#1. (1/1)

Trigger: Activated.Камей был очень шумным. По-детски шумным и громким. Они были соседями по комнате уже почти два года, и Хару всё ещё не мог привыкнуть к природному таланту Камея кричать, когда не нужно было, а когда нужно, не кричать. Ответ был прост, на самом деле: когда Хару не было рядом, он не кричал, но, когда Като спокойно отдыхал в их пространственно-развращённой квартире, он практически рвал свою глотку.— Като-сан! — крикнул Шинноске, с громким стуком спрыгивая с верхней койки.?Чёрт возьми, нет,? — подумал Хару, крепко закрыв глаза. По крайней мере сейчас, когда чуть больше часа ночи, он имеет полное право проигнорировать это очеловеченное цунами.— Като-сан! Просыпайся!Впрочем, он знает. Хару знает, что от этого маленького говнюка он никуда не денется.— Ну и?! — потребовал Като, отмахиваясь от руки Камея, которая яростно трясла его за правое плечо.— Тебе нужно догадаться! — блондин хитро усмехнулся, доказывая Като раз и навсегда, что да, можно любить кого-то, не испытывая к нему никакой симпатии. Как будто он мог признаться, что прыгнул бы в бурлящий поток машин, чтобы спасти Камея, но в то же мгновение расшиб бы тупую голову этого идиота об жёсткий асфальт.Като снова закрыл глаза. — Спокойной ночи, — пробормотал он, возвращаясь в сладкий сон.— Като-сан, — Камей опустился на колени перед их двухъярусной кроватью. По внезапному блеску перед его закрытыми глазами Хару догадался, что блондин яростно махал своим телефоном у него прямо перед носом. — Ну вот, взгляни на мой золотой билет.С раздражённым вздохом Като снова открыл глаза, впиваясь взглядом в экран телефона Камея, и он не был уверен, что это было преувеличением, но он был уверен в том, что его сердце действительно перестало биться на долю секунды или, может быть, даже две. У него резко пересохло во рту, а на ладонях он почувствовал сильный пот. Это было так внезапно и совершенно неожиданно....Так типично для него.— Ну что ж, — сказал Камей голосом, полным веселья и гордости, не подозревая о том внутреннем упадке, который сейчас переживал Хару, — я подал заявление на эту работу минут двадцать назад. И кто бы мог поверить, что я так скоро получу приглашение на собеседование? Я бы не поверил, но, эй, Като-сан, этот логотип и название верно? Компания Камбэ. Неужели их сотрудники всё ещё работают в этот час? Как и ожидалось от первого номера в тройке лучших фирм в мире. Они работают без остановки.Но Хару даже не мог разобраться в бессвязной болтовне Камея или дать свои два цента на эту ситуацию. (Нет, Шинноске, большинство респектабельных компаний не рассылают приглашения на собеседование в час ночи). Это действительно так, и он задавался вопросом, когда же это перестанет быть таким возбуждающим.Это имя точно издевалось над ним, оно называло его нищим и слишком легковерным на тридцати двух разных языках мира (это имя также напоминало ему, что оно красивее, чем сама Альстромерия*, что бы это ни было. Так что, да, давайте сосредоточимся на том факте, что оно называло его слишком сломленным и доверчивым. Потому что Хару действительно знал, что такое ?сломленный? и ?доверчивый?, но он даже не знает, что такое Альстромерия. Он не успел погуглить это и сомневался, что когда-нибудь сделает это. Хотя, должно быть, это какой-нибудь очередной богатый индюк).Боже, это просто глупо. Его жизнь так чертовски глупа. Просто иногда он об этом забывает.Connection: QuestionedПредставьте себе: вы — двадцатидевятилетний мужчина: японец, одинокий, за исключением некоторых живых в данный момент отбросов здесь и там, работаете диспетчером 911 в течение последних пяти лет, любите готовить (потому что качество готовой еды в круглосуточном магазине увеличилось с точки зрения вкуса, но химикаты в нём... чувак. Хару точно не стремится к долгой жизни, но он не хочет, чтобы у него развился рак. Рак не только сломает ваш разум и тело, но и ваш банковский счёт), живёте в двухкомнатной квартире, с двухъярусной кроватью и с жутким скрипом (но, по крайней мере, это антиквариат, сделанный из настоящего красного дерева, по крайней мере, так сказал им домовладелец) с другим одиноким японцем, который на четыре года моложе вас. Ваша смена в качестве диспетчера 911, кстати, длится уже десять часов. Таким образом, это пятьдесят часов в неделю, вложенных в помощь обществу, а также получение довольно приличной зарплаты раз в месяц.