II. (1/1)
Епископ стоял у окна. Он до дрожи боялся близости с Иваром, но это ощущение заставляло его оставаться рядом, как тяжелый наркотик, который вновь принуждает твоё сердце биться с запредельной частотой. Он любил смотреть на того, кто даровал ему жизнь, он чувствовал некую власть, ведь Хемунд - тот единственный, кто смог восхитить Бескостного. Священник упивался минутами, которые Ивар посвящал ему, он ненавидел за это себя и его, но чувствовал вселенское притяжение. Он яростно доказывал себе, что на это все - воля Божья, что это не он сам тает внутри от голоса Ивара, а Христос заставляет его пройти через это.Хемунд его боялся, но он никогда не позволил бы себе уйти. Его влекло к тому, чьи синие глаза гипнотизировали, стоило лишь взглянуть в них. Ивар был хорош собой, они оба прекрасно знали это. Бескостный наслаждался тем, как на него реагируют все, даже родные братья - они всегда отступали перед его натиском, и он не представлял себе, что его может завести противоположное. Он преклонялся перед человеком, который единственный из десятков ранее людей не стремился сделать шаг назад, когда Ивар сокращал расстояние, который имел смелость ему дерзить, ответ которого ему приходилось ждать.
Увидев епископа первый раз, он хотел убить его, убить медленно и мучительно, любуясь обнаженной плотью чуть живого человека, подставляя пальцы под ручейки крови, нервно оскалясь. Но что-то во взгляде Епископа его остановило, это "что-то" словно сковало его руки, не позволяя убить.
Ивар до сих пор представлял в голове сотни картин, так ярко всплывающих у него в мыслях каждую минуту. Это затуманивало его взор, появлялось во снах и мешало думать. Он день за днем ясно видел, как Хемунд со связанными запястьями стоит на коленях на каменном полу, как в первые их встречи, когда тот пленил его. Его с самого начала заводила та дерзость, с которой тот смел смотреть на него, его мир рушился раз за разом, когда священник заставлял его внимать своим словам.
Ивара никогда не тянуло к женщинам, у него не получилось заняться любовью и тогда он ещё не понимал, почему. Но сейчас он яростно в забытье сжимал пальцы, закрыв глаза, в уме вновь возникали до малейших подробностей их будущие встречи. Он хотел потратить часы на то, чтобы изучить всего мужчину. Он представлял, как проводит рукой по его плечам, как медленно гладит лезвием ножа губы, шею, ключицы. Сходил с ума, погружаясь в головокружительный транс, думая о том, как впивается зубами в мужскую шею сзади, как больно ударяет жёстким хлыстом по оголенной коже, он желал слышать, что делает ему больно, жаждал доказать обоим, что владеет всем. Он бы все отдал за то, чтобы вбить раз за разом крепкое тело в ледяной пол.Ивар знал, что так и будет когда-то. Он, как и всегда, был твёрдо уверен в том, что ему удастся осуществить эти мечты, но не сейчас, немного позже..Так он думал каждый раз. На самом деле, он не мог признаться себе в том, что если Хемунд скажет ему "нет", придётся отступить. Не из-за того,что ему жаль, не из-за того, что он не может его ослушаться, а потому, что он не получил тех ощущений, что хочет. Ему до дрожи необходимо именно повиновение епископа, именно его пронзительные глаза, закатившиеся от наслаждения, могли доставить Ивару то удовольствие. Он хотел увидеть, как Хемунд будет молить своего Бога о прекращении, и тогда Бескостный доказал бы ему, что он сам Бог в тех стенах.