10. Своя среди чужих, чужой среди своих (1/1)

Его лицо, суровое и непробиваемое, сочилось шлейфом крови из раскуроченной раны, тысячью алых нитей прямо на белый ворот косоде, на проседь в рыжих волосах, на помпезную багровую накидку с золотыми кисточками, которая могла посоревноваться в пафосе с униформой капитана Шестого отряда. Бьякуя. Что-то было в нем от него еще. И эта отмороженная реакция. И эта нелепая аристократичность на рытвинах поля брани. И та безразличность во взгляде, который остановился на убитом противнике. В нем не сквозило ни уважением, ни жалостью. Только одним холодом. И он пронзил Куросаки как копьем, когда ее уличили в плохо скрываемом пренебрежении. —?…черт! —?Ичиго приложила ладонь к горящему липкому лбу. —?Приснится же такое. Рука рефлекторно потянулась за чашкой воды, но мокрые пальцы соскользнули с керамики, и черепки, с гулким стуком встретившиеся с пол, явно не посулили никакого счастья. —?Ичиго? У тебя там всё нормально? —?раздалось обеспокоенное за дверью. —?Да, ничего. Спасибо, Иккаку,?— машинально ответили ему, и только потом вслух удивились. —?Ты кричала во сне,?— пояснил шинигами,?— весь отряд на ноги подняла. —?Разве? —?Ичиго не помнила такого, ночью не просыпалась, и кошмаров не видела. Ну, кроме Него. Быть может, ей стоило остаться в лазарете, чтобы не доставлять лишних хлопот, или принять предложение поселиться в отреставрированном поместье Шиб, где должный уход за ней могли обеспечить слуги, но Ичиго честно не знала как находиться под одной крышей с тем, кто убил Зараки Кенпачи. Факт последнего просто не хотел умещаться в ее голове, хотя она присутствовала на дуэли в первых рядах и собственными глазами видела, как капитан испустил дух, и как потом его похоронили рядом с Уноханой, и даже видела тот злосчастный наскоро состряпанный приказ главнокомандующего Кьораку о назначении Шибы Ичиго новым командиром Одиннадцатого отряда. Сегодня должно было состояться его торжественное вступление в должность. Его и ее. Словно в издевку, воскресший из анналов истории родственник назначил второго шинигами по имени ?Ичиго? своим лейтенантом. Она плохо воспринимала новую роль. Этот мир ей резко показался другим, Готей?— незнакомым, а привычное шихакушо выглядело не таким уж привычным. Лейтенантский шеврон на столе вообще мозолил глаза третьи сутки. Переставшая быть временной шинигами понятия не имела куда тот пришпандерить: на руку, на пояс или вообще сунуть в карман, как некогда печать с собой таскала. Ах, ну да, лейтенант?— ?это же такая честь!? Ичиго с шумом выдохнула, умывшись в тазу, и исподлобья зыркнула на пародию прежней победительницы в отражении. Другие расплачивались за грехи, а она?— за успехи, ну здорово, че. Взяв узкий шнурок для волос, Ичиго продела его в петли таблички и надела ту подвеской на шею как десятикилограммовый хомут. Только и каникул у нее было?— в плену на Краю света. —?Выглядишь неплохо,?— отозвался по-прежнему торчавший у нее на пороге Иккаку. —?Зато ты плохо врёшь,?— попыталась закрыть она дверь на замок, но тот не поддался. Иккаку молча отобрал у нее ключ, чертыхнулся, прихлопнул по дужке, щедро плюнул на резьбу и, вставив ключ снова в затвор, прокрутил плавно два раза. —?Трижды не крути?— потом не откроешь. Ичиго поблагодарила давнего товарища кивком, хотя, признаться, по-прежнему не знала как смотреть тому в глаза. Еще пару дней назад именно он жил в этом доме, носил звание лейтенанта, руководил отрядом, а ее появление будто лишило его всего разом. —?Извини,?— небрежно поддела она шеврон,?— знаешь, я этого не планировала. —?Ну, ты и умирать так рано не собиралась, а оно произошло. Забей, Ичиго. Лейтенантом без капитана Зараки я всё равно быть не хочу, да и ты нам не левый человек с улицы. Так что, считай, нормальная кандидатура. ?Нормальная, как же?,?