Who'll save you when you fall? (1/1)

Цири ощущала себя странно. Непонятно. Неожиданное появление друга Лютика смешало для неё всё вокруг. Она не хотела врать себе: Кан ей нравился. Он дико напоминал ей самого Лютика, только менее безрассудную, более здравомыслящую версию. Она догадывалась, что во многом это влияние Лютика. Но с другой стороны она совершенно не понимала, как ей себя с ним вести. Он знает, кто она такая. Он знает всё.И как он отреагировал? Шутливой фразой. Всё это дало ей повод полагать, что Кан, вроде бы, не заинтересован в том, чтобы выдать её Нильфгаарду. В самом деле, просто забрал бы её и свёз, куда надо. Оставил бы Лютика на дороге.?— Вы хотите сказать, что он встретил вас совершенно случайно?Она перевела взгляд на него. Вы? Её никто так не называл:?— Ты! —?мягко поправила она. —?Да. Я бежала из Цинтры. Забежала в трактир погреться. Позволила ему себя обнаружить и опознать. Он сказал мне, что я уже в Ясине.?— Удивительно! Я уже говорил о его поразительной способности всегда мелькать там, где это прямо надо?Она фыркнула:?— Об этой его способности я наслышана от него самого. А вы? —?обратилась она к нему. —?Как вы связались с Лютиком?Кан задумался. Наконец ответил:?— На работе. Случайно встретились и сдружились.Цири поинтересовалась:?— Вы тоже поэт??— Нет.?— Шпион? —?она предположила.?— Вы знаете? —?поднял одну бровь Кан.?— Наугад сказала. А что, правда? —?она хитро прищурилась.Кан вполголоса заметил, скорее самому себе:?— Научил ребёнка.Произнёс уже громче:?— Ну, да. Как догадалась??— Секрет. Лютик говорит, что никогда нельзя рассказывать всего. Так люди научатся думать.?— Странно. Я такую фразу его не помню. А я стараюсь всё запоминать!?— Он ваш учитель? —?в глазах Цири зажегся огонёк.?— В какой-то степени да. Он научил меня многому.?— А сколько вам лет??— Двадцать четыре. Мне было почти восемнадцать, когда я с ним сработался. Тогда соврал, что двадцать два.?— Неудачно??— Именно! —?улыбнулся он. Кану было странно видеть столько Лютиковых черт в ней. — Лютик ложь чует сразу. Даже незначительную фальшь!?— Проверено на себе? —?он ухмыльнулся.Цири улыбнулась ему. Снова покосилась на Лютика, который уже точно спал. Совершенно точно. Кан всё-таки прикрыл ему глаза.Он тоже взглянул в его лицо. Проговорил:?— Удивительный дьявол. Других слов на него у меня просто нет.Цири хмыкнула. Она вспомнила, как брат Лютика задолго до той истории с Марьеттой тоже называл его удивительным дьяволом. Двое ведь не могут ошибаться!?— В чём дело? —?Кан покосился на неё.?— Так, вспомнилось кое-что из его рассказов.Кан с интересом спросил:?— Что именно??— Вы же шпионы, разве вы не должны знать всё друг о друге?Кан серьёзно взглянул ей в глаза. Не сразу ответил:?— Вообще да, но ты же уже догадалась, что на Лютика правила не распространяются? У шпионов есть особый закон. Хочешь узнать о ком-то?— узнай это сам. Копайся в родословной.Цири кивнула. Она уже поняла, что о Лютике неизвестно никому ничего. А значит, и рассказывать какие-либо истории Кану нельзя.?— Всё, что мне известно, так это то, что ему почти сорок. Ну, около того.Цири не выдержала и рассмеялась. Сорок? Лютику? Она знала, точно знала, что это была ложь. Она внимательно расспрашивала о его прошлом и запоминала. По её примерным подсчётам выходило, что Лютику где-то тридцать два-тридцать три. Никак не больше.Кан подозрительно покосился на неё:?— Выходит, этот паршивец про свой возраст солгал?Он недовольно пожал плечами:?— Друг, называется!Цири задумалась. Рассердится ли Лютик на то, что Кан догадался? Он ведь даже не сам догадался. Она подсказала своим смехом.Вот и Цидарис. У городской стены Цири обратила внимание на высокий кустарник, тянущийся вдоль всей стены. Аккуратные зелёные заросли. Даже зимой.?— Каменная роза. —?Кан проследил за её взглядом. —?Вечнозелёная. Цветёт в конце весны-начале лета. Быстро, но чертовски красиво. Её ещё ладанником называют.Она даже не задумалась, откуда он это знает. Наверное, прожил в Цидарисе достаточно времени, чтобы это запомнить.