Это исходная информация о Като Хару.Послушайте, Хару вовсе не ненавидит свою работу диспетчера. Некоторые люди могли бы назвать его слишком вспыльчивым, и он иногда признаёт это. Но он с гордостью верит, что он очень эффективен и терпелив, когда дело доходит до общения с людьми. Пять лет — достаточный срок для того, чтобы он пережил самые разные вызовы: от чего-то столь же причудливо приземлённого, как бабушкин кот, застрявший в дымоходе собственного дома, до истеричного подростка, признавшегося в убийстве собственного брата. А ещё он мог убить и своих родителей заодно. Хару мог бы написать целую книгу, если бы не его напряжённая работа.Пять лет — это также достаточный срок для того, чтобы его уважали и относились к нему как к старшему.Ну, Хошино, должно быть, пропустил эту информацию ещё до того, как начал официально работать в их команде. Потому что Хошино — Дива, и, честно говоря, даже это ещё мягко сказано.— А если ты хоть раз послушаешь меня, это убьёт тебя? — спросил Хару, и его глаз дёрнулся, когда он увидел, что Хошино нёс только одну чашку дымящегося горячего кофе вместо двух. Хару вспомнил, что он специально попросил его принести кофе и ему, так как он всё равно собирался в буфетную.— Я тебя не слышал, — сказал Хошино, спокойно потягивая кофе. Лживая сука.— Ок, — спокойно выдохнул Като, потирая шею, явно не в настроении подшучивать. — Конечно же, ты этого не слышал, малыш, — он снова посмотрел на экран своего компьютера. Как бы ему ни хотелось ударить Рё по лицу за то, что он не принёс ему кофе, он знает, что Хошино не обязан выполнять его приказы.— Не надо меня разыгрывать.— Именно так и сказал бы ребёнок.— Тогда... — Като почти услышал насмешку в голосе Хошино. — Ты дедушка, Като-сан.Хару поворачивается на стуле так быстро, что у него заболело правое ребро. — Я не настолько стар, чёрт возьми, я даже не выгляжу…— Да, ты выглядишь старым, — сказал Хошино как настоящий садист. — Ты вообще спишь в последнее время? Эти мешки под глазами просто ужасны. Пожалуйста, используй немного своей зарплаты, чтобы купить крем для глаз.Это заставило Хару замолчать. Он дважды моргает, глядя на младшего, и снова возвращается к своему компьютеру. По крайней мере, Като знает, что он не выглядит старым. Он просто выглядит уставшим. Он очень устал. Догадка Хошино оказалась верной, в последнее время он почти не спал, благодаря Камею и его научному прорыву.-4Когда Хару вернулся в их квартиру четыре дня назад и увидел, что Камей ждал его прямо перед их дверью, он слегка удивился. Было около десяти вечера, и Шинноске сказал, что ждал его ещё с тех пор, как он вернулся с собеседования. У Като тут же свело живот, но он надеялся, что это не имеет никакого отношения к этому человеку. Хару надеялся, что Камей просто обрадуется и расскажет ему о своём собеседовании. Потому что иначе это было бы бессмысленно. Это не имело бы никакого смысла для Камея знать об этом.— Я не могу достаточно подчеркнуть это, но Като-сан, чёрт возьми, ты знаешь главу компании Камбэ? — его голос прозвучал почти испуганно. Как будто по какой-то причине это было абсолютно ужасно, когда Хару был тем, кто внутренне молился о том, чтобы Бог ублажил его и позволил ему умереть в эту секунду. — Като-сан, послушай, клянусь Богом, если ты действительно переодетый миллиардер богач...— Нет, — прервал его Хару. — Чёрт возьми, нет.— Тогда как же?! Кто ты такой? Я тебя даже не знаю! — блондин драматически застонал. И Като задумался, хм... Где же он видел эту сцену раньше? Он был почти уверен, что слышал эту фразу.— А что сказал Дайске? — услышал Хару свой вопрос. Его язык — предатель.— Правильно! Ты же знаком с Камбэ Дайске! Во что превратился этот мир?