Глава 46. Лиловая роза... (2/2)

Спускается вниз к этим двоим. Ну когда настанет тот самый день, когда они хотя бы смогут находиться рядом без скандалов и притензий.

— Только не вздумайте разнести дом в присутствие детей!

— Успокойся, сестренка, — рявкнул тот.

Не успокоится она.А вот ему как раз необходимо утихомирить разбушевавшехся внутири демонов.

— Он мне ничего не сделает, Ребекка. Или что потом он скажет Хоуп? Какую ложь придумает? А мне правда интересно, что вы все скажете ему, — кивок головы в сторону ребенка, — То, что мамочка умерла и виноват в этом папочка. Я и не удивлена, что твоя очередная кукла долго не продержалась.

Кажется нравится Маршалл трепать ему нервы и выводить из себя.

— Хейли, нет, — попыталась возразить первородная.

— Ну тогда придумайте ложь по правдоподобнее. Я пришла сказать, что временно стая уйдет из поселение. Мы давно не обращались. И если ты все еще помнишь о нашей дочери, то, у нее все хорошо.Она звонила утром.

— Мальчики, идем в дом. Я налью вам сок с бенье, — позвала детей Ребекка.

Дети поспешили к ней, взяли ее за руки и все ушли в дом. Не хотела бы она, чтобы они стали свидетелями чего — то плохого.

А развернувшись брюнетка просто уходит.

Не примет она присутствие этого ребенка. Это необъяснимо. Она же всегда рада детям, поддерживает. Так почему у нее подобная реакция на невинного мальчика? Может потому что, он теперь наследник Клауса Майклсона, а не их общая дочь.

Скучает ли он по Алане? Не хватает ее сегодня? Думал ли он, что все так может обернуться?

Присев в кресло коснулся ожирелья, что на его шее.С геордичной лилией, когда — то это украшение выбрала Алана, а теперь он носит его.

Давно пора ему было попрощаться с Аланой Роллод, только не может. И пусть она не вернется, но осталась ведь частица — их общий ребенок, рожденный в любви и только ради этого ему стоит продолжать свое существование. Поэтому и согласился на все условия Ивони. Только бы быть рядом с Ингвальдом.

В чем — то Хейли права и это он убил любовь.

А став старше ребенок поймет его? Примит, то, что некоторые ошибки не исправить.

Не спасти.

А время стремительно мчится вперед

Ингвальду семь. Мальчик просыпает в своей комнате. У него есть дорогие игрушки и Человек — паук его любимый супер герой. Поэтому на нем пижама в красно — черных тонах с этим героем. Еще ему нравится Халк, Железный человек и Супер мен. Рассматривает картинки в комиксах и читает вслух. Видимо воображает себя одним из этих супер героем бегая с игрушечным щитом. Ему нужна свобода и друзья.Мультики он смотрел довольно редко, ведь его любимая бабушка записала его на плаванье. Он уже изучает итальянский язык. Не говоря о секции бокса, на которой настоял его отец.

— Доброе утро! — звонко произнёс вбежав на кухню, сев на свое место.

— Доброе, — ответил чернокожий мужчина встрепал светлые, слегка непослушные локоны.

— Дедушка Зен, а ты расскажешь интересную историю сегодня перед сном? — спрашивает он.

— Да, и куплю тебе тот выпуск комикса, который ты хотел. Прочитаем вместе.

— Круто! — воскликнул тот.

Ивони суетилась готовя завтрак. Залила теплым молоком сладкий завтрак для внука.

С возрастом замечат, что глаза у ребёнка — отца, а вот пухлые губы — в мать.

Рядом с ним забывает обо всем плохом. Ингвальд растет веселым и здоровым. Мелкие шалости в его возрасте простительны. Например, дорогая разобранная машинка.

— Кушай, милый, — сказала та присев рядом.

Ей все еще непривычна новая жизнь. Посвящала себя работе, а теперь у нее все время уходит на ковены и заботу о ребенке. Если бы она так же поступила со своей дочерью, выбрав ее, а не карьеру было бы все иначе? Этого никто не знает.

Он то помнит, какой сегодня день и вероятнее всего Ивони поедет на кладбище и так, чтобы не столкнуться там с кое — кем.

Неожиданный звонок в дверь напрягает всех присуствующих.Еще слишком рано.

— Папа! — так звонко.

Бежит, чтобы открыть дверь, оставляет ложку. Ну вот разве так можно? Ивони покачав головой допивает свой кофе не ошибается видя стоящего в пороге Клауса, который пытается улыбнуться. Обнимает мужчину, который слегка нагнулся.

— Привет, сынок.

— Проходи, мы завтракали.

— Смотри, что у меня есть, — протягивает мальчику запакованные коллекционные комиксы о Человеке — Пауке. — У других таких точно не будет.

Естественно это дорогой и коллекционный сборник комиксов. Явно Зен не смог бы раздобыть подобный.

Ребенок в восторге, подпрыгивает.

— Тебе стоит вернуться за стол и доесть, — строго сказала Ивони, если ее командный голос действовал на подчиненных, то как быть с малышом.

