Здравствуй, Мистер Пиздец (1/1)

Это утро изначально можно было бы записывать, как самое хуевое из всех тех, что я успела провести за пять лет в Америке.Ну, первым и самым важным фактором сегодняшнего дня-говна была головная боль. Вчера я так смело била себя в грудь, сидя на корточках у самой нижней полки прилавка с шампанским, что мне не будет плохо от дешёвого Santa-Stefano (для начала я долго отходила от радостного шока, что это пойло есть и в Штатах), что взяла целых три бутылки на свое, признаться, изрядно тощее тельце. От первой бутылки была только тоска по дому, отцу с матерью и младшему брату; по девушке, что ненадолго стала моей женой, а теперь безжалостно разрушала наш брак; по любимой работе, с которой меня смахнули, несмотря на продолжительное мое пребывание в штате лучших работников месяца. Со второй бутылкой пришла радость и облегчение, что родители не видят сейчас мою усталую и вечно заплаканную морду; что теперь я свободна в любых начинаниях и мне можно не бояться надевать мои любимые футболки с матерным принтом — некому меня ругать и позорить (да, Лия?) — и короткие юбки, потому что и ревновать меня уже некому (да, Лия?); что теперь, не скрывая, можно называть Бена говном и херовым руководителем (на самом деле, так и есть), а сбежавшую от него жену понять —сколько можно уже жить с этим двуногим импотентом? От третьей пришло осознание, что я ни на что не способная идиотка: родителей и брата не уберегла, жену не удержала, а на работе даже не пыталась постоять за себя. В общем, все удачно просрала. Видимо, это единственное, что могу делать безупречно. Я за вечер много плакала, много кричала и материлась. Мне стучали по батареям, звонили в дверь, и только тогда, когда обещали вызвать полицию, успокоилась. Хотя не скажу, что все дело было в ней: я бы продолжала дальше кричать, бить жалкие остатки посуды и ломать ножки у стульев (на следующее утро не зная, чем заплатить за погром хозяйке), если бы не резкое, как щелчок большого механизма, осознание того, что мне это не поможет. Откровенно говоря, я бесполезно только рву горло. Да, мне больно, но пора уже смириться, что все былое не вернуть. Как бы ни злилась, ни сбивала руки и горло от криков в кровь — это бесполезно. И сейчас, самое верное, что я могу сделать — взять себя в руки, найти работу, принять развод и осознание, что он не изменит моего отношения к Лие — я по-прежнему ее люблю. Но, в любом случае, приняв разрушенное за основу, возможно на его месте забить сваи и построить новое убежище, более крепкое, и не дать ему с таким же треском и лёгкостью, как если бы домик был карточным, развалиться. С такими светлыми мыслями я уснула около пятого часа утра, считая, что следующий день будет гораздо теплее предыдущих, ведь каждое из них начиналось хуже другого. Но нет! Мало того, что данная светлая мысль улетучилась, стоило тяжёлой голове уловить далёкие трели мобильного где-то под кроватью (или куда я успела его вчера пихнуть?!), так и треск от похмелья и неприятный комок сладковато-приторных слюней на языке сразу напомнили о вчерашних трёх бутылках Stefano. — Твою мать! Что за?...Наклонила голову под кровать и в сгустке месячной пыли откопала телефон. — И что это? Хто ты блять, звонящий в 9 утра? Хотелось бы кричать, но, кажется, я и вправду горло сорвала; теперь только шептала на неизвестный номер, скачущий цифрами перед моими глазами. — Да пошел нахуй! Я скинула звонок и бросила телефон туда же, откуда его только что достала. Чуть потянулась и, накрыв частью подушки глаза от слепящих лучей с открытого балкона, вновь стала пропадать из этой реальности, уходя куда-то за цветными шариками, что, лопаясь, превращались в изумительные линии, ромбики, квадратики. Ощущение, что не похмелье, а авангард в Нью-Йоркском музее современного искусства. Опять звонок. — Сука! Потянулась за телефоном и сбросила. Хотя отметила ,что звонил тот же номер. Здравая часть мозга, которая мантрой сейчас мне твердила о реальной возможности, что звонить мне могли о найме на работу, была послана алкогольной частью туда же, куда и звонивший — на далекую твердую гору. И только пьяный взгляд уловил что-то не то — множество значков уведомления с Инстаграма. — Кому делать нехер? Как бы сейчас не было тяжело, я все же разлепила полностью веки и трясущимися пальцами ткнула на первый значок ?