1. Действующие лица (2/2)

Встречая Саю, рукокрыл, теряя голову, несется к ней, как к избавительнице. Он рад ей, и он ненавидит ее. Он хочет ее убить и хочет быть убитым. Кто-то умирал в толпе. Невидимый. Кто-то, шатаясь, бродил по улицам, которые стали ему чужими, заглядывал в глаза людей, которые отшатывались от него, потому что он выпал из системы, вышел за рамки их бытового мировосприятия. Кто-то источал запах разложения. Я шел по следу, который то усиливался, то обрывался. Монстр чувствовал, что кто-то выслеживает его, пытался замести следы, но я уже угадывал его маршрут. Солнце зашло, чернила сумерек разлились в воздухе, сгустилась мгла по углам, гирлянды фонарей на дорогах озаряли полупустые улицы. В это время суток большинство туристов в барах, клубах и ресторанах, а жители города расходятся по домам. В это волшебное время район Козо казался вымершим. Парочка людей возвращались с собаками с пробежки из парка. Сжимая подмышкой доску, лениво брел по улице серфер, пьяный ветер пропах цветами. В это время не существовало на свете более мирного, красивого и таинственного волшебного города, словно сошедшего со страниц сказок Миядзаки. Школа, спрятавшись в тени гигантских деревьев, тоже выглядела спящей. Аккуратно подстриженный газон футбольного поля мерял шагами дежурный учитель, украдкой курил сигарету. Скоро он вернется к школе и проверит через камеры, нет ли посторонних. Но за двадцать лет работы сюда приходили только ученики и редкие пьяницы — и то по ошибке… Дежурный учитель зевнул, проверил в шкафчике запас банок с кофе, который предусмотрительно тут оставил коллега с прошлой смены. Надо бы приниматься за разбор домашнего задания, но ночь стояла ленивая, сладкая, тихая. Он достал с полки газету, развернул ее и взглядом нашел сканворд.

Я подошел к ограде школы и перемахнул ее, оказавшись во дворе. Камеры здесь есть, но место не освещенное. Если действовать осторожно, никто не увидит.

Еще недавно тут был учитель. Обычный человек мог гулять по этому месту и не заметить странного, холодного, металлического запаха, который неестественно смотрелся во влажном воздухе, пахнущем вечерней свежестью и цветами. Этот холодный, запах раскаленной бронзы исходил от кожи рукокрыла… Он прибыл сюда раньше — у новорожденных невероятный запас скорости и выносливости, потому что в их жилах течет еще свежая человеческая кровь. Они бесшумны и тихи, как змеи. Не в их привычках обнаруживать себя. Я заметил его в саду. Монстр втягивал носом воздух и нервно бродил из стороны в сторону в темноте. Он учуял меня, но не обратил внимания, потому что я пах, как “свой”. Рукокрылы никогда не дерутся друг с другом за пищу, они набрасываются на нее вместе. Они не дерутся за потомство, потому что бесполы. Нападать нельзя. Если на шум выйдет учитель, то умрет.

"Нужно попытаться, — подумал я, вспоминая глаза Саи, увиденные мною сегодня. Глаза ребёнка, — обездвижить его и разрубить на куски". Я аккуратно вынул из рукава несколько тонких метательных ножей. Три полетели в горло монстра. Задохнувшись от удивления, он попытался вытащить ножи, но раньше этого я прыгнул ему на плечи и отсёк голову. Рукокрылы никогда не ждут опасности друг от друга, но станут защищаться, если всё-таки напасть. Тело чудовища с низким гулом упало на землю, и я услышал, как дежурный учитель с тревогой привстал со стула, вглядываясь в камеры. Темный экран не выдавал происходящего во дворе, преподаватель задумчиво почесал затылок, посмотрел в окно и, нехотя, сел обратно в кресло.

Едва слышный скрежет послышался со стороны рукокрыла означал, что монстр восстанавливался. Один за другим отрастали позвонки и формировался череп.

