Там никого не было (1/1)

—?Пей до дна.Горло было обожженно, но Ренджун настойчиво пихал в чуть дрожащие на морозе руки еще один ярко-оранжевый стакан. Донхек, скривившийся от неприятного вкуса и запаха, пытался выдавить из себя что-то вроде протеста?— первая попытка попробовать чертов алкоголь не оказалась хорошей идеей. Они вдвоем стояли за школой, у курилки, в месте, где высокие деревья росли в один ряд, а их низкая крона смыкалась над головами вечнозеленой аркой.—?Боже, как это противно,?— в носу неприятно защипало, и Донхек попытался сдержать в себе кашель, прижав ко рту край своей толстовки.—?Противнее, чем целовать девчонок? —?ехидно заметил Ренджун и сел на гнилую скамейку с облупившейся бирюзовой краской.—?Не напоминай,?— ответил Донхек, качнув головой в сторону и прижавшись спиной к широкому стволу дерева. —?Зачем я вообще согласился…Донхек помнил, как к нему подошел старшеклассник?— кажется, он был капитаном волейбольной команды, а, значит, звездой школы и даже их маленького прибрежного городка,?— и, прижав к длинному ряду шкафчиков ничего не понимающего Донхека, предложил ?одну очень необычную и интересную роль? на предстоящем весеннем празднике.Роль оказалась не особо интересной, но для Донхека действительно необычной.Для Донхека, который осознал собственную ориентацию еще в средней школе.—?А я знаю! —?громко сказал Ренджун. —?Потому что никто не может устоять перед Йери! Даже такие гейские геи, как ты.Под рукой оказалась только толстая ветвь дерева, и Донхек ухватился за нее, пытаясь сломать. Она с легкостью раскрошилась в его руках?— древесина уже давно сгнила изнутри,?— и Ренджун бросился в сторону, туда, где возвышался тупик в виде ржавого забора.—?Меня другой вопрос волнует,?— признался Донхек, выкинув палку в сторону и проведя грязной рукой по джинсам. —?Почему он предложил это мне?Ренджун сделал вид, что задумался, прикоснувшись пальцами к подбородку, но Донхек знал, что этот чертов фрик уже обо всем догадался.—?Потому что ты один из потенциальных звезд школы? —?предложил он, и Донхек громко фыркнул. —?Не я здесь устанавливаю правила, чувак! Сам посмотри?— ты очень общительный, старшеклассники тебя обожают, для них ты настоящий милашка. Помнишь, как в том году Лукас заступился за тебя, когда один пацан случайно пролил на тебя сок? Я думал, вас всех отчислят.—?Вообще не смешно, Ренджун.Он всплескнул руками.—?Тебя позвали на закрытую, школьную, н-о-ч-н-у-ю вечеринку для старшеклассников и предложили главную роль в будке поцелуев, а тебе еще что-то не нравится?Донхек скривился, вспомнив разом всех старшеклассниц. Ни одна из них не вызывала в нем настоящего интереса. Миленькие, стервы, отличницы и чирлидерши, фрики и готы, но ничье лицо Донхек так и не запомнил. Они мелькали в голове, словно на старой, изъетой временем кинопленке. Проходили мимо, ничем не цепляя?— ни внешностью, ни запахом, ни умом. В какой-то момент Донхек понял, что для него они просто были.—?Уже поздно,?— сказал Донхек. —?Пойдем.Музыка била в окна так гулко, что казалось, будто стекла не выдержат этого и непременно рухнут на асфальт острыми осколками. Школа возвышалась мрачным зданием, сияющим в серебристом свете луны. За высоким кованым забором пролегала автотрасса и изредка был слышен журчащий под капотом двигатель проезжающей мимо машины.—?Когда-нибудь мы тоже будем свободно ходить на такие вечеринки,?— мечтательно протянул Ренджун, разглядывая темные окна на верхних этажах. —?Пить, танцевать и конечно же целоваться с девушками-и-и-и… —?и резко наморщил нос, будто от отвращения. —?Но ты это делаешь в этом году и при этом имеешь наглость выеживаться!