С таким же успехом можно было бы совершить двойное самоубийство вместе с Камеем. Например, сначала убить Камея, а потом и самого себя.— Мы были просто знакомы, вот и всё, — Хару стиснул зубы.— Невероятно! Ты знаешь, я могу быть великолепным, но я не глуп. Хрен вам.— Камей, я устал.— Като-сан, послушай, этот человек сам лично меня допрашивал. Непосредственно. Я подавал заявление на должность младшего бизнес-аналитика, и он взял у меня собеседование. Даже вся эта проверка или психотест — чушь собачья, — Камей ткнул пальцем в грудь Хару. — Эта великолепная леди сопровождала меня на верхний этаж, и позвольте мне сказать, что весь его офис полностью зеркальный, и это только верхний этаж, так что это похоже на то, чтобы поиздеваться над бедными придурками с фобией высоты, верно? И он взял у меня собеседование. Я знаю, что не прошёл это собеседование, хотя, чувак, я даже не помню, что я говорил, и о чём он меня спрашивал, я был так напуган. В конце концов, он просто кивнул, как самодовольный богатый придурок без лишних вопросов, и спросил меня, как у тебя дела. ?А чем сейчас занимается Като Хару?? — это его слова. И я знаю, я просто знаю, что из-за тебя, Като-сан, мне не удалось нормально пройти собеседование в рекрутинговой команде.— Как ты мог сделать такое предположение?Камей посмотрел на Като так, словно никогда раньше его не видел. — Като-сан, мне очень жаль, но твой мозг всё ещё отключен? — Хару не осмелился ответить Камею. — Ты слышал, как глупо прозвучал твой вопрос? Честное слово?— Очень глупо, — седоволосый пожал плечами. Он решил ублажить своего расстроенного соседа по комнате. — Но мы просто знали друг друга, вот и всё. Я уверен, что его команда провела проверку твоего прошлого и узнала, что мы просто соседи по комнате. Так что, да, извини, возможно, именно из-за меня он и взял у тебя собеседование напрямую. Возможно, он хотел спросить тебя только об этом. Извиняюсь.Выслушав объяснения Хару, Камей немного успокоился. Он скрестил руки на груди и раздражённо постучал ногой по полу. — Понятно, — сказал он, кивнув Хару. — Так какого же рода вы ?знали? друг друга? Пожалуйста, поподробнее об этом. По крайней мере, я заслуживаю это знать.— Во-первых, ты не заслуживаешь этого знать. Во-вторых, это было в прошлом, мы действительно знали друг друга много лет назад. Но теперь мы в основном так же близки, как ты и твой любимый идол.— Тогда это довольно интимно, — заключил Шинноске. — Ты что, тоже дрочишь на его фотографии?— Иди нафиг. Я имел в виду, что мы теперь совершенно чужие, — Хару швырнул свой кроссовок в живот Камея.— Ни за что! — крикнул блондин. — Это ты для меня чужой. Тот факт, что он опустошил свой переполненный график только для того, чтобы спросить о твоём благополучии, говорит, что всё совсем иначе. Но опять же, я нормальный парень. Я могу различать чувства реальных людей, а не только смотреть на моделей в бикини в порно-журналах, как некоторые другие мужчины, на которых я мог бы указать, но я бы не стал... ах, стоп, твои носки чертовски воняют! — Камей закрыл нос рукой, и Като бросил в него ещё один кроссовок и носок.— Я больше не буду с тобой разговаривать, — ответил Хару, хватая свою сумку и направляясь в ванную.— Нет, мы ещё не закончили! Я ещё не закончил! — Камэй последовал за ним. — А вы были друзьями детства? Разве это не означает, что твоя семья была очень богатой? Прости, а что случилось?— Да ничего подобного. Такие богатые люди не живут так честно, как мой отец.— Тогда ты с ним вместе работал? Ты был его правой рукой?— Чёрт возьми, я бы никогда не хотел быть правой рукой вечного победителя капитализма.— Тогда что же? — Камей встал, прислонившись спиной к стене, а Хару с яростью швырнул свою сумку и куртку в их общую комнату. — Это не похоже на то, что вы когда-либо встречались…— Нет, — Хару сердито посмотрел на Камея.— Да, я знаю, именно это я и хотел сказать... — блондин сделал паузу. Если бы они были в аниме 90-х годов, над его головой вспыхнула бы лампочка, и, возможно, какой-нибудь голый греческий математик закричал бы: ?