Часть 8 (1/1)

Неделя пролетела быстро, и это была лучшая неделя в моей жизни. Томас настоял на моём переезде на верхние этажи и заходил по два раза в день. Мы гуляли вместе в саду, обсуждали книги, сидели в беседке, наслаждаясь тишиной по утрам, любовались дождём. Он был совсем другим со мной. Его холодность, надменность?— всё это уходило, и мне порой казалось, что под бледным, усталым лицом, губами, сжатыми в тонкую полоску и отчуждённым взглядом, мелькает тот мальчик с картины, но у него не хватает сил выбраться из пропасти, в которую он упал. Томас был очень умён, блестящее образование позволяло ему свободно говорить на тысячи тем и рассказывать удивительные вещи, и мы привыкли часто спорить по разным, поднимаемыми мною, вопросам. Шарп больше не скрывал ничего. Ни привязанности ко мне, ни намерения жениться. В доме пробегали один за другим шепотки, слуги с интересом наблюдали за нами, а Алиса ходила мрачнее тучи. Теперь я понимала её беспокойство: всё это время она старалась уберечь меня от человека, к которому я тянулась, сама того не осознавая. Но теперь от моего согласия уже ничего не зависело: для меня судьба была определена в тот день, когда господин Шарп пригласил меня на вальс.Я не боялась. Любовь может стерпеть всё, а я любила.Любила всё это время, но не хотела верить самой себе, не желала признавать поражение.Сегодня день моего рождения. Ещё накануне Алиса привезла свой подарок и чуть ли не насильно заставила примерить платье, которое служанка достала из коробки.—?Я хочу, чтобы ты пошла в нём! Пожалуйста, Пташка! Оно безумно тебе идёт! —?умоляла Шарп.И она была права. Приятная полупрозрачная золотая ткань легла вокруг меня ярким облаком, нежно обхватив талию, сделав её тоньше, ткань поднялась наверх, окутывая плечи. Тысячи кружев, завязочек и бантов стягивали невесомые слои ткани.Широкий каркас, чуть приподнятый сзади с турнюром, совсем не стеснял движений. Он был удобным, откликаясь на каждый мой шаг лёгким покачиванием. От спины вниз шла драпировка с узором из птиц. Я с удивлением узнала соловья. На плечи набрасывалась короткая накидка, она закреплялась бантом на груди. Выглядело это так пышно и дорого, что мне стало неловко. К платью прилагались украшения. Длинные серьги в виде цветов и головной убор. На шею надевалась тоненькая узкая цепочка с птицей. Из всего убранства самым интересным оказалась корона. Она вплеталась в волосы, образуя что-то наподобие венка, к ней присоединялись живые цветы. Глянув в зеркало, я замерла. Это было великолепно. Алиса радостно разглядывала меня, поправляя платье, убирая волосы. Я выдохнула:—?Спасибо… Это просто чудесно.—?Ну что ты! —?она смутилась, но потом с прежней живостью воскликнула,?— Тебе правда нравится?! Я сама выбирала, мы ездили в город на прошлой неделе, и я не смогла пройти мимо. Портной как раз доделал его ко вчерашнему дню. А знаешь, какие там были цвета…И Алиса пустилась в описания. Она с восторгом летала вокруг меня, рассказывая про крой, фасоны, новые каркасы, а я просто стояла, не в силах оторваться от своего отражения.—?Я вижу, что вам понравился подарок сестры,?— Шарп вошёл в комнату.—?Да,?— я улыбнулась,?— Платье просто восхитительно! А как вы думаете?Губы сложились в полуулыбку, он обошёл меня несколько раз и покачал головой.—?Я не соглашусь с вами, то, что я вижу перед собой, не поддаётся описанию, поэтому, используя слова, невозможно передать красоту.Он смотрел на меня, не отводя взгляд.—?Томас, ты не мог бы оставить нас? Анастасии требуется переодеться,?— кажется, Алиса ещё сердилась.Снимать платье совсем не хотелось, но я кивнула.Сейчас оно висело на манекене и ждало своего часа. На отглажку всех его складок и рюшей у горничных ушло около трёх часов, и теперь оно выглядело еще лучше, чем вчера. До приёма оставалось совсем немного, и моё сердце все увеличивало темп. Оно колотилось в груди, не давая успокоиться. Ещё несколько часов и все узнают, увидят меня. Услышат слова Томаса.Пришла Тара, чтобы помочь мне одеться. В последнее время она заходила редко, её живот округлился, намекая на положение девушки. Еще неделю назад один из конюхов сделал ей предложение. Алиса освободила её почти от всех дел, и регулярно спрашивала о самочувствии. Но помочь Тара всё-таки зашла. Часы пробили десять. Я была готова.