— пожала Ичиго плечами и увязалась за вновь третьим офицером по тропе, ведшей к административному зданию отряда. Там уже вовсю копошился народ, а слуги из поместья Шиб то накрывали столики под каштанами, то расставляли кувшинчики саке, то раскладывали на траве подушки для сидения. Сегодня здесь обещали пир горой, и весь цвет Готея прибывал на торжество в обязательном порядке, что бы там каждый ни думал на самом деле о новом капитане. Носившие титул Кенпачи никогда не были в чести у других шинигами, особенно у потомственных, и сейчас это подчеркнуто снисходительное отношение выказывал Кучики Бьякуя, несмотря на то, что сейчас перед ним стоял равный, а не какой-то дикарь вроде Зараки. Впрочем, нынешний глава Шиба тоже одичал за века добровольной службы за чертой Руконгая. Ичиго видела его там. Там был его дом, а не здесь, где его абсолютно не трогали ни вежливая обходительность, ни лживые ужимки, ни мир и покой в шихакушечном братстве. Капитанов и лейтенантов он приветствовал скупо, так же безэмоционально принимал поздравления, на бойцов ниже рангом и на собственный отряд практически не взирая, как на мелких насекомых. —?О! А вот и она! —?оповестила громко Мацумото, опережая главнокомандующего и получая за это порицательный взгляд от его лейтенанта Исэ. —?Ичиго! Птичка! А ну давай сюда, к нам, мы придержали тебе местечко! —?Ну чего ты суешься, Рангику,?— тотчас же подпрыгнул за столиками на другой поляне Ренджи. —?Ичиго сядет с нами, мы ее лучшие друзья, и потом, она не может отказать капитану Кучики. Куросаки попыталась припомнить, а когда это ее, собственно, Бьякуя приглашал, но не успела съязвить, как ее за руку уже цапнул Иккаку и заткнул рты обоим своим твоварищам-собутыльникам: —?Ренджи! Рангику! С какого бугра она станет к вам подсаживаться, если Ичиго будет сидеть со своим теперь, Одиннадцатым, отрядом, так? —?Он испытующе посмотрел на нее. Рыжая смутилась?— столько внимания, словно она новый ученик в классе и всем резко стало до нее дело. Лысина Иккаку покрылась уже испариной, когда она согласилась?— не потому что так прозвучало правильно, а потому что так она точно никого не обидела бы, хотя ей не дали ступить и пары шагов замечание Двенадцатого Кенпачи, виновника торжества: —?Мой лейтенант займет место рядом со мной, как и должно. Во дворе Одиннадцатого отряда запала звенящая тишина, и все взгляды вновь устремились на бывшую временную шинигами. Только идиот мог не знать как она относилась к приказам,?— а из уст Шибы это прозвучало именно как приказ,?— но спасать ситуацию быстренько взялся лично главнокомандующий. —?Прошу-прошу вас, Куросаки-сан, не откажите в любезности старику и разделите со мной и моим другом чашечку-другую саке… —?Ей нельзя еще пить по генсейским меркам,?— строго сверкнула на него очками Нанао. —?…тогда чаю, воды, сиропа, да хоть мисо-супа, только прошу вас пойдемте-пойдемте к нам,?— взял Кьораку ее тотчас под локоток и усадил рядом со своей дорогой Нанао и аккурат напротив Шибы, очень давнего приятеля. —?В самом деле, зачем нам сейчас ненужные разрушения в Готее, не так ли? Толпа с заметным облегчением выдохнула, вокруг постепенно стали доноситься более оживленные разговоры, тосты и прочая застольная ерунда, которую ловили уши Ичиго между светской беседой двух старых, как свет, капитанов. На празднике оказалось скучнее, чем она предполагала, чем она помнила по прежним посиделкам времен победы в Зимней войне и по восстановлению Общества душ после вторжения квинси. Шинигами будто осторожничали показывать свои настоящие эмоции и лица перед пришлой невесть откуда легендой, хоть тот безусловно заслужил уважение за свою верную пятисотлетнюю службу.

Ичиго никак не могла взять в толк, что в нем не так, особенно когда ее, рьоку, встречали с совершенно противоположными настроениями. Чужая по крови, она стала для готейцев тем, за кого каждый второй мог отдать жизнь без лишних раздумий. А ради Шибы стали бы они рисковать? И станут ли вообще слушаться ребята из Одиннадцатого этого капитана? Его мощь и безоговорочная победа над предыдущим Кенпачи обязывала их признать его авторитет, но вряд ли они станут безропотно следовать за этим странным шинигами с тяжелым взглядом, в котором читалось хитрости больше чем у Айзена с Яхве вместе взятых. —?Что, не нравлюсь? —?хмыкнул он, когда она так и не отворотила глаза. —?Неа, не нравитесь. —?Ичиго никогда не скрывала того, что думала, поэтому и извиняться за то, что встала из-за командирского стола и перебралась в шумную компанию товарищей из своего отряда, тоже не стала. Там никто не спрашивал у нее, можно ли ей пить или нельзя?— Иккаку сразу протянул ей налитую до краев чашку саке. —?За капитана! —?выкрикнул он, и Ичиго вслед за всеми одним махом опрокинула водку в горло, зная за какого именно капитана сейчас они пили. Это был чудовищный пир на еще не рассыпавшихся в прах его костях, и за это Ичиго тоже ненавидела своего командира.