фотоаппарата?. Около сотни отметок на моих снимках, старательно подбираемых и деланных мною в одном стиле. И все от неизвестных мне людей. Странно, что пропорционально отметкам также возросло количество подписчиков на моей странице — с трёх тысяч до восьми. — Интересно... — прошептала я. Также несколько десятков писем в директе. Множество восхвалялись моим снимкам, говорили о высоком качестве работ, а также просили выложить что-то свежее (даже от них не убежал факт, что последняя фотография была добавлена полгода назад). Многие из пишущих мне аккаунтов были знакомыми: они стали одними из первых в череде трёх тысяч, которым в прямых эфирах или историях я говорила спасибо за поддержку, их любовь и терпение, ибо фотография выкладывалась только раз в неделю, а истории не больше трех (на самом деле я до сих пор в шоке, что народ и актив держится по сей день). Поэтому меня изрядно удивило (ещё и на бухающую голову), что в директе сообщения были от новых подписчиков; особенно много смс прислал некий аккаунт mattyvogel — около 20. — И кто же ты? В шапке аккаунта было подписано, что он фотограф звёзд музыкальной индустрии. Начав листать, как всегда, откуда-то снизу, я увидела множество фотографий так любимого и обожаемого Лией Джаредо Лето, на концерте которого мы впервые поцеловались. Это важное событие, кстати говоря, совпало с датой сделанного одного снимка этим Мэттью, и про себя я горько отметила, что где-то в этой огроменной толпе стоим мы — еще влюбленные, душой не перегоревшие, даже в каком-то смысле молодые — и любим друг друга, людей вокруг, Джареда и всех, кто с ним на сцене, мир. Я на мгновение зависла и, поняв, что эта часть снимков мне не нравится (тут для чего-то я стала приплетать и неудачный свет, и кошмарную стабилизацию, и работу в фотошопе), одним движением подняла ленту вверх. Темный снимок девушки в большой, явно не по размеру ей одежде, привлек меня. Я внимательно его разглядывала, и чем больше смотрела, тем чаще ловила себя на мысли, что этот Мэттью и фотограф (вроде как) неплохой, и девушка на снимке очень даже симпатичная. — И кто ты? Билли Айлиш... любопытно. И что ты поешь? Как-то так получилось, что я очень сильно отстала от жизни: фильмы по годам дальше Титаника и Чужого не ушли, музыка осталась на уровне Хэнка Уильямса и Фрэнка Синатры, а современными напевами я считала песни Сплина и Земфиры. Несмотря на бешеный темп жизни в Штатах, по уровню я так и осталась маленькой провинциальной девочкой 90-х годов. Как-то близки они мне были по духу, хотя в этот исторический период я, по сути таковой, и не жила вовсе. И все же цветастым принтам с Леди Гагой я предпочитала доброго Фредди Меркьюри в его самой известной позе — крепко сжатый кулак, поднятый вверх над ревящей толпой поклонников, — а долбящей в уши музыки на радио спокойные напевы Элвиса Пресли. Сейчас, смотря на яркие неоновые фотографии среднего роста девушки с не менее яркими, цвета ?вырви глаз? корнями волос, которая, зависнув в эффектной позе в воздухе, заставила всю ревящую толпу вместе с ней так и замереть, я почувствовала себя безумно старой и безумно лишней для этого мира; и не только для Америки, а в целом для всего века. Мне стало тоскливо. На одном снимке, где объектив словил не только часть волос и мешковатой одежды, а целиком анфас звезды, я долго и кропотливо рассматривала ее пухлые губы и прямой нос, скулы и слегка виднеющиеся щеки; крупные глаза под рядом пышных черных ресниц. — Симпатичная, - просто заключила я. Мне больше нечего было сказать. Я смахнула с его аккаунта обратно к себе в директ. mattyvogel:?