Горячий... (1/1)

Я жду призыва, ищу ответа,Немеет небо, земля в молчаньи,За жёлтой нивой - далёко где-то -На миг проснулось моё воззванье.Я жду - и трепет объемлет новый,Всё ярче небо, молчанье глуше...Ночную тайну разрушит слово...Помилуй, боже, ночные души!Александр Блок Новый сознательный день. И не хочу даже пытаться загадывать, что он принесет. Хочу просто быть. Здесь и сейчас. Сонно потягиваюсь на узкой поверхности, закидывая руки далеко за голову, сцепляя пальцы в замок, и глубоко вдыхаю прохладный, свежий воздух. Заметно похолодало, судя по температуре в доме. Погода в этих северных, пограничных местах не балует долгим теплом. Вообще не балует, знаете ли. В лесу я бы, наверняка, подхватила воспаление легких, очередную лихорадку или что-то подобное. В теле, по крайней мере пока лежу, не ощущается давящая противная подруга последних дней. Слабость. Только сильный голод. Что естественно. Одного полноценного приема пищи слишком мало, как и любому другому человеку на моем месте.Безумно широко улыбаюсь, не открывая глаз, когда уверенно осознаю, что мне не приснился вчерашний день. Вернее, вечер. На коже и в высохших волосах приятное чувство чистоты и свежести, в голове полностью отсутствует болезненный перезвон.Открываю глаза и сразу поворачиваю голову в сторону. Камин давно погас, из него не тянется даже тонких нитей легкого дымка от тлеющих углей, а в воздухе заметный, для городского жителя, переизбыток свежего кислорода, смешанного с озоном. Медленно присаживаюсь, одергивая серую футболку. По телу сразу пробегает россыпь мурашек, вздрагиваю и набрасываю на плечи плед, что еще хранит сонное тепло.Голову слегка подкруживает, но не так, как еще вчера. Похоже, что слабость и голод своей дружной компанией заметно усугубляли тяжелые последствия удара. Намереваюсь подняться и пойти в туалет. Самостоятельно...Как вдруг в голове промелькнула какая-то странная мысль. А как быстро я хочу поправиться и уйти отсюда? Так. Почему мне пришло это в голову? Думаю, ответ ясен... Просто инстинкт самосохранения. Здесь безопасно... Хотя, возможно, безопасно теперь везде. Те, кто искал меня, наверняка бросили попытки, зная больше чем я про эти дикие места. И надеюсь, что они давно мысленно похоронили бывшую больную. Тем более, если обнаружат кровь... В лесу ее точно осталось много. Ну, в том самом месте где я так сильно упала... Обнаружат следы и будут считать меня трагически погибшей и полностью съеденной голодными хищниками.Поднимаюсь с дивана и поворачиваюсь к входной двери. Ступни противятся хождению здесь босиком. Итак. Пора начинать попытки передвигаться самостоятельно. Наверху, над дверью замечаю круглые старенькие часы. Почти три. Вот это да, а уснула вечером... Ноги неприятно мерзнут на холодном голом дощатом полу. Уютом в этом доме и не пахнет. Типичное холостяцкое жилище, да еще и в диком лесу. Даже занавесок на окнах нет. Только самое необходимое. Ему. Опускаю взгляд вниз и замечаю у порога свои кеды, те самые, что когда-то были кипельно-белыми. Теперь, после путешествия по местным тропам не очень. Рядом стоит его обувь. Она по сравнению с моей, словно ласты. Какой это размер? Сорок пятый? Шестой или больше? Он же ахренеть, какой огромный, блин! Да еще и сильный, молодой. Сколько ему? Лет тридцать? Может, чуть больше?.. Рукой случайно махнет и пополам переломит мое истощенное тельце. Аккуратно обуваюсь, тщательнее кутаясь в вязаный плед, и открываю крепкую дверь, высовывая лохматую голову наружу. Слева, в стороне от дома сразу натыкаюсь взглядом на его обнаженную по пояс крупную фигуру. Мужчина сидит на большом бревне. По широченной расслабленной спине стекают крупные капли пота. Рядом с ним в соседний, слегка исколотый металлом пень воткнут увесистый топор. Чуть дальше целая гора наколотых дров, а у самых ног на землю улеглась симпатичная крупная бело-серая собака. Вроде хаски, я