единственной радости своего соседа?— выходить из дома тому пока не разрешалось в разумных целях, и даже упрямый вампир это понимал.—?Я не ведом в местном наречии, в этом проблема,?— сказал Герберт, брезгливо отодвинув от себя бокал с коктейлем.—?Ты ведь взглядом можешь погрузить человека в транс, и он поймёт тебя, на каком бы языке ты не говорил,?— вспомнил Альфред из того, что Герберт уже успел поведать о своих способностях. Поначалу эта информация бросила пугливого студента в холодный пот: и он мог стать безвольной марионеткой во власти хищника? Но светлые глаза напротив по-доброму смотрели на него, а никакого желания подчиняться чужим приказам Альфред не ощутил, и из научного интереса решил расспросить подробнее. Как он узнал, нужен прямой зрительный контакт, и тогда разум человека погружается в транс. Мозг улавливает нужные сигналы с желаниями и интонациями повелевающего, независимо от того, на каком языке это произнесено.На замечание Альфреда Герберт ответил не сразу, задержав взгляд на орехового цвета глазах напротив.—?Могу,?— с опозданием согласно кивнул он,?— но мне не хочется,?— лёгкая и грустная задумчивость повисла на бледном лице,?— я голоден, но меня не тянет ни к одному из них,?— полумрак заведения скрыл тоску в глазах, которые Герберт отвёл в сторону, и от внимания Альфреда, усыплённого скукой после трёхчасового бездействия, укрылась крохотная, но важная деталь.—?Хочешь уйти? —?уже даже не скрывая надежды на положительный ответ, спросил утомившийся Альфред, и Герберт молча кивнул.***Тусклый, желтоватый свет ламп заливал гостиную. Книжные полки, висевшие прямо над телевизором, поредели, поскольку большая часть справочников перекочевала за письменный стол Альфреда, который находился в противоположном углу от дивана и сейчас напоминал книжную свалку, а не рабочее место прилежного студента.Герберт сидел на диване, примкнутом к стене, перпендикулярно открытому настежь окну. Его профиль очерчивался плавными линиями на фоне ночного неба. На Герберте была полюбившаяся по неизвестной Альфреду причине пижама. Он всё так же держал величественную осанку, перелистывая журнал.Застыв в комнате, Альфред посмотрел на сильнее побледневшего вампира, и совесть остриём проткнула грудную клетку.Вчерашняя неудачная вылазка не давала покоя.Сколько ещё вампир продержится, пока не начнёт терять силы? Или не начнёт настоящую охоту, выпивая крови больше безопасной для человека доли?Альфред тихо вздохнул, понимая, что ответственность на нём. Он пробудил вампира. Он привел его в город.—?Что тебя тревожит, Альфред? —?от тонкого слуха не укрылся тяжёлый вздох, и обеспокоенный взгляд обратился к лицу юноши.—?Ты говорил, что при укусе, выделяется вещество… что-то схожее с анальгетиком, и боли не чувствуется. Верно?Несколько мгновений Герберт с удивлением смотрел на Альфреда, а вскоре на его губах появилась лёгкая и таинственная улыбка.—?Совершенно не чувствуется,?— кивнул он, а голос понизил, чуть наклонив корпус в сторону Альфреда,?— а кому-то даже приятно. Порой это похоже на лёгкое опьянение, как после молодого игристого вина,?— Герберт не придал значения вопросу, поскольку на протяжении недели начинающий учёный то и дело спрашивал что-то интересующее его. Он вернул интерес к страницам глянца, но мягкая поверхность дивана осела под тяжестью человеческого тела, а требующий к себе внимания серьезный взгляд Альфреда обратился к Герберту, и тот снова повернул голову.—?У меня низкий болевой порог,?— брови Герберта слегка изогнулись в удивлении, но прежде, чем его бледные губы разомкнулись, чтобы озвучить вопрос, Альфред поднял рукав толстовки и протянул вперёд опасно обнажённое запястье.