lose control (1/1)

—?…Серьёзно, Харада-сама двигался так быстро, что у меня в глазах зарябило! Его стремительный бег, что это? С помощью эсперской силы можно снижать сопротивление воздуха? Или он просто применил усиление? Такое вообще возможно, вы знаете границы ваших сил? О, если мы однажды опять пересечёмся, надо будет обязательно спросить…Рицу наблюдает за рисовыми полями, перекликающимися с низенькими домиками-коробками, как за бегущими строчками субтитров на иностранном языке?— хочется погрузиться в суть и отправиться в мысленное путешествие по ту сторону, но недостаёт концентрации. Хотя, было бы замечательно выключить звук, когда действие метафорического фильма прерывается на ценные замечания комментатора, о которых его никто не просил.С видом злостного завистника утопленников Рицу нехотя поворачивает голову от окна к сидению напротив: малолетняя рыжая катастрофа с признаками синдрома дефицита внимания и гиперактивности сидит через проход от него, рядом с Шигео, и тридцать восьмую минуту тараторит об одном и том же. Поезд, бесшумно стуча колёсами, несёт их домой. Если бы не короткие перерывы Рейгена на особенно живописные картины, вид на которые открывается с железных путей, и тоннели, увеличивающие гул, Рицу бы всерьёз забеспокоился, не зажевало ли у мальчика в голове кассету.Не стесняясь общества в полупустом вагоне, мальчишка в привычной манере?— то есть эмоционально и с неоправданным жестикулированием?— пересказывает события сегодняшнего дня, постепенно забывая, что оба брата Кагеяма такие же свидетели каждого из описанных эпизодов, как и он сам. Только теперь, помимо собственных воспоминаний, они уживаются с дубликатами, проиллюстрированными семнадцатилетним протеже. Гвоздь эпопеи: Как Неизвестный Экстрасенс сделал всю работу за лучших эсперов Японии.Первые пятнадцать минут Рицу порывался влезть в монолог: всю грязь и расправу над местным духом они взяли на себя, а тот выскочка лишь вовремя отразил атаку. Но, смотря на брата, напряжённо слушающего мальчишку, поджимал губы. Дальше?— решил игнорировать фоновый шум, но, как только над головой начинает мигать лампочка, понимает: зря.Харада-сама, как называет его Рейген, повстречался им случайно. Сам он представился как странствующий провидец и заявил, что искренне верит в своё божественное предназначение?— охранять границы живых и мёртвых. Вроде как, некто сверху?— кто конкретно, инопланетяне или боги, естественно, неизвестно?— сотворил два мира и завещал не пересекать черту ни людям, ни духам, а он, отважный доброволец, ежедневно рискует собой и изгоняет нечисть ради блага людей. (?Поразительно,?— произнёс в ответ Рицу, неправдоподобно имитируя заинтересованность, поскольку сам давно мёртв внутри. Но ради приличия приподнял одну бровь:?— Человечество вас не заслуживает?.) С виду ?провидцу? едва перевалило за двадцать?— Рицу не сразу понял, что непринуждённо отчеканенная речь выдвинута парнем серьёзно. Рицу всегда приходится тяжело с теми, кто об иронии слышал лишь из телевидения.И если бы, опять же, Рейген не обладал уникальной способностью находить проблемы на свою тощую задницу, Рицу бы никогда в жизни не вспомнил, как зовут экстрасенса-агностика, косящего под хиппи.Кутисакэ-онна?— один из излюбленных обликов у духов, встречается обычно в деревнях и маленьких городах, где суеверность и сплочённость жителей становятся подпиткой для особо кровожадных существ. Детишки любят страшные истории о женщине, чьё лицо изуродовано шрамом от уха до уха, а духи любят страх и чуют трусишек за версту, словно акулы?— кровь. На счёт местного проглота записали двоих взрослых и одного подростка, примерно Рейгеновских лет. Рицу предлагал отправиться одному, в конце концов, цель?— обретшая материальную силу легенда из провинциального городка, такие не доставляют лишних хлопот. Брат решил: нужно ехать обоим. Он оказался прав: местные, встревоженные количеством жертв, наделили тульпу гораздо большей силой, чем Рицу предполагал. Человеческая тяга к самоуничтожению его всегда поражала.Духи?— даже под воздействием коллективного разума с богатым на плотоядные детали воображением?— не изменяют привычкам, и их клиент попытался спрятаться в лесу, где убивал отведённую ему вечность, пока липкий запах не вывел его на населённый пункт. Рейген, как любой лопоухий подросток, отбился от взрослых; признаться, Рицу бы и не заметил его пропажи, если бы словленная тишина не обернулась зловещим молчанием кроны, а в густой воздух не вонзился крик. Брат среагировал мгновенно. Когда его вытянутая рука замерла в секунде от расщепления духа, Рейгена заслонило вспышкой света; по зыбкости всполохов и неровности розоватого свечения Рицу понял: дитя богов подоспело.?Час назад твоё лицо могло остаться изуродованным после встречи с ножницами,?— сумрачно размышляет Рицу с эмоцией человека, страстно желающего вернуться в глухой лес. —?Как ты можешь быть таким же невыносимым, как в обычный четверг??—?…У него аура, мм, персиковая? Возможно,?— мальчишка бессовестно размышляет вслух, игнорируя существование окружающих, и Рицу вынужден признать: этот портативный радиоприёмник со сломанной функцией регулирования звука ведёт себя так всегда и они с братом давно перестали обращать внимание на суть ребяческих разговоров. Рицу?— прошёл через пять стадий принятия, смирился со своей участью и купил наушники с активным шумоподавлением, а брат… видимо, практикует медитацию втайне от младшего.Вот только сейчас болтологию Рейгена сложно отбросить. Рицу бы с лёгкостью, да ведь брат ещё минуты две назад перестал моргать.На правах гиперотвественного младшего брата с неизлечимой детской травмой и боязнью эмоциональных вспышек старшего, Рицу перестаёт дышать. Он следит за ровным сердцебиением Шигео и скоплением силы в его теле?— скорее ради иллюзии контроля и личного успокоения, ведь единственное, что сможет сделать Рицу в случае скачка энергии, это эвакуировать поезд. И, быть может, деревни в радиусе двадцати километров?— если Шигео окажется совсем плох.—?…То есть, чисто гипотетически, значит ли, что Харада-сама стёр внешнее обличие оборотня-духа? Это очень умно с его стороны, ведь тогда можно узнать…Стекло?— в герметичной раме, панически замечает Рицу?— дребезжит. Настроение брата прочитать сложно; Рицу порой кажется, что с возрастом эмоциональный спектр Шигео сузился до точки, причём, либо она есть, либо на лице брата остаётся чистый лист, и вот тогда мурашки жмутся к позвоночнику: одно дело нетрактуемая эмоция, другое?— её отсутствие. Рицу мирится с компанией Рейгена, ибо вынужден признать: с ним брат всё больше напоминает человека. Шигео улыбается?— настоящей улыбкой, а не неопределённой эмоцией, растягивающей уголок рта на два миллиметра; после особенно продуктивного дня раскованно говорит, что думает, необязательно связанное с работой, и в целом ведёт себя как… часть семьи. Как бы ни хотелось закрыть глаза на очевидное, Аратака делает больше, чем кто-либо из приближённых Шигео, и Рицу знает это лучше других.Только Аратака?— в любом случае впечатлительный подросток, у которого в руках зажат тикающий таймер от детонатора.И Рицу с ужасом наблюдает за его поведением, отчаянно пытаясь понять: осознаёт ли мальчишка, какой властью обладает над аномально сильным эспером, чья тоска, злость или обида, вышедшие из-под контроля, способны обесточить мир и погрузить Японию на дно Тихого океана?Молодая пара, сидящая впереди, удивлённо поднимают головы и смотрят на перемигивающиеся электрические лампы. Рицу видел: та, что в тамбуре, уже рассыпалась водопадом искр и смиренно потухла. Неестественно прямая поза брата, плотно сжатые губы и пустые глаза, прикованные к лицу мальчишки, вызывают в Рицу желание шикнуть на балабола и заставить его заткнуться насильно, вот только он знает: любое вмешательство сделает хуже?— ему остаётся лишь впиться в подлокотник и медленно седеть от бессилья и предчувствия неотвратимого.—?