не очень сильна в породах, но она больше похожа на волка. Наверное, да, хаски или помесь. Как можно тише выхожу и аккуратно закрываю за собой дверь, спускаясь по нескольким широким ступеням вниз. Что один местный житель, что второй - разом поворачивают головы в мою сторону и равнодушно отворачиваются обратно. Франко ласково треплет пса за голову, и тот начинает еще активнее вилять хвостом. Ласково. С ним. Я здесь чужая. Конечно, я хорошо понимаю это. Человеку, который привык жить один, сложно наблюдать на своей территории кого-то еще. Тем более такую, как я, которая свалилась ему на голову, да еще и требую ухода.Опускаю голову вниз, в ноги и, стараясь не вступить в грязные лужи, двигаюсь в сторону маленькой деревянной постройки, до которой вчера дойти сама не смогла. Чувствую, что была неправа минут эдак десять назад: слабость до конца не отступила, но мне намного-намного лучше. Спокойно дохожу до места назначения и, честно говоря, уже немного устала. Помимо решения гигиенических проблем, заодно немного отдыхаю. По крыше начинают барабанить капли дождя. Он хоть когда-нибудь закончится надолго? Быстро поднимаюсь и выхожу. Замечаю, что мой спаситель спешно прикрывает какой-то плотной черной пленкой гору разбитых им поленьев. Пока еще редкие, но крупные дождевые капли бьют по его обнаженной коже, под которой перекатываются напряженные мышцы. Завораживающее зрелище. К щекам поступает смущение, чувствую огненный жар на лице и резко опускаю голову вниз, пряча лицо под каре. Шагаю как можно быстрее. По направлению к дому. Преодолеваю ступени и вхожу, тут же захлопывая за собой дверь. А его, судя по вчерашнему дню, совершенно ничего не смущает. А меня знаете ли полуголые малознакомые мужчины - очень даже смущают. Но усиленно напоминаю себе, что это его дом, его территория, его правила, и мне остается только смириться, пока я здесь. Он же не целиком голый, верно? Вот и успокойся. Снимаю обувь и направляюсь в ванну. Не мешало бы умыться и почистить зубы. И... хм... впервые появилось желание посмотреть на свое отражение. Впервые после больницы и того жуткого кошмара с участием Бенни... Захожу в ванну и тщательно умываюсь холодной водой, зеркало висит сбоку, и пока я боязливо его избегаю, но... кажется, пришло время взять себя в руки. Чищу зубы, вытираю лицо и медленно поворачиваю голову. Облегченно выдыхаю, опуская полотенце вниз. На голове, естественно, полный нерасчесанный кавардак. Неровное каре тусклых темных волос. Мне нужна расческа, но потом. Худощавое лицо, но огромных синих мешков нет. Только карие глаза выдают сильную усталость и выжженный на них клеймом испуг. Постоянный страх. Как загнанная антилопа. Впалые щеки и острые скулы - глаза теперь кажутся еще больше, чем раньше, а нос острее. Но это не ужасно, я не чудовище, каким себя представляла. Немного ухода, питания и есть все возможности стать прежней Мией. Оттягиваю горловину футболки вниз. Острые, выступающие ключицы. Еще ниже. Обнажаю подсдувшуюся грудь и косточки посередине. Вздыхаю. Много питания, очень много питания. Дверь резко открывается, и в ванную комнату стремительно входит хозяин территории. А я так и застываю перед зеркалом. В шоке. Я никогда не привыкну, что в этом доме не стучат и не спрашивают разрешения. Медленно, под его насмешливым едким взглядом отпускаю горловину и смущенно опускаю глаза на пальцы ног. Сколько раз я еще буду попадать в нелепые неловкие ситуации и выглядеть полной дурой? Не припомню за собой такого частого ступора. И столько промахов подряд. - Будешь смотреть? - вздрагиваю и оборачиваюсь, приподнимая брови. Франко невозмутимо расстегивает брюки. Черт, он же собирается в душ. Логично, что еще ему здесь делать. - Из...ви..