Вот они уже едут по широкой красивой улице, совершенно пустой. Цветастые вывески с самыми разнообразными товарами и услугами.?— ?Раскрытая роза?? —?Они проехали невысокое, но большое здание, за стеклом которого несколько девушек отправили воздушный поцелуй Кану. —?Это что, цветочный магазин?Кан растерянно посмотрел на девушек, на Лютика, на Цири и, наконец, задумчиво протянул:?— Полагаю, да.Цири с надеждой заглянула ему в глаза:?— А когда мы доберёмся, можно мы сюда вернёмся? Цветы здесь, наверняка, очень красивые!Кан странно на неё посмотрел. Как будто она сказала очевидную глупость. Она не поняла, в чём дело. Он увидел её искреннее непонимание и мягко произнёс:?— Сейчас зима, поэтому лавка закрыта. Ничего не растёт. Откроется к весне.— Но девушки? —?Цири всё ещё не понимала. —?Они же тебя приглашали!Кан замялся. До него дошло, что Лютик просто филигранно обходит с ней тему секса. Настолько, что она о таком подтексте даже не догадывалась.— Приглашали на чашечку! —?попытался он ответить так, чтобы вопросы у неё закончились.— А ты чай не любишь?Не получилось. Кан уже отметил её проницательность во многих вопросах, кроме данной темы. Здесь она была ещё ребёнком. Молодец, Лютик! Классно воспитал девочку! Кан про себя фыркнул: как у человека с таким воспитательским навыком может не быть детей?— У них только алкогольные напитки! —?наконец догадался он, как ответить. —?Причём отвратительно разбавленные.— Что? —?Цири к его удивлению возмутилась. —?Какой особо одарённый разбавляет алкоголь?Лютик, твою мать! И этому её научил? Зачем? Нет, конечно, ребёнок должен понимать, что хорошо, а что плохо, как поступать можно, а как нельзя, но это уже перебор!?— Про алкоголь Лютик просветил? —?как можно более ненавязчиво поинтересовался он.Цири с удивлением взглянула на него:?— Нет. Дедушка Эйст. Лютик же не пьёт!Кан широко раскрыл глаза и закашлялся. Ладно, к самому Эйсту Турсеаху вопросов нет. Авторитетное мнение. Он фигни не скажет. Но Лютик? Не пьёт?Кан вспомнил каждое своё совместное с ним задание. Ни в одном из них тот ни разу не приложился к бокалам. Он пил всегда. Иногда отыгрывал пьяницу настолько талантливо, что даже он, привыкший к подобным его выходкам, иногда верил. Пусть на его памяти он нажирался не так часто и не на заданиях, а после них, Кану сложно было представить его без бокала или фляги. Не пьёт? Резня в Цинтре случилась около месяца назад. В тот же день они встретились. Значит, Лютик не пил почти месяц. Достижение!— Что, прям уж совсем не пьёт? Ни бокала?— Нет! —?с готовностью отозвалась она. —?Только чай.Кан тихо хмыкнул. Лютик чай не слишком любил. Называл его напитком язвенников и всегда предпочитал чаю хороший алкоголь. Когда тот оклемается, нужно будет поздравить его с язвой.Цири покосилась на него:— Я так понимаю, Лютик всё-таки пьёт?Кану стало смешно:?— Нет, ну не каждый же день. Но регулярно. Но не до такого состояния, что в руках четыре лютни.Она рассмеялась, совершенно не восприняв его слова всерьёз. Ей было странно видеть кого-то с таким количеством Лютиковых черт. Влияние их общего друга невероятно сильное, раз оба они начали поддаваться его чарам.Кан остановился у постоялого двора. Аккуратно снял Цири. Отвязал повод Пегаса от луки седла и направился с обеими лошадьми в конюшни. Цири последовала за ними. Заведя их в стойла, Кан принялся отвязывать Лютика. Тот не шелохнулся, повис немёртвым грузом, никак не облегчая дело. Наоборот, когда Кан приподнял его, тот повалился на бок, придавив собой особо важный узел. Кан тихонько выругался и принялся приподнимать друга, вертеть им в разные стороны, придавать ему такое положение, чтобы и не мешал, и спину не сломал.— Ты просто невыносим, ты знаешь это? —?шипел он на ухо Лютику. —?Я не умею обращаться с детьми!Наконец, перекинув освобождённого друга через плечо, Кан подошёл к ней. Кивком головы указал на вход. Она понятливо кивнула и вошла, дожидаясь его.