Эврика!?, и вдалеке был бы дополнительный эффект, когда Камэй улыбнулся ему — Хару это очень не понравилось.— Камей, — сказал Като, и в его голосе прозвучало предостережение, – не надо.Шинноске зашагал прочь и казалось, что на его ногах были пружины. Предупреждение Хару осталось незамеченным, когда он начал напевать фальшивую мелодию, оставив Като с открытым ртом и приступом мигрени.Однако, когда он остановился перед холодильником, Камэй перестал напевать мелодию. — Я помню, что видел ЛГБТ-портал PornHub в твоей истории, — он показал ему большой палец. — Хорошая работа.?А зачем тебе это?!? — хотел сказать Хару. Но он этого не сделал, потому что у него было чувство, что он знает, о чём говорит Камей. И за те крохи гордости, которые у него ещё оставались, он не хотел ещё больше краснеть.Во всяком случае, это было четыре дня назад. Камею сообщили, что он был принят в шестимесячную программу обучения и оценки группы Камбэ два дня назад. А потом Хару уже не спалось.Где-то там тикает бомба.Может быть, ему стоит выбросить Камея из окна их спальни, когда он спит. Ради всего святого.Encounter: Happened.Когда ему будет около семидесяти лет, предполагая, что он проживёт так долго, Хару вообразил, что его будущие внуки или, если это кажется болезненно невозможным, дети его будущих соседей, возможно, захотят спросить его: ?Итак, примерно в то время, когда вы снова встретились со своим первым и единственным бывшим после того, как не встречались с ним около десяти лет, что вы сделали, Като-сан? Разве в последний раз, когда вы виделись, вы чуть не сбросили его с лестницы? Вы обсудили все вопросы и закрыли тему??Что ж, забавно. Какой же идиот-неудачник станет разговаривать со своим бывшим и обсуждать прошлое?Сегодня субботнее утро, а вчера ему только заплатили. Хару был в хорошем настроении, когда он шёл в ближайший универмаг. Вооружившись двумя большими эко-сумками, он просматривал приложение для заметок на своём телефоне, перепроверяя свой список покупок, а также все товары со скидкой, которые он видел в брошюре продуктового магазина. Там нет большой скидки на замороженные продукты, но, по крайней мере, есть сорокапроцентная скидка на куриную грудку и тридцать пять процентов на говядину. Кроме того, у него есть скидка в пятнадцать процентов на общий ваучер покупки, который он скачал из приложения магазина. Он очень хорошо себя чувствует.Он остановился перед скромным детским садиком сбоку от универмага и посмотрел на маленькую девочку, убегающую от своего смотрителя, похоже няни, судя по форме. Он вздохнул.Глядя на всё, что хоть отдаленно напоминало богатство, он в наши дни испытывал тревогу.Дело не в том, что Камей снова дал ему повод для беспокойства… Чёрт возьми, он действительно дал ему повод для беспокойства. В последнее время всё, кажется, возвращалось к норме, ну, по крайней мере, он хотел думать, что это было нормально. Хару просыпался в семь утра, готовил себе завтрак и бенто. Обычно он уходил на работу ещё до того, как Камей просыпался. Затем он возвращался в их квартиру раньше, чем Шинноске, и пытался заснуть до того, как Камей вернётся домой. Но если его смена не позволяла ему сделать это, то казалось, что их разговор вернулся к прежней теме, хотя Хару должен был признать, что в воздухе висело ожидаемое раздражение, когда они просто болтали, потому что всякий раз, когда Камей повышал свой голос, как ?о!?, Като размышлял про себя: ?Вот тупица, портит настроение?.Но Шинноске этого не делал, и прошло уже три недели, а тема так и не была закрыта. Понимая, что он задерживается слишком долго, Хару пробирается в универмаг, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону второго этажа, где, как он знает, проходит какая-то ярмарка новейших гаджетов. Его девиз по поводу всех электронных устройств таков: если они не полностью сломаны и не взорвались, то нет никаких причин покупать новое устройство.