…Да ведь он гений! Если бы не Харада-сама, я бы никогда не додумался…Рицу косится на густой извивающийся мрак, ползущий по потолку и стекающий по раме с его стороны, и тревожно поглядывает на брата. Ему было бы всё равно, говори о патлатом Нострадамусе Рицу, да хоть неделю к ряду?— разве что он отметил бы, что младший стал неожиданно разговорчивым. Шигео с детских лет наращивал непробиваемый панцирь, защищающий его от эмоциональных воздействий, и единственный, на кого безупречная нечувствительность брони не действует, сейчас тараторит восхваления какому-то случайному дилетанту, разок отразившему рикошет, в то время как Шигео остался без внимания.А ведь законы мироздания гласят: Кагеяма Шигео, получивший одобрение Рейгена,?— уравновешенный Кагеяма Шигео.Невозможно понять: Рейген специально подсовывает пороху, желая позлить (Рицу в очередной раз жалеет, что отложил поход к кардиологу), или он просто идиот?Жирные угольные разводы настигают поля и затекают в домики?— в окне практически не остаётся просвета, когда мальчишка вскидывает ясные глаза на Шигео:—?Мастер, ты ведь понимаешь, о чём я?Тоскливо-злая энергия останавливается, стоит растерянности пошатнуть однородную темноту зрачков.—?Тебе необязательно изгонять оборотней,?— воодушевлённо заявляет Рейген, и Рицу тоже, запнувшись о замешательство, переводит изумлённый взгляд на мальчишку. —?На долю секунды, прежде чем твоя сила забрала духа, я увидел его настоящее лицо. Я знаю, вы говорили, дух становится оборотнем навсегда, он только наращивает шкуру, но не сбрасывает, становится заложником человеческих страхов и всё в этом роде. Но что, если некоторые могут уйти туда такими, какими были? Тебе ведь не нравится расщеплять тех духов, которых ещё можно освободить от безумия.Рицу, медленно переваривая услышанное, краем глаза следит за изменениями в брате. Лампы возвращаются к равномерному свечению, и в образовавшемся вокруг них вакууме не слышно даже электрическое трещание. Негативная энергия стынет по периметру.По-юношески узловатые пальцы стискивают рукав пальто Шигео; Рейген придвигается, нетерпеливо дёргая ногой:—?Давай будем действовать по-другому?Вагон накрывает темнота?— поезд входит в туннель, щёлкнувший выключатель оставляет пассажиров без освещения. Среди гулкого стука колёс Рицу едва различает вдумчиво бьющееся сердце брата. Как только кончается бетонный занавес, они вновь оказываются посреди полупустых пассажирских мест, залитых солнцем через стёкла, хранящие следы разве что детских отпечатков.—?Хорошо, Аратака,?— звучит глубокий голос Шигео, и щурящийся с непривычки мальчишка широко улыбается ему.Плечи брата расслабляются, придавая его фигуре живость, под возобновившуюся звуковую дорожку: ребяческий голос увлекает Шигео в размышления, какую из оставленных на сайте заявок им стоит рассмотреть в первую очередь и есть ли шанс вновь встретить призрака, чьё существование показалось бы эсперу такой же обыденной жизнью, которой обладают люди.Рицу сдержанно выдыхает, возвращаясь к рассматриванию пейзажей. Он мысленно клянётся сходить в храм и помолиться за здоровье Рейгена Аратаки..—?Хочешь сказать, Рейген-кун оказался внимательнее непревзойдённых братьев Кагеяма?Теруки с дружеской подначкой смотрит на Рицу, выгнув бровь. Он лучше других знает, как тяжело бывает признавать собственные ошибки и поступиться гордостью, но не может удержаться и отказать себе в удовольствии лицезреть выражение младшего брата, когда тот вынужден согласиться с выводами местного мальчика-солнышка.—?Не заставляй меня повторять дважды, Ханазава-сан,?— Рицу, облачённый в настроение нуаровских детективов, стискивает зубы. О, да, именно с умилительно-забавным Рыжий-Прилипала-Прав-А-Я-Нет-Доволен-? -выражением. Подцепив папку с пометкой ?Духи: Виды? и выудив её из шкафа, младший брат с тихим выдохом, комментировать который он явно не горит желанием, направляется к столу. —?Рейген находился прямо перед духом в момент расщепления. Мы стояли в трёхстах метрах от них и, я напоминаю, мы находились в лесу с низкой видимостью. Я видел лишь защиту, которую выставил экстрасенс перед Рейгеном, а затем нии-сан уничтожил оборотня.Теруки задумчиво мурлычет приевшуюся мелодию и опирается на край столешницы перед раскрытой папкой. Мальчишка, появившийся в агентстве Кагеямы чуть больше двух лет назад, частенько вносит коррективы в работу эсперов. Годами ранее, должно быть, уже в прошлой жизни, когда способности Рицу ещё не пробудились, а Шигео работал исключительно один и не понимал, какую пользу могут принести коллеги (о друзьях даже заикаться не стоит), Теруки и представить не мог, что эсперскую силу можно использовать иначе, чем ради элементарной утилизации призраков, духов, демонов. Потусторонние существа воспринимались как опасные сгустки энергии, которые нужно устранить. Он никогда не задумывался, что существо перед ним могло оказаться человеческой душой, заплутавшей, сошедшей с ума, а позже лишённой права на существование.По какой-то причине… Теруки поднимает глаза, с теплотой глядя на юношу, уютно развалившегося на клиентском стуле напротив шефского места. Тот увлечённо копается в телефоне с бесцеремонно закинутыми на стол несуразно длинные ногами (?пока мастер не видит?). По какой-то причине старшеклассник без экстрасенсорных сил, но с горячим сердцем и сумасбродной тягой к справедливости оказался гораздо чувствительнее к сути работы экстрасенсов, чем те, кто с рождения обладает даром видеть и управлять.—?Не думал, что такое возможно,?— вслух произносит Теруки, заплутав в мыслях.—?Чем дольше работаю, тем больше сомневаюсь в существовании слова ?невозможно?,?— сухо комментирует Рицу, шелестя страницами. Теруки ведёт бровью и добродушно качает головой: и как может закостенелый скептицизм уживаться с живым воображением? Слишком много вопросов. —?Рейген уверен, экстрасенс действовал бездумно. Я говорил с этим экстрасенсом, так что, да, Рейген прав: он вряд ли бы додумался до такого сам. Оборотень попытался напасть на Рейгена, посчитав его слабым. Экстрасенс защитил мальчика от нападения кутисакэ-онна, когда мы были слишком далеко. Но выброс его энергии каким-то образом… срезал обличие ?женщины?…—?…И тем самым очистил неприкаянную душу,?— заканчивает Теруки. Они всматриваются в скупую информацию в раскрытом параграфе и вновь понимают: в сущности, они не знают о своей работе ровным счётом ничего. Рицу вздрагивает, неаккуратно одёргивая руку; Теруки едва успевает опутать накренившуюся кружку силой и спасти её от падения, когда дверь офиса захлопывается. —?О,?— глубокомысленно изрекает он, понимая, почему младший брат вздрогнул. —?С возвращением, шеф. Как погодка?Кагеяма оправляет кожаные перчатки, кивает на приветствие, едва взглянув. Пальто, сухое, несмотря на льющий с одиннадцати часов утра дождь, соскальзывает с плеч и левитирует к вешалке. Зрачки, суженные, направлены к рабочему месту; вместо тёплого умиротворения, какое обычное читается в ауре Кагеямы, стоит ему убедиться в наличии мальчишки рядом,?— усилившееся напряжение. Теруки склоняет голову к плечу, нараспев шепча:—?Кто-то не в духе,?— и зарабатывает раздражённый взгляд Рицу.В тишине офиса, заполненной лишь треском работающего кондиционера, раздаются чёткие удары туфель о пол. Теруки спорил с Экубо, когда Рейген-кун отучит Кагеяму от привычки неосознанно использовать драматические эффекты из фильмов в жанре ?ужасы?, но пока дело не идёт. Кагеяма приближается к столу, но мальчишка?— что с ним? обычно первым подскакивает при виде шефа?— не отрывает взгляда от телефона. Инстинкт самосохранения у Рейгена барахлит перманентно, но не замечать присутствие Кагеямы-старшего? Что-то новенькое.Теруки моргнуть не успевает: Рицу, схватив плащ, оказывается в дверях.?Уже уходишь???— телепатически вопрошает Теруки, вздёрнув брови. Рицу перекашивает от чужого присутствия в голове. Красноречиво скривленной линией рта он доходчиво объясняет, как много хорошего думает о сенпае, и хлопает дверью на манер брата, но на сей раз закрывая её снаружи. Теруки усмехается: ни разу за пять лет он не жалел, что согласился работать на Кагеяму.