Она вам не идёт (1/1)

В каюте было сумрачно и висел отчётливый алкогольный запах. Джо домой не пришла, чему Кирк не удивился: наверняка отсиживается сейчас у Пашки, ждёт, пока всё утрясётся. МакКой сидел за столом, уронив голову на этот самый стол. Рядом стояла початая бутылка виски и стакан.– Ну? Получил своё модифицированное сокровище? – спросил Боунс, не поднимая головы. Судя по тому, как заплетался язык, доктор был пьян безбожно. – Получил.Кирк сел напротив. Траурная тишина пропахшей виски комнаты как будто тут же поглотила его. – Как ты догадался до своей идеи? – Как-как… Сидел, думал, и понял, что если эти дети такие опасные, туземцы реально могут их убивать или как-то ещё лишать возможности действовать осознанно. На одной богом забытой планете так избавлялись от нежелательных наследников, не убивали, просто перерезали….– Боунс, – поморщился Джим.– Ну я и говорю, идея мне пришла. Оставалось найти подтверждение. Я собрал лингвистов – и вперёд, на планету. Не забудь вынести лингвистическому отделу благодарность... И вообще... за тебя и твоё чудо-дитя, – Боунс стукнул стаканом по столу. Головы, однако, не поднял. – Будь счастлив. Джим плеснул в стакан виски, поболтал, выпил залпом. Горло перехватило. Он закашлялся в рукав.– Слабак, – фыркнул Боунс.– Да иди ты…– Иду. Они помолчали. МакКой громко сопел, но не спал, Джим видел, что глаза у него открыты. – И ведь пойду… А куда я пойду? Вот куда, Кирк? Ну, уволят из флота…. Уже уволили. Устроюсь опять рядовым врачом… куда-нибудь… Это ладно. Врачи всегда нужны. Джо вернётся к матери… А через два года ей поступать в академию. С таким-то отцом у неё шансов туда пройти… Господи. Я загубил карьеру собственной дочери. Я такой идиот, Кирк… И что мне делать без корабля? Без всех вас? Что, скажи ты мне, делать? У меня же никого, кроме тебя и Джо, в этой вселенной нет…Он потянулся за бутылкой, но Джим отодвинул её подальше.– Так, дружище, притормози. Никто тебя с моего корабля не выгоняет.– Как это – не выгоняет?.. Чуши не неси. Я проводил нелегальные эти… генетические… Ага, оставят меня здесь, держи карман шире… Ещё и блёсточками так… сверху посыплют… в знак благодарности. Кирк пригубил ещё немного виски, занюхал рукавом – другой закуски не было.Сейчас нужно было действовать осторожно. Боунс и так их план свалить всё на Джо не одобрил бы, а ещё и спьяну…– Ну… вообще-то тебя уже оставили. Но если хочешь блёсточек…МакКой так резко оторвал голову от стола, что Джим за него испугался. – Что?! Как?.. Кирк, это опять твои идиотские шуточки? – голос у него дрожал. – Да не может… такого… Федерация не разрешает… ничего связанного… кто бы мне позволил… Кирк отпил ещё. Ему было здорово не по себе – МакКой сейчас смотрел на него глазами, полными такой больной и безумной надежды… на него, на Кирка, на какое-нибудь чудо.– Никто не знал, что это сделал ты, Боунс. Трибблов вывел. Только слухи ходили. Этим мы и воспользовались. Так что теперь официальная версия – трибблов случайно вывела Джо. Её даже не поругали.– Та-ак… – выдохнул Боунс. – Ты впутал в это мою дочь, Тиберий. – Ш-ш-ш! Боунс, твоя девочка выросла и способна решать сама. Она ко мне пришла, мы немного поговорили… идея наша общая. Она рассказала адмиралам, что сама вывела, постеснялась говорить научруку, потому что у одноклассников ни у кого не вышло. Боунс, да её даже ругать не стали! Наказание отдали под мою ответственность как капитана, я сказал – неделя домашних занятий… Это всё! МакКой начал медленно подниматься из-за стола, и Джим на всякий случай тоже встал и отошёл на пару шагов, выставив ладони вперёд.