Дополнение к главе 37. Вуду - моя религия. Назовите мне имя [достойного]. (Винсент Гриффит/Клаус Майклсон/Марсель Жерард/Бэйли и Зен Хьювер). (2/2)

Но, даже его железные нервы могут под плавиться.

Все же от предначертанного сбежать не удалось.

Его запомнили навсегда. Время под его покровительством было самым лучшем и спокойным. На улицах безопасно. Каждый занят своим делом. Мир и процветание.

А как он хотел? Остаться хорошим, чтобы после кончины его оставили в покое.

Нет. Не выйдет.

Цена есть у всего. И свой долг [по его мнению] он давно оплатил. Принес в жертву самое ценное [то, что любил].

Они не знают абсолютно ничего.

Не мог остаться в стороне, позволить пролиться крови его народа.Всегда волновали его люди.

Треск стекла, вспышки уличных фонарей.

Взымается ветер.

Сколько же силы накопилось в нем.

Ночью холодно, на этой улице нет никого[ну согласитесь, кто желает жить рядом или напротив кладбища]. А окруженная болотами земля города очень ценна, особенно французский квартал.

Здесь мало что изменилось. Музыка. Веселье. Выпивка и запах алкоголя. Счастливые люди.Как же он скучал по всему этому. Слух режет мелодия уличных музыкантов.А большинство местных, по домах, с семьями или в одиночестве. Так ведь всегда было. Здесь легко жить, дышать, радоваться простым вещам.

Но сюда он пришёл не развлекаться [как может показаться и как гласят легенды, если Лоа вселится в тело живого], а к особняку Майклсонов. Проходит, сквозь проход, просто щелчком пальцев сворачивает шеи стоявшим вампирам — охранникам.

Знает все ходы и выходы.

Слышит такие знакомые голоса. Во дворе собрались известные ему личности. За столько лет не изменились. А он изменился? Клаус держит бокал виски, наклонился, смотря на точку, которую указывал Жерард на бумажной карте [и это в двадцать первом веке или так просто привычнее].Он продумывает план отхождения тоннелями, для вампиров, если в городе блокируют магию, тогда же всем им грозит опасность.Не стоит забывать об разгуливающих оборотнях, которых ведьмы могут вынудить обратиться [против их воли]и напасть.Просто запереть на одной территории, ждать пока они все перебью друг друга.Вот решение проблемы, зрелищное шоу.

Грязная работёнка по убийствам и устранению ковенов на Клаусе. Да, он прям видит один единственный выход — убить абсолютно всех. Кто его остановит, особенно если не знают, какая мучительная смерть их ждет впереди. Пригласили сюда Зена и Бэйли. Ивони неприкосновенна из — за Аланы и так, по словам Хьювера, с его супруги достаточно, лучше ей не знать ничего. Старший брат сидя на стуле листает старинный гремуар. Нужно сотворить заклинание иллюзии и скрытия, а это не самый быстрый процесс.Пытались же возразить и спорить, но кто их послушает. Если важно только одно — борьба за власть.

Зен же увидев приближающейся силуэт сына, отложил книгу, поспешил к нему.

Не уйдёт так просто.

— Остин, — радостно, даже на эмоциях желал обнять того, только почему — то тот отстранился. — Почему не отвечал на звонки? Я разволновался. Где ты был? — тон голоса с нотками беспокойства.

Почему он так смотрит на двоих.Вот до чего довели город, что жить невозможно, что все страдают.Осуждает? Ненавидит?

Клаус приподняв голову сталкивается с серьезным, бескомпромиссным и решительным взглядом[таким знакомым]. Мальчишка девятнадцати лет не посмеет так смотреть на него. За секунду, поплатился бы, за подобную дерзость и неуважение, а если бы посмел сказать хоть слово, то тот бы отрезал бы ему язык. Вот и все.Так на него мог смотреть только один.