—?Я, кажется, сказал тебе написать, когда уроки закончатся,?— жалюзи на окне скрипят, всколыхнувшись под давлением безболезненного выброса силы.Теруки бесшумно опускается на стул, прикинувшись комнатным кактусом.—?Мм? —?вопросительно тянет мальчишка, похоже, даже не замечая, кто к нему обращается. Пальцы гарцуют по клавиатуре. —?А, ага. Прости, я забыл.Удивительное зрелище: не каждый день видишь, как Кагеяма Шигео в открытую борется с закипающими в груди эмоциями. К его чести, стоит отметить: он садится в кресло, как нормальный человек, без разбитой рамки на стене или треснувшей штукатурки на потолке. Суженные глаза всматриваются в беззаботное лицо мальчишки, и Теруки начинает бояться за целостность юной кожи.Кагеяма плавно обращается к стопке бумаг на краю стола. Брови Теруки заходят за чёлку. Шеф берёт в руки утренний отчёт и лишь лениво рыкает:—?Ноги.Мальчишка, считав команду, с глухими ударами опускает кроссы на пол.Двадцать минут, за которые Теруки обращается к офисным часам приблизительно полторы сотни раз, проходят в угрюмом напряжении со стороны шефа, в блаженной безучастности?— Рейгена и, соответственно, в выжидании развязки со стороны Теруки. О, развязка непременно должна наступить: несмотря на выверенные движения Кагеямы, педантично сортирующего документы, его аура, окрашенная в тусклые тона с тех пор, как он переступил порог офиса, то наливается сочными цветами, то бледнеет до монохрома. За двадцать девять лет Теруки, имевший счастье встречать эсперов и экстрасенсов различной силы и потенциала, не видел никого, кто хотя бы отдалённо походил на Кагеяму Шигео. Для эспера его возраста тесное сплетение силы и эмоций нехарактерно?— ещё в детстве происходит разграничение себя и сил, которые воспринимаются не больше, чем инструмент, продолжение руки.Но вот он здесь, сильнейший из живущих на земле. Кагеяму Шигео, сразившего однажды Теруки движением указательного пальца……замыкает от подростка, предпочитающего социальные сети разговору с шефом.—?Аратака,?— об уличный подоконник лязгает ветка. —?Ты пришёл сюда, чтобы бездельничать?Безучастный голос со стальными нотами подползает к отметке ?скрытое раздражение?. Из щели под дверью, ведущей в подсобку, маячит полоска света, но потухает спустя секунду?— Теруки осторожно переворачивает страницу бестиария.Стук ногтей об экран.—?Нет,?— запоздало отзывается Рейген-кун. Теруки с ужасом слышит в его голосе первую октаву, будто плохо маскируемую радость, и поднимает глаза на мальчишку. Тот ёрзает на месте и кусает губы, при этом светясь всем видом. Не то чтобы Теруки хорошо разбирается в подростковых увлечениях?— в старшей школе он был тем ещё ублюдком?— но распознать среди будничных улыбок мальчишки влюблённую он сможет. С тревогой косясь на шефа, Теруки закрывается конспектами, которыми всё это время занималась самопишущая ручка.—?Аратака,?— подоконник только что… снесло ветром?.. —?Я не буду повторять дважды.—?Ну так скажи один раз,?— видимо, вновь забывшись, ляпает Рейген-кун. Теруки осторожно выглядывает из-за страниц, держа в уме идею создать защитный барьер хотя бы для мальчика.По лицу Кагеямы не скажешь, слышал ли он ответ подопечного. С виду?— нет. По лихорадочно включающемуся и выключающемуся светильнику в подсобке?— да.Кагеяма материализуется перед подростком, склонившись над ним и накренив стул; Рейген оказывается оторванным от земли. От падения на спину его удерживает лишь вытянутая рука шефа и его с перепугу прикушенный язык. Разобрать среди давящих на уши помех сухой голос Кагеямы практически невозможно, но Теруки слышит:—?В телефоне есть что-то важнее…?…меня??Воздух вибрирует столь интенсивно, что не считать окончание фразы с ауры, беснующейся в васильково-чёрном градиенте, невозможно.Полыхающий пожар на скулах мальчишки видно на другом конце помещения и, должно быть, в здании напротив. Рейген, распахнув глаза, беспомощно смотрит в сгущающуюся черноту чужих зрачков; Кагеяма опускает взгляд на отставленный экран телефона. Насыщенно синяя аура покрывается рябью, и медленно, секунда за секундой, возвращается к разглаженным потокам.—?Т-ты… —?задушенно пищит мальчишка под давящим вниманием Кагеямы.Ножки стула мягко опускаются на пол, и шеф возвращает Рейгена в исходное положение. Он флегматично обходит стол, поправляя перчатки. Сопровождаемый немым удивлением Рейгена (и Теруки), опускается в кресло и приступает к оставленным бумагам. Не нужно обладать экстрасенсорным даром, чтобы услышать нездоровое сердцебиение мальчишки.—?Мастер…Кагеяма, не глядя на него, пресекает:—?Я доверяю твоему вкусу.Как взрослый дисциплинированный человек, прекрасно понимающий, что влезать в приватную жизнь своих коллег он не имеет никакого права, Теруки поступает разумно?— приходит к закономерным выводам.Вы:Рицу-кунПочему ты не говорил, что Рейген-кун и твой брат встречаются?Младший брат-кун: ЧТО?.—?Оставайся позади, Аратака.Выставленная рука пересекает грудь и останавливает мальчишку. Тот, как и всегда, порывается пробиться первым, даже если за углом караулит смерть и сотня озлобленных монстров, алчных до кровопролития. Рицу каждое задание, на котором присутствует Аратака, стискивает зубы и цедит: ?Мы разбираемся с потусторонним, а не предоставляем ритуальные услуги. Хочешь умереть молодым?— отправляйся в клуб по интересам, но не мешай работать??— и вряд ли найдётся здравомыслящий человек, который знал бы Рейгена Аратаку и не согласился с этими словами. ?Патологическая тяга к приключениям??— мягко комментирует Теруки, с добрым снисхождением смотря на подростка, которого с завидной регулярностью приходится вытаскивать из хватки мутирующего растения или вызволять с оккультного ритуала.Мальчишка с заготовленными возмущениями открывает рот, но тут же захлопывает, наткнувшись на тяжёлый взгляд. Сгустившаяся чернота, ореолом обрамляющая высокую фигуру, припоминает ему последствия недавнего выезда. Может быть, Аратака привык полагаться на удачу, но это не значит, что ему позволено рисковать собой?— не хотелось бы вновь выслушивать оды в честь новой марионетки судьбы, ставшей в его глазах рыцарем. Покладистый кивок, и рука скрывается под полами пальто.Шигео предпочитает молчать. Держать Аратаку в поле зрения и регулировать расстояние между ними, чтобы в случае чего схватить за шкирку.Движением кисти Шигео накладывает на мальчишку защитный барьер?— пяти процентов силы достаточно. Мужчина осматривает место сегодняшней работы: стройка в четыре тысячи квадратных метров, на стадии сбора металлоконструкции, будущий торговый центр в новом районе; просторная площадка, утыканная штырями и голой арматурой. Благодаря прожекторам можно забыть, что на улице одиннадцать тридцать вечера. Последний рабочий ушёл пятнадцать минут назад, закрыв на ключ блок-контейнер. В горле царапается предчувствие: Аратака оказался прав.Шигео подцепляет перчатки, стягивая их с пальцев, и кладёт в карман. Прислушиваясь, шагает в направлении подземных этажей; левая рука заведена за спину, отслеживая нахождение Аратаки.Шигео не хотел браться за это задание. В агентство обратился владелец будущего торгового центра с просьбой очистить его участок от ?полтергейста или как вы это называете?, который препятствует стройке и пугает строителей. На вопрос, были ли жертвы, ?прилизанный слизняк, косящий под американского предпринимателя?, как выразился Рицу, заявил, что на его стройке все меры безопасности соблюдены и предполагать, что он подвергает нанятых людей опасности, вопиющее невежество со стороны ?уважаемых… экстрасенсов?. Произнёс и осклабился исключительно в иностранной манере: ?с лёгкой поволокой надменного превосходства и ароматом экстаза от нанесённого оскорбления??— Теруки поделился наблюдениями.