– Дружище, остынь. Сам подумай – лёгкий выговор для Джо или увольнение для тебя – разница есть?! Джо занималась легальным школьным проектом, а ты занимался противозаконной деятельностью!– Ты впутал… мою дочь!– Она пришла ко мне сама не своя! – Джим убрал руки и встал прямо. Прищурился. – Знаешь, ты вот такой крутой и самостоятельный, а о её чувствах ты подумал? Она ко мне на слезах пришла, просила хоть что-то сделать. Если бы тебя вышвырнули с корабля, она бы ни в жизни себе этого не простила!Бонус покачнулся. Стоять прямо ему определённо было сложно. Погрозил Кирку кулаком.– Если это как-то на ней скажется, я тебе собственноручно твою распрекрасную морду набью, понял?! – Ты лучше сядь.Джим плеснул ещё виски. Это МакКой сейчас думает, что новостей хуже не будет.МакКой ещё раз грозно покачнулся, но сел. Притянул стакан. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но Джим его опередил.– Криса мне оставят. Это хорошая новость. А вот перед плохой лучше ещё хлебни.Пить МакКой не стал.– Что может быть хуже, чем это маленькое исчадие ада на корабле? Давай… добивай меня. – Его нянька, – Джим залпом выпил то, что осталось в стакане. Занюхивать не стал. – Мне тут подали идею… что выдерживать Криса выше человеческих сил. Так что… короче, я предложил взять Хана.Джим даже не понял, как МакКой это сделал. Да и не ожидал от пьяного в дужину Боунса, расслабился… Только мелькнуло что-то у уха, а в следующую секунду Кирк валялся на полу вместе со стулом, в правой половине лица замедленным взрывом вспухала боль, а выпрямившийся за столом МакКой казался огромным, как статуя.– Да ты рехнулся! – громыхнул он в сумрачной вышине. – Чтобы этот… этот… Этот выродок! Эта… ОН ТЕБЯ УБИЛ! ОН ЧУТЬ НЕ ПОГУБИЛ КОРАБЛЬ! Даже не вздумай, чёртов Кирк!!! Можешь вытурить меня отсюда за нападение на старшего по званию но НЕ СМЕЙ ПРИВОДИТЬ СЮДА ХАНА!Джим ошарашенно приложил ладонь к полыхающей щеке.– Ладно, кажется, надо было тебя подготовить к этой мысли…Щека горела. В голове от удара слегка гудело – будто там летали ленивые пьяные шершни. И МакКой, нависающий сейчас над Джимом, казался разъярённым красномордым клингоном. Он вышел из-за стола, склонился ниже.– Никаких генно-модифицированных ублюдков на этом корабле, – повторил уверенно. – Только через мой труп. Джим, кряхтя, поднялся на ноги. Но ответил не менее уверенно:– Нет, Боунс, он будет. Это вопрос решённый. Он мне нужен, а Федерации нужно его куда-то сбагрить.– С тобой что-то не то, – снова сказал Боунс, теперь глядя на Джима с подозрением. – Не может человек в здравом уме… Джим потянулся к бутылке. Плеснул себе немного. Взял стакан.– Крису без ментальной связи плохо, Боунс, – признался тихо. – Я и не на такое готов. Я уже просрал звание лучшего корабля, и мне… завтра в глаза экипажа как-то смотреть.– То есть мы теперь не лучший корабль во Флоте. И это из-за...Кирк кивнул. Внутри всё нехорошо сжалось.МакКой отобрал у него стакан. С минуту пристально смотрел в глаза – пьяным, злым и несчастным взглядом. Кажется, как и много раз до этого, Боунс понял. И ругаться больше не стал. – Ну, Тиберий… Помоги нам космос, – выдохнул, наконец, и опрокинул в себя виски.Когда решением суда Хана снова решили отправить в криозаморозку, он надеялся очнуться лет через триста-четыреста, когда дутый демократизм Федерации сгинет и сменится более-менее приемлемым политическим строем. Строем, в котором генетически модифицированным людям найдётся своё место. В который раз жизнь доказала, что надежда – чувство бесполезное, глупое и даже опасное.Хан сидел напротив Джима Кирка, который даже не постарел. Их отделял прозрачный барьер стекла, и через это стекло было видно, что он вообще практически не изменился, из чего Хан был вынужден сделать вывод, что прошло не более пяти лет.