Речные Нимфы (1/1)

Дорога была нескончаема.Она бежала ввысь, после опускаясь вниз. Петляла и искривлялась, то забегая в деревни, то от них отдаляясь. Пейзажи вокруг постоянно сменяли друг друга: рыже-зеленые сосновые леса чередовались с золотыми полями, чтобы после их место заняли густые дубравы и красные степи. Погода была переменчивой: солнце то появлялось, то исчезало обратно, кутаясь в густые молочные тучи. Все вокруг Рафира находилось в непрестанном движении, все менялось и переплеталось между собой. Неизменной оставалась только дорога.В пути он развлекал себя тем, что вспоминал. То, кем был раньше. Забавные и неловкие события из прошлого. Нелепые шутки и глупые каламбуры. Лица друзей и знакомых. Если подумать, при жизни у него было их не так уж и много. В смысле, друзей. Остальные учащиеся не смогли занять достаточно важного места в сердце Рафира, чтобы сейчас он с тоской вспомнил хоть об одном из них. Он всегда наивно предполагал, что оставался единственным другом Катории, однако теперь все указывало на то, что это она была его единственной подругой, а не наоборот.Не проходило и дня, чтобы Рафир не вспоминал о ней. Иногда с ностальгией, иногда с грустью. Что она сейчас делает? Счастлива ли? Страдает? Он не мог знать ответа. Возможно, будь Рафир жив, он не находил бы себе места, сходя с ума от волнения. Смерть же сумела уберечь его от столь печальной участи, поэтому он попросту шел вперед, медленно, но верно двигаясь к цели. С каждым шагом становясь все ближе к Небесной Бухте.Когда он вышел из молодого леска, то оказался на вершине холма, поросшего дикими березами. Внизу, посреди желтой степи, раскинулась обширная деревенька, позади которой расползалась темно-серая водная гладь. Даже издалека необъятность реки захватывала дух — Наур, самая широкая река Дауэрта, больше всего походила на море. В книгах оно описывалось как огромный водоем, что имеет лишь один берег, но Рафиру не нужно было их читать, чтобы знать о море. Он уже видел его однажды, в далеком детстве, и зрелище сумело настолько сильно его потрясти, что забыть было невозможно…Свинцовое небо, под которым без устали рокочет лазурный гигант. Он гневается и ворчит, плюется белой пеной и шипит голодными волнами, что подобно хищным лапам обрушиваются на берег, унося вместе с собой все, до чего только смогут дотянуться. Одна из таких лап обрушилась неподалеку от него.Рафир боязливо отскочил, но несколько ледяных капель все равно успели попасть на лицо. Ему показалось, что исходящий от них холод настолько силен, что вытягивает из него тепло. Раз даже тут, на поверхности, море способно внушать такой ужас, то каково это — оказаться посреди него, в плену у жадных волн и сковывающего хлада? От этих мыслей мальчика передернуло. Море внушало ему слишком большой страх, но в то же время он был не в силах был оторвать от него взгляд — так, словно оно его гипнотизировало и манило к себе.Помотав головой в надежде отогнать наваждение, Рафир поискал взглядом своих спутников. Впереди, вдоль линии моря, шел лысый мужчина с рисунком жуткого паука на голове. Он вел под узды сопротивляющуюся лошадь — ей море не нравилось так же сильно, как и Рафиру. Следом за мужчиной и его конем ступала маленькая бледная девочка. Он до сих пор не услышал от нее ни единого слова — с того самого момента, как мужчина поделился с ним пищей и предложил обучить своей магии.Девочка обернулась, буравя Рафира большими темными глазами, отчего ему сделалось еще страшнее. Бледная девочка пугала его своим молчанием и пустым, бездонным взглядом. Ни дать ни взять — маленький призрак!?Нэйка? — прошептал мальчик. Именно так в его родной деревне звали духов маленьких девочек, что умерли до того, как успели стать женщинами. Пока мама была жива, она успела рассказать ему пару баек. Рафир плохо их помнил, но лишь раз взглянув на осунувшееся лицо девочки и ее жуткие темные глаза, он вмиг вспомнил о нэйках.Если верить сказкам, у этих духов не было спины — то ли она была прозрачной, то ли на ней не было кожи — Рафир не помнил наверняка. Девочка постоянно ходила в платьице и плаще, поэтому он не мог проверить: есть у нее спина или нет? Также в сказках говорилось, что нэйки завлекали своих жертв пением, чтобы после утопить в болотах или задушить волосами. Волосы у девочки были длинными: немного всклокоченные, но черные и блестящие, словно змеи. Можно ли такими задушить? Рафир не знал наверняка, но проверять не хотелось.