Тусклый скукоженный силуэт мелькает за бетонным блоком. Его дёргает другой, вытянутый, верно, пытаясь спрятать от подозрительных гостей. Шигео понимает сразу: это не их нарушители. Слишком слабые, они не могут подойти к эсперу и его ученику близко, боясь, что скопленная в мужчине сила нейтрализует их, даже если сам обладатель того не желает. Они правы, хотя и не понимают, как это работает. Шигео потратил на изучение своих способностей двадцать пять лет осознанной жизни и тоже не может понять.—?Два человека погибло,?— сухо произносит он, нарушая давящую тишину. Он останавливается, давая призракам высказаться без страха быть нечаянно расщеплёнными. Мальчишка позади ёжится.—?Кто? —?всматриваясь в ту же точку, что и мастер, но понапрасну напрягает зрение. Он их не увидит даже благодаря давным-давно проведённому эксперименту по передаче экстрасенсорных сил от эспера к обычному человеку.—?Смотри под ноги,?— между делом бросает мужчина, скосив взгляд на отстранившегося мальчишку, и вновь погружается в поиск энергетических следов. Пересказывает слова потерянных:?— Оба рабочие. Мужчины. Бригадир, пятьдесят семь лет, и крановщик, сорок два. Разница в неделю.Шигео не удивлён, что владелец стройки скрывал от них информацию о погибших.И Рицу, и Теруки прекрасно понимали, что в их власти отказать непонравившемуся клиенту?— они не обязаны объяснять причины отрицательного ответа, если он согласован с шефом. Потому-то выхаживать стройным рядом, подавать чай и натянуто улыбаться в агентстве никто не был намерен. В отличие от Рицу и Теруки, терпеливо выдерживающих присутствие ядовитой ящерицы, но невзлюбивших сам характер человека перед ними, Шигео бесстрастно наблюдал за попытками клиента самоутвердиться за их счёт. Личная неприязнь росла в геометрической прогрессии благодаря более глубокой отвратительной черте человека, заявившегося в его офис.На протяжении получаса, отведённого на консультацию, глаза клиента, красные от лопнувших капилляров, с завидной частотой возвращались к Аратаке. Тот сидел на диване по правую руку от шефского стола и внимательно слушал предысторию, не замечая липких изучающих взглядов.Если бы не заинтересованность самого Аратаки в задании, Шигео бы позволил давно не разминавшему плечи Рицу выпроводить джентльмена за дверь. Ведь, если бы он сделал это сам, пришлось бы выписать чек на имя молодого предпринимателя за нанесённый ущерб и прислать корзину фруктов в больницу, где тот лежал бы со множественными переломами.Аратака заверил: это дело для них. Наверняка слова рабочих не саботаж, и ?Просто доверься мне, мастер, когда моя интуиция подводила??—?Они ещё здесь? —?голос Аратаки вздрагивает к окончанию фразы. В нём растёт сожаление, окутывающее его, словно шаль, и изменившееся поле мальчишки на мгновение даёт помехи для Шигео. Концентрированность на Аратаке и восприимчивость к его состоянию рассеивают внимание эспера, но Шигео не даёт себе расслабиться, зная, как близко он позволил ?женщине с разорванным ртом? подобраться к мальчишке.—?Да,?— отвечает мужчина, стараясь сосредоточиться на окружении. —?Не могут пройти дальше. Каждый раз, когда появляется проход, оно их не пускает.—?Чтобы призрак препятствовал другим призракам уйти на свет… Должно быть, он ужасно зол,?— бормочет под нос мальчишка, задрав голову и смотря в наслаивающиеся друг на друга рёбра-балки. —?Как они умерли?—?Утверждают, что не помнят.Аратака закусывает губу, сдвинув брови?— пытается понять, что им сейчас поможет.—?Может быть, вы помните байки об этом месте? —?спрашивает он, обращаясь к пустоте. Его никогда не смущали странности подработки, как и необходимость верить в то, что не можешь увидеть собственными глазами. Шигео поднимает взгляд на призраков, призывая их прислушаться к вопросу смертного. —?Суеверия? Работать здесь не было страшно? Из-за каких-нибудь слухов?Шигео всматривается в тревожно качающиеся, словно оторванные от дерева листья, силуэты. Слова Аратаки вызывают десятки картин, передать которые нашёптыванием умершие не способны?— они опасаются того, что ни разу не смогли увидеть, даже перешагнув границу жизни. Шигео ловит нужную вибрацию, расшифровывая страх, сковавший свидетелей.Ночная смена, незаконное рабочее время. Строители собрались за ужином, кто-то особенно остроумный рассказывает, как видел ?белое пятно? на неосвещённой стене. Его поддерживают. Появляются новые свидетели, ?белое пятно? формируется в женскую фигуру, облачённую в свадебное платье.Говорят, когда-то здесь был мост.Говорят, девушка бросилась на скалы, когда узнала, что её жених ей изменил. Говорят, она прокляла всех на свете и обещала отомстить за своё горе.?Как она убивает???— вопрос, затем сотня предположений.?Так же, как и умерла сама??— укоренившееся мнение.?Сбрасывает с высоты и даёт разбиться на камнях?.Шигео медленно выдыхает. Рассчитав силы, он вытягивает кисть, наставляя её на пространство рядом с призраками, но в результате лишь поднимает ветер.—?Что-то не так? —?выкрикивает Аратака и кутается в куртку, прячась от холодных потоков.—?Да,?— в помещении пропадает эхо. Шигео щурится. Играть в прятки постепенно надоедает. Дав знак призракам скрыться, мужчина широким шагом направляется к месту закладки фундамента и слышит глухие удары кед о бетон. —?Я собирался отпустить их, но кое-кто упрямо оставляет их на земле. Твоя интуиция права, Аратака,?— одобрение против воли сквозит в голосе, стоит Шигео коснуться взглядом запыхавшегося мальчишки. Тот едва не запинается, но успевает совладать с конечностями до того, как нос встретился бы с плитой. —?Это оборотень.Улыбка, которой отвечает ему Аратака, затмевает прожекторы.Этаж накрывает искусственная тишина. Кто-то скользит меж каналов, пытаясь скрыться и запутать преследователей. Ветер, подобно желе, застывает, останавливая поток звуков и запахов. Он близко. Перемещается быстро и плавно. Где?За спиной.Барьер, защищающий мальчишку, натягивается, предвосхищая опасность и звеня в ушах эспера в такт участившейся пульсации; Шигео перехватывает руку Аратаки, заслоняя его собой, и выбрасывает раскрытую ладонь, разносит световую волну. В сияющих брызгах приобретает видимые черты женщина из видений, что передали Шигео погибшие. Разбившись о выставленный щит, дух воет. Чётче становятся детали: мокрое рваное платье, клочками свисающее с костей, облепленных кожей, глаза?— слепые белые камни, чёрные скрученные локоны, изгвазданные в крови и земле?— дотошно точно, в её образе нет ни одного отклонения от выдуманных на ходу историй о несчастной невесте.Напрягши фаланги, Шигео захватывает духа в капкан и не даёт вырваться. Инстинкт подсказывает ему сжать крепче, расплавить охваченное голодом создание, потерявшее разум от тоски, невыносимого одиночества и бесконечного хождения по замкнутому пространству. Он делал подобное бесчисленное количество раз, снова и снова стирая из вселенной души?— материю, из которой соткано всё, что видит вокруг себя Шигео.Живые и мёртвые.Разве между ними есть разница?Левую ладонь сжимает тёплая рука; пальцы переплетаются, и Аратака стискивает мастера крепко, цепляется за рукав пальто. В груди зреет приятная тяжесть?— тягучее умиротворение растекается по жилам, и губы раздвигаются в улыбке.Верно.Для него?— никакой.Вместе с неосязаемым выдохом Шигео выпускает энергию, вибрирующую на кончиках пальцев. Та окатывает мечущегося духа, кусочно, но безболезненно лишая его наращённой личности, помогает стряхнуть ошмётки от примеренной на себя личины. Белым фантомным пеплом оседает на землю страшилка с ночной стройки.—?Мастер… —?выдыхает Аратака, видя, как перед ними зависает в воздухе человеческая душа, постепенно вспоминающая, кем она была и кто она сейчас. Словно стеком проводят по глине, на субстанции обрисовываются пропорции, черты мужского лица, глубокие морщины и печальная улыбка. Благодарственный кивок, слегка деревянный. Шигео молча перехватывает руку мальчишки крепче и наблюдает, как душа оборачивается, встречаясь с призраками, и протягивает им руки.