Хару это нравилось. Он любит покупать продукты в субботу утром. Он получал выбор из широкого ассортимента, потому что большинство людей всё ещё спали или бездельничали, завтракая в постели. Здесь далеко не так людно, как, по его мнению, могло бы быть, приди он сюда в любое время после полудня.— Като.Зерновые. Блин, он забыл, что у него кончаются хлопья. Вообще-то нет, он не так уж часто ест хлопья. Но это было быстро, например, когда он очень голоден после работы, и у него не оставалось сил, чтобы съесть что-нибудь более сложное, чем миска сладкого добра и молока. Он вспомнил...— Като.Чёрт. Он вспомнил, как Махоро сказала ему, что у неё есть хлопья, к которым она очень пристрастилась. Сказала, что это хлопья с шоколадной начинкой внутри. И Хару должен признать, что он также не любит слишком сладкую еду, и он полностью осознавал, что его разум дико спазмировал, порождая вещи, которые не имели смысла…— Като, с такого расстояния ты просто не можешь меня не услышать.Но иногда людям просто нужно понять, что, когда ты кого-то зовёшь, а этот кто-то даже не потрудился обернуться, может быть, тебе стоит заткнуться и оставить его в покое. Действительно.Хару обернулся и тихо прошипел: — Я заблокировал все твои контакты. И ещё. Не разговаривай со мной.Дайске это не впечатлило (а он хоть когда-нибудь удивлялся?). Он посмотрел прямо перед собой на Хару и ответил: — Теперь у меня есть новые контакты. Ты же не блокируешь меня и там.— А кто тебе палку в задницу засунул? — упрекнул его Хару, он знал, что это было очень по-детски, но всё равно.Только в этот момент Като осознал, как выглядел Дайске. Волосы Камбэ были зачёсаны назад, чёрный костюм, галстук и парадная рубашка плотно облегали его тело, тёмные ботинки красиво блестели, а в ухе торчала маленькая чёрная серьга. Хару даже не знал, что и думать обо всём этом.Но он знает, что сказать. — Ты всегда так одеваешься или просто прикидываешься?Дайске на мгновение замолкает, пристально глядя на него. Он даже не слишком пристально смотрел или что-то в этом роде. Просто смотрел. Как ребёнок смотрел на стопку газет. Като хочется сломать идеальный нос Камбэ.Только он собирается закатить глаза, как Дайске отвечает: — Я сейчас на работе.— Окей, — Хару пожал плечами, — тогда возвращайся к ней.Ни малейшего движения.Седоволосый отрицательно покачал головой. — Я ухожу первым. Пока.— Подожди, — сказал Дайске, засовывая руку в нагрудный карман, но, когда он вынул её, между пальцами у него оказалась пластиковая карточка. — По правде говоря, мне удалось установить с тобой контакт. Но я считаю, что для тебя будет лучше обратиться ко мне по собственной воле. В последний раз мы разговаривали не очень хорошо.Вот вам и самое глупое преуменьшение века. Это почти смешно. Дайске мог бы сказать, что гора лишь немного велика, а слон немного тяжеловат, и какая разница?— Ты просишь меня принять твою визитку? — Хару посмотрел на человека чуть пониже ростом. Он был рад обнаружить, что Дайске был всё ещё ниже его ростом, и ему было легче смотреть на него сверху-вниз. Как и следовало ожидать. Потому что серьёзно, это единственный способ, когда Като мог смотреть на Дайске сверху-вниз. Так что слава Богу, что в этом жестоком мире была хоть капля справедливости.— Да.— А для чего именно?— Чтобы связаться со мной, — ответил Камбэ, но в его голосе не было даже намёка на дружелюбность. — Если ты этого хочешь, — добавил он, немного помолчав, прежде чем добавить снова: — Если ты вообще захочешь…— Нет, — вмешался Хару. — Я не позволю тебе изображать меня плохим парнем, — и да, Като знает, что они стояли между рядами детской еды, и это действительно было не лучшим местом, чтобы уйти вот так, но он выскажет своё мнение, ему всё равно. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что ты хочешь, чтобы я поговорил с тобой, чего я не сделаю. И ты даёшь мне свою визитку, делая вид, что я, должно быть, плохой парень, потому что я не принимаю её.Дайске испустил лёгкий вздох. Он ответил: — Ты ошибаешься. Это нормально, что я тебя поправляю?Глаза Хару чуть расширились, святая Матерь Божья! Когда Като сказал: ?