Часть 2 (1/1)

Ночью до этого Мин проснулась среди ночи и мгновенно поняла, что в комнате никого, кроме неё. Поднялась, не включая свет, и ощупью бегло обыскала соседнюю кровать, стул и тумбочку. Одежда Саи осталась на месте, куда та положила её вечером, одной стопкой. Аозай, брюки, тонкая нижняя майка. Даже лифчик, бретелькой зацепленный за спинку стула. Куда она?.. Соседка могла выйти в туалет, или набрать в графин воды, или мало ли зачем ещё, но внутри себя Мин знала правду: в корпусе её нет, она сбежала. Скорее всего, на тайное свидание. В одной ночнушке. Опять. Мин забралась обратно под одеяло — замёрзли ноги, вскочила-то босиком. Полежала немного, ладонь на грудной клетке, чувствуя, как суматошно, сбивчиво бьётся сердце. Потом стиснула руку в кулак и прикусила костяшку указательного пальца, чтобы заглушить бешеный поток мыслей в голове. Это уже ни в какие ворота не шло. Так неприкрыто плевать на все правила... Нет, жалкая попытка: нарушение школьного распорядка волновало её в последнюю очередь. Сама идея свидания? Мин никогда в жизни не ходила на свидания. И — в чём можно признаться только себе самой, тихо, в темноте и под одеялом — в действительности не очень-то и хотела.

Все девчонки в лицее знали, что она спит и видит, как бы поскорее выпрыгнуть замуж после школы, мечтает о парнях, об отношениях, о романтике. Она сама им все уши прожужжала. Так что ?не очень-то и? было её самой страшной тайной. Она часто влюблялась, раз сто — в героев книг, дорам, айдолов из бой-бэндов. Но все они отличались от настоящих парней. В лучшую сторону. Ни один из них не стал бы смеяться над её, Мин, очками или семенящей походкой, как те мальчишки из соседней городской школы. Или сально на неё смотреть, как те менеджеры из компании отца. В реальности, она прекрасно осознавала, к абстрактным ?отношениям? прилагались чужое раздутое самомнение или косноязычие ещё хуже, чем у самой Мин, плохие шутки, рубашки кошмарной расцветки, щетина, кислый запах пота и липкий — одеколона. И пиво, или футбол, или ещё какое-нибудь идиотское увлечение. И необходимость обниматься, целоваться, заниматься сексом с человеком не всегда приятным, к тому же физически более сильным, пугающе более сильным, чем ты сама. Слишком высокая цена, а платить придётся каждую встречу. Вымышленные юноши и мужчины создавались идеальными, без этой мерзкой детализации, отбивающей всякое желания сблизиться, — чтобы книга, фильм или дорама продавались, чтобы на концерты группы валом валили фанатки. Мин-то не дура, знала простейшие законы коммерции. Но как раз поэтому каждый из этих вымышленных людей был таким, как ей мечталось: красивым, благородным, весёлым и надёжным — настолько, что можно понять с первого взгляда. Именно таким, каким в жизни оказался кое-кто совсем другой. Мин укусила руку ещё раз, ощутимее. Два дня назад она не удержалась, задала Сае один бестактный вопрос. Не один, но этот затмил все прочие. В полутьме сложно различить выражение лица, но соседка отвела взгляд и вроде бы покраснела. — Это был… не совсем поцелуй. Просто так получилось. — Как это — не совсем? — удивилась Мин. Они лежали в одной кровати: она удачно вспомнила, что в американских фильмах школьницы-подружки часто болтали в постели допоздна, и воспользовалась моментом. На экране обе девушки, правда, всегда были кукольно-хорошенькие, с модными причёсками, в милых пижамках, а из них двух только Сая красавица, а сама Мин — то ещё чучело. Но ладно. Красавица Сая невыразительно взмахнула рукой: мол, ну вот так, бывает — и убрала руку под одеяло. Вот тогда Мин почувствовала это впервые. У неё перехватило горло, и вдруг сделалось очень, очень жарко, хотя в комнате было прохладно, они только перед сном закрыли окно. — А можешь… показать? — шепнула она. — Мне так любопытно!.. Кровь стучала у неё в ушах. Губы пересохли. На мгновение она перестала чувствовать вес собственного тела. Сая была как она, но в то же время совершенно другая, во много раз лучше, но не настолько другая, чтобы это пугало или смущало... Ну и, в общем, Мин действительно было любопытно. В том числе. В этом же нет ничего особенного, все девочки интересуются такими вещами. Сая не пошевелилась и даже не посмотрела в её сторону. — Знаешь, Мин, — сказала она с сомнением, — мне кажется, такое на живых людях нельзя показывать. Это как, мысленно растерялась Мин, это куда?.. И ничего больше не спросила, позволила перевести тему. В первый раз Сая сбежала в ту же ночь. Заверив напоследок, что ни о каких парнях вообще никогда не думала, а мечта её — быть свободной и делать, что захочется. Подумай, к чему это, Мин, поломай голову. И на следующую ночь тоже сбежала. И сейчас. От этого было практически больно. От самого факта. И от того, что она врала, — хотя на самом деле вслух Сая никогда не врала, только умалчивала. Так же точно она ничего не ответила на предложение быть подругами на всю жизнь. Ох. Заснуть не получалось. Мин проворочалась с боку на бок до глубокой ночи, как раз до Саиного возвращения. Соседка прокралась к кровати, легла, укуталась и затихла. Мин открыла глаза, но