Свечение растворяется, как только души пересекают черту, на этот раз окончательно.—?Здесь прежде было кладбище,?— хриплый голос мужчины вновь резонирует эхом. Он кожей чувствует взгляд Аратаки, продолжая объяснять то, что узнал благодаря освобождённой душе. —?Во время расчистки территории под новый район отсюда выкопали все могилы и подселили к другому месту погребения, поновее, где-то за городом. Видимо, одну могилу забыли. Стройка разбудила его. Растерянный и озлобленный. Запах страха привлёк его к строителям и отравил. Единственное, что он делал осознанно, оставлял умерших рядом с собой. Думал, что в силах наказать их за… то, что испытывает сам.Аратака, поворачиваясь к мастеру, легко расцепляет хватку и прячет ладони в карманах куртки. Смешиваясь с пылью, о плиты под ногами разбиваются мелкие дождевые капли. Блестящие в электрическом свете глаза обращаются к небу.—?Он обещал заслужить прощение, не так ли?Рваный выдох срывается с губ мужчины и тает вместе с моросью. К рёбрам льнёт податливая сила, просит приблизиться к тому, кто необъяснимым для Шигео образом умеет быть проницательнее любого смертного и даже тех, кто видел, как бывает на другой стороне. Мальчишка знает больше, чем думает.—?Хочешь рамен? —?рука интуитивно тянется за теплом, и пальцы зарываются в пшеничные волосы ближе к линии шеи. Тихое свечение мальчишки, которое никто, кроме Шигео, не замечает, на мгновение вспыхивает ярче, обдавая жаром, когда Аратака переводит взгляд и ухмыляется.—?Ещё бы!Они заходят в первую закусочную, которая приходится по вкусу Аратаке. Узкие проходы между столиками?— их с десяток, но из-за крошечного помещения в обеденный перерыв здесь наверняка негде протиснуться. Низко подвешенные матовые плафоны дают рассеянный свет, и вкупе с тонкой пеленой сигаретного дыма освещение создаёт искусственный туман, стелящийся над головами посетителей. Мальчишка, сжав цепкими пальцами рукав пальто, целеустремлённо ведёт Шигео через зал. Его не смущает неприлично громкий скрип стульев, которые мужчина не успевает сдвинуть, вместо этого собирая их бедром, пока, наконец, Аратака не плюхается на пружинистый диванчик в самом углу, рядом с панорамным окном. Шигео садится напротив.Он не знает, выбрал Аратака этот столик из-за единственного на весь зал мягкого сидения, из-за уважения к привычке мастера находиться в тени или же из-за вида на улицу, блестящую в слабом освещении фонарей, но места для них обоих оказывается немного. Колену тепло благодаря близости ног мальчишки; тесную столешницу практически полностью занимает развалившийся Аратака, подперев голову ладонью. На юношеском лице мелькают полоски света?— штрихи, небрежно оставленные фарами автомобилей. Среди кислого табака Шигео различает землистый запах, сохранившийся на отворотах его пальто и рассыпчатых волосах цвета пшена.Придвинув заляпанную пепельницу, мужчина достаёт запечатанную пачку сигарет. Фильтр зажат меж губ; под внимательным взглядом улыбающихся глаз чиркает зажигалка и распаляется бумага. Шигео курит редко. В отличие от Рицу, успокоения или наслаждения он не получает, а горечь на корне языка преследует его ещё неделю после одной выкуренной сигареты. Тогда зачем? Шигео не знает.Мальчишка, отслеживая сокращение лёгких, выгибает бровь.—?Поделишься? —?вопрос без намёка на надежду.—?Нет,?— голос деформируется, обожжённый дымом.—?Одну напополам? —?оперев подбородок на руки, Аратака не скрывает веселья и демонстрирует широкую ухмылку. Суженные глаза вперяются в мальчишку. Стоит ауре Шигео понизиться на градус, как мальчишка, бесстыжий, разбивает тихим смехом задуманную игру. Острая коленка пихает ногу мужчины:?— Не так мрачно, мастер. Просто шучу.Сизый поток растворяется в воздухе. Шигео стряхивает пепел, пока Аратака, улыбаясь чему-то, смотрит сквозь салфетки и соусницу в перспективу. Не сводя взгляда с курносого профиля, мужчина прислушивается к вибрациям: зацепившись за отозвавшуюся нить, в глубине подсобных комнат Шигео находит хозяина закусочной. Тот не слышит новых клиентов из-за шума воды и телепередачи.—?Нас не обслужат, пока не скажем, что мы здесь,?— Шигео плавно облокачивается на спинку стула. Уголки рта мальчишки дёргаются?— губы на мгновение размыкаются, обнажая зубы.—?Ага,?— тихое и радостное. Довольное. Даже больше?— счастливое.Оба остаются на месте.Среди звуков?— мерное дыхание Аратаки, его вдумчивое сердцебиение. Интервальные затяжки и приглушённый шорох шин о сырой асфальт, гудение холодильника с напитками.Шигео курит и смотрит. Не спешит отвлекать хозяина и делать заказ.Почему?— не знает.—?Аратака,?— звучание имени с горьким отравленным запахом нисколько не вяжется. Шигео тушит сигарету в пепельнице?— первую и последнюю на ближайший месяц. Мужчина опирается на стол, сложив руки; мальчишка приподнимается, освобождая место, но Шигео чувствует, как горит кожа в том месте, где соприкасаются их локти. Янтарные жилки в радужке не испортит даже сумрак. —?Я хочу извиниться.Цепкий взгляд мальчишки ухватывается за эмоцию, отразившуюся на лице Шигео; Аратака лучше знает, что видит. Мальчишка кивает, слегка заторможенно, разрешая продолжить.—?Я был нетерпелив. Мне не стоило позволять эмоциям брать верх и принуждать тебя показывать, что было в телефоне. —?Как бы ни сжигали непереводимые чувства изнутри, это не оправдание. Он не был намерен выяснять, от чего Аратака не мог оторваться, но всё-таки посмотрел на экран. Прочитать переписку мужчина себе не позволил, но изображение товара, насчёт которого мальчишка советовался с подругой, он всё-таки разглядел и тут же осознал: он пренебрёг личными границами Аратаки из-за прихоти. Шигео не помнит, когда извинялся в последний раз. Виноват он не в том, что не умеет признавать ошибки, скорее, он ещё не усвоил, что две грани, в которых он существует,?— восприимчивость булыжника и действующего вулкана?— по-своему причиняют окружающим боль. Теруки как-то сказал, что его голос при извинении звучит ?косно, словно Щелкунчик дробит орехи?. Мужчина тихо выдыхает: надежда, что в этот раз голосовые связки сжалятся и будут звучать живее, балансирует над пропастью. —?Я… не ожидал, что ты захочешь купить мне часы. Я уже говорил: старые разбились не из-за тебя.Шигео поджимает губы, вспоминая сожаление в глазах Аратаки, когда он извинялся за испорченные наручные часы мастера. Выплавленные из латуни. И, как выяснилось, обладавшие приличным процентом железа в составе, раз разозлённая озёрная фея обожглась, когда Аратака посадил её ?под арест??— в круг ремешка, чтобы не перевернула офис до возвращения самого Шигео. Впрочем, в итоге за ней подоспели подданные и всё равно разобрали механизм на винтики. Порой работа приносит одни убытки.Мальчишка прячет глаза, стоит мужчине заговорить о часах, и отворачивается к блеску дождевых луж. Привычка, о которой Аратака и не подозревает, побуждает его пальцы прикоснуться к мочке, растирая меж подушечек. Сменившийся с бледного на светло-вишнёвый оттенок кожи отчётливо виден на фоне серого коллажа за ссутуленными плечами.—?Что за ?не стоило позволять эмоциям брать верх?? —?Аратака выражает недовольство всем телом: от тона голоса, потемневших глаз до жестов и ровно поставленных ног под столешницей. —?Ты не должен контролировать это. Ты и не сможешь. Ничего страшного не случится, если разрешишь себе быть иногда злым или вспыльчивым. Любые чувства?— это нормально. Все их чувствуют, представляешь?Мальчишка откидывается на спину, отдаляясь, и Шигео едва не подаётся вперёд за потерянным теплом, но худые голени вновь оказываются прижаты к его ногам.—?А насчёт часов… —?закусив губу, Аратака возвращает взгляд к мастеру. Упрямый. И вместе с тем Шигео ловит что-то тревожное в состоянии мальчишки. —?Оставь это. Я подарю тебе их, пусть это и не будет больше сюрпризом. И не… не в прошлом дело. Я… —?он перебирает пальцы. Яркая краска стекает ниже, заполняя цветом скулы. —?Объясню тебе позже.Шигео медленно кивает: он верит.