Больше в тёмной комнате никого и ничего не было. Они, тёмные стены, два стула и стекло.– Она вам не идёт.– Что? – нахмурился Кирк.– Ваша новая причёска. Смотритесь неподобающе солидно для мальчишки. Зачем меня вывели из заморозки, капитан?Кирк прикрыл глаза и слегка откинулся назад, но у стула не было спинки. Так что жест не удался. После чего произнёс:– А как ты думаешь, Хан? Зачем тебя разморозили?– Не тяните время понапрасну. Не по доброте душевной, вам что-то от меня нужно.– Да уж…Капитан слегка поморщился. По сравнению с тем Кирком, на Возмездии, который подговорил своего подчинённого нарушить договор, этот Кирк выглядел крайне неуверенным, из-за чего Хан задался вопросом: насколько же грязной была цель его пробуждения в этот раз? И почему сейчас перед ним именно Кирк?– Слушай, – Кирк наклонился ближе. – Это правда. Ты мне нужен. А вот Федерации – нет, поэтому моё предложение будет выгодно для нас обоих. Если согласишься – твоих людей выведут из криосна и дадут место на Новом Вулкане, пусть живут и помогают отстраивать колонию.Слишком хорошо даже для идеалиста Кирка.– Я должен буду найти вам секрет бессмертия? С чего такая щедрость?– Можешь сказать мне спасибо, – Кирк ухмыльнулся, вроде, горько. – Этому предшествует долгая история, но у меня теперь есть сын. Очень мощный телепат. Наполовину вулканец. Ему сейчас нужна ментальная связка с кем-то, но никто не выдерживает, даже Спок. Ему нужен взрослый с мощной устойчивостью к телепатии, с которым он сможет контактировать… вместо родителей. Если кто-то и может его выдержать, то это ты.– Кто родил – вы или коммандер? – не удержался Хан, поскольку в последний раз, когда он видел этих двоих, не заподозрить их в симпатии друг другу мог только слепой.– Не смешно, – Кирк поморщился, будто у него внезапно разболелась голова.– Я слышал, что новорождённые вулканцы нуждаются в ментальном ориентире. С чего вы решили, что я подойду на эту роль?– Потому что больше некому. Совет одобрил…– Сейчас я сформулирую кое-что, на что вы, капитан, не способны. – Хан чуть наклонился вперёд. – Раз: вы не уверены, что план сработает, но представляете его успешность как единственную гарантию безопасности для моих людей. И два. По вашим словам, Федерация готова дать моим людям место на Новом Вулкане… буквально безвозмездно. Этот ваш ребёнок не может представлять какой-либо ценности для правительства, если только они не решили вырастить из него оружие массового поражения. Если так, то многое, конечно, становится на свои места. Например то, почему вам разрешили использовать меня в качестве няньки.– Никто не собирается растить из моего ребёнка оружие, – отчеканил Кирк.– Тогда просветите меня, в чём же благородная цель Федерации? Она собирается вверить мне воспитание мощного телепата. Мне, военному преступнику номер один. А заодно, капитан, дайте хотя бы одну вескую гарантию того, что мои люди на Вулкане будут в безопасности.Кирк выглядел наполовину взбешённым, наполовину растерянным. Он провёл ладонями по лицу. – Чтоб тебя… я… использовал весь свой лимит доверия, чтобы мне разрешили взять тебя на борт в качестве няньки моего сына. Чтобы твоих людей разрешили поселить на Новом Вулкане. И это твоя благодарность? Да, мне нужен ты, именно ты. Потому что Спок – один из сильнейших телепатов на Вулкане. Его силы не хватило, чтобы справиться с нашим сыном. Остаёшься ты, это… логика отчаяния, Хан. Кроме тебя просто нет вариантов. И последние трое суток я потратил на то, чтобы уговорить Совет отправить твоих на Вулкан, помогать в строительстве колонии. Не думай, что это было просто.