— Я буду кушать с папочкой, — взяв за руку тот тянет за собой и Клаус вынужден сесть за стол.

Ну вот явно же, что характер у ребенка непростой. Уже с детских лет так расчетлив.

— Кофе? — предлагает ведьма.

— Не откажусь.

И все же она поднимается, наливает черный кофе в чашку. Ставит перед ним.

Пока малыш переодевается и собирает в рюкзак необходимые вещи, ведь выходные он проведет у Майклсонов взрослые могут поговорить.

— Чтобы в полдень тебя и близко на кладбище.

— Это угроза?

— Так… Предупреждение. Не хочу тебя там видеть, когда приду.Мы еще обсуждаем многие спорные вопросы.

— Пусть ковены не ожидают от меня бесплатных котелков, а тем более метел. Я собираюсь в Италию и сын летит со мной.Это не обсуждается.

— Ну да, ты тот самый отец, который отвез ребенка к морю.

— Один лишней билет для тебя определенно забронирован. Но я могу поменять бизнес — класс на эконом, если это кого — то не устраивает.

— Неделю твоего общество я выдержу.

— Будет время на шопинг.

— Определенно.И встречи со старыми друзьями.

Ингвальд на прощание машет ручкой уходя с Клаусом из квартиры. Инови же выдыхает. Все равно в воскресенье ровно в восемь вечера ее внук вернется.

Садит в детское кресло, а сам спешить сесть в кресло водителя.

Он игнорирует входящий вызов от старшего брата. Потом поговорят.

С Ивони стараются не вспоминать о прошлом ради Ингвальда и его будущего.Только ни черта не выходит.

Бесполезно растрачивают последнее силы.

Повернув голову мальчик замечает букет лиловых роз на заднем сиденье.

— Красивые цветочки, — спрашивает ребенок. — А для кого они, папа?

Не так Клаус себе представлял этот разговор с подрастающем сыном, но не может он игнорировать это бесконечно.

— Для твоей матери Аланы, сынок, — вдруг Майклсон и часто моргает, глаза слезятся и это видит ребенок.

Вообще убить Клауса Майклона можно воспоминанием о ней. Об этой этой лиловой розе.

— И она не вернется, Ингвальд, — продолжает тот. — Никогда не вернется и виноваты в этом местные Предки. Знай это.

Подливает масло в огонь ненависти собственного сына. А каким он вырастит, если постоянно ему будут твердить об этом.

Просто стала воспоминанием [таким отдалённым и ускользающем].Видит ее рядом с собой.

Довольно часто представляет ее живой.

Вот она сидит в гостиной наблюдая за играющем сыном.

Или они все вместе ужинают.

Или она целует его, забежав в комнату отведенную под мастерскую в простом костюме.Такая домашняя.Или слушает его сидя на полу с бокалом виски в шелковом светло — молочном халате.

Он по прежнему один.

Один в практически заброшенном доме.

Порой напивается до беспамятства, только чтобы шатающееся падая увидеть хоть на миг ее.

Не бежит от себя.

И Клауса Майклсона убивает тишина.

Это то, что ему нужно?

— А какой была моя мамочка?

Конечно же объяснений не избежать и Ивони постепенно подготавливала почву.Мальчик ростет и конечно же у него появляются вопросы.

— Доброй.Она добрая… Я сейчас отвезу тебя к тете Ребекки и Марселю.А потом мы пойдем в твое любимое кафе за бургером с курицей и колой.Только бабушке не говори.

— Вау! Я поиграю с Девидом.Хорошо.

Не скажет Клаус, что оставив сына поедет на кладбище.Но у каждого своя правда.

Вдали слышна музыка.

Ребекка настаивает на том, что Ингвальд должен узнать правду, а Клаус отмалчивается.

А вот чтоу него вместо сердца? Камень? Глыба? Железо?

Подросшему ребенку определенно нужно уделять время и ему нужны оба родителя, как жаль что это невозможно Он все чаще остается у отца, что не устраивает Ивони, но никто кроме Клауса не научит того отстаивать себя. Он радует проводя время с отцом. Сегодня тот обещал ему пройтись по городу и зайти за пиццей. Многим нравится подобная быстрая еда. Мальчишка бежит в задней двор, к джипу, в котором его ждет отец. Ингвальд не смел бы ослушаться любимую бабушку, поэтому сперва занятия, а после заслуженный выходной. На школьные собрания ходит она, а не Клауса, которого уж точно невозможно убедить в том, что это необходимость хорошего родителя, а вот в школу подвозит лично.

А в Новом Орлеане все словно замерло.

— Вот так куда лучше, сын, — Клаус поднимает ворот черной кожанной куртки девятилетнему ребенку.

— Да, ладно тебе, пап — съезвил тот покинув авто.

— Помни, что я проверю результаты теста по матиматике лично.

— Да, я подготовился.

Ему нужно спешить в школу. А после секции и каким же усталым он будет вечером. Привыкает, что во всем его хотят видеть лучшим.