Чужие локти вновь касаются мужчины, прижимаясь плотнее; мальчишка, широко улыбаясь, тянется к нему, и Шигео невольно вздрагивает. Аратака не просто источает жар?— он поглощает стылый воздух. Мальчишка, противоречивый, порывающийся прыгнуть выше головы, доказать что-то самому себе и вместе с тем утверждающий, что быть обычным?— хорошо, даже не осознаёт своих способностей. Живое доказательство того, как ничтожна сила, экстрасенсорная, телепатическая, любая, попадающая под определение ?сверх?, перед человеком, верящим в себя.Тяжело не чувствовать. Когда не хочется?— особенно.—?В остальном мне приятно,?— склонив голову к плечу, произносит Аратака. Он бывает на удивление смирным, когда сам того хочет. —?Спасибо.Мальчишка подтягивается на локтях и оказывается предельно близко?— быстрее, чем Шигео мог бы осознать, непредсказуемее, чем Шигео мог бы предположить. Сухое прикосновение губ к щеке. Долгое. Можно прочувствовать мягкость. Тепло растекается от кожи по горлу, спускается ниже и оседает в желудке, точно опрокинутое залпом саке,?— Шигео пьёт ещё реже, чем курит.—?Почему ты целуешь меня? —?хриплый голос и обнажённое смятение. Лампы над их головами набирают яркость, но разглядеть глаза мальчишки не удаётся?— только мазнувшую по губам улыбку.Аратака вновь сидит ровно. Беззаботное пожатие плечами и вздёрнутые брови:—?Без причины.На соседней улице гаснут фонари. Утром коммунальщики скажут, что выбило пробки.—?Дорогие гости, рамен желаете? —?громыхает из глубины кухни голос старика, чей телевизор забарахлил после скачка в напряжении.Шигео наблюдает за Аратакой, щебечущим с доброжелательным хозяином закусочной. Мальчишка выбирает блюда для них обоих, спрашивает, что свежее, дешевле и больше всего пользуется спросом. Смеётся заразительно, до резонирующей пустоты, и спорит о принципиально важном компоненте в горячей лапше, но в сущности абсолютной глупости.Сигареты. Мальчишка. Что-то, что не поддаётся объяснению.Что-то, что помогает чувствовать себя живым человеком?.—?Раз ты хотел сделать мне подарок. Не разумнее ли было спросить у меня самого, а не советоваться с девушкой, которая меня вовсе не знает?Аратака театрально закатывает глаза и усмехается. Мастер удивительно неопытен во всём, что касается человеческих взаимоотношений и тем более чувств, несмотря на то, что выглядит, да и одевается, как модель с глянцевого журнала под темой месяца ?ТОП самых горячих экстрасенсов XXI века?. За стиль в одежде Аратаке стоит поблагодарить Рицу с его исключительно нуаровским видением мира, за всё остальное?— господина и госпожу Кагеяма, воспитавших пусть и социально неловкого, но преступно красивого сына. Мальчишка вздыхает: его подростковая влюблённость порой до абсурдного нелепа.—?Это не так работает, мастер,?— категорично произносит Аратака, поудобнее мостясь на краю столешницы шефа. Мастер, сидящий в кресле, достаточно близко, чтобы случайно задевать локтем свисающие ноги мальчишки, выбор места для посадки тощих бёдер никак не комментирует. Он увлечённо разглядывает подарок Аратаки, не приуроченный к какому-либо конкретному празднику или событию и в принципе вручённый без ясных причин. Аратака помнит, он обещал объяснить.Желудок щекочет волнение, а язык синтезирует что угодно, кроме важных слов.Мастер обращается к нему с нечитаемым выражением.—?Просвети меня.У Аратака мурашки на рёбрах собираются в складочки и, кажется, умудряются пробежаться по внутренней стороне грудной клетки. Он слишком неопытен, чтобы замечать и правильно трактовать каждую реакцию на понизившийся тон мужчины и взгляд, направленный куда-то глубоко, до самого сердца. Неспособный скрыть нервозность, Аратака сглатывает. В девяти из десяти случаев мастер совершенно не понимает, что делает с подростковым воображением.—?Ну… ха-ха,?— мальчишка бегает глазами по столу, но избежать пристального внимания не удаётся. Внутри всё трясётся от осознания, как близко он подобрался к признанию. Он всё ещё подросток, хоть и достаточно осознанный, чтобы видеть разницу между увлечённостью, по-детски наивным восхищением и чувствами, которым тесно в костяной клетке. На этот раз у него нет козырей. Нет отмазок, нет запасного плана, и, Аратака думает, даже если самым разумным поступком станет бегство, он останется. Никаких гарантий. Только его собственные чувства, совместно пережитые моменты и мысль: мастер заслуживает знать.Боже, почему он решил, что это хорошая идея?Рука тянется размять шею. Аратака набирает в грудь побольше воздуха, вновь генерируя глупости, слушать которые готов лишь мастер:—?Вам… никогда не хотелось кого-нибудь впечатлить? —?бровь мужчины дёргается, и мальчишка поспешно машет рукой. —?Не отвечайте, я понимаю. Попробуйте представить: есть важный человек. Ему хочется сделать приятно, показать как-нибудь, выразить… признательность, кхм.Дрожь в голосе. И столь тихо вокруг них, даже шума улицы не слышно, словно Аратака и вправду говорит что-то значимое.—?Выразить все чувства… которые в вас есть. Но слов недостаточно, их сложно подобрать. Нужно что-нибудь материальное, чтобы человек смотрел на эту вещь и думал: ?Вау…?— Аратака осторожно поднимает взгляд, встречаясь глазами с замеревшей бездной. —?Меня действительно ценят?.Сердце гудит в районе глотки и заслоняет уши; Аратака не слышит себя. Говорит наугад, не представляя, какую реакцию вызовут в мастере неуклюже состыкованные слова. Может быть, землетрясение ему мерещится, и силы великого эспера, подверженные отрицательным эмоциям, не пытаются разнести офис, а вместе с ним и мальчишку, лепечущего бред. А может быть, сумасшедший ритм отбивает барабанное соло не только в его голове.Пальцы мастера сжимают металлический ремешок, но разрывать зрительный плен он не спешит. Безбожный румянец, костром горящий на скулах, вместе с иррациональным страхом перед возможным ответом истошно умоляют остановиться. Хватит. Молчи. Ведь он влюблён так очевидно, так предсказуемо, в каждом жесте и прикосновении?— разве мог хоть кто-то в мире не догадаться, сколь бесповоротно потеряно сердце мальчишки?Аратаке хочется стукнуть себя в грудь и попросить: ?Тише?. Ему стоит быть терпеливее, ведь он знает, как сложно мастеру распутать клубок чувств и эмоций. Аратака помогает ему разобраться в себе и научиться понимать других?— во всяком случае, он свято в это верит. Но, боги, разве свалиться на голову с влюблённостью?— это помощь? ?Ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему??— остервенело пищит совесть. Так жаль: Аратака не в силах пошевелиться и хорошенько приложиться лбом об стенку, а хочется.У мальчишки неиронично застывает сердце, стоит пальцам мужчины вынуть часы из коробочки.—?Эм… —?Аратака закусывает щёку изнутри. —?Хотелось сделать всё идеально. Чтобы тебе понравилось.—?Мне нравится,?— словно решительно отвергая другие варианты, произносит мастер и вместе с тем звучит тепло. Уголок рта приподнимается, когда он заводит механизм, сверяясь с настенными часами. —?Спасибо, Аратака.Мальчишка ничего не может с собой поделать: жестоко кусая губы, расплывается в глупой улыбке.Мастер одёргивает рукав, оголяя запястье, и надевает часы; он протягивает руку Аратаке, без слов прося помочь ему с застёжкой. Приказывая дурацким негнущимся пальцам перестать дрожать, мальчишка опирает кисть мастера на своё колено. Пусть с седьмого раза, но он справляется?— в тишине офиса щёлкает замок.—?Но я так и не понял, почему ты с кем-то согласовывал свой выбор… Ведь я сказал, что доверяю тебе,?— глухой голос касается уха, когда мужчина, опёршись на подлокотники, поднимается с места. Аратака растерянно мигает, чувствуя, как ушная раковина наливается жаром. На этот раз щёлкает у мальчишки в голове. Мастер невозмутимо любуется сверкающим корпусом новеньких часов; Аратака щурится, заглядывая в чужое лицо и ища в нём подсказки.Он ведь не ослышался?—?Хочешь, чтобы то, что происходит между нами, оставалось только между нами? —?