поправь меня, если я ошибаюсь?, это определённо не было воспринято буквально. Дайске и его чёртов чудовищный мозг тоже это понимает. Он просто ведёт себя как придурок. Его бывший — мошенник и мудак.Камбэ всё равно объяснился. — Я хочу, чтобы ты не торопился с этим делом. Не торопись принимать решение и повторять ошибки прошлого. Подумай, стоит ли нам продолжать держаться подальше друг от друга, или есть вещи, которые мы могли бы сгладить. Мы заслуживаем того, чтобы начать всё заново, не так ли? Это ведь был не конец.По необъяснимым причинам грудь Хару сжалась при слове ?конец?.Дайске заслуживает расставание. Это должно быть утомительно для самого удачливого и совершенного мужчины в мире иметь случайного бывшего бойфренда, который, вероятно, всё ещё болтал о том, что произошло в прошлом. Чёрт. Хару даже не произносил его имени почти десять лет. Это Дайске был тем, кто подталкивал его через Камея.— Скажи честно, — настаивал Хару, — что ты будешь делать, если я откажусь взять твою визитку?Дайске широко пожал плечами. На его губах появилась острая ухмылка. — Совпадения случаются не всегда, Като, — сказал он своим спокойным и тихим голосом, — но я могу сделать это.— А. — Хару закрыл глаза. Он всё прекрасно понимает. Когда он снова открыл глаза, Дайске всё ещё внимательно смотрел на него. — Но я не понимаю. Что ты ожидаешь получить от этого трюка?— Это вовсе не трюк, — Камбэ подошёл молча, и Хару, возможно, это только кажется, но он клянётся, что в конце фразы услышал жалобный тон Дайске. Като крайне редко слышал, чтобы голос Дайске менял тон, даже когда они были ещё подростками. — И я тоже не уверен, что получу от всего этого выгоду. Но, когда я получу её, ты узнаешь первым.— И это должно быть угрозой? — Хару нахмурил брови. Он решил, что ему это не нравится.Теперь Дайске ухмыльнулся. Настоящей ухмылкой. — Это не так, — сказал он, бросая свою визитку в сторону Хару.— Сотри эту безумную ухмылку со своего лица, придурок! — ответил Хару, ловя проклятую бумажку и свирепо глядя на Дайске. — Хорошо, я возьму её. Дай мне всё обдумать, не связывайся со мной первым и никогда случайно не появляйся рядом прежде, чем я свяжусь с тобой.— Хорошо, — Дайске кивнул, его ухмылка пропала.В данный момент Хару не планирует связываться с этим номером. Это всего лишь рецепт от сердечного приступа и очередного приступа тоски. Сейчас ему двадцать девять лет, и он уже не девятнадцатилетний мальчик. Он определённо слишком стар, чтобы быть полностью разочарованным и травмированным. Кроме того, Дайске сейчас ещё более продвинулся: то, как он говорит; то, как он ведёт себя; то, как он выглядит. Като всё ещё восстанавливался после того, как в последний раз был с Дайске, а шестнадцатилетний Камбэ даже не был таким богоподобным.Он мог только представить себе, какой колоссальный урон нанесёт ему этот ?Бог?.Когда Хару вернулся в квартиру, он чуть не заплакал от радости, обнаружив, что она совершенно пуста. Это похоже на сардоническую шутку из другой вселенной. Он знает, что это так. Он ни в коем случае не должен быть благодарен за эту ситуацию. Но в голове у него всё перепуталось, и ему было нужно немедленно её очистить. Като всего лишь человек, а что может сделать человек... кроме этого.Как только его голова прояснилась, он понял, что ему придётся провести часовую сессию: ?Какого хрена ты думаешь, мы делаем?? — встреча с самим собой. Вообще-то нет, пусть будет два часа или два дня.Но об этом он подумает позже. Упрёки и ненависть к самому себе могли подождать. Теперь Като больше сосредоточен на том, чтобы снять куртку и пойти в спальню. Или ванную. Потому что он не был уверен, как долго будет это делать. И, чёрт возьми, Камей не войдёт в их квартиру, пока он не объяснит, почему он встретил Камбэ.Contact: Made— Камей?— А?— Может быть ты объяснишь мне, почему я встретил твоего босса в магазине?— И с кем же ты теперь познакомился? — переспрашил Шинноске, закусывая мисо огурцом. — У меня полно начальников, Като-сан. Те, с кем я разговариваю каждый день, и те, кто даже не знает, что я существую.