Донхек криво улыбнулся и застыл посреди дороги, наблюдая за тем, как Ренджун перекидывает рюкзак на плечи. Послышался глухой звук удара стекла о стекло?— пустой стакан столкнулся с бутылкой соджу. В кованом ржавом заборе зияла дыра?— железные прутья, изогнутые до неузнаваемости еще два года назад, недавно решили просто срезать, и теперь Ренджун сбегал домой прямо во время занятий, никем не пойманный, ведь в нескольких метрах от территории школы темнел густой зеленый лес.Он протянул руку через дыру в заборе и похлопал Донхека по плечу.—?Оторвись за нас двоих, хорошо? —?спросил он. —?И только посмей мне потом говорить, что тебе не понравилось!Донхек громко засмеялся.—?Хорошо, Ренджун,?— пообещал он. —?Иди домой.У запасного выхода его уже ждали?— нужно было только постучать в дверь, как она исчезла, и перед глазами возвысился знакомый высокий силуэт. Сильные руки схватили за плечи и впихнули в темное здание, а за спиной послышался щелчок щеколды. Джонни включил фонарик на телефоне, освещая пустой длинный коридор. На несколько секунд Донхек почувствовал, как его захлестнула волна липкого страха.—?Ты что, пил? —?спросил Джонни, склонившись ближе, пока они шли, и звук их шагов отражался эхом от ряда шкафчиков. Вдалеке мигала одна единственная сломанная лампа, освещающая очертание лестницы. —?Храбро, но лучше возьми это,?— кивнул он и вытащил из кармана черных джинс несколько пластинок розовой жвачки.—?Арбузная? —?удивленно спросил Донхек, но под насмешливым взглядом Джонни покорно съел.—?Еще люблю вишневую,?— доверительно поведал он, ступая на лестницу?— и резко развернулся, застыв на месте. —?Ты же понимаешь, что все, что происходит здесь, остается только здесь?Джонни не был из тех, кто пугал внешним видом?— он больше походил на большого и доброго мишку из тех детских мультиков, что смотрела сестра Донхека, и поэтому рядом с ним всегда было спокойно и весело, словно бы он одной лишь своей аурой натягивал на других свою беспечность и вечную веселость. Это было больше похоже на легкий эффект слабого наркотика?— Донхек, на самом деле, не знал, но предполагал, что оно так и было.Но сейчас даже обстановка родной до дрожи школы не вызывала в Донхеке ничего, кроме хорошо скрываемого беспокойства.—?Конечно, хен,?— кивнул Донхек, и знакомая теплая улыбка коснулась губ Джонни.В спортзале напротив входа висело серебристое полотно, переливающееся в свете прожекторов разноцветными бликами, и Донхек уперся в него взглядом, едва Джонни раскрыл перед ним двери. Красиво,?— подумалось ему. Даже слишком красиво, пусть и просто?— обычная белоснежная ткань с вышитыми на ней пайетками. Зал утопал в золоте и серебре?— над головой горели искусственные звезды и луна, стены искрились полотнами, и все переливалось, двигалось как будто вместе с пульсирующей толпой, и в груди рождалось странное ощущение того, что это все лишь глубокий счастливый сон, и Донхека скоро собственное сознание выдернет из этого великолепия.—?Пойдем,?— сказал на ухо Джонни, хлопнув по спине.Они пересекли зал, придерживаясь стены, и Донхек коснулся ткани, провел по ней пальцами, удивляясь красоте, и запоздало понял, что отстал от Джонни. Он стоял у другого выхода из зала вместе с Тэеном и махал рукой.—?Привет, хен,?— смущенно сказал Донхек, подходя ближе.—?Очень красиво, да? —?с теплой улыбкой на губах. Тэен мог затмить и этот зал, и всех девушек на танцполе даже в этих дранных джинсах и широкой белоснежной футболке с надписью ?oh wonder?. Тощей рукой он приоткрыл дверь в темный коридор. —?Пойдем,?— сказал он. —?Насладишься весельем чуть позже.