*** (1/1)

Эдвард плещет в лицо водой и мотает головой, позволяя прядям волос свободно колыхаться на ветру. Волосы искрятся и переливаются, на ресницах набухают сверкающие капли, язык облизывает припухшие губы...Шрам непроизвольно сглатывает. На Эдварда всегда приятно смотреть, но сеансы его умывания превращаются почти что в священнодействие (Шрам подозревает остатками мозга, что это богохульство, ему стыдно, но в его голове слишком много мыслей об Элрике и восстановлении страны, чтобы оставалось место сожалениям и чувству вины).— Ты не в музее, — фыркает Эд. — Можно не только смотреть. — Мне нравится на тебя смотреть, — Шрам неуверенно улыбается (улыбаться его взялся научить Эдвард, которому сопротивляться было решительно невозможно, как и выбросить его из мыслей хоть на секунду). Эдвард фыркает и отводит пряди от лица. Шрам в который раз с удивлением отмечает, что волосы у Эда стали светлее кожи, что смотрится странно, но безумно притягательно.— Так и проморгаешь все интересное, — фыркает Эд, ныряя обратно в их палатку. Рубашка Шрама на нем уже не смотрится огромной, и Шрам с уколом ревности думает, что скоро Эдварда надо будет заставлять надевать кроме нее что-то еще: делиться он был не намерен.