Хан молчал и смотрел на Кирка. Да, он оказался прав: новая причёска капитану точно не шла. Опережала события примерно лет на двадцать.– Что ж, маленький наивный капитан… хорошо. Пусть будет по-вашему, и Совет по доброте душевной решил отдать меня вам. Однако вы всё ещё не предоставили гарантий.– Совет предоставит. Завтра с тобой будут разговаривать по поводу переселения в колонию твоих людей. Понятное дело, за ними будут приглядывать. Кроме того… Тебя и твоих сваливают на мою ответственность. Они сделают что-то не то на Новом Вулкане – прилетит мне. Ты сделаешь что-то не то – прилетит мне. А я, в свою очередь, должен вверить тебе моего новорожденного сына. У нас, Хан, нет выбора, мы должны друг другу верить.– У меня есть альтернатива?– Альтернатива чему?– Вашему предложению.– Ха, – Кирк невесело хохотнул, – конечно, есть. Как раз от неё я командование и отговаривал. Забросить вас, всех семидесяти трёх, на далёкую необитаемую планету где-нибудь на краю квадранта, вдали от транспортных путей. И забыть. В этом случае мой сын погибнет, а вы… Пятьдесят на пятьдесят. Как ты понимаешь, кораблей с гуманитарной помощью не будет. – Он снова потёр лицо ладонями. – Слушай, Хан, вот сейчас простым и честным языком. От вас хотят избавиться. Новая политика Федерации – люто ненавидеть всё, что касается генно-модифицированных существ. Во многом из-за твоего… соло на ?Возмездии?, когда ты едва не снёс полгорода. Да, ты на меня зол, но я предлагаю реальный выход.– В этой ситуации у меня одна радость: у вас тоже нет выбора, – Хан поднялся со своей табуретки. – Что кроме? Я должен быть нянькой – и всё?Кирк пожал плечами.– Официально да.Его ?Неофициально – решим между собой? повисло невысказанным.– У меня вам угрожать даже язык не поворачивается, капитан, – сказал Хан, останавливаясь у самой перегородки. – Что-то вроде ?если вы нарушите условия сделки, ваш ребёнок умрёт?. Самое паршивое, что безопасность моих людей вы гарантировать действительно не можете. Вы даже свою безопасность гарантировать не можете.– Как будто я не знаю, – огрызнулся он хмуро и что-то нажал на стене.Прозрачная перегородка втянулась в потолок.Хан не выдал своего удивления, а капитан смотрел на него прямо и без страха.– Последнее, – сказал Кирк. – Думаю, тебе так будет проще. Мой сын генетически модифицирован.Это действительно многое объясняло. Кроме того, что случилось с Кирком, что он прибег к генетическим манипуляциям над собственным ребёнком. Но эти вопросы лучше было оставить на потом.– Когда я смогу увидеться со своими людьми, капитан? Кирка транспортировало в лужу жидкой грязи. Сапоги утонули в ней по щиколотку. Сверху моросил противный октябрьский дождь. Джим негромко выругался себе под нос – на большее сил уже не оставалось – и пошлёпал по лужам к домику, приветливо светящему окнами.Обычно, стоило оказаться во дворике бабули, казалось, что все проблемы мира отступают. Такая у этого места была атмосфера – спокойная, мирная и уютная. Но в этот раз он, кажется, нёс проблемы с собой. Или просто погода располагала так думать.Едва он открыл дверь, его окутало облако света, тепла и запаха домашней выпечки. Груз проблем за спиной стал полегче.– Джеймс Тиберий!Едва Джим закрыл дверь, на него обрушился гневный вопль Марии Павловны. Она стояла у духовки в варежках-прихватках и грозно испепеляла его взглядом.Прайм был там же, но в переднике и у раковины с грязной посудой.– Я для кого на веранде оставляю галоши, молодой человек? – бабуля стянула прихватки и сунула их Прайму. Тот надел, как ни в чём ни бывало. – Грязи-то притащил, грязи… Ох, ну ладно.Оказавшись рядом, она улыбнулась замершему Джиму и крепко его обняла.– Разувайся и садись за стол. Булочки с малиной уже на подходе.