— Я пользуюсь некоторой благосклонностью хозяина, поэтому снимаю отличную комнату. С несколькими кроватями, —?торопливо разъяснил он Цири, едва они вошли в достаточно просторную комнату. Слишком просторную для одного случайного посетителя.— Дела рабочие? —?подмигнула она.Кан снова поразился тому, как много привычек она переняла от Лютика. Если бы он не знал, что она бежавшая княжна, если бы он не знал, что Лютик бездетен, он бы охотно поверил в то, что она его дочь. Даже не усомнился бы.Но он знал. Знаменитая резня в Цинтре навела много шума по всему Северу. И если о судьбе Калантэ Рианнон или Эйста Турсеаха дискуссий не было, то о судьбе девочки, Львёнка из Цинтры, как её окрестили, в его кругах шли ожесточенные споры. Поводом было то странное затишье со стороны нильфгаардской армии. Подосланные агенты, в чьё задание входило разузнать о последних новостях в чёрном стане, с треском провалили миссию. Те огрызки сведений, что удалось получить, достоверно подтверждали слухи о королеве, но на счёт её внучки подозрительно молчали. Что сталось с девочкой?— неизвестно. Убита ли вместе со всеми, бежала ли, не мог сказать никто.Шпионы разделились на два лагеря. Одни утверждали, будто девочке кто-то помог бежать, приводя в качестве аргумента тот странный факт, что нильфгаардцы громко объявили о смерти Калантэ и Эйста, но молчали на её счёт. По их мнению, нильфы не из тех, кто постыдится упоминать об убийстве ребёнка. В их пользу говорило и затишье армии и странные направления их войск. Вместо того, чтобы уже двинуться на Вердэн, они стояли в Цинтре. Захватывали и сжигали близлежащие территории. Ясина. Ясог. Вот зачем армии сдались те деревеньки? Отличное производство оружия? Если только им позарез нужен был плуг для вспашки полей. Кормовые ресурсы? Ещё глупее. Зачем-то уничтожают лагеря беженцев. Сдались больно им эти несчастные недобитки! По мнению тех шпионов, в столь нелогичном направлении армии крылось нечто другое. Побег княжны, например.Другие шпионы настоятельно призывали первых протереть глаза и трезво взглянуть на ситуацию. У девочки не было шансов сбежать. Просто не было. И не могло быть. Если только, как усмехались они, кто-то из нильфгаардцев не помог ей бежать. И открыл ей ворота. И дал лошадь. Потому что, даже если ей чудом удалось миновать всех всадников и выбраться из города, она оказалась ночью на улице в снегопад. И остался от княжны при таком раскладе синий трупик. Не важно, сбежала она или нет, её убила бы или армия или ночь. На закономерный вопрос о том, почему нильфы всё-таки молчат о её судьбе, если или убили её или нашли замерзшей, столь же уверенного ответа не последовало. Многие склонялись к той версии, что тело княжны ещё не нашли. Занесло снегом.Кан слышал аргументы обеих сторон и не знал, кому верить. Несмотря на логичную версию сторонников смерти княжны, объяснить поступки и набеги армии им не удалось. Сторонники побега смогли объяснить изменившуюся тактику ведения войны, но правдоподобно объяснить, как девочке удалось бежать, как удалось выжить, никто не был в состоянии. Каждая из версий имела основание существовать, но в каждой есть факты, придумать разъяснение которым было невозможно. Кан надеялся, что девочке удалось выжить, хотя и понимал, что история её побега походит скорее на сказку. Детскую сказку с обязательным счастливым концом.Он помнил, как больше месяца назад прощался с Лютиком, когда он собирался ехать в Цинтру. Он помнил, как узнал о резне и надеялся, что во дворце его не было. Он вспомнил, как радовался, когда след Лютика был замечен в Ясоге. Как удивился, узнав, что в обществе друга видели девочку. Девочку лет десяти-одиннадцати. Да нет! Таких совпадений не бывает! Не может быть, чтобы это была действительно та самая исчезнувшая княжна! Даже зная везение Лютика, Кан сомневался, ведь повезти так сильно не может! Даже Лютику!Кан вспомнил, как под действием тех слухов спешно выехал из Третогора. Он спешил узнать, правда это или нет.