У клеток любого из нас есть одно свойство — универсальность. Клетки печени, сердца, мозга и нервной системы могут различаться по своей форме и защитным оболочкам, но способны трансформироваться друг в друга. Таким образом, приоритетная градация важности частей тела отличается от человеческой. Человеку можно отрезать ногу, оставив ему шанс выжить, но голову — нельзя. С рукокрылом такой фокус не работает. Я прижал дергающееся тело к земле, пытаясь лишить его рук и ног. Кровь обильно лилась на землю, мощный по выносливости организм чудовища в муках дрался за жизнь. Я чувствовал его страдания, которые могла оборвать лишь кровь Саи. Неожиданно когтистая лапа вонзилась мне в плечо, выбивая кость из положенного места. Я вцепился зубами в его глотку, пытаясь обескровить. У меня получилось, но чудовище всё равно поднялось. Что еще хуже, я чувствовал запах Саи, а значит — его чувствовал и рукокрыл. С наполовину регенерировавшей головой и почти без рук он в неистовой жажде отпрыгнул от меня в сторону дерева, чтобы спрятаться и зализать раны. Дело принимало скверный оборот. Рукокрыл ждал Саю, но если он или я обнаружим себя, то она умчится прочь, а это заставит чудовище выбежать за ней. Прямо на улицы города... Ворота во двор были закрыты, и Сая прыгала на одном месте, пытаясь понять, есть на территории хоть кто-нибудь. — Ну, конечно, — услышал я её раздраженный голос, — уже закрыто. Что же делать? Я не могу пойти завтра на соревнования по прыжкам в высоту босиком. Сая чертыхнулась и разбежалась, как следует. Монстр напрягся. Я прыгнул вместе с ней, только она — через забор, а я к рукокрылу. Свалив его на землю ударом тяжелого, бронированного чехла, я ударил его еще раз, размозжив череп и встал подле него.Сая настороженно обернулась в сторону шума в глубине сада. Нужно выйти на свет. Прямо сейчас. Нужно выйти и, пока не поздно, заставить ее убить рукокрыла. Мне требуется лишь капля ее крови, и всё будет кончено, никаких жертв…

Сая пошла в сторону сада, где забыла свою несчастную обувь. Она не знала, что ее забрала Каори и собиралась отдать ее подруге вечером. Я ждал ее, надеясь, что сумерки скроют кровавые пятна на рубашке и руках. Нужно только, чтобы Сая подошла ближе. Еще чуть-чуть. Еще немного… Она должна была вот-вот меня заметить, и я попытался говорить как можно более спокойно: — Долго же я ждал тебя. Послушай…

Но лицо Саи исказила гримаса ужаса. Не того ужаса, какой бывает, если ты увидел перед собой окровавленного незнакомца — скорее всего, она даже не заметила пятен в густых сумерках. Так бывает, если ты и впрямь видишь перед собой чудовище. А Сая очень впечатлительная, и она не могла не знать о некоем маньяке, который бродит по городу и режет людей на лоскуты, высасывая их кровь. Вот за кого она приняла меня. Ни успокаивать ее, ни утешать времени не осталось, мне требовалась кровь Саи прямо сейчас. Я вытащил из рукава нож, боковым взором отметив, что чудовище понемногу приходит в себя. “Не вздумай убегать, Сая. Не вздумай… О, чёрт!” Она стремительно развернулась от меня и сорвалась с места, неуклюже размахивая одеревеневшими от страха руками. У новорожденного рукокрыла пока что были желтые глаза. До тех пор, пока они желтые — чудовище словно бы сонное, неуклюжее, не свыкшееся с собственным существованием. Ярость означал красный цвет глаз. Крик Саи здорово напугал раненого монстра. Любое другое животное остервенело бы. Но, как я и сказал, рукокрылы не способны освоить мысль о том, чтобы нападать на своих. К тому же, я напугал его, он видел во мне превосходство. Однако, я знал, что скоро до мозга рукокрыла дойдет, что означает запах Саи. Это может случиться в любой момент. Той самой “мышкой”, о которой говорил Арджеано, и был встреченный мной рукокрыл. И именно его искал француз. Он как раз выслеживал монстра, сидя в хорошо оснащенном, бронированном фургоне. Когда монстр стал нервничать, приборы зафиксировали на экранах характерную электромагнитную активность. Как только было найдено местонахождение "мышки", Арджеано выслал отряд "котов", которые должны ловить мишени и следить за ними. Не подозревающая ни о чём девочка по имени Каори в этот момент шла к дому Саи, чтобы отдать ей кроссовки. — Забавно, — пробормотал Джордж, встречая на пороге своего бара подругу дочери, — а она как раз помчалась в школу за ними. Надо бы, чтобы Кай её встретил и отвёз домой. Спасибо, Каори. Может, посидишь? — Дедушка меня убьёт, если узнает, что я ещё не решила логарифмы, — вздохнула она, насмешливо закатывая глаза. — До свидания. В ту секунду, когда Джордж звонил вечно где-то по вечерам шатающемуся Каю, рукокрыл, хрипя и дрожа от ужаса рождения, пытался скрыться от меня и понять, какой именно запах в окружающем мире вызывает в нём надежду и ярость. — И где тебя носит? — спросил Джордж, когда Кай недовольно ответил ему в трубку. — Я с друзьями. Что означало: “Я в клубе с подозрительными типами занимаюсь непонятно чем”. — Поезжай к школе, встреть Саю, хорошо? Она побежала туда за забытой обувью. Возвращаться одной будет не безопасно. — Ладно. Понял, — кивнул Кай. — Пап, — сказал он, помолчав, — купи ей сотовый, а? — Посмотрим, — пробормотал Джордж, — не уверен, что она вспомнит, что это такое. — Сладу с ней нет, — проворчал Кай, кладя трубку. В те самые минуты, когда брат Саи, ругая ее мысленно, нехотя садился на мотоцикл, чтобы забрать ее из школы, мы с рукокрылом встретились вновь. Вырвав с корнем тяжёлое дерево, монстр бросил его в меня со страшным грохотом. Острый сучок вонзился мне в живот и пригвоздил к земле. Я замер, парализованный болью, а чудовище бесшумно скользнуло за стену школы.