Этой ночью одиннадцатилетнему Ингвальду не спиться. Заботливая тетушка Ребекка уложила его спать, а этот яркий лунный свет мешает уснуть или дело в другом. Сел на постель, прижал к груди игрушечного волка, отодвинув одеяло. Смотрит на фотографии, что стоят на полке. Последняя с празднование его Дня Рождения.

И не хватает только той, которая дала жизнь.

А что он вообще знает о матери?

Слишком мало. С ним на эту тему не разговаривают.

Видел ее на нескольких фотографиях, что так бережно хранит его отец.

Дверь в мастерскую открыта и в доме только охрана. За Ребеккой и Девидом приехал Марсель. Его сестра ведь так желала собственную семью и не обязана быть здесь.

— Пап, — тихим голосом.

— Сын, твоя тетя Ребекка сказала, что уложила тебя, — Клаус обернулся.

— Не спится, — ответил тот подойдя ближе. — Я хотел с тобой поговорить.

— Да, — кратко ответил мужчина, опустил в стаканчик кисть.

— Мне так мало рассказывают о маме. Какой она была? Ты ее любил? Как вы познакомились? Что тогда произошло? Бабуля говорит, тоже что и ты. Она была доброй и пожертвовала собой ради спасения Нового Орлеана.

— Это правда, Ингвальд, — опустив руки на хрупкие детские плечи.

Эти невинные детские голубые глаза. Когда — то и Клаус Майклсон был таким.

— Ты ведь знаешь, что наш род происходит от викингов. Так вот, у нашего народа есть одно поверье. Скандинавы верили, что у мужественных женщин будут такие же дети и выбирали такую женщину, которая передала бы детям свое бесстрашие. Мужчины уходили на войну, а воспитывать будущих воинов приходилось женщинам.

— Так значит она была смелой и красивой. Я видел фотографии. Вы на них такие счастливые.

Жаль, что то счастье осталось только на фотографиях, что пылиться в рамках. Это самое счастье вернуть, увы, не возможно.

— Храброй, умной и бесстрашной. Мы познакомились здесь, во время ужина. Ей грозила опасность.Она только стала регентом города.

— И ты защитил ее! Вау! А сейчас регент моя бабушка.Она сделает все ради моей безопасности и всего города. Говорит, что однажды я должен занять ее место.

— Да, Ингвальд. Твоя бабушка такая.

— А еще заставляет меня ходить в эту отстойную секцию по шахматам. Я хочу поиграть, а не сидеть там.

— Игра в шахматы очень интересная, развивает мозг. Ты думаешь на несколько шагов вперед. Это помогает в реальной жизни и во время сражений.Я вырезал фигурки и покажу тебе. Мы сыграем партию и ты проймёшь, что игра не так скучна.

— В отличие от моего дяди Элайджи.

— Да.

— Так какой была моя мама? Почему же ты не спас ее тогда? В тот ураган.

— Я ничего не смог сделать, сын и виню себя за это. Так нужно было Предкам. Если бы я мог… Она была храброй, отважной, справедливой и ездила на байке, при этом чуткой. Тратила свои силы на других, тех кого любит и боролось за тебя, за меня. Мы жили в Италии, где ты и родился.Сейчас, спустя столько лет я понимаю, что любил ее и потерял. Она полюбила меня таким, какой я есть, прощала, а я не ценил это.

— Вау! Но у тебя есть я. Я люблю тебя. Давай завтра отвезем ей любимые цветы — лиловые розы. Вместе?

— Нет. Нет. Ты слишком мал, чтобы ходить на кладбище.

— Я не боюсь. Я же Ингвальд бесстрашный. Еще я знаю, что бы самый сильный, поэтому тебя бояться. Я стану таким же? Покажи мне! Я не боюсь тебя.Ты хотел бы этого для меня? Что со мной будет?

— Я не знаю, Ингвальд, но не нужно стыдиться этого. Случится то, что должно случиться.

Не стоило бы ребенку видеть набухшие под глазами набухшие венки и желтые зрачки.

По телу Ингвальда дрожь, который ранее не видел подробных чудовищ.

Таким своим отца он никогда не видел и лучше бы не видел. Этот лунный свет и ярко — желтые глаза.

Но он не испугался, а сильнее обнял его за шею.

— Я тоже очень сильно по ней скучаю.

Если Алана является Ангелом, то Клаус — Дьяволом, монстром.

Тогда же кем является Ингвальд — Саммерли Майклсон?

Ему предстоит пережить многое.

А чем раньше он узнал правду о своей семьи и отце, тем лучше.

Не сможет семья Майклсон надолго сохранять невинность.

Вот кто дарит машину на четырнадцатилетние и учит водить? А вдобавок новенький игровой компьютер.

Часто ее внук залипает в видеоиграх, общается с Девидом и не спроста же они ходят вместе в частную элитную школу.

И это не нравится его бабушке, как и то, что он запрещает заходить в его комнату.

А если волчьи гены возьмут верх и случится непоправимая беда?

Вот это самый страшный кошмар Ивони.

Поэтому сейчас, как никогда ранее ему нужен отец. Вот под силу ли женщине справиться с бунтующем подростком?