Музыка осталась позади. Едва они нырнули во мглу лабиринтов коридора, Донхек растерял все свое восхищение. Он смотрел в широкие спины Джонни и Тэена, пока шел за ними и ловил их слова.—… они будут заходить с одной двери, а выходить с другой…—… это абсолютно анонимно, даже ты не будешь знать, кто тебя целует…—… а если вдруг захочешь?— не получится, потому что камеры видеонаблюдения…—… мы обещали им, что никто ничего не узнает…Благородно, подумал Донхек. Многие из старшеклассниц провели все школьные годы в изгнании и никогда не знали отношений или даже простой влюбленности. Сегодняшний вечер был их последним шансом получить то, что они так давно хотели. В будущем у них обязательно будут парни, верил Донхек, но немногие готовы были ждать этого.Для кого-то поцеловаться означало то последнее, что они хотели бы сделать перед тем, как покончить жизнь самоубийством.В руках Джонни звякнула связка ключей. Тэен оглянулся через плечо, и в бледном свете фонарика его лицо показалось совсем белым. А когда он улыбнулся, кожа на его губах предательски натянулась. Он был иссохшим, высоким и больше похож на скелет?— и все еще был удивительно прекрасен.—?Мы все сделали для твоего удобства,?— сказал Джонни, раскрывая дверь и вытаскивая ключ из замка. —?Располагайся.Это был маленький класс химии, не рассчитанный на те большие группы учеников, с которыми учился Донхек. И сейчас он был больше похож на уютную крохотную гостиную. Они вынесли длинные столы, занавесили окна черными шторами, убрали препараты и огромные стеклянные колбы, сняли со стен плакаты и оббили красным бархатом, и даже поставили длинный кожаный диван в дальнем углу.Донхек удивленно выдохнул.Джонни щелкнул по выключателю, и комнату залила тихая плавная музыка.—?Как тебе?Донхек смотрел на свисающие с потолка нитки, на концах которых висели вырезанные из бумаги сердечки.—?Интимно,?— сказал он. И это было действительно так. Смущающе, неловко… и чертовски интимно. —?Обстановка располагает к поцелуям.За спиной громко фыркнул Тэен.—?Только к поцелуям,?— напомнил он, и Донхеку пришлось отдать много сил на то, чтобы не скривиться в отвращении. Но дрожь прошлась по позвоночнику ослепительными искрами. Он не знал, как будет справляться с неприятием в тот момент, когда дверь тихо закроется за незнакомой девушкой. —?Если здесь стоит диван, это не значит, что его надо использовать, хорошо?Мерзость.—?Нахождение здесь не дольше пяти минут,?— продолжил Джонни. —?Некоторые будут сбегать сразу же, но в этом не будет твоей вины. Кто-то никогда не сможет решиться на что-то великое, даже если ему предоставить такую прекрасную возможность. Кто-то придет, потому что это интересно, кто-то?— чтобы отомстить парню, кто-то ради того, чтобы впервые поцеловаться, а кто-то от скуки. Но все они не должны находиться в комнате дольше пяти минут, иначе потеряется идея анонимности. Сам же видел, что в коридорах никого нет. Если девушки столкнутся друг с другом, они поймут, кто куда ходил.Тэен посмотрел Донхеку прямо в глаза.—?Все хорошо?Это должно быть весело. Это должно рождать в груди щекочущее чувство, такое легкое, но волнительное, как если бы Донхек выпил бокал игристого вина перед родителями. Вместо этого он выпил соджу в курилке за школой, и резкое послевкусие все еще вязало язык.—?Конечно, хен,?— и непринужденно повел плечом.—?Тогда мы надеваем на тебя маску и уходим?Донхек осторожно кивнул.Маска упала на глаза и переносицу, зацепилась за волосы и стянулась узлом на затылке. Донхек поправил ее, прежде чем Тэен и Джонни ушли, и попробовал рассмотреть хотя бы пол, но у него ничего не получилось. Перед глазами стояла мгла. Музыка, нежная, любовная, лилась из маленьких колонок в углу класса. Стало понятно, почему никто не решился на эту роль. Было скучно. Почти смертельно скучно. Донхек примерно считал прошедшие минуты по началу и окончанию песен.