Трусость сделала его хитрым. “Не теряй сознание, парень. Оно тебе ещё пригодится”. Мои попытки выдернуть из себя дерево сопровождались невероятной болью.

Я гораздо слабее любого из шевалье и знаю это. Я поклялся Сае никогда не пить человеческую кровь. Я говорил ей, что нам обоим придется заплатить цену за ее принципы. Она утверждала, что я должен оставаться человеком. Хотя бы я… Только она не всегда видела расплату.

Кора дерева царапала внутренности, мои позвонки регенерировали медленно…

Подле меня кто-то судорожно вдохнул воздух, послышался хруст ломаемых костей и звук падения. Похоже, рукокрыл убил либо уборщика, либо дежурного учителя. Я почуял насыщенный адреналином запах человеческой крови и облизнулся, чувствуя, как пелена жажды заволакивает сознание.

Прикусив клыками губу, я потёр зудевшее горло, и поднялся на ноги, окончательно избавившись от дерева. Вовремя. Воздух прорвал страшный, трубный, полный муки, вой рукокрыла. А за ним последовал крик Саи. По пути я увидел тело дежурного учителя — ещё недавно живое и здоровое, теперь оно напоминало разорванное пополам соломенное чучело. — Учитель! — услышал я панически дрожащий голос Саи. — Помогите! Есть тут кто-нибудь? — она кричала почти без надежды и в голосе её звучала тревога, граничащая с истерикой. Я помчался на этот голос. По пути услышал ещё один её вопль и звук бьющегося стекла. Ближайший ко мне вход был чёрный. Я нырнул туда и, недолго пропетляв по узким коридорам, вскоре наткнулся на Саю. На её лице застыло выражение отрешенности, готовности умереть. В ноге её была глубокая рана, но Сая даже не плакала, хотя боль, скорее всего, чудовищная.

Когда она увидела меня, то решила, что пришла её смерть — она вздрогнула и замерла на месте, выпрямившись.