Кирк послушно разулся и сел – перечить приказам Марии Павловны было себе дороже. Она вернулась к плите. Перед Джимом будто из ниоткуда тут же возникла миска горячего супа, небольшое блюдце мелко порезанной зелени и банка со сметаной. Сидящие тут же МакКой, Спок и Джоанна, судя по всему, с первым закончили, а Пашки в комнате не было. Сидел с Крисом, значит. Все смотрели на Джима выжидательно – он должен был вернуться с информацией, когда вылет на Новый Вулкан. И Джим даже открыл рот, чтобы рассказать, но Мария Павловна погрозила ему пальцем.– Нет уж, дорогой мой, никаких разговоров о работе за ужином. Дела никуда не денутся, а несварение заработаешь. Жуй.Оказалось, на полный желудок груз проблем кажется ещё более лёгким. Джим вмиг опустошил миску с супом, съел три булочки (последнюю – под укоризненным взглядом МакКоя), и только после этого, когда посуда была вымыта, чайник заново согрет, а Прайм снял передник и присоединился к ним за столом, адмирал Чехова дала разрешение говорить о делах.– Вылет через три дня, – начал рассказывать Джим. – Но мой экипаж тает на глазах. За сегодня семьдесят с лишним прошений о переводе. Когда у нас отняли звание лучшего корабля, несколько людей сразу ушли, а теперь... когда узнали, что мы перевозим Хана и его людей на Новый Вулкан…– И я их не виню, – подал голос Боунс, наглаживая кота. Джим только сейчас его заметил – толстого, полосатого, развалившегося на коленях доктора. – Кто захочет соседствовать рядом с… этими?– Один из этих будет воспитывать моего сына, Боунс. Который тоже один из этих. – Джиму уже начала надоедать эта… ГМО-фобия доброго доктора. – Выбирай выражения. Так вот, скорее всего, к отлёту треть экипажа будет состоять из вчерашних студентов.– А я всегда любила студентов, – жизнерадостно отозвалась бабуля. – Молодые, глаза горят, толстой шкурой ещё не обзавелись. То, что нужно, когда летишь навстречу неизведанному. А что сам Хан?Джим отметил, как легко ей далось назвать Хана по имени. Не ?этот?, не ?сверх?, а просто Хан.– Хан… – он потянулся к ещё одной булочке, заработал шлепок по пальцам от МакКоя. – По нему не слишком поймёшь. Я устроил ему встречу со своими...– Как ты можешь быть уверен, Джим, что они не попытаются захватить твой корабль, едва вы выйдите из доков? – спросил Прайм. Он был по-вулкански спокоен, но Джима, состоящего в браке с его молодой версией, этим было не обмануть. – Хан воспользуется уязвимостью – твоей и экипажа. Атмосфера за столом изменилась. Мария Павловна зажмурилась и потёрла переносицу.Джим показал Прайму ладонь с раскрытыми пальцами.– Они могут захватить мой корабль, едва мы вылетим. – Загнул палец. – Они могут, оставшись на Новом Вулкане, захватить его вместе с отстроенными лабораториями и создать там оружие для геноцида, – загнул другой, – они могут захватить здание тюрьмы, где сейчас находятся, а потом и всю Землю. Серьёзно, ты думаешь, я не понимаю, как это всё рискованно? Я не буду тебя успокаивать, я страшно беспокоюсь. Те люди, которые сейчас бегут с моего корабля – кто их осудит? Я – точно нет. Но какой у меня выбор, Спок?– Отдать им своё ненаглядное чадо и позволить отбыть на дальнюю колонию, – очень тихо проворчал Боунс. Кот на его коленях дёрнул ухом.– Пап, я, вообще-то, всё слышу, – сказала Джо. И громче заявила: – Он так не думает на самом деле. Ты же так не думаешь, пап?Боунс соорудил нечто среднее между кислой улыбкой и физиономией ?когда меня кто слушал?. Прайм смотрел на Джима.– Это твой выбор, разумеется. Но я боюсь за тебя. За всех вас. Хан никогда не будет на нашей стороне, из какой бы вселенной он ни был. – Почему ты так уверен, ушастик? – мягко поинтересовалась бабуля. – Ваш Хан обезумел от долгих страданий, от смерти почти всех своих людей и от того, что считал, что твой Джим его предал. И ты не раз говорил мне, как отличается наша вселенная от вашей. Почему бы и Хану не быть другим?