Тем не менее она все еще регент и замедляет старение с помощью трав и снадобий.

Теперь то у нее есть веские причины.

— Ингвадьд! — громко, снимая наушники.

— Ауч, бабуля, ты в своем репертуаре. Что стряслось? Апокалипсис? Или ты решила, что мне нужно заняться японским языком?

— Вот лучше б ты занялся спортом, в выходной день.

— Так я и знанимаюсь спортом. Кибер спортом.

— Твоей отец звонил и ждет тебя на пробежке через час.

— В такую рань! Черт! А сколько времени.

— Только не говори, что играл всю ночь!

— Типа того. Мне не обязательно спать. Если помнишь, то в моих жилах не совсем человеческая кровь, а заставить делать людишек то, что я хочу проще простого. Ты же учишь меня контролировать магию.Я лучшей ученик в классе. Что еще нужно от меня?

— Которой нужно пользоваться благо. Только во благо. Помни, что я чувствую всю магию используемую в городе.

— Я помню — помню.Не стоит поднимать, порывом ветра, платье симпатичной девушке. Ой, мой дядя Кол, наверное, оценил бы это, а вот Ди нет. Я еду на каникулы к ним на несколько дней. Обожаю Калифорнию. Ты не против?

— Нет.

— Приготовишь мой любимый смузи, а я пока переоденусь и приму душ.

— Хорошо.

Все же редко удается отвлечь Ингвальда от игр. Несмотря на то, что она все еще мечтает уничтожить Майклсонов, но ее внуку нужен отец, каким бы мерзавцем он не был.

Подросток берет пластиковый стаканчик со смузи покидая квартиру.Клаус уже ждал сына в своем автомобиле.

Сегодня на нем серая майка и черные спортивные штаны, кроссовки.

Нужно же правильно направлять энергию подрастающего сына, поэтому тренеровками Клаус занялся лично.

— И так, что сегодня?

— Думаю, что штанга.

— Супер.

— А как дела с приглашением на дискатеку самой симпатичной девочке класса?

— Черт! Нет! Вот зачем моя тетушка Бекс рассказала об этом. Я не хотел идти на эту школьную вечеринку.

— Я бы узнал. Нужен совет?

— Думаю да, пап…

— Тогда все просто. Будь смееле. Подойти и прямо скажи, что хотешь пригласить на танцы. Девушки любят уверенных парней. Смелых, опасных и с кем чувствую себя в безопасности. Добавим к этой форуле романтмческие моменты, но об этом в другой раз.

— Курс соблаздения от тебя. Вот уж правда это поможет мне.

— Ты еще очень многого не знаешь. Я научу тебя, как покорять женские сердца.

Кто не чувствовал себя одиноким в шестнадцать лет? С самого начало Ингвальд — Саммерли знал, что ждет его нечто подобное. Сидя за ноктбуком печатает эссе по литературе. Наблюдающая из далека Ребекка сказала бы, что его мать испытывала тягу к литературе. Но зачем ворошить болючую рану.

Подросток поднял голову, чтобы посмотреть на фотографию матери, протяжно вздохнул. Ему бы с одноклассниками сбежать на тусовку, как поступил Девид, а тот отчего — то отказался.

Алана заплатила жизнью.

Так все разрушилось…

Не с кем ему поговорить, о том как больно и как бы он хотел все изменить.

Что он принесет этому Миру? Не разачарует ли всех. Отца? Бабушку? Семью? На первом месте должны быть только их желания. А как же его?

Не беда, что он одинок окруженный людьми.

А кто еще испытывал и ненавидел одиночество [на протяжение 1000 лет].Правильно. Его отец.

— И так, мой любимый племянник, — подойдя к столу взяла его за руки, аккуратно отвела к постели.

Он конечно же разозлился бы, что его отвлекли от занятий, но сил и вдохновения у него не было для эссе по прочитанной книге.

А она словно почувствовала, что его что — то тревожит.

— Тетушка, если у тебя появилась очередная сумасшедшая идея, — попытался усмехнуться, но плохо это вышло.

— Ну я же та самая сумасшедшая тетя Бекс.

— Которая скупит ради меня все новомодные шмотки, — осветил он — Классно, но этим меня не удивит.

— Все что угодно для моего племянника, — провела по слегка вьющемся светлым волосам, взглянкла в глаза. — Я запишу тебя в салон на выходные.Нужно обновить стрижку.

— А какой смысл? — тихо.

— Так, ты можешь поговорить со мной на любые темы. Тебе нравится девочка? Или не девочка? — прохикала. — В любовных делах я специалист высшего уровня. Не поверю, что такого красавца отшили.

— Да нет у меня никого. Я просто не испытываю никаких светлых чувств. Понимаешь? Ничего… Только гнев и ярость. Каждый день.Каждое утро. Я думал, что одиночество поможет мне. Отцу же помогает. Но этот дом хранит столько воспоминаний. Я пытался даже убрать фотки с полок, только бы не вспоминать. Я это контролирую изо всех сил. Кажое утро во двоое тренируюсь с отцом или пробежка. Сегодня было круто драться на палках. Я уверен, что уложу его очень скоро.А что если у меня не выйдет? Что потом? Если я правда стану хуже отца. Здесь меня бояться. Бабушка хотела устроить мне церемонию посвящение в ковен и большенство было против принятия меня. Почему все меня бояться? И все закончилось тем, что я сам не пришел.