Добрый вечер! Чисто случайно наткнулся на твой профиль в Инстаграме. Надеюсь, что ты не забросила работу с фотографией, потому что с профессиональной точки зрения, хочу тебе сказать, о твоём большом таланте! Видно, конечно, что снимки любительские, но также видно качество и старание самого фотографа, то есть тебя, стать в этом деле лучше?. — Блять, что ты несёшь, Мэт? Господи...mattyvogel:?Не хочу тянуть твое и свое время, но хочу предложить тебе работу. Не хотела бы поработать с фотоаппаратом, но уже целенаправленно??Видимо, этот Мэт ожидал от меня ответа, поскольку время написания этого смс в три с половиной часа отличался от следующего. mattyvogel:?Очень надеюсь, что ты все же не забросила данную платформу, поскольку мне бы очень не помешала твоя помощь в одном деле. Мне бы хотелось сначала так наладить с тобой общение, а уже потом звонить по номеру, что указан в шапке профиля. Очень буду ждать ответа!?mattyvogel:?В общем, изложу суть дела. Как ты поняла по моему профилю (если ты вообще посмотрела его), то я фотограф. И фотографирую преимущественно звёзд музыкальной индустрии. Сейчас я на постоянной основе работаю под крылом очень известной молодой певицы Билли Айлиш (впрочем, скорее всего, ты ее уже знаешь)...— Ага, конечно, знаю, как свою сестру. Которой никогда не было. Блять, какой идиот! mattyvogel: ?И мне очень жаль, но ее мировой тур, который начнется буквально через два дня, пройдет без меня: моя язва желудка дала о себе знать и очень не во время. Я просто не смогу присутствовать на этом концерте, который пройдет в Индио, Штат Калифорния?. — Индио? В скольких ездах это от Лос-Анджелеса? mattyvogel:?Мне пришлось в срочном порядке искать себе замену. Но в среде своих, честно говоря, я никому не могу доверить такую работу: Билли не стоит на месте во время выступления, а у тебя, как я посмотрю, нет проблем в поиске кадра и стабилизации. У моих знакомых в этом плане все плохо?. — Если они фотографируют у тебя здания и мосты, то да, с этой малолеткой у них будут огромные проблемы. mattyvogel:?Я без ума от твоих снимков, и буду безумно рад передать фотоаппарат из своих рук тебе на этот концерт. В тур уже поеду я, поэтому, к твоему сожалению, концерт будет только один. Зато ты сможешь лично после него поговорить с Билли. И, быть может, на одну мечту у тебя станет меньше?. Я выключила телефон. Если бы, Мэт, моя мечта заключалась только в одной твоей ненаглядной Билли, то жизнь моя стала бы на йоту лучше. А так...развод, длительный и неутешительный поиск работы и, кажется, новой квартиры. Сейчас хотя бы от головной боли избавиться. Держась хилыми ручонками за подранную обивку дивана, я поднялась на ноги. — Боже мой! Нахуя так пить. Идиотка! Ай... И вновь звонок. Противная трель, которой в пору бы уже жужжать где-то в мусорном ведре. — Как же задрал!!! Ты можешь отъебаться? Я схватила телефон, и в глазах опять запрыгали уже знакомые цифры. — Алло? Видимо, я рявкнула резко в трубку, хотя не надеялась, что голос сможет это исполнить, потому что после ?алло? меня встретила тишина. — Эм...извините. Я Вас потревожил? — спокойный бархатный голос доносился на той линии, и почему-то я была уверена, что звонит мне именно этот Мэттью. — Немного. Хотя мне уже надо было вставать. — Простите, не хотел Вас разбудить. — Это уже неважно, поскольку разбудили. Вновь тишина. Я чувствовала, что нить нашего общения начинает накаляться, поэтому не нашла ничего оригинальнее, чем глупо и треснуто посмеяться. — Еще раз извините. Вы не прочли мои смс в директе? Вы ведь ещё сидите на данной платформе? — Да, изредка. Но сижу. Да, я видела некоторые из них. Не успела ответить. Вы позвонили. — Фух, это хорошо. Я уже писал о том, что мне нравятся Ваши снимки. Они... интересные. А также писал причину, по которой предлагаю Вам работу. — Да, это я успела прочитать. Мне жаль. Язва—та ещё хуйня. — Кахпхе, ага, не то слово. Очередной приступ. Но с ним я должен успеть справиться до 20 апреля, а пока мне нужна замена. С моей стороны, конечно, это выглядит очень непрофессионально, но, отчего-то, мне хочется верить, что Вы не подведете меня в этом деле. — Простите мою бестактность, конечно, но у меня один вопрос: с чего Вы уверены, что я стану работать на Вас? — И в это мне тоже хочется верить. Но Вы бы не могли освободить 13 апреля под концерт в Индио, пожалуйста? Я замялась. С одной стороны, мне хотелось работать, тем более, что я уже неделю сижу без нее. Также я люблю фотографировать. Это хобби уже давно перешло в разряд ?