Рукокрыл разбежался для атаки за ее спиной. Сая, посмотрев на нож в моей руке, беспомощно подняла брови. Первый метательный снаряд полетел рукокрылу в глаз, второй — в ногу. Это его замедлило, учитывая, что он обескровлен, но он всё равно успел оцарапать ее плечо, падая на нее своим весом. Я снес с дороги монстра, прыгнул на него, свернул шею, прибил его руки к полу кинжалами и швырнул сверху стол. Затем схватил Саю и помчался с ней на верхний этаж к кабинету химии. Она не сопротивлялась, а просто беспомощно отпрянула от меня, забиваясь в угол, когда я опустил ее у окна на пол. Тёмно-синие тени деревьев устилали чистые парты, а сонные, полупрозрачные сумерки томно прятались в углах, но скоро сюда грянет катастрофа. Всегда одно и то же лицо. Всегда одно и то же удивление. Одна и та же мука пробуждения. Сая смотрела на меня с недоумением и надеждой. — Ужасно больно, — прошептала она, дрожащими руками пытаясь закрыть рану на ноге. — Нам надо убираться отсюда… Что это ещё за чудовище? Я открыл чехол и вытащил клинок Саи. — Рукокрыл. Гигантский кровосос. Есть только один верный способ его убить… Цуба и лезвие катаны не находились на одном уровне. Лезвие чуть ниже, а у самой цубы была сделана металлическая ямка, от которой шёл кровоток по лезвию меча. Если Сая порежется об эту ямку, кровь стечет к наконечнику, и клинок станет смертельно опасным для рукокрыла. — Это кошмарный сон, — пробормотала Сая вполголоса, не слыша моих слов. Я снял бинт с правой ладони, взгляд Саи немедленно сконцентрировался на том, что эта рука у меня точно такая же, как лапа рукокрыла — с каменной, гладкой кожей, представляющей собой идеальную броню и оружие. В темных глазах сверкнуло понимание… — Чёрт, — выпалила она шепотом, поднимая плечи и бочком отодвигаясь от меня. — Вы… вы что делать собрались? Зачем вы себя порезали? — Пей, — торопливо произнес я, поднося к её лицу ладонь, в которой, как в чаше плескалась кровь. — Быстро. Словно ужаленная, с гримасой отвращения Сая вскочила на ноги и отбежала к стене: — Иди к черту! Не трогай меня! — Всё кончено, теперь ты должна вспомнить, — тихо сказал я, понимая, что она всё равно меня не слышит. — Необходимо уничтожить рукокрыла. Пей. — Я тут не причем! Я не могу никого уничтожить, оставьте меня в покое! — Сая посмотрела на меня с пронзительным недоумением. — Пожалуйста, отпустите меня домой! Может, вы не за ту меня приняли?! Я Сая, понимаете? Я Отонаши Сая!..

Плач, отчаяние, мольбы… Вот так всякий раз. Она, хныча, отбежала от меня на пару метров назад, пытаясь найти путь к отступлению. Я отметил, что нога у неё почти прошла, но убежать она бы всё равно не смогла. Дверь в кабинет отлетела в сторону с оглушительным треском ломающегося дерева, и я увидел на пороге монстра. Сая в безнадежно концентрированной тишине смотрела, как глаз на морде начинает быстро восстанавливаться до тех пор, пока не создалось впечатление, что его вообще не ранили. — Ты не оставила мне выбора, — прошептал я.Медленно-медленно рукокрыл нагнулся и прижал уши к затылку, не мигая, глядя на королеву глазами, полными жажды. Я набрал в рот собственной крови, свалил Саю на пол, прижав к нему всем телом. Взяв ее за угол подбородка пальцами, я прильнул к ее губам своими губами, заставляя ее принять мою кровь и не отпуская до тех пор, пока не понял, что Сая проглотила ее. Щелкнул замок, запирающий дверь в конце коридора, где росли голубые розы. И уже видно зарево пожара над замком. И уже слышны пороховые плевки ружей и свист стрел. Запах гари въелся в наши души, в нашу память. Сая обретала память, царапала меня острыми ногтями по рубашке, глотала свои слезы, кусалась, но потом расслабилась, ее руки медленно опустились. Затем она содрогнулась всем телом, резко вдохнула, широко раскрывая глаза. — Сая, сражайся, — произнес я, оборачиваясь в сторону рукокрыла. Она поднялась, хрипло прошептав: — Меч. Я протянул ей обнаженный клинок… Сая вытерла с губ кровь, ловко взмахнула катаной и посмотрела в глаза рукокрылу. Он зарычал. Мы были не одни. В помещении появился человек, которого я сначала не заметил. Кай. Только чудовищу, слава Богу, было на него наплевать. Его глаза загорелись ликующим, алым цветом. Он понесся, сметая парты в деревянный мусор, на Саю. Беспомощный, как дитя...После порции моей крови она становится почти непобедима на короткий срок. Она сделала легкий шаг вперед, размахнулась, приготовилась и, уйдя от атаки рукокрыла, рассекла его тело поперек одним ударом. Рубиновая крошка крови фонтаном взмыла к потолку, заливая пространство. Сая опустила меч и повернулась ко мне. Спокойная, печальная, собранная, невозмутимая. Она ничего не сказала мне, только сделала шаг навстречу.