— Ой, если это проблема, то наоборот хорошо внушать страх врагам.

— Окей. Я не чувствую то, что Новый Оплеан мой дом. Здесь все не так. Почему? Может я вообще ошибка. Огромная ошибка и проблема.

— Да нет же, — прочела ладонью по его лицо. — Ты лучшее, что случилось с этой семьей. Ты наследние Майклсонов. Знаешь, у меня есть одна идея. Идем?

Может она правда спятила отводя его в гараж и сбрасывает защитный чехол мотоцикла перелает ключи и зеленый шлем.

— Мне нельзя и близко подходить к байку. Запрет бабушке.

— Ну, это же мой подарок на твое шестнадцатилетие и ей придется иметь дело со мной. Ты так и не катался. Почему эта железяка пылиться здесь? М? Если ты слабак и не готов увидеть мир газами матери. Мне казалось, что запрпты не для тебя, племянник.

— Мама.Да, она ездила на байке. Я знаю.

— И она хотела бы этоот для тебя, Ингвальд Поверь. Этот ветер свободы в лицо. Это то, что тебе нужно. Она была храброй и я не удивлена, почему твой отец испивал чувства к ней. Появился ты.Я помню, как впервые взяла тебя на руки. Ты вырос. Ты становишься прекрасным и сильным мкжчиной.

— А если я разобьюсь? Не справлюсь?

— Не думай об этом. Проедься по кварталу. Это мое желание для тебя А я буду рядом.

Принимает этот вызов он. Надевает шлем, садится на мотоцикл заводя мотор перевернув ключ отъезжает к выходу.

Вот это то самое мгновение заряжающее энергией. И он даже вскрикивает от восторга. В этот момент кажется отпускает на волю все, что сдерживало его и копилось. Только ветру может сказать о том, как больно.Адреналин бьет током. В этом городе каждый день вечеринки и все ему знакомо, но станет ли частью этой самой вечеринке?

Педаль газа. Здесь столько людей и он видит их сквозь стекло. Держать равновесие и это тоже один из уроков. А если и упадет, то выдержит боль поднимется, чтобы стать сильнее.

Возвращаясь домой Клаус не сразу среанировал видя быстро пронёсшегося байкера перед ним и все ему становится понятно, как только заметил сестру строящую в заднем дворе, которая кажется ему счастливой.

Хотела же она все исправить.

— Твоя очередная грандиозная идея, сестра, — недовольно.

— Только не злись, Ник. А ему это только и нужно.

— Значит я ужасный отец.

— Не отрицаю. Если ты не заметил в каком он состоянии.

— Он подросток.

— На которого давит весь Мир. Поговори с ним.

Стоит Клаусу Майклсону прислушать к ней и сделать все правильно.

На восемнадцатилетние Ингвальд получает особый подарок, потому что Ивони дарит ему ключи от байка, который принадлежал Саммерли, а после Алане.Посчитала это самым верным подарком. Вот это очень удивило его и порадовало.

В особняке Майклсонов собрались все его друзья. Осенью ему предстоит начать новый учебный год и не только. А он изменился. Посещает спортзал. Глаза отца. Пухлые губы — матери. Широковатый нос, густые брови. В ухе сережка с настоящим бриллиантом. Во всем череном. Поверх майки наброшена кожаная куртка. Выделяются пожалуй своеобразные украшения: геордичная лилия, подвеска с волком, буквой А. Может выглядит и намешенно, но это очень ценные украшения для него. Тем более украшение с лилией когда — то носила его мать. Взъерошенные русые волосы.

Виновник торжества появляется неожиданно. Спускается держа в руке стопку текилы, а сверху долька лимона.

Внизу целует в щеку бабушку, обнимает отца, спешит к компании самых близких друзей, которым не терпится поздравить его. В их круг входит и Девид. Они стали самыми близкими друзьями, росли вместе, поступили в один колледж. Его мать хотела бы этого.

Ивони недовольно выдыхает. Не нужно ей претворяться и это недовольства замечает Клаус.

— Такая вечеринка с алкоголем явно перебор, Клаус.

— Уж лучше путь они напьются под контролем, чем по фальшивым документам в баре. Там не всегда алкоголь соответствует качеству.

— Что?

— Я нашел в рюкзаке Ингвальда фальшивые документы. Он даже имя не подумал сменить.

— Вот завтра же поговорю с ним на эту тему.

— А это что — то изменит?

— Должно бы, Клаус. Он такой же упертый, как ты.

— И не станет бездумно рисковать, как Алана. Его отличает от меня то, что он сохранил моральные ориентиры и не переступит черту.

— Надеюсь.

Все готовы? Здесь довольно шумно.

Среди всей этой толпы он не чувствует себя одиноким.