Медленно вдалеке нарастал стук каблуков. Вместе с этим звуком внутри нарастала паника. Донхека бросило в холодный пот. Тысячи раз он успел наорать на самого себя за то, что не смог отказать старшим в этой глупой затее, и теперь ему придется целовать девушек, которых… которых просто не мог терпеть.Она постучала по двери. Выждала, пока Донхек протянет удивительно спокойное ?Входи?. И только затем ступила в класс, и вместе с ней Донхека окутал ее аромат. Слишком сладкий. Пахнет мятной жвачкой и… это мартини? Когда она подошла, уверенная, показывающая одним лишь звуком, что она занимает в этом мире больше, чем одно лишь смертное тело, Донхек мог живо представить ее образ. Длинные ногти?— свои, не покрытые лаком, ведь в школе это запрещалось, но все еще длинные и заостренные, способные рассечь кожу. Такие же длинные волосы?— иссиня-черные и прямые. Она могла бы подходить под все стандарты красоты в Корее, а поэтому считалась идеалом, и это возвысило ее.Вряд ли она думала, что стоящий перед ней парень представлял поцелуй с ней как самую беспощадную пытку.Первое, что Донхек почувствовал?— легкое давление на свои губы. Влажный тягучий блеск с запахом вишни. Отвратительно, думалось ему, пока он целовал ее, и руки сами тянулись опуститься на ее талию. Она была значительно ниже даже на каблуках. Считай, говорил сам себе Донхек. Одна песня и половина другой?— и она уйдет. Но сколько таких песен будет за вечер, Донхек даже не мог представить.Следующая была тихая?— Донхек до последнего не слышал, как она шла по коридору и остановилась напротив кабинета. Только вздрогнул от стука в дверь. Он даже не почувствовал, как она оказалась рядом, и лишь дернулся, когда она прикоснулась холодными пальцами к его лицу. И застыла, явно чего-то ожидая. Донхек склонился ближе. Пусть остальной путь проделывает сама, подумал он. Он запомнил, что у нее были сухие потрескавшиеся губы.Приходили и обычные. Которые пахли ванилью и которые делали все сами. Были и те, кто не решился?— держали лицо Донхека в своих руках до последнего, но так и не приблизились. Были те, кто целовался громко и мокро, а были те, кто лишь смазано прижимались, словно ничего не умели.Донхек чувствовал, как пульсировали его губы от бесконечных поцелуев, и просто ждал окончания этой глупой клоунады. Он сбился со счета песен. Но прошло точно больше часа. Если Донхек прямо сейчас снимет маску, он будет долго привыкать к яркому свету.Послышался новый стук в дверь. Донхек издал недовольный вздох, прежде чем громко сказал:—?Входи!Три девушки назад он начал думать, что следующая будет последней?— и каждый раз жестоко просчитывался. Они ведь должны когда-то закончиться?— если, конечно, не шли на второй круг. Нужно было выпить больше соджу, а сейчас стереть с губ противный абрикосовый блеск последней девушки, но Донхек не успел.Чужие руки накрыли талию.И они были точно не женские.А грубые, широкие, явно мужские. Они смяли бока, сжали толстовку и поднялись выше. Донхека затрясло. Если это был парень… это должно быть волнительно. Как было бы волнительно, если бы эта чертова роль досталась Ренджуну или кому-то другому, и они бы знали, что их прямо сейчас будет целовать девушка. Донхек не предполагал, что сюда осмелится зайти… он. Это хотя бы интересно. Это по крайней мере не вызывало неприязни и желания покончить с этим как можно быстрее.