Аратака боится, что рассыплется прежде, чем договорит. Сердце переключает передачу; как бы соседние офисы не сбежались к ним с жалобами на внеплановый ремонт и звуки кувалды, разбивающей стены. Мальчишка упрямо смотрит в окно, в пустоту, и краем зрения следит за мастером. Тот не двигается.—?Да.Аратака рвано выдыхает сквозь приоткрытые губы. Твёрдое. Чёткое.—?Хочешь… —?мальчишка вынужден сглотнуть. —?…чтобы мы проводили больше времени вместе? Только вдвоём. Никого больше.В груди так тесно. Он сейчас умрёт.—?Да.Голос, хриплый, будет сниться ему. Аратака поворачивается, с вызовом ловя блеск вулканического стекла, и захлёбывается беззвучным всхлипом?— Шигео притянуло к нему до опасного близко. По чёрным беспокойным водам, по водовороту в глазах напротив Аратака понимает: мастер двигается интуитивно.Мальчишка смачивает пересохшие губы.—?Не хочешь, чтобы я… —?взгляд соскальзывает ниже, с трепетным восторгом задерживается на уголке рта. Вернувшись к глазам, Аратака замечает, как следом за ним, с секундной задержкой, возвращается к зрительному контакту Шигео. Трудно дышать. —?…говорил о ком-то другом?Отклик в Шигео чувствуется на расстоянии. В его до странного магнетической радужке, сливающейся со зрачком, в бессознательных движениях и необъяснимом ощущении, будто Аратаку уже сжимают в руках без единого физического касания.—?Да, Аратака,?— мальчишка не знает, слышит ли он нутряной голос на самом деле или тот звучит в его голове. —?Ты во всём прав.Губы дрожат, зыбкое дыхание рассеивается на коже. Аратака не сразу замечает, что его ладонь упирается в грудь мужчины, держа того на расстоянии. Хрустящая ткань под пальцами ломается складками, а мальчишка, переполненный колкой эмоцией, улыбается?— неконтролируемо и влюблённо.—?Значит,?— у него под ладонью сердцебиение. Сбитое и торопливое, но чеканит ритм без осечек, от сокращения к сокращению. Под ладонью кипит кровь, словно он касается расплавленного металла, который мерно тает, секунда за секундой, в такт пульсу. В Шигео бурлят эмоции, и Аратака, несносный эгоистичный мальчишка, намеренно медлит: он не знает, удастся ли ему вновь вызвать столь хаотичные эмоции, как сейчас, но наслаждается осознанием, что буря в тёмных глазах?— из-за него. Рука напирает, прося отстраниться, но это не так-то просто, когда мужчина сопротивляется и сокращает воздушную прослойку между их лицами. Аратака выигрывает, и сам не знает, рад ли этому. Улыбка. Словно нетрезвая, блуждает по губам:?— …ты большой собственник, мастер.В глазах Шигео мелькает нечто, из-за чего кислорода в лёгких перестаёт хватать. Мальчишка почти ослабляет руку, прикрыв глаза, но дёргается. Тишину комнаты распиливает надвое. В дверь стучат с тактичностью драматического актёра, перепутавшего театр с цирком.В паническом ужасе здравомыслие и стыд Аратаки уличают момент и берут управление на себя; как только к мальчишке приходит ясность, его оглушает визг метафорических тормозов?— баста. Хорош, Аратака, ты заигрался.Стук не оказывается уловкой самоконтроля и раздаётся ещё раз, уже наглее; Аратака в растерянности поднимает глаза на мастера. Столешница, в которую мужчина впился по бокам от юношеских бёдер, жалобно скрипит и молит о пощаде. На лице мужчины читается лишь одна эмоция?— стопроцентная жажда убийства. Не успевает Аратака попросить мастера выдохнуть, как вновь вздрагивает: дверная ручка, пару раз крутанувшись в ту и другую сторону, проворачивается, и на пороге оказывается клиент.—?Ах, у вас открыто,?— неестественно любезный голос прокатывается по офису. —?Действительно, чего экстрасенсам бояться воров?..Чёрт. Мужчина, дефилирующий в середину помещения, оказывается знакомым. Мальчишка соскакивает со стола и отпрыгивает от мастера на полметра, чему последний крайне не рад, судя по неласковому дуновению ветра, который колышет листья монстеры и накреняет рамку на стене. Аратака, зардевшийся, лишь тупит взгляд и откашливается, прежде чем взять переговоры на себя. Естественно, он по мере возможностей своего болтливого языка старается не влезать в рабочие разговоры, но сейчас мальчишка опасается, как бы мастер не зарычал на визитёра.—?Чем можем помочь? —?Аратака выдавливает из себя дежурную улыбочку. Клиент?— эм, предприниматель? владелец торгового центра, точно?— переводит взгляд с мастера на мальчишку и приветственно кивает ему, будто в шутливой манере, которая?— предположительно?— должна рассмешить подростка. Аратака выжидающе приподнимает брови: что ему нужно? Уже несколько дней как задание выполнено. Неужели они с мастером ещё не обговаривали результаты? Аратака был уверен, что клиент расплатился и растворился в закате строительного бизнеса.В нос ударяет резкий запах одеколона. Клиент с застывшим выражением глаз делает шаг к нему, и Аратака едва не отшатывается.—?Спасибо, любезный юноша,?— пробежавшая по лицу мальчишки растерянность оказывается слишком очевидной, так что молодой мужчина снижает напор. Аратака непонимающе косится на него: с виду он немного младше мастера, но выражается, как старик, словно подчёркивает свою принадлежность к элите. Вероятно, он даже не осознаёт, как походит на распушившего хвост павлина. Аратака украдкой смотрит на мастера, подпирающего стол, и старается не рассмеяться; людям стоит быть проще. —?Я проезжал мимо и решил зайти лично. У меня ведь не было времени поблагодарить вас за проделанную работу. Почему-то, Кагеяма-сан, телефон агентства недоступен?..Намёк на вопрос в голосе мастер игнорирует. Скрестив руки на груди в несвойственном ему жесте мужчина с безучастным видом смотрит на клиента. Большинство от жёсткого взгляда пятятся, пугаясь скрытой в тёмной фигуре опасности, но пришедший оказывается скорее донельзя невнимательным, чем смелым. Отсутствие ответа его не смущает.—?Ваша помощь бесценна. Кто знает, что было бы с моим бизнесом, не найди я профессионалов. Должно быть, вы лучшие во всём городе? —?от галантной лести уши вянут. Клиент явно не собирается уходить, и Аратака начинает нервничать: нужно быть полным идиотом, чтобы не заметить, как стынет воздух в комнате.Если он сейчас что-нибудь не сделает, что-нибудь сделает мастер.—?У вас какое-то дело к мастеру? —?торопит мальчишка. Разве бизнесмены не ценят время? Сначала врывается без приглашения, лишает Аратаку настоящего поцелуя, а потом разыгрывает благодарного клиента?— аргх, чем больше думает, тем меньше хочется препятствовать гипотетическому насилию.—?Ах, да,?— не улыбка, а ?американская мечта?. Аратака почти слепнет. —?Что вы думаете о совместном ужине? Есть у вас планы на сегодняшний вечер? Я бы…—?Нет.Аратака вздрагивает. Клиент на мгновение столбенеет, ошарашенно моргает. Видно, ему требуются усилие, чтобы вновь разулыбаться.—?Зачем вы так строго? —?елейничает он, с напускной теплотой глядя на мастера. Клиент заходит за спину Аратаки; его ладонь тянется к угловатому юношескому плечу. —?Вы обижаете меня, я же от чистого сердца хочу отплатить вам добром за добро. Ведь молодой человек наверняка не против, верно?..Мальчишка не успевает возмутиться: он оказывается за спиной мастера. В моргающем свете трудно разглядеть его выражение; мастер перехватывает руку клиента до того, как тот коснулся бы Аратаки. Сжимая её с силой, близкой к той, какую он применяет к поимке нечисти, мужчина намеренно даёт эсперским способностям волю. Сквозь гомон трясущихся, как при семи баллах по Рихтеру, вещей чётко слышен грудной рокот. Отдалённо напоминая человеческий голос, звучат слова:—?Я прошу вас уйти самостоятельно,?— низко и сдержанно. Рык просачивается под кожу и перехватывает горло. Мальчишка цепляется за край чужого пиджака, опасаясь слабости в коленях. —?Надеюсь, ни я, ни мой подопечный больше вас не увидим.Мастер разжимает капкан. Клиент, покачнувшись, с оцепенением зверюшки открывает и закрывает рот.—?Вы ведь не хотите, чтобы профсоюз узнал о ?сверхурочных? на вашем объекте? —?хладнокровный тон подталкивает к двери.Аратака видит, как искажается мимика клиента; тот застывает, точно олень перед фарами.