—?Альфред… —?на выдохе произнес Герберт, рассеяно бегая взглядом по его лицу и стараясь не смотреть на манящий участок кожи на руке, но голодное сглатывание и пробежавшийся блеск на радужке глаз выдали желание.—?Пока не передумал,?— резко оборвал Альфред, настойчиво протягивая руку,?— только осторожно, пожалуйста,?— голос звучал ровно, но нельзя было не уловить натянутости, как струна: легкое касание?— и волнение дрогнет тревожной нотой в голосе,?— ты голоден по моей вине,?— рука начинала затекать и держать её становилось некомфортно, а Герберт всё не торопился, только лишь внимательно изучал что-то на лице Альфреда, пока тот стыдливо прятал взгляд.Если ни один человек в том баре не привлёк Герберта, то откуда такая уверенность, что невзрачный студент родит должный интерес? Альфред почувствовал себя самоуверенным глупцом, и уже начал медленно опускать руку, но сильные и холодные пальцы цепко обхватили его кисть. Ладонь Герберта с бережной благодарностью огладила чужую, этим жестом вынуждая Альфреда поднять взгляд и смелее посмотреть на собеседника.Внутренности скрутило моментально, а сердце комом встало в горле.Судорожное сглатывание, которое смешалось с выдохом, не осталось не замеченным, и Альфред посмотрел на окно.—?Только не больно,?— попросил он ещё раз, облизнув пересохшие губы. Герберт медленно кивнул.Знал ли Альфред, на что идёт? На плаху какого негласного обряда сам ступает, вызываясь добровольной жертвой?Минуты тянулись, а Герберт всё откладывал момент, и Альфред уже решил, что ничего не произойдёт, пока тонкой кожи, где бьётся пульс, не коснулись холодные губы.—?Будет не больно,?— успокаивающим, шелестящим шёпотом голос проник в тишину и пробежал холодным ветерком по позвонкам. Альфреда повело, и он прикрыл глаза, почувствовав, как толпа щекотливых мурашек собралась где-то на затылке.Сперва запястье обожгло, и тело уловило сигнал мозга?— рука хотела рефлекторно дёрнуться, но этого не произошло.На мгновение почувствовался ледяной холод на коже, а затем онемение.Внутри тела заструилось приятное, согревающее тепло, заставившее отливающие рыжиной ресницы Альфреда задрожать. Покой окутал трепетавшее юношеское сердце, и напряженные плечи обмякли.Пересохшие губы разомкнулись, словно Альфред хотел сказать что-то, но ни звука не ворвалось в повисшее безмолвие.Время застыло даже за пределами квартиры. С улицы не доносилось ни звука.—?Oh, mon chéri! —?почти пропел Герберт каким-то не своим голосом, и Альфред медленно поднял веки, чтобы посмотреть на него, но Герберт снова припал губами к выступившей крови на запястье.Слегка хмельной взгляд Альфреда с какой-то зачарованностью наблюдал за происходящим, но после двух глотков Герберт отстранился.В уголках его губ собралась алая жидкость, но ни капли не стекло мимо. Аккуратные ранки даже не саднили и уже перестали кровоточить благодаря стараниям Герберта?— вампир действовал с ювелирной точностью, чтобы не навредить.—?Oh, chéri, тебе ведь понравилось,?— даже не спросил, а с лукавой улыбкой заявил Герберт. Ещё не отошедший от дурмана Альфред все слова слышал приглушённо, как будто находился под куполом, и без смущения смотрел на красивое лицо перед собой, как на ориентир ускользающей реальности,?— тебе нужно отдохнуть,?— тонкая ладонь успокаивающим жестом огладила растрепавшиеся каштановые волосы, и, как по команде, Альфред устало зевнул, умильно сморщив нос с бледной россыпью мелких веснушек.Отяжелевшая голова опустилась на колени Герберта, и с умиротворённой улыбкой Альфред провалился в глубокий сон.