Все у него должно получиться.

Вскоре вечеринка переместится во французский квартал.

О чем еще можно мечтать?

Его зовет молодость.

Его ждут приключения.

Ухмыляется переглядываясь с отцом, который приподнимает граненый бокал виски со льдом.

— Так вот, посмотри какая горячая цыпочка, — говорит Девид отпивая пиво из стаканчика.

— Спорим, что я пересплю с ней?

— С Паолой? Ага… Мечтай, Ингальд.Она неприступна.

— Повышаю ставки.Я сегодня пересплю с ней.

— Ты проиграешь, чувак.

— Я не проигрываю. Это ты все такой же робкий.

Все.Цель намечена. Симпатичная кареглазая девушка с прямыми длинными светло — русыми волосами.В серебристом обтягивающем платье, браслеты и длинные весящие сережки, босаножки.

Болтает о чем — то с подружками. Не могли упустить такую масштабную тусовку. Все отдыхают и веселятся.

Смотрит на нее таким взглядом и заметив то, что он обратил внимание ну просто невозможно. Когда их взгляды встречают, та подняла бокал наполненный коктейлем, как бы пьет за его. А он медленно — медленно, двумя пальцами берет дольку лимона и просто съедает даже не поморщившись и выпивает стопку текилы.

Это не могло не впечатлить ее.

Он точно всем докажет, чей он сын и какую громкую фамилию носит.

Не привык уступать.

После вечеринке целуются по пути в его комнату. Прижимает к стене, руки опустил на ее бедра.

Взгляд пьяный.

— А тебе обязательно нужно доказывать что ты самый — самый? — хмыклула девушка после поцелуя в губы стягивает с него куртку, которая падает на пол.

— Это и так понятно, детка, — ответил он подхватил ее на руки, а один босоножек соскользнул с ее ножке. — В моей комнате тебе понравится еще больше.

— А мне нравятся такие самоуверенные — крепко держится за его шею, пока он подвизается вверх по лестнице. — Не разочаруй меня.

— Ты будешь просить еще, — оставляет поцелуй на шее, щелкает застежкой платья.

Ну как устоять такому соблазну?

И уже не свернуть.

Ее тихие вздохи.

Его теплое дыхание.

Позволяет ей стянуть с себя черную футболку, провести теплыми ладонями по своему обноженномк торсу и это ему нравится. Это опредленно зсводит.На какое — то мгновение она задержалась ширинке его джинс. Он так пристально смотрел на нее, своими серо — голубыми глазами, переводя взгляд сверху вниз. Этот взгляд пленил ее. Руками обхватил за бедра перенося ее на постель.

Он выбирает только самое крутое. А эта девочка определенно крута, ногами обвивает талию, ухватив за волосы притягивает к себе, касается губами его пухлых губ. А он умело целуется и не торопится. Почему бы не поцеллвать ее груди избавляя ее от кружевного бюстгальера [и как он не возился с этой застежкой], спускаться ниже к пупку.

Удивительное желания охватывает их.

Не затормозить.

Слишком сладостно.

Не стоит им мешать.

Не стоит портить.

Следующем утром отправляет фото Девиду, на котором он лежит в постели, а рядом спящая Паола, с подписывает: «Прости, но ты проиграл».

Слишком гордый Ингвальд. Проснулся первым и наспех натянув джинсы с обнаженным торсом подошел к полке на которой стояли рамки с фотографиями. Провел пальца по одной, на которой изображена Алана.Посмотиел на три игрушечных мотоцикла.

— Доброе утро, — заговорила девушка, натянула на обнажённую грудь одеяло. — А кто это на фотографии?

— Моя мать Алана. Она умерла много лет назад, во время торнадо, когда прорвалась дамба.Мне был месяц.

— Мне жаль.Моя бабуля рассказывала, как долго восстанавливали город, но вот странно, что после того случая Новый Орлеан минуют катаклизмы. Это даже странно.

— Правда странно…

— Я не знала, что ты потерял мать. Ты такой несговорчивый был… Крутой цвет волос. Мне нравится оттенок лавандового цвета.

— Да уж, ей шел этот цвет, — ответил он.

Он знает куда больше этой девушке. И именно жертва Аланы позволила оберегать голод от всяких так торнадо, штормов.

Пусть он свободен, но зачем ему это, если нет рядом с ним самого близкого человека.

Уселся на край постели.

— Предлагаю завтрак или может заняться куда более интересным, — большим пальцем коснулся ее нижней губы, вовлек в поцелуй и от неожиданности та даже прикрыла глаза.

Все как в сне и та только улыбнулась.

— Я подумаю, а вот сейчас завтрак самое то.

— Тогда идем. Познакомишься моим отцом.

— Серьезно? Вот так сразу?

— Он не кусается.

Это лето было слишком долгим. Ивони переживала за внука. Начинается новый учебный год, а Ингвальд все лето провел с Клаусом в Италии. Теперь то запретить она не могла.

Ну и что в этом может быть такого?

— Бабушка, — выходит из кухни держа стакан вады и в ладони таблетка для сердца.