– Это твоя вера в людей, Мария, иногда граничит с... безумством. И я просил меня так не называть, – с намёком на недовольство ответил Прайм. – Так – это как?– Ушастиком, – с непередаваемым величием произнёс Спок. – Я просил. – Мы говорим о Хане. О другом Хане, – напомнила бабуля. – Хан из этой вселенной едва не уничтожил Энтерпрайз, когда посчитал, что его люди мертвы, – кивнул Прайм. – Он не отличается от Хана, который был в моей вселенной. – Так спорить можно очень долго, – Боунс согнал кота с колен и потянулся за чайной чашкой. – А в итоге нам всё равно разгребаться с последствиями… пребывания на борту… этого. Да, Джим, ЭТОГО, потому что я не могу называть эту тварь по имени! Ты из-за него умер, между прочим!– И воскрес из-за него же. – Джим всё-таки взял ещё одну булочку. – Хан будет растить моего сына, и я буду относиться к нему, как к человеку. Как вы, кстати, кота назвали?Последний вопрос он адресовал бабуле и Прайму.– Ламек, – сказал Прайм.– Пушок, – запоздала на секунду Чехова.– Стоп… – Боунс глянул на них с подозрением. – Вы не договорились по поводу имени кота?– Я хотел дать ему вулканское имя, – заявил Прайм. – Это животное напоминает мне вулканского пустынного хищника…– И поэтому ты назвал его ?тёплый?? – удивился Спок. – Он определённо не холодный, – упрямо сказал Прайм.– Кот русский, имя тоже будет русское, – сказала бабуля тоном, не терпящим возражений. – К тому же, он на него откликается.– Он откликается и на имя Ламек, – Прайм не сдавался.– И на звук открывающегося холодильника, – бабуля махнула рукой. – Притащишь сюда вулканское животное, будешь называть, как захочешь.Прайм вскинул бровь:– Это предложение, адмирал? Бабуля рассмеялась и похлопала его по плечу. Боунс поймал взгляд Джима и выразительно закатил глаза к потолку. Спок, держащий в ладонях чашку травяного чая, смотрел на этих двоих и выглядел слегка озадаченным.– Так, – бабуля хлопнула в ладоши, – пьём чай, доедаем булочки и – спать. Вам вставать в пять.– Ненавижу часовые пояса, – проворчал Боунс. Джоанна нагрузила полную тарелку булочек, поставила на поднос две кружки чаю и сказала, что унесёт Пашке. Пушок-Ламек тёрся под столом обо все подряд ноги и громко мурлыкал. Спок пару раз заглядывал под стол и втихую что-то скармливал коту. Прайм до конца вечера так и просидел, не проронив ни слова. – У них роман, – шепнул Боунс Джиму, когда они поднимались на второй этаж в спальни. – Я тебе точно говорю. – Сам вижу, – Джим тихонько прыснул и пихнул его локтем под бок. Напряжения, царившего между ними в последние несколько дней, как не бывало, и если за это нужно было сказать спасибо гипотетическому роману бабули и Прайма – Джим не возражал.– И всё-таки насчёт Хана. – Они остановились на полутёмной площадке. За окном завывал ветер, в стекло долбились крупные капли дождя. Боунс нахмурился. – Я всегда останусь против, Джим. Я не смогу этого принять, и не проси. Мне при его упоминании всё нутро переворачивает. – Но твоего прошения об отставке у меня на падде всё ещё нет. – Джим положил руку ему на плечо и слегка пожал. – Спасибо.Боунс что-то невнятно забормотал, пожелал Джиму спокойной ночи и скрылся за своей дверью. У Джима, оставшегося в одиночестве на тёмной площадке, появилось ощущение, что он сбежал. Спок успел согреться под одеялом. На тумбочке неярко светила лампа, из коридора доносились тихие голоса доктора и Джима. Потом они смолкли, и Джим вошёл в комнату. Он всё ещё был в парадной форме. – Твои вещи на стуле, – сказал Спок. – Я захватил твою пижаму. – Прекрасно, а то я после последнего совещания своё имя позабыл, не то что пижаму.