ни, - бормочу под нос и пулей выметаюсь оттуда, захлопывая за собой тонкую дверь. Он, наверное, считает меня умственно отсталой. Застал в абсолютно нелепой ситуации, так еще и зависла. Ну, как так, а?! Мия! Блин! Возвращаюсь в комнату и сажусь на диван, откидывая голову на мягкую спинку. Щеки горят, как и уши. Пытаюсь охладить лицо прохладными от дурацкой ситуации ладонями. Да еще и желудок напомнил о своих потребностях. А мне и на кухню зайти неловко. Опять сделаю что-то не так. Просто сижу и туплю дальше. И спросить не у кого, как себя с ним вести. А может... он вообще какой-то беглый преступник? По коже пробежал холодок. Нет, Мия, ну нет... Два странных человека в одном доме - это перебор... А вдруг?- Ты есть будешь? Или кости в зеркале понравились? - с легкой усмешкой раздается рядом со мной. Подпрыгиваю на месте. Еще и стебется. Опять задумалась и не заметила его появления. А должна была, эту поступь слышно издалека. Он идет на кухню. За полуобнаженным телом тянется сильный, уже привычный аромат ментола и хвои. С мокрых волос на тело стекают капли воды. Мог бы и одеться. Не мог бы, хватит, Мия! Он у себя дома! - Не нравится, - запоздало отвечаю, потирая виски. - Буду! - и плетусь за ним на кухню. Франко уже зажег огонь на плите и достал из холодильника яйца. Не представляю откуда у него деньги на продукты, да и работает ли... Но спросить как-то неудобно... Точно не сейчас... Присаживаюсь на стул и подпираю челюсть рукой, опираясь локтем на стол.- Рассказывай. Куда шла? - начинает он первым разговор, не оборачиваясь, и наливает масло. - Домой, - тяжело вздыхаю. - Только не уверена теперь, есть ли он у меня. Меня пичкали какими-то уколами и таблетками... около года. Ты живешь один?- Да, - отрезает ответ, а бросает на раскаленную сковороду лук. Кухня наполняется резким запахом. Глаза начинает слегка пощипывать. Желудок предательски урчит. - А почему? - он оборачивается и слегка сводит темные брови на переносице. Не тот вопрос я задала, судя по всему. Вздыхаю, как можно тише, и отвожу взгляд.- Давно здесь живешь? - решаю перефразировать слова, сказанные до этого, и хоть как-то поддержать беседу. Она только начала складываться. - Давно. Именно здесь, примерно. Хм... лет двадцать, - мои глаза самовольно округляются. Он что... остался один еще подростком? Но почему одиночество? Почему не город, в конце концов? - Как же ты... выжил здесь... ребенком? - он оборачивается и, складывая руки на груди, удивленно приподнимает черную бровь. Слегка облокачивается на низкую для него столешницу. - Я был уже не ребенком, - резко отворачивается и перемешивает лук, добавляя ломтики помидоров. Ничего не понимаю. Ни-че-го. Ну, максимум пятнадцать ему было, кхм, двадцать лет назад. Что-то не складывается. Но я и тридцать пять ему вряд ли дам, хоть небритость и придает ему пару, тройку лет, как и габариты. - А сколько тебе лет? - бешеное любопытство перевешивает, и мой язык продолжает болтать. Вот еще немного и... разозлится, и прогонит меня. Прикрываю зардевшиеся щеки ладонью. Идиотка. Почему не спросить о чем-то другом, а не такую тупость? - Это важно? - спрашивает, вполоборота, вроде ровным голосом и возвращается к приготовлению еды. Пожимаю плечами и протяжно вздыхаю. Я же просто хотела говорить, хоть о чем-то. Не о погоде же.- Сорок два, - отвечает, не оборачиваясь, и мои глаза округляются еще сильнее. Да какие сорок. Ты что?! В голову тут же начинают закрадываться мысли и сомнения. Они будто ждали подходящего момента и ринулись сводить меня с ума... Волки. Знают, что лучше не связываться. Его внешний вид. Возраст, явно не соответствует внешности. Тяжело и глубоко сглатываю. Горло пересохло от волнения. Всего один вопрос, и либо он тотчас сдаст меня в психушку, либо я пойму, что не вся моя жизнь выдумка. Как же страшно задать этот вопрос... И... Почему он живет один? Где стая? И...черт, только сейчас, внимательно изучая его глазами, я поняла кого он мне напоминает все это время... Опять сглатываю тугой ком.