—?К… Конечно,?— попытка сохранить достоинство. С расстояния двух шагов трудно разобрать, что мямлит предприниматель. —?Всего доброго.Угроза, как и страх остаться погребённым под ковром, доходит до понятливого клиента сразу?— не успевают ручки вернуться в органайзеры и стихнуть тряска, как хлопает дверь, закрываясь на сей раз плотно, скрипнув надёжным засовом.Дрожащие пальцы стискивают ткань сильнее.Неровный выдох покидает лёгкие; Аратака, слыша, как капля по капле расползается темнота, призванная мастером, утыкается лбом в сведённые лопатки мужчины. Запах текстиля мальчишка втягивает жадно. Не слыша сердцебиения, но ощущая вдохи и выдохи, Аратака пытается зарыться глубже?— трётся носом и елозит по позвоночнику, не сознаваясь в глупом поведении. Чувствам в груди снова тесно и жарко. Колючий комок перекручивается где-то в солнечном сплетении, пускает мурашки и мешает сердечному клапану исправно циркулировать кровь. На рёбра давит растущее ликование, грозит дать трещину в скелете. Какое глупое, бесценное чувство.—?Ты и вправду… так сильно ревнуешь? —?улыбка оплетает слова; пальцы осторожно, будто просясь внутрь, царапают пиджак. Нелепая ситуация. Аратака не должен чувствовать счастье, но ему до смешного приятно. Ладонь скользит по рукаву, к кисти. Аратака, нашарив запястье мастера, обвивает его пальцами, встречая кожей прохладный металл часов.Кагеяма Шигео никогда ничего не хотел отвоёвывать. Никогда не хотел внимания. Никогда не хотел человека.Пока не пришёл мальчишка.—?Ты вызываешь во мне новые эмоции,?— Шигео разворачивается, плавно уходя из ослабевших пальцев, но лишь чтобы сделать шаг вперёд. Аратака, прикованный к бездонным зрачкам, отступает, не зная, что ждёт позади. Хриплый тихий голос и бьющая по барабанным перепонкам кровь?— единственное, что не дают сознанию мальчишки поплыть. —?Я не хочу их контролировать.Шаг ближе. Шигео крадётся, но даёт шанс сбежать. Вот она, дистанция, можно сохранить её, можно попросить мастера остановиться, пока всё не зашло слишком далеко.Разумный ход. Вот только для Аратаки не существует ?слишком?.—?Я не хочу, чтобы кто-то чужой прикасался к тебе и смотрел на тебя,?— лопатки встречаются со стеной. Быть загнанным в угол на добровольной основе?— это так странно, это так хорошо, ведь снова можно считывать дыхание и видеть мельчайшие карие вкрапления посреди чёрной голодной пустоты. Шигео нависает над мальчишкой, но не прикасается, не физически. —?Я хочу назвать тебя своим.Аратака вздрагивает и хватается за отворот пиджака. Обои нисколько не дарят прохлады. Мальчишка упирается затылком в стену и не может поверить, что ещё не сгорел заживо.—?Если всё это означает ревность, то да, Аратака. Ты снова прав.Тёплый кончик носа утыкается мальчишке в шею; Шигео роняет голову ему на плечо, всё так же не позволяя сжатым в кулак рукам прикоснуться к худым рёбрам. Аратака, справляясь с пожаром, перебросившимся на ключицы, захлёбывается жгучим кислородом. Его руки, без ведома разума, обнимают Шигео за шею, зарываясь пальцами в смоляные волосы. Пульсация отравляет сознание: ?Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста?.Возобновившаяся тряска скидывает со шкафа пачку никому не нужных бумаг. Шигео порывается отстраниться, но мальчишка лишь сжимает объятия сильнее.—?Аратака, если продолжить, я не смогу себя…—?Не надо,?— Аратака обрывает его, не давая договорить. Он обхватывает ладонями лицо мужчины, заставляя посмотреть на себя. —?Прекрати. Ты не должен это контролировать.Идиотская привычка, которую Аратака никогда не поймёт: зачем прятать в себе столько переживаний? Подавлять самые страшные и самые завораживающие эмоции, пытаться обезопасить себя от сил, которые творят чудеса и ежедневно приносят пользу людям, ведь неправильно? В Шигео зарыты уникальные переживания, воспоминания, сотканные из нитей души, ни на что не похожие, и вместе с тем по-человечески простые. Аратака хочет исследовать всё. Хочет вытянуть наружу и показать, каким Шигео видит Аратака.—?Прошу, не прячься,?— Аратака жмурится, улыбаясь, и льнёт к мужчине. Крепкие руки сжимают его, шарят по спине, и мальчишка обхватывает искусанными губами нижнюю губу мастера. —?Будь самим собой.Влажное прикосновение приходится на уголок рта. Мальчишка, полуприкрыв веки, пытает счастье: поворачивает голову и угадывает. Шумно втягивает воздух через нос, но его не хватает, отказывают лёгкие, когда, облизнув губы, Шигео приникает к нему, вдавливает в стену с новой силой. Аратаке тесно, но хочется теснее; он грудью чувствует и своё, и чужое сердце?— безумные, ищут друг друга, счастливые, не могут настроиться и путаются в сокращениях. У Шигео губы гораздо горячее, чем представлял себе мальчишка; в офисе невозможно душно, а дышать хочется лишь чужими выдохами.Медленно и до остервенения отчаянно. Кончик языка, случайно или намеренно, облизывает язык, неумело поданный навстречу, и жар, вызванный то ли стыдом, то ли любопытством, прокатывается от горла по груди и растягивается по низу живота. Аратака вжимается в Шигео, бездумно забирается с ногами на мужчину, и тот подхватывает его, придерживая под бёдрами, надёжно и правильно; Аратака знает: ни за что не уронит. Пальцы ерошат чёлку, мнут отглаженный ворот рубашки и таят от касаний к обнажённой коже. Целовать, целовать, целовать и чувствовать, как вибрирующая в Шигео сила волнами распускается по пространству и рассеивается насыщенно-васильковым свечением.Они не замечают, как накреняется шкаф. Ещё одно плавное сплетение губ, ещё одно касание кожи под задравшейся толстовкой?— со скрипучим визгом шкаф заваливается набок, извергая содержимое на пол и до икоты пугая громким ударом Аратаку.—?Боже, Рицу меня убьёт,?— тихо хихикает мальчишка, переводя дыхание. Он скашивает глаза на тёмную макушку Шигео, который явно не спешит прерываться. Аратака сжимается, ощущая мелкие поцелуи-укусы на открытой шее, и вновь и вновь переживает микроинфаркты. Счастье собирает смешинки у горла; мальчишка мягко смеётся, стискивая в объятиях голодного, но до трепета нежного Шигео. —?Поедим в той же раменной? Или ты… ах, мм… совсем не хочешь есть?Вместо ответа следует поцелуй, и Аратака улыбается в губы мужчины. Похоже, он нашёл новый способ, куда перенаправлять энергию мастера.—?Что здесь творится?Искренне удивлённый голос Теруки рушит атмосферу. Шигео едва ведёт ухом, но ради приличия всё же оборачивается на вошедших, как и Аратака, побагровевший до кончиков ушей. Мальчишка порывается слезть на пол, но мастер в немом протесте перехватывает худые ноги поудобнее.—?У вас сегодня выходной,?— сухо декламирует Шигео, бесцветным взглядом приветствуя Теруки.—?Да, шеф, мы просто документы хотели забрать… по пути… —?тот заторможенно оглядывает разбросанные по офису бумаги, папки и изящно развалившийся шкаф.Из-за косяка появляется макушка Рицу: с красноречиво изогнутыми бровями и прищуром ?Какого…? он натыкается взглядом на брата, у которого в руках мостится и бессильно брыкается мальчишка. Не проронив ни слова, его фигура удаляется; со стороны лестницы слышны шаги.Теруки поражённо смотрит ему вслед:?—?Рицу-кун? Опять?Аратака, едва справляясь со святым негодованием и дьявольским смущением, мечтает выйти вслед за Рицу.Перешагивая через стопки документов, Шигео с завидной лёгкостью удерживает своего мальчика на руках и под позабавленно-шокированным взглядом третьего лица направляется к выходу. Аратака, хоть и понимает, что сопротивляться бесполезно, возмущаться не перестаёт, но Шигео едва ли обращает внимание. Он останавливается лишь в дверях, чтобы обратиться к Теруки:—?Раз уж ты здесь, закрой офис,?— и без какого-либо сожаления вынести ношу за пределы места преступления.Вторично проводив спину Кагеямы взглядом, Теруки остаётся один на один с бардаком. Подсвеченные золотистой аурой предметы кропотливо восстанавливают гармонию, возвращаясь на законные места. Теруки качает головой и улыбается:—?Люблю свою работу.