Звонок (1/1)

Кити закрыла шторы, высыпала в тарелку кукурузные палочки и, наконец, запустила фильм на ноутбуке. Однако не успела на экране появиться надпись ?основано на реальных событиях?, как к горлу вновь подкатил ком. Пришлось поставить кино на паузу, лечь на диван и, кусая подушку, постараться рыдать не слишком громко. Чтобы полностью успокоиться, понадобилась всего четверть часа. Кити вытерла лицо, оставив на тумбочке гору смятых бумажных салфеток, вернулась к ноутбуку, но смотреть фильм больше не хотелось. Вместо этого она достала с полки стопку полароидных снимков, брошенных там вместе со старыми наушниками и очками без диоптрий, и принялась медленно их рассматривать. Это были в основном пейзажи, сделанные за городом: Кити любила фотографировать клумбы, кусты, скошенные газоны. Теперь она пыталась сосредоточиться на деталях снимков, вспомнить, когда сделала каждую карточку — лишь бы не думать об одном и том же, лишь бы снова не плакать. Мысли всё норовили перескочить на тот самый вечер, но Кити упрямо возвращала их к поларойдным пейзажам. Слегка дрожащими пальцами перебирала снимки, пока не дошла до предпоследнего. Слишком хорошо она знала, что было в конце стопки, и отбросила её, будто обжегшись. Сердце испуганно и громко билось, когда Кити с отвращением, будто на мерзкое насекомое, смотрела на разлетевшиеся по столу фотографии, а затем всё-таки взяла тот последний снимок и с силой разорвала пополам, будто линию проводя между собой и Алексеем. Алексеем… Лёшенька Вронский. Кити встала и принялась нервно мерить шагами комнату. Пять вперёд и столько же назад. Вронский, да. Как так вообще могло получиться? Почему он ушёл к ней, к этой… Чем она лучше? И главное: он же так смотрел на неё, на Кити! А глаза ведь не могут врать. Не может быть, чтобы человек сначала смотрел с такой нежностью, чтобы так заботился, чтобы ходил по пятам буквально, а потом взял и бросил в один момент. Не бывает так! А она ведь его любила, этого красивого бабника. Наивная дурочка! Кити подошла к окну, отодвинула шторы и тут же снова обожглась, закрыла шторы обратно, будто привидение увидела. Да так оно и было: на подоконнике в вазе стояла веточка уже почти завядших мелких белых цветов. Их, цветы эти, почти тогда же привёз Костя с дачи своей. Цветы остались, а Кости уже не было рядом, только они напоминали теперь о нём. И если о Вронском Кити уже могла думать почти спокойно, то от мыслей о Левине мгновенно душили слёзы. И зачем только она послушалась маму и послала его так резко! Даже папа ведь против него не возражал. А она отшила человека, который её действительно любил. Да кого сейчас волнует разница в четырнадцать лет! И не такое бывало. Ничего, живут люди, хоть бы кто осудил. У Левина возраст — единственный недостаток. Недостаток? Теперь уже это виделось Кити преимуществом. Человек взрослый, знает, чего хочет от жизни. Не то, что Алексей. Кити быстрее заходила по комнате. Как же прекрасен был Костя, когда уходил от неё в тот вечер! Даже поглощённая Алексеем она заметила, как расстроен и в то же время горд он был. Уходил как преступник на казнь: вызывавший жалость, но не сломленный. От воспоминаний об этом у Кити вновь сжалось сердце. Она снова подошла к окну и, не глядя на цветы, открыла балконную дверь. Вышла на застеклённую лоджию и посмотрела на серый дождливый город за стеклом. Ровной улицей, теряясь в дымке тумана, выстроились многоэтажки. Серость. Снаружи была такая же серость, как на душе у Кити. Квартира была высоко, и подумалось, что поверни она ручку окна и сделай один шаг, все её мучения тут же закончились бы, ошибки исправились бы сами собой. Однако Кити верила в бессмертие души и потому только сильнее, до побелевших костяшек, сжала пальцами подоконник, задумавшись. Что если всё ещё можно исправить? Что если попытаться? Кити покинула лоджию, старательно закрыла за собой дверь и задвинула штору. Сердце колотилось ещё сильнее, чем полчаса назад. Похолодевшими руками она взяла с тумбочки телефон, свайпнула ненужные уведомления, нашла нужный номер и без единой мысли уставилась на экран, будто забыв, что нужно делать. С минуту смотрела и, наконец, пересилила себя и нажала кнопку. Пока шли гудки, думала: ?Нет, не может так продолжаться, я всё делаю правильно. Правильно. Правильно. Правильно?. Гудков через пять, знакомый голос нерешительно произнёс: — Катя?Сердце пропустило удар. — Здравствуй, Костя. Я хочу поговорить. Не по телефону...