- Хорошо выглядишь, - сдавленным голосом. Надо же ответить хоть что-то, верно? - Лучше, чем ты, - его грудной громкий смех разносится по кухне. Хамло. Хотя, ладно, он прав. Эх, а так ли нагло он вел бы себя, если бы встретил в мое лучшее время... Например, на балу? Если... он был... - Твоя семья жива? - продолжаю задавать наводящие вопросы, надеясь, постепенно подступиться к главному.- Думаю, да, - спокойно отвечает и разбивает первое яйцо в сковороду... Значит, не спросила ничего лишнего. - А ты для них? - спрашиваю, еле слышно, и замечаю как сильно напряглись мышцы на обнаженной спине. Замер, сдавливая сырое яйцо в крупной ладони. По кухне разносится хруст и прозрачная жижа с желтыми вкраплениями медленно стекает с пальцев на голые доски у его ног.Быстро подскакиваю и хватаю тряпку, которую подметила в углу на полу. Опускаюсь на колени и принимаюсь вытирать свой промах, а точнее образовавшуюся лужицу. Надо же было такое ляпнуть, тупица. Тру пол, почти что до дыры. Вымещая на нем злость на свой язык, который точно без костей. Мягко подвела, Мия, ничего не скажешь. Могла бы и в лоб спросить. Хей, парень, ты волк? - Нет, - невозмутимо отвечает и вытирает руку от яйца и скорлупы о тряпку на столе. Медленно поднимаю на него взгляд. Снизу вверх. Очень большое вверх. Глубоко вдыхаю носом воздух, стараясь напрячь хоть какие-то инстинкты. Ничего. Ничего кроме запаха еды и его чертова шампуня. Он продолжает разбивать яйца, даже не глядя в мою сторону. Так кто тогда я? Как мне спросить у него? Бросаю тряпку в тот же угол, где взяла и ополаскиваю руки под краном. Вытираю. Что дальше? Вроде, не разозлился... Спокойно готовит. - Может, ты хочешь что-то спросить обо мне? - вкрадчиво задаю новый вопрос, присаживаясь обратно на стул.- Зачем? Ты скоро уйдешь, - достает тарелки, выключает плиту и начинает раскладывать готовую яичницу.Действительно, Мия, что еще ты ожидала услышать. Он же минуты считает до твоего ухода.- Сколько я нахожусь здесь? - задаю вопрос, когда передо мной на стол опускается тарелка и вилка. Он присаживается рядом и окидывает меня равнодушным взглядом. Слегка задерживается на мне глазами. Не могу понять эмоций. Что-то не так? Отводит взгляд и принимается за еду, но успевает ответить. - Несколько дней, - запихиваю в рот горячую яичницу и впадаю в новый ступор. И голова зажила за несколько дней? Что-то слишком быстро для человека. Неужели он ничего не чувствует? Или его волшебные травы так помогают? Да и он обычный, просто очень большой человек. Например, что-то натворил в молодости, и семья прогнала его.- Ты есть будешь или нет? - его вопрос выдирает меня из кучи мыслей.- Извини. Да. Спасибо, - утыкаюсь в тарелку и запихиваю в рот еду. Быстро и много. Лишь бы не болтать. Как его разговорить? Напоить такого не получится. Сблизиться? Как? Зачем? Друзья ему не нужны. Или нужны? Как с таким дружить? Тоже ходить голой? Н-да... - Как оказалась в психушке? - фуф, ему все таки интересно. Наверное. Только вот мне нечего ему рассказать. Но разговор поддержать надо. - Я не знаю, - тяжело вздыхаю. - Теперь не знаю, что было в моей жизни на самом деле, а что лишь фантазии. Поднимаю на него глаза и тут же натыкаюсь на зеленый пронзительный взгляд. Изучающий. Внимательный и... слегка смятенный? Ноздри раздуваются от слишком часто и глубоко втягиваемого ими воздуха. Грудь напряжена и тяжело поднимается, мышцы заметно напряглись, а на руках отчетливо проступили вены. По спине пробегает холодок. Забываю жевать и вообще понимать где я. Резко, с грубым скрипом отодвигается вместе со стулом назад, поднимается, бросает на стол металлические приборы и молча, стремительно покидает кухню, оставляя после каждого быстрого тяжелого шага скрип половиц.Сердце забилось в ускоренном ритме. Что за фигня? Я что? Сказала что-то не так? Когда успела? Я просто ответила на его вопрос, а он... разозлился? Или что?