Хару прижал большой палец между бровей. — Ты знаешь, кого я имею в виду.Это заставило блондина отвести взгляд от телевизора и посмотреть на лицо Хару, отражая взгляд Като, который изучал выражение его лица. Камэй просто посмотрел на него с любопытством и, возможно, слегка удивился то ли самому вопросу, то ли Хару за то, что он снова поднял тему, которая, похоже, давно уже была забыта.— Я ничего об этом не знаю, — ответил он.На это Като лишь издал неопределённый звук.— Да ладно тебе, Като-сан, я же говорю правду. С тех пор я его больше не видел.— Всё в порядке, — Хару откинулся назад. — Хорошо, но я не прощу тебя, если ты будешь лгать мне от его имени.— А я и не знаю! — восклицает блондин с оскорблённым видом. — Это не имеет ко мне никакого отношения, так что не думай, что я в сговоре с Камбэ Дайске против тебя. Мне слишком нравится быть беспроблемным.— Хорошо, — отвечает ему Като.На них обрушивается молчание. Но не полная тишина, а лишь телевизор и хрустящее чавканье огурцом являются источниками звука. Но Като чувствует, что Камей мысленно готовится сказать ему что-то.— Неужели это так серьёзно? — он даже положил свой огурец, чтобы показать, что он предельно внимателен к их разговору. — Не принесёт ли тебе неприятностей или смертельной опасности воссоединение с Камбэ Дайске, Като-сан? Потому что тогда я действительно сожалею, что подал заявление на эту работу.Беспокоится.— Да ничего подобного, — Хару попытался изобразить ободряющую улыбку.— Ты расскажешь мне?— Ну что ж, — задумчиво произнёс Хару.Однако он знает, что нет никакой потери в том, чтобы рассказать Камею о том, что произошло сегодня утром. Чёрт возьми, он даже может дать ему лучшую идею, что он должен сделать с визиткой. До сих пор Хару рассматривал возможность сжечь её, растворить в кислоте или передать информацию конкурирующим компаниям Дайске, просто чтобы трахнуть его.— Эй, — окликнул его Хару, — не рассказывай этого никому, даже моей маме, или я вывихну тебе колено.— Я тебя слушаю, — кивнул головой Шинноске.Хару отрицательно покачал головой. — Сначала поклянись, а потом поцелуй свой локоть.— Като-сан, отвали, — серьёзно ответил ему блондин.— Возвращаюсь к тебе, Камей...— Скажи мне!— Он дал мне свою визитку, — выпаливает Като.Его челюсть отвисла, а глаза расширились. — Его кредитная карточка?Хару был так сильно раздражён, что просто встал. — Ладно, угадай что? Я тебе ничего не расскажу.— Подожди! — Шинноске цепляется руками за клетчатые пижамные штаны Хару, и его пальцы в пятнах мисо пачкают их. — Он дал тебе свою визитку, так какую же ты имеешь в виду визитку, или запоздалую открытку на День Святого Валентина, или... о! Чёрт возьми, Като-сан, сегодня же твой день рождения, не так ли? Тебе же тридцать лет!— Ну и что?Като никак не может взять это в толк. Но, блин, это правда, да, сегодня второе мая, и это его день рождения. Это объясняет его капризные перепады настроения. Это его подсознание просит о помощи, потому что ему тридцать лет, а чего он достиг в своей жизни? У него даже нет домашнего животного, чёрт возьми. Боже, это так угнетает. Как это возможно, что прошло уже тридцать лет с тех пор, как он появился на свет?Камей встал и пошёл на их кухню. Когда он вернулся, в руках у него был последний кусок торта с мороженым, который он купил два дня назад без всякой причины, он просто захотел съесть его.— Като-сан, с днём рождения!Хотя это печально и трагично — праздновать своё тридцатилетие с одним куском проклятого торта-мороженого, на котором не было даже свечей, но Като ценит тот факт, что, по крайней мере, один человек помнил про его день рождения (да, даже он этого не помнил, поэтому привык никогда не праздновать его в любом случае).Хару подавил стон и ответил: — Спасибо, Камей.— Извини, что забыл.— Мы забыли, — поправил его Като. — Всё в порядке, и спасибо тебе, правда.У Шинноске есть немного причин, чтобы предложить Хару торт, но он отказывается, и блондин съедает его сам. Он посмотрел на Хару, и на его губах появилась слабая улыбка. — Ты должен позвонить ему и потребовать свой подарок.