Сейчас он точно знал. Правда. Невероятное везение Лютика не подвело его и на этот раз. Возможно, спасло династию Рианнон.Цири сидела на небольшой кровати и не сводила тревожного и заинтересованного взгляда с Лютика. Кан отвлёкся от своих мыслей и посмотрел на них. Замер. Сколько нежности и любви он прочёл в её изумрудных глазах! Только теперь Кан понял, в полной мере понял, почему она так назвалась. Она встала со своей кровати и присела на край его. Осторожно и нежно погладила по волосам. Лютик не шелохнулся, но его лицо слегка разгладилось, как с удивлением отметил Кан. Словно последний напряжённый нерв расслабился. Он понял. Он понял поступок Лютика. Чувствуя себя лишним, он тихо спустился вниз, смущённо отводя глаза. Шутить про язву больше не хотелось.Наоборот, внезапно вспомнилось, что Цири голодная. Кан решил не отрывать её от Лютика, а принести ей завтрак в комнату. Он понимал, что, попроси он её спуститься вниз, спустится она с неохотой. И с мыслями о том, как поскорее вернуться к нему.Кану одновременно было и всё понятно и не было понятно ничего. Редкостный разгильдяй и безответственный Лютик внезапно решил, что пора ему остепениться? Поэтому произвёл её в дочери? Или же дело обстояло немного по-другому?Как бы то ни было, когда он с полным подносом поднялся в комнату, Цири сидела всё там же, рядом с его головой, только уже не приглаживала его волосы, а читала. В её руках была увесистая тетрадь, а глаза с интересным оживлением пробегали текст. Баллады.Кан тихонько кашлянул, отчего она оторвалась от чтения и подняла на него глаза, и указал на поднос:— Ты не ела. Пора. Маленьким девочкам нужно много еды!— Я не девочка, а Ласточка! —?воскликнула Цири. Лютик никогда не называл её маленькой девочкой. Он общался с ней, как со взрослой, а не как с ребёнком.Кан вздохнул. Ласточка, так Ласточка. Почерк Лютика.— Пусть так, Ласточка тоже проголодалась. —?Он поставил поднос перед ней.— Что читаешь? —?поинтересовался он, когда она отставила пустую тарелку.— Его баллады, —?она ответила.— Можно? - Кану стало интересно.— А он разрешал тебе раньше? —?серьёзно, подозрительно спросила она. Будто он его записи украсть хочет.Для Кана эта фраза значила многое. Цири так сильно его любит, что, если придётся, готова будет защищать его. И его баллады тоже.— Никогда не читал,?— признался он,?— да мы об этом ни разу и не разговаривали. Как-то не доводилось касаться в разговорах прекрасного.— Тогда нет! —?не сказала она. Отрезала.Кан снова вздохнул. И почему так хочется закрыть глаза и назвать её Лютиком? Вместо этого его интересовал один вопрос, о котором он мог только подозревать:— Розрог. Теперь, когда ты знаешь, кто я, можешь рассказать мне всё, что знаешь? Всё, что тогда случилось! Любая деталь, даже тебе непонятная.Цири вздрогнула, из чего Кан сделал вывод, как она тогда испугалась:— Всё началось с того, как Лютик куда-то ушёл. Его не было долго. Может, пару часов где-то. Дверь он меня учил запирать. Ну, я сидела в комнате и читала его баллады, как обычно.Кан кивнул. Он не торопил её, впитывая каждую деталь. Лютик, конечно, хорош. Свалил куда-то. Хоть запираться надоумил, спасибо ему и на этом!?— В дверь постучали. Это был Лютик, именно он. Он назвал меня Цириллой! —?она понизила голос до шёпота. —?Не Вееной. Понимаешь?Кан не совсем понял. Сообразил только, что это мог быть кто угодно, но не Лютик.— Это была не имитация. Голос был не похожий, не хорошо подделанный, это был именно его, настоящий, голос! Я так испугалась! —?она поёжилась. —?Я не открыла. Вееной он меня так и не назвал. Только Цириллой!Теперь Кан понял. Или подумал, что понял. Допплер. Он как-то встречался с таким по работе. Пренеприятнейшие сущности. Их внешняя всесильность не могла не тревожить его. Если это допплер, дело плохо. Молодец, что не открыла. Молодец и Лютик, что называл её только придуманным именем.— Когда пришёл настоящий Лютик, мы сбежали. Он переодел в свой дублет какого-то мужика. Вошёл какой-то мужчина. Высокий, в плаще. Мы убежали. Помню только чей-то крик. Мы не оглядывались.