Донхек сам не заметил, как потянулся к незнакомцу. Сколько девушек прошло мимо него, а ни к одной он не прижимался поцелуем первым, так жадно, словно голодал несколько долгих лет. Губы напротив были искусанные, шершавые, но мягкие и тонкие, и Донхек почувствовал первую волну наслаждения, перекрывающую все прошлые волны отвращения. Пальцы, длинные, покрытые мозолями, запутались в его серебристых волосах, и Донхек шумно выдохнул. И этим воспользовались. Донхек поднял руки и сжал водолазку на чужой груди, ладонями вычерчивая рельеф, и зацепился за шею, скрытую воротом, и что-то внутри предательски дрогнуло, забилось сильнее, застучало в голове и в горле, а любые прикосновения отныне казались обжигающими.Он толкнул его к дивану. Заставил упасть на него. Сам взобрался сверху. Донхек не сопротивлялся?— только удивился тому, как беспокойно потянулся к незнакомцу, как волнительно замер в ожидание нового поцелуя и как сердце забилось в страхе услышать щелчок замка в двери.А он поцеловал. Так, словно сам едва сдерживался. Шумно выдохнул, прикусил нижнюю губу, оттянул, заставил Донхека затрепетать и потянуться к нему навстречу. Донхек слушал, как внутри закипает кровь. Как она несется по венам и как взрывается в артериях беспокойный пульс.А затем он поднялся. Оторвал себя от Донхека с низким грудным рычанием, клокочащим в горле.—?Подожди, как тебя зовут? —?судорожно выдохнул Донхек, готовый содрать маску с глаз.Но дверь за спиной хлопнула быстрее, чем он успел развязать на затылке узел.—?Черт,?— протянул он и глубоко задышал, откинувшись головой на диван.Все тело трясло. Долго привыкал к свету. Мир опасно ускользал из-под пальцев. Нужно было напрячься, чтобы прислушаться к музыке, еще сильнее?— чтобы уловить хоть какие-нибудь звуки за дверью. Но там была пустота. Никто не приходил. Минуту, пять, десять. Донхек все это время пытался восстановить громкое и судорожное дыхание.Он должен найти его. Даже если это неправильно?— кто знает, может, тот парень лишь проверял себя и свои вкусы. И, похоже, допроверялся.—?Эй, чувак! —?голос Лукаса взорвался в голове. Дверь врезалась в стену, перекрыв остальные звуки. Донхек устало поднял голову и вопросительно посмотрел на старшего. —?Ух, из тебя выжали все соки? Ты, кстати, молодец, почти всех девок обсосал,?— он плюхнулся рядом на диван. —?Пошли на вечеринку?—?Ни за что,?— вымученно протянул Донхек. —?Эта ваша будка поцелуев меня измотала. Я пойду домой, хен.Поднялся, бросил маску на диван. Лукас еще что-то говорил о том, что Донхек необычайно скучный, пока они шли по темному коридору в сторону выхода. Донхек резко замер, заставив и Лукаса остановиться, и тихо спросил:—?Ты случайно не знаешь, кто приходил в будку или кто из нее выходил, хен?—?А разве это не анонимно? —?Лукас задумался. И затем покачал головой. —?Видел только какую-то девушку, но, кажется, она шла куда-то с парнем в сторону классов побольше…—?Ясно,?— протянул он и двинулся за старшим. —?Но ты если вдруг что-то узнаешь…—?Тебя кто-то подцепил? —?спросил он, первым спускаясь по пустой лестнице, и громкий звук его шагов отражался от стен эхом. Он пожал плечами. —?Я только слышал, как восхищенно девушки шептались о том, как классно в той будке. Думаю, это твоя заслуга?.. —?и игриво повел бровью.Донхек раздраженно закатил глаза.—?Я даже ничего не делал,?— признался он. —?А насчет подцепил…Лукас присвистнул и свернул за угол.Разве нельзя было заметить одного единственного парня из всех девушек, задумался Донхек. Одного единственного, который смог зажечь нечто уже давно потухшее внутри. Чей поцелуй был слаще всех тех блесков для губ у девушек и чьи прикосновения взрывали под кожей искры. Он явно был особенным для Донхека.Лукас раскрыл перед ним дверь.