Нервно ковыряю еду в тарелке. Не замечаю скрежета, который сама создаю при излишнем трении металла о посуду. Что-то теперь и кусок в горло не лезет. Совершенно не понимаю, что могло произойти. Может это он псих, а не я? Перепады настроения?Насилу запихиваю в рот яичницу, дрожащими руками ополаскиваю тарелку и вилку под водой. Оставляю все на столешнице. Его тарелку не трогаю. Он почти ничего не съел. Он что, все это время пялился на меня? Нет. С чего бы? Придет, поест. Вдруг скоро вернется.Хотела заняться собой - самое время. Заодно отвлекусь. Я здесь точно не при чем. Иду в гостиную и начинаю рыться в аптечке. Ура! Пинцет! Захватываю с собой ножницы и направляюсь в ванну. Пришло время воспользоваться его расческой и стать чуть более нормальной. Внешне. Первым делом аккуратно подщипываю заросшие брови, взгляд сразу принимает прежнюю выразительность и даже некое кокетство и игривость. Теперь волосы. Аккуратно прочесываю прядь за прядью, стараясь не задеть болячки, одновременно подравнивая ножницами длину. Не сильно, буквально один, два сантиметра. Если скоро уйду, надо выглядеть поприличнее. Хотя, в какой одежде я это сделаю, пока не понятно. Ночнушки, оставленной вчера на полу - нет, да и халата, я не видела. Вряд ли он постирал эти вещи. Лучше сжечь и забыть.Осматриваю себя придирчивым, внимательным взглядом. Уже гораздо лучше. Разница очевидна. Даже для меня. Если бы здесь была косметика, соорудила бы нечто симпатичное. Тощенькое, но вполне себе симпатичное. В голове пробегает новая, неосторожная мысль, пока я так радостно восхищаюсь улучшенным внешним видом... Он - мужчина, долгие годы живущий один. И тут я. Еще и прихорашиваюсь... Нет, ну, нет. Глупо, Мия. После больницы просто от всего готова шарахаться. Он даже не смотрит на тебя, как на женщину, потому что не на что. Расслабься. Обмываю ножницы, собираю волосы и возвращаюсь в гостиную. Кладу все на место, в аптечку, а небольшое количество состриженных волос отправляю прямиком в камин. В доме звенящая тишина. Только за окном неспешно постукивают капли дождя. И куда он ушел в такую погоду? А главное зачем? Присаживаюсь на диван и, ежась от холода, кутаюсь в плед. Выпить бы того самого крепкого напитка. Интересно, мне можно? Без разрешения? Разводить огонь в камине, точно не рискну. Мне и так хватает напряженности в отношениях с хозяином этого дома. Еще криворукой дурой назовет и я совсем провалюсь сквозь землю. Но мне холодно, черт возьми!Не снимая пледа, решаюсь направиться на кухню. Вряд ли он заметит, если немного отопью из бутылки. Да? Яичница так и стоит на столе. Он не возвращался, пока я была в ванной. Черт, может просто надоела несчастному отшельнику? А сама тут выдумываю все подряд. Я не обидела его даже вопросом о семье. Значит, сам психанул. Искать долго не пришлось. Бутылка покоится на подобии столешницы недалеко от плиты. Полупустая. Ну и отлично, мне же лучше. Даже не заметит, что немножко отпила. Быстро отвинчиваю крышку и делаю большой глоток прямо из горлышка. Огонь приятно обжигает язык и медленно распространяется по телу. Кривлюсь от излишней крепости, но тут же запиваю первую порцию второй, а затем и третьей. Четвертой. Закручиваю бутылку и ставлю на место. В голову ударяет выпитый алкоголь. Почти моментально, я сейчас точно малолитражка. Уже перебрала. Черт, но я хочу еще... Мне так хорошо... впервые за эти дни, по-настоящему, кайфово. Я бы еще покурила там, на диванчике. Жаль нечего. Быстро отвинчиваю бутылку, осмелевше-охмелевшими руками, и делаю еще один глоток. Вот теперь я готова. В смысле, напилась. Быстро я. Хех. Ставлю бутылку на место и, распахнув плед, возвращаюсь на диван, поджимая под себя ноги. Вот теперь, да, мне хорошо. Тепло, уютно и дом уже не кажется таким пустым и аскетичным. В этот серый тоскливый день добавилась пьяная радуга красок. Прищуриваюсь и задерживаю взгляд на холодном пустом камине. Вряд ли не справлюсь с тем, чтобы просто