Кан знал это. Резня в трактире ?Олений рог? не была обсуждена только слепыми, немыми и глухими. Неизвестный, предположительно наёмник, набросился на барда Лютика и убил его, изуродовав лицо. Настолько, что опознать в нём не-Лютика было невозможно. Кан слышал это. Именно эта новость заставила его ускориться. Одно дело слух о неизвестном ребёнке друга, другое дело?— мёртвый друг.— Понятно. Это хорошо, что обошлось! —?он ободряюще улыбнулся. Он понятия не имел, поможет ли ей улыбка, но она кивнула ему и улыбнулась в ответ. У неё милая улыбка. Слегка напоминает Лютиковую.— Да! Я так перепугалась, когда зелье перестало действовать! Лютик изо всех сил пытался не заснуть. Он так жутко выглядел! А Пегас! Жуть! Слов добрых нет!— Про Пегаса даже не упоминай! Была у нас одна история, так я хотел его просто прирезать нахрен! —?он поздно осёкся, но обрадовался тому, что не выбрал выражение жёстче. Лютик за мат его точно бы не поблагодарил.Цири на выражение внимания не обратила и с интересом придвинулась ближе:— Что за история?Четыре года назад было у них одно задание. У подножия Пустульских гор ближе к устью Бренны была шайка разбойников. Вообще на простых ?мародёров больших дорог? шпионов никто не посылал. Слишком много чести. Эти были необычными. Сколочены из членов бывшего Ордена Пылающей Розы. Из тех членов, которые побегом отсрочили себе казнь. Их требовалось не уничтожить, конечно же. Что могли сделать они вдвоём против вооруженной шайки, кроме как геройски сдохнуть? Им нужно было выкрасть у главаря некие чертовски важные письма, которые позарез необходимы были Дийкстре. Они оба понимали, что что-то здесь нечисто, но возразить и ослушаться приказа не могли.План был до безобразия прост, банален и гениален одновременно. Так казалось Кану. Придумкой и реализацией занимался Лютик. У него было лучше развито творческое мышление и нестандартный подход. Его план назывался ?Дама в беде?. Именно так.Он должен был войти в роль дамы и попасть в их руки. Кан должен был выкрасть бумаги, а ночью освободить Лютика. Может, прирезать особо бодрых.— Почему ?Дама в беде?? Тебе корсет с париком купить?— Это приём такой. Литературный и немного театральный. Классика. Просто один персонаж в беде, другой спасает. Традиционно это дама. —?Лютик пожал плечами. —?Это не следует понимать буквально. Но, если ты так хочешь, могу переодеться и мазелькой. Как видишь, бороду мне Мелитэле не подарила.— И логику тоже! —?поднял одну бровь Кан. —?Они догадаются в первые десять минут твоего представления.— Я не настолько хреновый актер, чтобы не сыграть барышню!— Твои штаны зато барышню сыграть не смогут!Лютик ухмыльнулся и кивнул ему:— Не идиот! Конечно, дамские тряпки напялить?— большего провала я представить не могу. Но суть плана ты понял?— А если они окажутся из таких, что образ девки покажется для тебя более безопасным?Нужно было просчитывать все варианты развития событий и учитывать возможный исход. Такое тоже вполне могло быть.— Что об этом загадывать? Мы узнаем это только на месте. —?резонно заметил Лютик. —?Буду импровизировать.— Не очень мне нравятся твои импровизации! —?признался Кан. —?Слишком… опасные.— Что делать, если план внезапно начинает лететь к чертям? Только подстраиваться под новые условия! Не боись, выкручусь. До ночи только подождать! Не в полноценный же плен попал!Не полноценный плен внезапно обернулся полноценным. Кан был замечен на горячем, поэтому ему срочно пришлось бежать. Лютик по плану был уже скручен. Ждать ему пришлось не одну ночь. Неделю. Именно столько Кан блуждал в горах, умудрившись заблудиться сам. Зато пятерых преследователей тоже нехило так запутал. Еле выбрался, с восьмого раза угадав нужную горную тропу.Украсть письма со второго раза получилось. Отвязать избитого Лютика?