Часть 2 (1/1)
—?Ты что несешь, любезный? —?разозлился Лютик. —?Считаешь, если чародей, значит, можешь головы нам дурить? Думаешь, я мандавошек не видел?! —?Он сорвался на крик.Накатывающие волнами приступы почесухи сводили с ума. Пытаясь вернуть утерянное душевное равновесие, Лютик, прямо через ткань портков, перекатил член с одной стороны на другую, а потом обратно.—?Не нужно нервничать, милсдарь… —?Старик и не подумал обидеться. —?Может, с обычными мандавошками вы и водили близкое знакомство, но тут совсем другие паразиты.—?Какие?—?Эти от чародейского заклятия появляются. Их и глазом-то не увидишь. Больно мелкие. А уж живучие?— страсть. Обитают на лобковых волосах и глубоко под кожей.—?И чем их можно вытравить?—?Да ничем. Они или сами передохнут, или создатель заклятия помочь может. Обычные средства бесполезны.—?И сколько ждать? —?уже понимая, как они влипли, поинтересовался Геральт.—?А вот это мне неведомо. Только наславший знает точное количество дней. Но вы не переживайте, даже при самом плохом раскладе больше одного лунного цикла они не живут.—?Чего?! —?взвыл Лютик. —?Я несколько часов еле вытерпел, а ты твердишь почти о месяце?—?Очень сочувствую, милсдари. Выход один: ищите наславшего. Вспоминайте, кому дорогу перешли. И, как вы уже поняли, меня можете смело вычеркнуть из списка лихожелателей.Геральт не стал больше разводить политесы с чародеем и, кинув на стол деньги, потащил Лютика на улицу. Он стремился побыстрее вернуться в харчевню, чтобы спокойно обдумать ситуацию и… почесаться. Долго. Смачно. От души! Это у барда портки были сшиты из мягкой ткани, хоть зачешись. А через жесткие кожаные штаны член особо-то не пожамкаешь и туда-сюда не покатаешь.—?Что делать-то, Геральт? Что делать-то? —?горестно простонал Лютик, прерывая размышления ведьмака о преимуществах ношения матерчатой одежды.—?Заканчивай кудахтать! Вернемся, и я что-нибудь придумаю…***На обратном пути оплеухи Лютику помогали плохо. Зуд зверем вгрызался в плоть, туманя сознание до обморока. Увидев остекленевший взгляд барда, Геральт, конечно же из самых лучших побуждений, резко дернул Лютика за рукав, да так неудачно, что тот, совершенно потеряв ориентацию в пространстве, налетел пахом на его бедро, охнул от прикосновения и неожиданно принялся кобельком тереться о штанину.Некоторое время ведьмак ошарашено смотрел, как Лютик, поскуливая, самозабвенно трахает его ногу: ну ни дать ни взять озабоченная псина.—?Очнись, Лютик! Очнись! Зараза! —?Он встряхнул ?насильника? с таким остервенением, что бард прикусил язык.—?Блыать! —?невнятно простонал Лютик, приходя в себя от резкой боли. —?Прости, прости, Геральт, я совсем голову потерял, шибко почесаться приперло. Ты не думай, не до траханья мне… —?уже членораздельно выговорил он.—?Верю! Шевелись! Мы почти пришли.Лютик не лгал. Стояка у него действительно не было. Он хотел именно чесаться. А извинения… Ведьмаку сейчас, честно говоря, было не до извинений, потому что при каждом шаге он пытался поплотнее сжать ягодицы, чтобы половинки активнее терлись друг о друга. Сжимать булки, следить за бардом и одновременно с достоинством идти по улице?— не получалось. Теперь его обычно четкая стремительная походка скорей напоминала переваливание упитанного пингвина. Зато как славно полужопия шаркались друг о друга! Между ними только что искры не проскакивали. Хвала богам, редкие прохожие не обращали на их странную пару внимания.***В комнату они ввалились совершенно без сил.—?И что теперь? —?запуская ладонь поглубже в гульфик, поинтересовался Лютик, до боли наяривая ногтями пах, постепенно переходя к пощипыванию мошонки.Новый способ ?чесания? приносил секундное облегчение.—?Теперь мы выпьем это.Этим оказалась склянка с мутной горькой жидкостью.—?Надеюсь, ты не задумал самоубиться и прихватить меня на тот свет? —?отхлебнул из склянки Лютик.—?Только тебя мне на том свете не хватало! Это сильнейшее успокаивающее средство. Может, нас отпустит, хоть ненадолго.Их действительно немного отпустило. От выпитого зелья тело задеревенело. Зуд остался, но где-то далеко, на задворках сознания.Лютик облегченно выдохнул: наконец-то можно было вынуть руки из портков. Окружающие вещи больше не вызывали назойливого желания тереться о них передом и задом.—?Никак в толк не возьму, кому мы насолили? Мы же тут только третий день. Чародей сказал, что он ни при чем. Ты ему веришь, Геральт? Вдруг старик врет? И эти магические огненные мандавошки. Да я о такой дряни вообще впервые слышу!—?