В голосе супруга явственно слышалась благодарность. Он начал расстёгивать китель.Спок отслеживал взглядом каждое его движение. Раньше – три недели, что у них появился ребёнок, теперь казались нелогично долгими – он любил смотреть, как Джим раздевается перед сном.– Ты в порядке? После разговора с Ханом. – Более или менее. Совет оказался куда хуже трёх Ханов, вместе взятых...Джим снял форму, аккуратно повесил её в шкаф и натянул пижаму. После чего быстро, как он сам это называл, ?нырнул? под одеяло.– Они все считают себя правыми, а меня – крайним... Ну и конечно, больше мне никаких привилегий. Спасибо, корабль худшим в рейтинге не сделали, всё-таки результативность миссий у нас остаётся высокой. Понижение в рейтинге, сокращение экипажа... Если бы я не знал, что так будет, мне было бы сегодня намного хуже. А так... терпимо, – поделился он со Споком, устраиваясь удобнее. – Ты не мёрзнешь? Хочешь ко мне?Вместо ответа Спок прильнул к нему под одеялом. Джим был окутан ещё не согревшейся тканью пижамы, но под ней ощущалось живое тепло. – Я скучал по тебе, – шепнул Спок, касаясь губами его щеки. И губами же почувствовал, как Джим улыбается.– Я тоже скучал, мой хороший. Но разве ты не хотел узнать о моём разговоре с Ханом?Спок нашёл под одеялом его руку, поцеловал запястье двумя пальцами, обхватил и потянул на себя, сплетая пальцы. – Ты расскажешь мне утром.Раньше Спок не знал этого чувства – скучать по близости с Джимом. А сейчас, касаясь его живого тепла, ощущал, как сильно ему её не хватало эти три недели. Его сердце сжималось от обилия чувств, его разум открылся разуму супруга с торопливой готовностью, его пальцы скользили вулканскими поцелуями по линиям его сильного тела.Спок молчал, но Джим говорил с ним, и этот шёпот казался прекраснее пустынного ветра.– Ох, Спок… – когда Спок целовал по-человечески его шею, подрагивающий кадык и ямку между ключицами.– Спок, любимый… – когда приспустил его пижамные штаны и сжал горячий, твёрдый член поверх трусов.– Что же ты со мной делаешь… – когда облизал и погрузил в рот головку.Спок любил его. Спок хотел любить его прямо на этой кровати, взять его, компенсировать этой близостью недели разлуки, но здесь и сейчас не мог этого сделать. Поэтому Спок любил его ртом: губами, языком, ласковыми покусываниями внутренней стороны бедра, и пальцами. Джим вздыхал, шептал его имя, сжимал волосы и подавался навстречу, горячий, нетерпеливый, жаждущий. Его наслаждение отдавалось в разуме Спока, резонировало через кожу, и когда Джим излился, Спок сделал это вслед за ним.– Ты моё солнце, – прошептал Спок, прижимаясь щекой к его бедру. За окном продолжал шуметь ветер и шуршать дождь. Иногда капли ударялись о стекло или порыв бросал их в окно пригоршней, но и этот звук казался уютным, сливаясь со звуками их дыхания и шумом труб отопления. Джим потянул его к себе, укладывая в свои объятья. Его тепло и яркий запах окутали Спока, рождая ощущение уюта и спокойствия.– Хороший мой, – Джим перебирал его волосы, как вечером шерсть кота, касался их губами, – родной мой… я так люблю тебя. Иногда я просто счастлив, что ты существуешь на этом свете. А потом я вспоминаю, что ты рядом и тоже любишь меня.– Мы справимся, – Спок накрыл их обоих одеялом, и стало совсем тепло. – Со всем, что тебя сейчас беспокоит.Джим ничего не ответил на это, только переплёл их пальцы. Но Спок чувствовал по связи – он благодарен.– Спи, я буду рядом, – Спок поцеловал его в лоб и негромко замурлыкал, успокаивая супруга и его взвихренное трёхнедельными переживаниями сознание.