— чуть хуже. Четверо проснулись. Кан убил двоих и перекинул ослабшего друга через седло Пегаса. Нужно было срочно валить. Пегас стоял столбом и не двигался с места. Кан убил ещё двоих, опасаясь перебудить весь лагерь. Лютик не приходил в сознание. Пегас оказался хреновым конём. Настоящей мразью. Строптивой, гадливой мразью. Как бы Лютик там его ни нахваливал.Кан всё-таки разбудил их. Обматерил Пегаса. Избил его. Кое-как заставил его себя послушаться. Запрыгнул ему в седло, перехватил покрепче Лютика и рванул во весь опор. Дама тогда получила стрелу в бок. Неглубоко, слегка мазнула. Но крови вытекло прилично.В безопасном месте он выхаживал Лютика три дня. Великий актёр отыграл свою роль более чем достойно. Как с неудовольствием и тревогой заметил Кан, переиграл. Выжил, и то хорошо.— Письма? Получилось? —?первое, о чём он спросил, когда проснулся.— У меня забрать их получилось. У тебя же получилось почти сдохнуть!Лютик не обратил внимание на второе предложение.— Не сдох и ладно! —?он обратил внимание на перевязанный бок. —?Сильно?— Нет, но шрам останется. Небольшой, к счастью.Лютик улыбнулся:— Я совсем забыл, что ты был подмастерьем портного. Зато шрам обработан профессионалом!— Шутка не смешная. Это немного разные области. Ткань и живая кожа много чем различаются.— И чем?— Отношением к сшиваемому. Если хрень получилась на ткани?— её можно выкинуть. Если хрень на коже?— сам понимаешь.Лютик понимал. Он видел шрамы на теле Геральта. Тот рукозадый, кто его сшивал после очередной твари, очевидно, был опаснее самой твари. Пока не узнал, что эти чудовищные попытки слепого рукозадого идиота оказались делом рук самого Геральта. Он обрабатывал себя сам. Просто отвратительно. Он же даже не умеет шить! Лютик теперь сам сшивал Геральта.— Но если хрень на ткани?— то ты хреновый портной?— А если хрень на коже, твоей причём,?— Кан сложил руки на груди, —?то я хреновый друг.— Допустим! —?улыбнулись они друг другу. На том и порешили.Цири внимательно слушала. Она охнула:— Лютик правда был ранен?Кан кивнул:— А смысл мне об этом врать. У него до сих пор на правом боку есть небольшой шрам. И не только он один.— Не только?— Ну да. Он умеет лезть на рожон, но не всегда умеет уворачиваться. У него, по-моему, только лицо и руки целые.— Ого!— Да. На торсе шрамов десять. Бёдра тоже не слишком целые. Зато остроты припасены на каждый жизненный случай. И не особо жизненный.Цири больше не решилась спрашивать. Она задумалась о том, знает ли об этом Геральт? Как он относился к тому, что Лютик на заданиях едва не умирал? Ей подумалось, что будь она на месте Геральта, то непременно запретила бы Лютику рисковать собой. Но внезапно ей вспомнилось, что Геральт терпеть не мог Лютика. С его слов. Но смысл врать об этом? Обычно люди врут наоборот, о хорошем к ним отношении. При таком раскладе маловероятно, что Геральт вообще хоть что-то знал о его второй работе. Лютик рисковал жизнью и совсем ничего не говорил своему другу! А если бы он погиб? Цири сделала пометку для себя, что Геральту она всё расскажет. Абсолютно всё!Но из этой истории она сделала ещё один вывод. Кан и Лютик близкие друзья, раз он позволял ему себя сшивать. Это означает, что Кану можно. Можно доверить тетрадь с балладами.Кан принял тетрадь из её рук и принялся цепким отточенным взглядом пробегать написанное. Цири вернулась к своей кровати. Она устала.Когда Кан оторвался от чтения, Цири уже спала. Она лежала на левом боку, поджав ноги и притянув их к животу. Точно так же имел привычку спать и Лютик. Маленькая копия. Вот кого он воспитывает. Осознанно или нет.Он снова вернулся к балладам. О творчестве Лютика и его таланте он был наслышан, но читать его творения ему ещё не доводилось. Он только раз слышал его балладу в Бремервоорде. Она произвела на него сильное впечатление.Некоторые из них были чрезвычайно любопытными. С вполне ясным посылом и смыслом, скрытым за несколькими звучными, хлёсткими, вскользь брошенными фразами. Только когда Кан вдумывался в них, изображённая картина его совсем не впечатляла. Наоборот, вопросов к Лютику появилось больше.