Свет от восковых свечей освещал территорию двора. Неделю назад Клаус покинул Италию с одной единственной целью — вернуть город, плевать, как именно и сколько жертв потребуется. Почему весь мир Майклсона свелся к этому городу? Сам разрушил свой внутренний мир, а теперь желает разрушить и Новый Орлеан, камня на камни не оставив. Казалось, что никто [ничто] не встанут на его пути. Никто не помешает. Вампиры не проблема, а оборотней он приструнит или тоже убьет наплевав на истерию Маршалл, потому что закончится, все как всегда — покричит, повозмущается и успокоится, натянет на лицо показательную скорбь. Оборотни, в его понимании, так, расходный материал, пушечное мясо.

А вот при виде Остина [который так часто шутил, что Вуду — его религия], внутри все сжалось, надломилось. Не всегда выходит так, как мы желаем и планирует. Любая мелочь, стечение обстоятельств могут помешать. Не выносит он, когда вставляют палки в колеса. Вынужден здесь и сейчас принять неизбежность происходящего.

Столкновение с реальностью [воскрешением Винсента Гриффита].

Единственный, кто смел высказываться против, учить Майклсонов, остальных. В том числе Марселя, который бегло посмотрел на стоящего здесь парня. И Остин Хьювер [по всей видимости] уже дошутился использовав темную [запретную] магию. В доли любой шутки, есть правда.Неужели сам Клаус Майклсон испуган? Пусть все происходящее, в этом дворе, окажется очередным страшным сном, который он утопит в литрах алкоголя. Просто позабудет напившись, до беспамятства.

Чья ярость и злоба, в этот самым момент опаснее всего: Клауса Майклсона или Винсента Гриффита?

— Здравствуй, Винсент.Выпьем?

Быстро же тот догадался, кто на самом деле стоит перед ним.

[Прекрасный] день для возвращения в мир живых. Подойдя ближе протягивает, стоящему перед ним, молодому мужчине, бокал с алкоголем. Неужели откажется? Не нуждается он в [поддельной и продажной] доброте. Опять ведь используют в своих целях.А Клаус считает местных колдунов изворотливыми и живучими, как змеи.

Слушать Винсента нужно было раньше, а сейчас он очень — очень рассержен на всех.

Если кто имеет право судить [на страшном суде] самого Клауса, с бокалом виски, в руках так это Винсент. Суд должен быть справедливым.

При неизбежности столкновения наносить удар следует первым.

Взмах руки и бокал, что был в руках Майклсон, с грохотом, летит, разбивается о пол. Сжимает руку, в кулак, поток ветра относит того в стену. Сильно ударяется головой. Этого вполне достаточно, чтобы вывести того из себя. Попытался рявкнуть. Жёлтый блеск в глазах. Этот урок точно должен запомнить.Следующему достается Марселю, который морщится, от жуткой, головной боли и деться некуда.Зубы сводит.Как будто внутри все разрывается от этой невыносимой боли, кровь вскипает.

— Полегче, — попытался возразить тот. — И я правда рад тебе видеть среди живых, старый друг.Правда…

— Вы… Каждый из вас! Все запустили здесь. Как вы допустили это? Власть у посторонних. Ох, вы же не знаете, что и мёртвым, на той стороне нет покоя.Мы расколоты. Баланс утрачен.Никто никого убивать не будет. Вам ясно или мне повториться?

Пламя от свечей становится ярче. Огонь сперва опускается, а после вырывается вверх.

Братья Хьюверы, приоткрыв рты, после опустили головы. Каково это в реальности столкнуться с тем, о ком слышали истории [легенды]. Не думали же, что это возможно. Но вот они убедились в обратном. Перед ними сам Винсент Грифиит [не Остин Хьювер], даже голос иной. Продемонстрировал свою силу, так просто расправился с этими двумя [точнее указав им на их места].Не будет же он вечно помогать, решать все проблемы.Тем более ввязываться в мясорубку семьи Майклсон.

На их стороне Господь…

И Дьявол на их стороне то же…

Так живут и так умирают в Новом Орлеане…</p>