Да она ведьма, но регенство отнимает много сил, возраст берет верх. В волосах сидена. Почему — то она больше ее не закрашивает.

— Не забывай о лекарствах, — таким тихим голосом. Она сидела в кресле и тот опустился на корточки.

— Ты такой заботливый, — сказала женщина выпив немного воды. — Как Италия?

— Я повеселился, уж поверь. Много плавал. Мы были на той самой вилле.Так что дни тянулись медленно и спокойно.

Реагирует на звук мобильного который быстро дастает тот с карма джинс.

— Так, мне пора. Курьер приехал. Я загляну вечером. Не волнуйся.

— А тебе обязательно быть там?

— В этот день погибли родители моего лучшего друга, поэтому я должен поддержать Девида. Мы встретимся там.

— Ты добрый.

— Про мою мать говорят так же.

Если бы с ним не заговаливали на эту больную тему, то опреленно он не вспомнил бы. За столько лет принял все. Смирился с потерей.

Уходит хлопнув входной дверью.

В подъезде сталкивается с девушкой. Почему — то преграждает ей путь и смотрит на нее суровым взглядом. Та мало того, что опаздывала к заказчику, так еще и этот парень взялся словно из неоткуда.

— Кажется, ты опоздала, дорогуша.

— Так это ваш заказ? 7B? Фух… Лифт не работает.Не каждый день заказывают букет лиловых роз. Они для кого — то особенного? Девушке?

— Для моей матери.

— Оу, значит ей очень повезло. День Рождения? Повышение на работе и карьерный рост? Семейный праздник?

— Точнее, на могилу моей матери.

— Оу… Простите…

Неловкая ситуация произошла. Могла ли молодая девушка предположить подобное?

Естественно нет, но и продолжить расспрашивать тоже не прилично.

— Поэтому просто уйди, — сунул ей в руку стололларовую купюру выхватив букет. — Не советую злить меня.

На кладбище тишина. Где — то вдали слышаться щебетание птиц.Правильно Девид понял, что Ингвальд хочет побыть один, ровно как и он. Не смогли бы просто сказать то, что хотели. Это всегда сложно.

Все эти годы Ингвальд часто задумыввлся над тем, какой бы была его жизнь будь рядом с ним мать, счастливая семья.Было бы все совершенно иначе.

А сейчас есть только этот отреставрированный склеп семьи Роллод.

— Привет, мам, — положил на плиту букет лиловых роз. — Я все еще скучаю по тебе и отец тоже, просто не показывает этого. Кстати, бабуля в своем репертуаре и не унывает. К ней иногда обращаются за советом касательно статей о моде. Это ее взбадривает. Я глаз с нее не спускаю. Ой, тетя Ребекка считает, что я не одно сердце разобью и вообще красавец.А она права.Я хотел приехать сюда на байке, но с цветами тащиться через весь город.Да, теперь я разъезжаю именно на мотоцикле. Иногда на том самом мотоцикле. Он для меня многое значит. Словно ты рядом.Обожаю кататься по ночному Новому Орлеану.Поэтому я приехал на машине, которую мне подарил отец. И да, бабуля настояла, чтобы я изучал ко всему прочему и финансовую аналитику, так что я записался на курс. Не хочу ее расстраивать.Я люблю тебя до бесконечности.Прости…

А сейчас внутри его все бушует и слезы сдерживает.Как так вышло, что его лишили самого близкого человека.Той, благодаря которой он видит каждый новый день.

Его дома никто не ждет, не несся он будя маленьким навстречу матери, которая обнимет.

Жаль, что сейчас не ощущает легкое касание по плечу стоящей позади его женщины в белом платье.

— Я тоже люблю тебя, сынок.

Встав взрослее переосмыслил многое и забыл.

Знает, что она рядом. Всегда будет рядом и наблюдать, даже если обняться не могут и поговорить. От любой беды убережет сына.

— Эй, ты кто такой? Вход на территорию кладбища запрещен, — услышав женский голос обернулся.

— Тогда, что вы здесь делаете? М? — скрестил руки на груди.

— Не твое дело, чертов ублюдок, — вмешался мужчина.

— Не советую так разговаривать со мной!

— А то что? Лучше убирайся? Кто ты такой?

На это у молодого парня свои методы и счеты, а отступать он не собирается. В секунду оказывается рядом, клыками вонзается в шею.

— Сын ублюдка, — лицо перепачкано кровью и он так самодовольно ухмыльнулся, а в глазах желтый блеск.

Эту ошибку уже не справить.

Слишком поздно поняли представители одного из ковенов, кто стоит перед ними — сын Клауса Майклсона.

Поздно, потому что уйти он им не позволит.

Расправляется с остальными и как же хорошо, что тот не стал пачкаться кровью. Двоим просто ломает шеи, третьему позвоночник.

Как еще не разорвал их тела в клочья.Думал выпустить свои волчьи когти, но остановился. Помнит самое первое свое полнолуние и трансфорсацию в черного волка. Его же отец и научил этому трюку, как быстро можно нанести удар с помощью волчьих когтей, вот одной жертве он нанес подобный удар.