—?Тогда пока,?— сказал он.—?Пока, хен.Лес двигался и шелестел, и кричал отдаленными человеческими голосами. Кто-то был там, скрытый густой темнотой. Донхек поежился от ночного холода и пронизывающего все тело страха. К черту, подумал он и двинулся в сторону стоянки, прижимаясь к стене здания.Нужно позвонить Ренджуну и сказать, что все хорошо. Или написать, но пальцы не попадали по клавиатуре. Донхек светил себе под ноги экраном телефона и шел в сторону пустующей парковки.Там были голоса. Один звонкий, громкий, отражающийся эхом?— он на кого-то кричал, другой?— тихий, спокойный, почти что усталый. Донхек замер за углом. Выключил фонарик. Приблизился к стене и высунулся, рассматривая часть пустой парковки перед зданием школы. Кто-то высокий стоял широкой спиной к нему, вскинув руки. Он был зол, почти взбешен, и когда он развернулся, Донхек увидел, как опасно вздулись вены на его шее.Другим человеком был Марк.Он сидел на мотоцикле и прижимал к рассеченой брови темную тряпку?— Донхек видел кровавые потеки на его бледной коже. Он казался пугающе спокойным, почти отстраненным от криков другого парня, пока Донхек запоздало не понял, что он едва держался за остатки собственного сознания.—… Ты этих пидорасов кормишь, а они тебя потом нахуй посылают?! —?донесся до Донхека громкий крик. —?А не много ли чести для тех, кто поганил тебе жизнь всю старшую школу?Марк не был запуганным. Не был избитым всеми из-за отличия от других людей?— он вообще мало чем отличался, но что-то в нем, едва уловимое, бесило тех качков из старшей школы. Над ним издевались: подкладывали в шкафчик вонючие футболки спортсменов, прятали его сменную обувь, закрывали в темном чулане с инвентарем. Любой другой на его месте уже бы давно сдался. Марк же словно с каждым днем находил больше и больше сил в своем неиссякаемом резерве. Все чаще стал огрызаться. Все больше показывал себя настоящего.Все меньше воспринимал мир вокруг.—?Ты возишь им товар, а потом они тебя за это пиздят,?— ехидно продолжил парень. Марк кривовато улыбнулся?— терял сознание.Донхек следил за ними, выглядывая из-за угла, и что-то тревожное и дрожащее нарастало в его груди. Это была паника или волнение, Донхек не мог разобраться в точности. Только лишь понимал, что если Марк?— спокойный, тихий, но бунтующий глубоко внутри Марк,?— ввязался во что-то опасное, это было его личным актом протеста.На секунду?— всего лишь на одну чертову секунду?— Донхеку показалось, что Марк его заметил.Но нет. Он отвел взгляд, словно разглядывал шумящий вдалеке лес.—?Отработаешь,?— холодно сказал незнакомый мужчина. Он был старше, выше и сильнее Марка, и на его костяшках подсыхала чужая кровь. —?Знаешь как?—?Догадываюсь,?— выплюнул Марк.Мужчина застегнул шлем под подбородком. Он перекинул ногу через мотоцикл. Возможно, что-то сказал, ведь Марк согласно кивнул?— либо же на секунду он потерял возможность контролировать собственное тело. Донхек весь задрожал вместе с дрожащим двигателем. И замер, вжавшись в стену, когда фары мотоцикла ярким светом на секунду врезались в его тело.Марк смотрел ему в сторону, прижимая к груди руку.Он стоял спиной всего в нескольких метрах, и Донхек видел, как черная водолазка натягивалась на его острых лопатках при каждом судорожном вдохе.—?Иди домой,?— донес ветер его тихий голос. —?Донхек.Донхек кинулся в сторону забора. Отрезанные железные прутья зацепились за толстовку, оставив на теле длинные, горящие огнем царапины. Донхек чертыхнулся и бросился в густой темный лес, пока в спину билась приглушенная музыка. Он обернулся только на опушке?— окинуть взглядом парковку.Но там никого не было.