хочу жить этим?. Да и человеку помочь хотелось — язва и вправду ещё та стремная вещь. С другой стороны, в душе оставалось ощущение использованности: один концерт, несколько фотографий, один вечер. А после опять без работы, без денег. Безнадёга. Казалось, что этот Мэт не столько даёт мне работу, сколько забирает у меня шанс на полноценную жизнь. — Нет, я свободна в этот день. Сразу послышалась улыбка на том конце провода, и хоть слышать улыбку — это шизофрения, но сейчас мне казалось, что и у нее есть своя мелодия, свой напев. — Боже, это же просто превосходно! Индио, клуб Эмпайр Поло, в 7 часов вечера начало. Вам нужно приехать пораньше. Я оставлю Ваши данные у охранника. Вы должны будете... — Нет-нет, подождите. Сейчас я, слава богу, ещё никому ничего не должна, поскольку не соглашалась никуда ехать и кого-то там фотографировать. Собственно, работать. — Но... — Простите, но Вы обратились не по адресу. Я никогда не работала в таких условиях. Я даже с моделями никогда не работала — все люди на снимках или мои друзья, или прохожие, или друзья друзей. Так что не думаю, что смогу Вам помочь, извините. Из трубки громко закричали ?подождите, подождите?, и как бы мне не хотелось нажать ?отбой?, но я, закатив глаза, поднесла телефон к уху. — Да? — Прошу, помогите мне. Это же Билли Айлиш... — Мне все-равно. Детей я с ней не крестила, чтобы хоть каплю мне было интересно работать с ней. Вернее, на нее. — Ладно, хорошо. Деньги. Награда. Вы же не собираетесь работать бесплатно? Я замолчала. Блять, ну почему в этом мире все решает эта вонючая зелёная...— 2000 долларов за вечер. С Вас буквально десятка удачных фотографий. В Инстаграме они будут выложены у меня на странице, но отмечен будет Ваш аккаунт. Вы согласны? И деньги получите, и актив. — Заманчивое предложение. — Если снимки будут пользоваться спросом у публики, за каждую тысячу лайков буду перечислять по 100 долларов. Конечно, это будет продолжаться не всегда, но... — Меня устроит и просто 2000 долларов. Без всяких там накидок. — Это превосходно! Только нужно будет согласиться с парой условий. — Я думала, это должно быть подписано на бумаге. — Нашему адвокату, в случае некоего форс-мажора, подойдёт и аудиозвонок. — Вы записываете разговор? — Простите, но так положено. Я присела на диван и поняла, что дело мое — труба. Это не просто пару сделанных снимков, один вечер, один клуб. Нет, блять — это мозготребство, в случае, если хоть одна фотография будет сделана в расфокусе, не под тем углом и светом. Или это каким-то образом скомпрометирует их дорогую обожаемую Билли. Адвокат. ?Наш адвокат?. Сука, я не выдержу ещё одного, если что-то пойдет не так. А в моем случае всегда все идёт не так! Блять, зачем?.. — Какие условия? — На самом деле, условие одно. Все остальные — это гонорар, количество проведенных концертов, а также количество снимков — нами уже обговорены. Последнее — ни одна фотография не должна раньше времени попасть ни на какую-либо страницу в интернете, Твиттере, Инстаграме или иной социальной сети. Авторские права остаются за Вами, но дальше фотошопа они идти никуда не могут. — Это все? — Собственно, да. — Больше было вступления. Какой ещё раз клуб? — Я напишу все данные о концерте Вам в директ. Спасибо большое! Я безумно буду рад с Вами поработать. — Да, я тоже. — До встречи. — Ага. Я легла на диван и тяжело вздохнула. Лучше бы мне работать с Мэттью, чем с этой неизвестной звездой-малолеткой. Блять! И нахуя я подписалась? Ебалом по тем же граблям. Блять...