её взгляду не досталось ничего, кроме контуров тела под одеялом и взъерошенного черноволосого затылка. Раньше она считала, что у девушки после свидания должен быть более счастливый вид: например, Сая могла бы что-нибудь уронить, потому что после долгих ночных гуляний её не держат ноги, или забраться на подоконник и долго смотреть на луну или на двор. Да, Мин бы расстроилась ещё больше, но не удивилась. Так было… правильнее. По законам жанра. Но Сая всякий раз падала спать, как солдат после ночного дежурства, и накануне, когда Мин подсматривала за ней сквозь ресницы, ничуть не выглядела радостной. Мин могла вообразить только одного кандидата в качестве Саиного кавалера на ночных прогулках. И если соседка продолжала всё это делать — то есть, видимо, не сознавала опасности, — следовало поговорить с ним. — По поводу моей подруги, — повторила Мин, прежде чем Призрак успел ответить. — Скажите, какие у вас по отношению к ней намерения? — Я не вполне вас понимаю, мисс, — проговорил он спокойно. — Я не знаю, кого вы имеете в виду. Мин редко говорила с незнакомыми взрослыми мужчинами. Прислуга и учителя не считались, девушке её социального положения не пристало видеть в них что-то, кроме функции. Деловым партнёрам отца и дяди её представляли: от силы два-три предложения, кивнуть, склонить голову. Этот человек тоже относился к обслуживающему персоналу, но интуиция мешала считать его просто слугой. У Мин была хорошая интуиция. Как у всех в семье. У отца — он всегда нутром чуял изменения на бирже. У прошлой мачехи — от малейшего намёка на угрозу её браку она развивала бурную деятельность по избавлению от соперниц. Жаль, что в конечном счёте это ей не помогло. Кем бы Призрак ни работал в лицее и какой бы удивительной внешностью ни обладал, он был очень странным и, Мин не сомневалась, не тем, за кого себя выдаёт. Если бы Сая хоть словом, хоть жестом показала, что боится его, Мин пошла бы со своими догадками сразу к мисс Ли, а то и к директору. Но Сая не боялась и при свете дня говорила с ним очень приязненно. Это всё меняло, и Мин не знала, чего хочет больше: потребовать, чтобы он прекратил встречи с её подругой и, между прочим, несовершеннолетней ученицей элитной школы, или попросить его быть осторожнее. — Вы с ней встречаетесь, — она не хотела как-то выделять эту информацию, но получилось непреднамеренно тоскливо. — Каждую ночь. Выражение лица Призрака не изменилось, но взгляд ушёл в себя, словно он что-то подсчитывал. Возможно, как употребить минимум слов. Как будто он вынужден был платить за каждое. — Нет, — сформулировал он в итоге. — Мисс. — Я сама видела!.. — пошла ва-банк Мин. — Вы ошиблись. Прошу прощения, мисс, как сотрудник административно-хозяйственной части я не должен беседовать с лицеистками. — Но вы уже говорите со мной, — настаивала Мин. — И говорили с ней. Я видела. — Вы говорите со мной, мисс, — поправил он. Сперва она не поняла, почему он повторяет реплику, потом осознала, что он не выделяет слова интонационно. Хотя в английском мог бы. Другой иностранец сказал бы подчёркнуто ?вы говорите со мной?. — Вы напрасно пытаетесь отговориться. Вы должны мне ответить. Хон Со Мин, неуд по риторике. Призрак смотрел на неё молча, но выжидающе, и Мин показалось, что за его безразличием скрывается странная смесь раздражения и веселья. — Вы с ней общаетесь. Вы с ней появились почти одновременно. Она каждый день к вам убегает. Я знаю, что вы здесь не просто так. Я наверняка знаю. Мин уже не могла замолчать, но, договаривая, мысленно сгорала от стыда за убожество этого блефа. — Мисс, — произнёс Призрак, всё ещё без намёка на интонацию. Так звучала бы заговорившая статуя. — Ваши подозрения... беспочвенны. Мой интерес в лицее компании ?Санк Флэш? — моя работа. Она досталась мне нелегко. Прошу прощения. Это была самая длинная речь, которую кому-либо, кроме Саи и старшего садовника, удавалось от него услышать. — Мне жаль, если я обеспокоил вас или вашу подругу. Если я верно понял, о ком вы, она интересовалась цветами. Они даже в показаниях совпали, будто согласовали их заранее. Мин ни на секунду не подумала, что их общая версия правдива. Она чувствовала, что это не так, но ничем не могла доказать свою правоту. — Девочки болтают, что вы похожи на нашего Призрака. Из легенды, — сказала она в приступе спонтанной злости. — А я считаю, что на Хитклифа. Может быть, вы знаете, кто он такой. Это персонаж одной книги. И он негодяй вообще-то. От её слов ни один мускул на его лице не дрогнул, и выражение глаз не изменилось, но Мин посетило ощущение, что его чем-то зацепило. Как будто, если бы мог, он бы рассмеялся, но скорее от какой-то горькой иронии, чем от юмора происходящего. — Если вы думаете, что вы меня убедили, то зря, — заключила она. — Я… я буду за вами следить! Он подчёркнуто долгим взглядом окинул жилое крыло — почти что в каждом окне виднелось чьё-нибудь лицо, и это ещё не все уроки закончились. Будто бы говорил ей: следи, девочка, не ты первая, не ты последняя. И вежливо, но сухо, буквально на пару градусов, склонил голову. Вероятно, он знал, кто такой Хитклиф.