*** (1/1)

Эд сам не знает, что заставило его выйти на следующей же станции и поменять билет. В Ишвар теперь идет много поездов, он активно отстраивается, и то, что правительство стремится помочь, изменило и позицию, и людей. В Ишвар едут добровольцами — помогать. В Ишвар возвращаются беженцы. Но Эду не привыкать путешествовать в любых условиях, так что он уступает свое место молодой матери, а сам едет, сидя на своем же чемодане в тамбуре. Через несколько сотен километров он принюхивается к дыму и думает, а не начать ли курить самому — чтобы хоть так успокоить нервы.Он не знает, зачем приехал. Шрам умер, так сказал ему Рой — а тот хоть и врать горазд, но губы в этот раз кривил уж больно по-настоящему. Шрам умер, а Майлз уехал сюда — ведь ему все-таки удалось изменить мнение об Ишваре. Эдвард думает, а не навестить ли ему Майлза, но решает, что не стоит.Работы много, и лишней паре рук рады. А на то, что Эдвард хромает, всем наплевать. Он здесь не единственный с автоброней. Эд пару раз замечал даже ишваритов с протезами.Он постепенно перемещается по Ишвару, неделя там — а потом две в другом месте, и снова переезд. Что-то не дает ему сидеть на месте, не дает остановиться. Засыпает он только вымотавшись до того, что просто падает без сил. Он думал — война с гомункулами уже позади. Но она догнала его, как только он уехал из Ризенбурга.

А в один — прекрасный? ужасный? — день, работник этажом выше не удерживает балку, и она падает прямо на Эдварда. Упала бы, если бы не... — Ты совсем не изменился, — говорит Шрам. Эдвард рассматривает его с удивлением и оказывается вынужден признать: — А тебе идет.За спиной Шрама стоит Майлз, и ясно, что он удивлен, но рад видеть Элрика.Вечером они находят Эдварда у общего костра и отводят к себе в палатку — у руководителей восстановления чуточку побольше удобств, чем у остальных.— Какими судьбами? — спрашивает Майлз. Эдвард смотрит на Шрама, отблески огня играют в его глазах, но он качает головой и отвечает: — Не знаю.Они выпивают — совсем немного, за встречу, но им хватает. Эдвард не улыбается и смотрит только на свои руки.Ночевать он остается в их палатке. Майлз смотрит на то, как абсолютно пьяный (хотя и выпил-то только глоток) Шрам нежно гладит кончик косы Элрика, потом ему надоедает, и Майлз оставляет их наедине.Теперь Эдвард переезжает из города в город с Майлзом и Шрамом. Они все работают наравне, но мужчинам нужно решать еще и множество организационных проблем, а Эдвард постепенно загорает почти до черноты, работая целый день под немилосердным Ишварским солнцем.

В очередной город Шрам и Эдвард уезжают без Майлза.— Почему ты один? — спрашивает Шрам. — Ты вернул своего брата, но теперь более одинок, чем раньше. — Цели нет? — пожимает плечами Эдвард. Ему почти все равно. Работа выматывает его, не давая слишком много думать.У них две походные кровати, но с каждым городом они ставятся все ближе.Однажды Эд просыпается в объятиях Шрама, но не спешит вскакивать с криками. В конце концов — все к тому шло. Он смотрит на часы и со вздохом будит мужчину — хотелось бы еще посмотреть на него спящего, обычно Эд просыпается позже, но дело на первом месте.Шрам не спрашивает "Ты останешься?". Эдвард благодарен ему за это — он не знает ответ.