А сейчас ранее слегка обросшая черной шерстью рука с когтями кажется вполне обычной человеческой.

— Ингвальд! Остановись! Нет! Сынок! Не делай этого!

А даже если Алана могла бы сейчас кричать, то не услышал он этого. Вся та боль, которую она сейчас ощущает упав на землю, руку пытается протянуть к нему. Так вот кем вырас тот, кому она подарила жизнь. Самым омерзительным чудовищем и может ли это означать, что все попытки спасли Ингвальда были четны.

Это видит подошедшей парень.

Конечно же Девид в шоковом состоянии от увиденного и вот что теперь делать? Прятать тела? Звонить кому — то? Сообщить Марселю? Вот как такое вышло? Все ведь засуетятся и так это не оставят это просто так.

А Клаус бы видя это улыбнулся, посчитав, что его сын правильно поступил. Раньше не понимал Ингвальд слов отца, о том, что придет его время.

Как он такое допустил?

А Ингвальд кажется наоборот вполне доволен собой, тем что совершил.

Кажется бросить друга не может и вот, что произошло за тот период, пока Ингвальд был в Италии. Он не просто обратился, а активизировал все свои стороны.

Впервые Девид видит его таким и этот блеск в глазах, набухшие венки.

— Чувак, — еле сделав шаг вперед.

— Да ладно тебе, они заслужили, — ногой ткнул в валяющееся рядом тело. — Еще начни читать мне лекцию, о том что так нельзя и все в этом духе.Скучно…

— Но так правда нельзя… Что мы скажем?

— Из — за Предков умерла моя мать. И ты никому не расскажешь… Уяснил? Ой, разве твои родители погибли не по той же причине? Из — за всех них ты полный сирота, который чудом не оказался в той машине.

— И ты хочешь отомстить, — быстро же понял парень в чем дело. — У меня есть мои приемные родители, которым я за все благодарен.Я их люблю.

— Точно, моя тетушка Бекс и Марсель, — хмыкнул он. — А ты не задумывался о том, что тебя они воспитывали из — за чувства вины? Что тогда они ничего не смогли исправить?

Правда ведь Девид не думал об этом. А что если Ингвальд прав? А их просто пытали оградить от правды.

И не знает, что делать с этим всем.

— И я убью каждого, кто встанет на моем пути! Идем.А это пусть ковены расценят, как предупреждение. Пришло время платить по счетам.Так, ты со мной?

А что он может ответить? Осуждает ли того? Да, потому что в городе и так непросто. Этот хрупкий Мир, что поддерживлся годами.

Кажется, Ингвальд встал не на тот путь.

Клеточки его организма требуют крови. Крови врагов.

Ребекка правда сожалет, что не поехала на кладбище. Марсель же считает, что взрослый Девид должен знать правду и справится.

Думал же, что у них пример идеальный семьи. А сейчас не решается пройти в пентхаус.

Открыв дверь рассмотрел, как в гостинной Жерард обнимает возлюбленную и его приход привлек внимание.

— Что — то случилось? — встревожена.

Раньше таким его не видели.

Беспокойный, побледнел.

— Нет, мам, все хорошо, Ингвальд подвез меня, — прикусив губу.

— Нужно было поехать с вами, — заключила в объятья.

— Да, — поддержал Марсель.

— Больше я вас одних туда не пущу, — прошептала блондинка.

Так проще продолжать лгать.

С этой минуты Ингвальд ни к кому не проявит милосердие. Сложно ему было убить впервые. А сейчас ощущает даже некую вседозволенность.

Припорвав машину и пройдя в дом, взял графин и налил себе скотч.

Заметил Клауса сидящего в кресле, в удобной позе, на коленях открытая книга.На полу пустой бокал.

— Вот ты где, — спешно произнес парень. — Могу сказать, что они получили от меня предупреждение. Ты был бы доволен.

Больше он ничего не говорит, а поднимается на второй этаж, чтобы выйти на балкое. Там медленно пьет алкоголь.

В любых войнах нет случайных жертв. Тем более в войне с Майклсонами.Этого хотел Клаус? Чтобы его сын разрушил свою жизнь? С этой минуты он не проявит милосердие. Тела недовольных всегда могут оказаться на пики или огрождениях. Так он и будет поступать.Если хоть на секунду проявит слабость, то его прикончат и посчитают большем злом, чем его отец.

Волкам нет смысла вмешиваться во все происходящее [тем более знать], а в случае исчезновения Хейли, многие облегчением выдохнут, несмотря на то, что может новый вожак принесет еще худшее. Вампиры и так зависят от Майклсонов. Их можно убрать разными способами и волчий яд, мучительная смерть самый верный способ продемонстрировать власть и превосходство.

— Ты все правильно сделал, — сказал Клаус положив руки на плечи сына.

— Ты ведь мне обещал, что каждый ответит за мою мать.

— Так и будет, Ингвальд. Ответил каждый.

Пришло время Ингвальда Майклсона.</p>

</p>

А лиловые розы окрасились алой кровью.</p>