В разбитые окна подул свежий, ночной ветер, тронув её взлохмаченные, тёмные волосы. — Ты всё-таки пришел, — пробормотала Сая. — Таков мой долг. — Долг… — эхом отозвалась она, холодно посмотрев на меня. В следующее мгновение я столкнулся со жгучим взглядом Кая, который, сжав кулаки, до сих пор стоял в дверях. — Что ты с ней сделал? Чем ты ее опоил? Сая! Сая, очнись… Что тут, чёрт возьми, вообще, творится?! — Кай? — Сая вздрогнула, ее голос сделался тоньше, она повернулась к брату и задрожала. — Почему ты так на меня смотришь? — вяло спросила она и, кинув взгляд в сторону, наткнулась на отражение в стеклянной дверце шкафчика. Всё то же лицо, только испачканное кровью, более бледное. И глаза красные, светятся в темноте, смотреть невыносимо. Ладони Саи задрожали, меч выпал у неё из руки. Когда она падала в обморок, я подхватил ее, забрал меч и оперативно убрал обратно в чехол. Нужно было покидать место. — Ещё не пробудилась, — пробормотал я. “Видимо, прошлое потрясение было слишком велико, сознание сопротивляется реальности. Сопротивляется мне”. Как бы там ни было, но еще нужно убрать свои кинжалы с территории. — Стоять! Что ты с ней сделал? И кто вы такие? Ах, да. Кай…

Парень угрожающе направил на меня фонарь. Болтать с парнем времени не было, я слышал в воздухе стрекот вертолетов и шум машин. Скоро тут появятся гости, с которыми я совсем не хочу знакомиться. — Эй ты! — возмущенно воскликнул он. — Сая — моя сестра, и я не позволю тебе... — Заткнись, — спокойно отбрил я. “Однозначно не успею собрать ножи. Придется позже. Кай не сбежит. Он любит её, а значит — позаботится о ней", — я оценивающе посмотрел на него. Он удивлённо вскинул бровь, а я схватил его за руку, рассчитывая, как бы его удобнее подхватить, чтобы прыгнуть из окна на крышу. Небо бороздили вертолёты с "котами". Улицы две спустя, мы оказались на крыше жилого дома. Я бросил Кая на поверхность и бережно положил на тёплые плиты Саю. — Ты мне чуть руки не вывихнул! — рассердился Кай, вскакивая на ноги. — Я с тобой говорю! Ты монстр? Маньяк? И то и другое? — Позаботься о ней, — сказал я. Пора было уходить, а я всё не мог вновь оставить Саю, глядя ей в лицо. Наконец, я увидел, как она зажмурилась тревожно: — Кай! Ну, разумеется. Я отошёл назад, и брат подбежал к ней. Он деловито ощупал её пульс и приподнял её голову, глядя ей в лицо. Я знаю этот взгляд. "Что ж, я, как обычно, не ошибся, — подумал я, бесшумно поднимаясь и прыгая в тугой простор ночного воздуха. — Именно это мне и нужно было знать. Но не думай, что так будет продолжаться вечно, мальчик. Я позволяю тебе быть с ней рядом только потому, что ты заменишь ей меня. Впрочем, ты можешь сгодиться и еще кое для чего. Но я должен обдумать это. Слишком смело… Слишком безумно".*** Ван Арджеано хмуро смотрел на карту, теребя в руке конфету. Известие от одного из "котов" его поразило. — Школа? Хотите сказать, что "мышь" в школе? Ну, надо же, — при этом, непонятно было, действительно он удивляется или опять играет. — Генерал, мне кажется, операция уже должна завершиться, хотя, напоминаю, вам придётся провести работу со СМИ. Вы не забыли, а? Он медленно перевёл на него уставший взгляд: — Не забыл. — Ну-ну, не переживайте вы так за своих. Может, сегодня обойдёмся малой кровью. Он не изменил взгляда, только сухо заметил: — На поимку этой твари направились обычные американские мальчишки. Это живые люди, а не ваши искусственно выведенные марионетки. "Остряк, надо же", — и Ван ему улыбнулся, разводя руками. Внезапно на столе у генерала зашумел помехами передатчик, и голос "кота" произнёс: — Цель обезврежена. — Завидное проворство, — насмешливо-уважительно склонил голову Арджеано. Американец остался невозмутим. Он спросил: — Потери? — Два, три, один... приём. Потерь нет, сэр, — в голосе "кота" слышалось облегчение. Генерал удивлённо выдохнул. — Мы прочесали весь район, — продолжал докладывать солдат. — Обнаружили труп учителя-японца и дохлую "мышь". Нас опередили. — Что? — изумленно переспросил генерал. — Любопытно, — улыбнулся Ван. — Значит, искомая "кошка" выглянула из норки… Он вопросительно посмотрел на француза, а тот развёл руками: — Главное, что детишки живы, да? Остальное вам пока лучше не знать.