Я тоже. Сиди здесь. Я спущусь в общий зал. Узнаю, кто еще из чародеев живет поблизости.***Ведьмак вернулся минут через пятнадцать.—?На окраине города есть один… одна… И это?— Йеннифэр! —?сообщил он с порога.—?Ты гонишь!—?Нет. Остальные волшебники живут слишком далеко. За три дня вряд ли до них донеслась молва о нас. Поэтому остается Йеннифэр. Но зачем ей?—?Может, ты и убил сотни чудовищ, но в отношениях с женщинами совсем не разбираешься. Вечно ведешь себя как тупая скотина.—?Заткнись! Никто не жаловался. Мы нормально расстались. Ну, почти нормально…—?Сам заткнись и дослушай! —?Лютик, предчувствуя грядущие мучения от зуда, молчать не собирался. —?Ты же перед ней даже не извинился после ссоры в горах. Наорал и все. На всех наорал. А может, стоило извиниться? Пусть не устно, не в глаза, так хоть письменно?—?С чего мне извиняться? Я был прав! Спас ее от джинна, а что до неестественной магической природы наших чувств и свободы выбора…—?Да чихать на твою правоту. Спас?— не спас. Свобода?— несвобода. Тут в другом, возможно, дело. Она, хоть и ведьма, но все равно баба. А ты… здоровый тупой мужлан. Мне Йеннифэр, конечно, никогда не нравилась. Но читать морали женщине о смысле материнства мог только идиот. Она, по-видимому, обиду затаила… А теперь узнала, что мы приехали, и решила развлечься. В своем любимом стиле.—?Не стала бы она…—?Ага. То-то у тебя в штанах хер малиновый и очко горит. Вот только я тут при чем? Поехали быстрее к ней. Пока твое зелье действует.—?Нет.—?Ты совсем спятил? Как это нет?—?Да не в этом смысле ?нет?. Я мальчонку к ней отправил с просьбой принять нас. Не тащиться же наобум через весь город, когда ты мне ноги трахаешь… Сначала дождемся ответа.—?Я не трахал твои ноги, а чесался…—?Да без разницы. Выглядело-то именно так…—?Не трахал, а чесался!—?Умолкни.Мальчишка вернулся быстро. Услышав стук, Лютик метнулся к дверям с такой скоростью, что чуть не снес встающего с кровати ведьмака.—?Что она сказала?—?Вам велено передать, что госпожа вернется завтра к вечеру. Тогда, милсдари, и приходите… —?промямлил пацаненок и, выхватив из рук Геральта монетку, вихрем умчался вниз.—?О-о-о,?— в отчаянии простонал Лютик. —?Мы сдохнем!—?Не сдохнем! Успокаивающее зелье еще есть. Потерпим.—?Сдохнем-сдохнем! Я-то уж точно! И все из-за тебя! А вдруг это не она, Геральт? Или это не огненные мандавошки?—?Не ной! Даже если не она или чародей ошибся со вшами, то чего б на нас не наколдовали?— Йеннифэр поможет. Сильнее нее на континенте вряд ли волшебники найдутся.—?Но вдруг…—?Заткнись! Иначе кляп вставлю. Думаешь, мне хорошо?***На что был похож остаток дня, ночь и следующий день? На кромешный ад, где черти медленно поджаривали задницы и члены ведьмака и барда. Каждая последующая порция успокаивающего зелья помогала хуже предыдущей. Организм привыкал. Прикладываться к склянке приходилось все чаще.К вечеру почесуха возобновилась. Правда, не с прежней силой, но достаточно чувствительно. Лютик понимал, что когда они доберутся до Йеннифэр, он будет готов целовать подметки ее туфель, лишь бы в промежности перестало жечь и свербеть.***Осенние дни коротки.С наступлением темноты они покинули харчевню. Благословенная тьма хорошо скрывала от посторонних глаз их весьма своеобразное путешествие.В каком-то обоссаном переулке ведьмак на секунду упустил Лютика из вида, так как отвлекся на чесание собственных яиц, и тот моментально пристроился задом к столбу, где на цепочке болталась какая-то вывеска. Подвывая и похрюкивая, он быстро заработал тазом. Вывеска раскачивалась и скрипела в такт. Почему барда не удовлетворяли руки?— Геральт выяснять не стал. Вслушиваясь в чудовищные звуки, издаваемые Лютиком и ржавой цепью, он едва-едва поборол желание пристроиться рядом.С горем пополам они доковыляли до нужного дома.?— Вынь руки. Скоро все закончится,?— скомандовал ведьмак.—?Подожди,?— прохныкал Лютик. —?Давай чуток почешемся, прежде чем войдем. Иначе я сорвусь.—?Черт с тобой, давай на посошок…Они дружно заскребли в мудях.—?Ты, главное, будь учтивым,?— не доставая пятерни из портков, посоветовал Лютик.—?А ты, главное, не встревай в разговор,?— сильнее ослабил шнуровку на клапане кожаных штанов ведьмак и, оттянув сзади пояс, переключился на шкрябание пятой точки.—?По рукам! —?брякнул бард.—?После того, где были твои руки?— я воздержусь…—?Фу-ты ну-ты, какие мы привередливые. Можно подумать, что ты ромашки собирал…—?Отвянь! Все. Заканчиваем,?— скомандовал Геральт.Они с трудом привели расхристанную одежду в должный вид, и ведьмак требовательно ударил колотушкой по медной пластине.