— А ты можешь хоть раз быть нормальным? — прямо спросил его Като.Прищёлкнув языком, словно отчитывая Хару, Камей ответил: — Я удивляюсь, как ты можешь быть таким умным, и всё же ты так плохо разбираешься в основных человеческих взаимодействиях. Я имею в виду, ну же, ты можешь поверить, что Камбэ просто внезапно появился на твой тридцатый день рождения? — его брови поднялись вверх и опустились вниз. — Конечно, ты не такой уж скромный. Так ведь?Ну, Дайске действительно сказал что-то вроде: ?Ничто не является совпадением, всё зависит от меня, Верховного правителя судьбы?. Так что да, есть такая возможность. И очень большая. Ну и что с того? Дайске ничего не сказал о его дне рождения или о чём-то подобном. Камбэ просто попросил-приказал его поразмыслить над их грязным прошлым и желательно обсудить это как-нибудь в обозримом будущем, как двое зрелых взрослых людей, чтобы они оба могли полностью открыться и двигаться дальше.— А ты не хочешь куда-нибудь пойти? — Хару посмотрел на настенные часы. — Выпивка за мой счёт.Почему бы и нет, верно? Сейчас ещё вечер, у него день рождения, и он получил бабки. Как бы он ни раздражал иногда, Камей — хороший парень. Совсем не повредит купить ему выпивку хоть раз.— Ух ты, — ответил блондин, возбуждённо сжимая кулаки, — счастливчик!Они идут переодеваться. Камей, слишком взволнованный, надел только джинсы и даже не потрудился сменить футболку на свежую. Хару заменил клетчатые пижамные штаны парой брюк цвета хаки и надел полосатую рубашку, которую он давненько не надевал. Но ему нравится этот дизайн.Пока он расчёсывал волосы пальцами, Хару посмотрел на свой телефон. Он не может перестать думать о карточке в своём бумажнике. Она излучала тепло и приглашение к безрассудству. Так вот, Хару не собирается позволять себе быть клише: ?я говорю тебе ?да?, когда я абсолютно пьян и честен?, так что он не собирается брать с собой свой телефон. Вселенная не может его обхитрить.Он достал карточку из бумажника — для большей безопасности. А потом сел на край своей двухъярусной кровати.Отправлено: 20:45[ пусто ]Он сам его послал.Это не рискованное сообщение, и он может перестать думать о нём на некоторое время. Он вообще ничего не написал. И взрослые не переписываются с бывшими в состоянии алкогольного опьянения.Хару выключил телефон и подключил его к зарядному устройству. Готов к тому, что он будет чертовски пьян, конечно, и это очень ответственно. Он знает, как это раздражало, иметь дело с пьяными людьми и их алкогольными махинациями.— Като-сан, мы идём? — Камей позвал его снаружи.— Да! — крикнул Като в ответ, закрывая за собой дверь спальни.Эта ночь заканчивается в мгновение ока.Хару удаётся сохранить достаточно трезвости, чтобы гарантировать, что они вдвоём доберутся домой живыми и невредимыми, а это значит, что нет, он не испытал большого удовольствия в тот пьяный вечер. Но Камей поклялся в своей вечной любви к хозяйке бара, которую он называл ?Сакчан? (Хару не знал, как её зовут), и пообещал, что женится на ней в ближайшие три-пять лет. Он успешно дал Хару и Сакчан достаточно пассивного смущения. Поэтому он говорил себе, что всё в порядке, он доволен тем, что Камей отлично провёл время сегодня вечером, хотя сейчас он храпел на верхней койке, а завтра ему придётся иметь дело с адским похмельем.Хару перед сном отключил свой телефон. Утром, по привычке, он включил его, чтобы проверить время. Маленькое сообщение со вчерашнего вечера не запечатлелось в его памяти, пока он не увидел новое текстовое уведомление с неизвестного номера.Получено: 21:11[ С днём рождения. ]О да, он не написал имя Дайске. Просто сохранил его как неизвестный номер. Психологи могли бы назвать это формой отрицания. И Хару согласился бы с этим, он тоже не стыдился признаться в этом. Потому что кто, чёрт возьми, смеет судить его? Дайске слишком силён. Во многих отношениях.Камбэ был создан для того, чтобы строить и разрушать.Что же касается Хару, то у него есть только сила отрицания. И он изо всех сил цепляется за неё.