развести там огонь, верно? И спички рядом и дрова, и мои ручки. Скидываю плед и оставляю его на диване, направлясь нетвердой походкой к углу из кирпичной кладки. Пьяному же море по колено? Значит мне, тем более, камин по плечу. Опускаюсь на корточки. Хм... Нет. Возвращаюсь к дивану и забираю плед, расстилая его у камина. Усаживаюсь на него поудобнее и начинаю выкладывать какое-то сооружение из поленьев. Руки плохо слушаются. Алкоголь все сильнее ударяет в голову, туманя разум, и из груди, при каждой неудаче вырывается пьяный смешок, который зажимаю ладонью. После долгих мучений выстраиваю какую-то прекрасную юрту из дров. Зачем? Не знаю, не спрашивайте об этом пьяную девку. Рядом нахожу сухую траву и начинаю запихивать ее внутрь своей идеальной конструкции.- Блять! - сооружение частично рушится, и после громкого матерка снова начинаю ржать, упираясь головой в кирпичную кладку. За спиной раздается тяжелое, глубокое дыхание. В комнате пахнуло влажным зеленым лесом и вечерней прохладой. Медленно разворачиваюсь и поднимаю глаза наверх, сталкиваясь с зеленым напряженным взглядом. Его черные волосы полностью мокрые от дождя. Крупные капли часто стекают на обнаженный, и так полностью влажный, торс. Олимпийский Бог. Блять. Геракл. Подавляю внутренний смешок. Не могу распознать точные эмоции на его лице, поэтому просто растягиваю на губах идиотскую улыбку.- Я замерзла, - говорю почти шепотом, не отводя взгляд. Вроде, получилось связно. Меньше всего хотела, чтобы он застал меня пьяной. Мужчина переводит взгляд на камин и шумно вздыхает, тут же чуть стискивая зубы. Франко заметно обреченно опускается рядом на колени и принимается разбирать мою прекрасную конструкцию. Вздыхаю. Красиво ведь получилось. В голове разве что не радуга и розовые пони. Алкоголь и облегчение от спасения творят какие-то дурманящие чудеса.- Ну красиво же… было? - смеюсь и кладу руку на его влажное плечо и… Тут же замираю.Такой горячий... Горячий, как Макс... Рвано вдыхаю и выдыхаю, пиля его тяжелым взглядом. То и дело перевожу взгляд с головы на плечо и обратно. Франко медленно поворачивает голову и встречается своим строгим взглядом с озадаченным моим. И черт меня дери, если в зеленых глазах сейчас не сверкнул золотистый огонек. Я не настолько пьяна! Он медленно переводит взгляд вниз, шумно выдыхает, сквозь зубы, и резко отворачивается. Назад. К камину. Мышцы под моей рукой становятся каменными, огненными. Быстро одергиваю ладонь и опускаю глаза туда, куда только что смотрел он. Черт! Футболка задралась почти до неприличия. А на мне и трусов-то нет! Он волк! Волк! Одергиваю футболку, как можно ниже. Ниже. Пытаюсь прикрыть и колени. Вспоминаю Макса. В голове всплывают наши отношения. Не долгие, но этого достаточно, чтобы помнить особенности этого вида. Они животные, живущие инстинктами. И у него явно обострен один из них. Сильно. Я помню этот взгляд. - Красиво, но бесполезно, - отвечает, стиснув зубы, гора мышц. В пьяной голове рой, вроде бы трезвых мыслей. Горячий сильный волк, живущий тучу лет в одиночестве. И тут я... И судя по его реакции, от меня несет той самой порой размножения. Судорожно сжимаю руками плед. В камине загорается маленькое пламя, но мне уже жарко лишь от присутствия здесь живой раскаленной печи.- Ты...волк...- выговаривают мои пьяные, и безумно напуганные губы, чуть слышно, и я замираю. Он тоже. Огонь встрепенулся от его тяжелого дыхания. - Я тоже... - продолжаю нервно бормотать. - Была…Воздух в помещении сгустился за какие-то жалкие секунды и начал грубо давить на плечи. Тишина. Только его тяжелое, глубокое, слегка участившееся дыхание и мое бешеное. В ушах отдается пульсация чрезмерно скачущего пульса. Момент истины.Ну скажи мне, хоть что-то... Он медленно поворачивается и смотрит прямо в глаза. Не зеленым... золотым мерцающим взглядом. Он не просто какой-то волк, Мия... Он, мать его, альфа...