А что, если девочка молчит не просто так?.. Вдруг, стоит маленькой нэйке открыть рот, как он мгновенно захочет прыгнуть в объятия холодных волн, чтобы море его потопило?.. Мальчик не мог придумать участи страшнее, чем оказаться в плену этого страшного, беснующегося монстра, чьи соленые капли выжигают глаза, а ледяные воды вытягивают из тела все тепло…Задумавшись, Рафир не заметил, как море подступило еще ближе. Коварно заворчав, оно попыталось ухватить его за щиколотки, пронзив ноги нестерпимым холодом. Казалось, в кожу впились сотни ледяных иголок…Застигнутый врасплох, Рафир испуганно вскрикнул, отскочив от шипящих волн. На его ногах остались грязные клочья пены. В ушах раздался безумный стук сердца, страх сковал тело. Море уже отползло назад, но он никак не мог заставить себя сдвинуться с места, оцепенело наблюдая за темными волнами впереди.Из этого состояния его вывело чье-то легкое касание. Вздрогнув, Рафир обернулся и едва не вскрикнул во второй раз. Перед ним стояла маленькая нэйка. Посреди черных волос, взлохмаченных соленым ветром, ее лицо казалось еще более худым и потусторонним. Широкие темные глаза в упор смотрели на него, а маленькие губы были плотно сжаты. Не давая времени на раздумья, девочка сжала его ладонь — так крепко, что верилось с трудом, глядя на ее тщедушное тельце, костлявость которого не мог скрыть даже теплый плащ. А еще ее ладонь показалась Рафиру очень холодной, прямо как у мужчины с пауком на голове.Верная своей привычке, нэйка не вымолвила ни слова, а попросту молча повела его за собой, навстречу мужчине, что терпеливо ждал впереди. — Ты же не задушишь меня, а, нэйка? — шепотом спросил Рафир, глядя ей в затылок. — Не околдуешь своим пением, не утопишь в болоте?Девочка обернулась. Немного поразмыслив над вопросом, ответила безразличным пожатием плеч: ?Посмотрим?.Когда они подошли к мужчине, он не стал ругать их за задержку — Рафиру вообще не доводилось видеть его злым или недовольным. Даже напротив, в его глазах появился проблеск одобрения, когда он увидел, что девочка привела Рафира за руку. Доставив мальчишку в целости и сохранности, нэйка сразу же выпустила его ладонь, заняв место рядом с мужчиной. — Ее зовут Катория, — улыбнулся тот, отечески положив ладонь ей на макушку. — Вы вместе будете обучаться у меня искусству некромантии.?Значит ли это, что нэйка не станет заманивать меня в болото и душить?? — задумался Рафир.Задать этот вопрос вслух он тогда так и не решился.***Хоть он больше не мог чувствовать внешнего холода, ветер заставил его вздрогнуть, пробудив от воспоминаний. Ворон, восседавший на небольшом дорожном посохе, нетерпеливо заерзал, несколько раз ударив клювом по дереву, желая поторопить хозяина. Тихо вздохнув, Рафир принялся спускаться с холма, не отрывая взгляда от крохотных домиков, маячивших впереди. Их вид пробудил в нем тревогу.Возможно, виной тому было предстоящее путешествие на пароме: иначе невозможно было преодолеть бурные воды Наур и попасть на южный берег, таивший за собой Золотые Дюны. А может, некроманта беспокоил тот факт, что он впервые заглянет в деревню, показавшись на глаза множеству незнакомых жильцов.До сих пор Рафир избегал любых поселений: нежить вроде него не нуждалась в пище так же часто, как живые существа, а потому ему вполне хватило тех запасов, что он прихватил из Урргоса, и всего того, что удалось найти по пути. Каменный котелок Норнес оказался очень даже пригодным: не только для того, чтобы кипятить в нем воду, но и чтоб хранить небольшие запасы ягод и грибов, которые встречались в лесу.Когда дорога стала ровней, вдоль нее показались первые столбики с надписью ?Речные Нимфы? — именно так именовалась деревня, в которую он шел. Рафир благоразумно решил последовать совету Норнес касательно скрытности, а потому заранее натянул на голову капюшон и согнал ворона с посоха, коротко приказав: — Встретимся на другом берегу реки.Некромант не был уверен, что скелет понял его дословно, однако кадавр доверительно щелкнул клювом и, немного покружив над головой хозяина, поднялся ввысь. Проводив его взглядом до тех пор, пока маленькое синее пятнышко не растворилось среди туч, Рафир возобновил свой путь, на ходу обдумывая дальнейшие действия.Его задача была проста: как можно скорей разыскать паромщика и при первой же возможности оказаться по ту сторону Наур. Думая об этом, некромант в который раз проверил рукой небольшой кошель с монетами, что был упрятан в потайном кармане одежд. Стыдно признаться, но все они когда-то принадлежали Катории: Рафир отыскал их в небольшом тайнике в ее старой комнате.Справедливости ради, у него самого было похожее ?хранилище? в Урргосе, и подруга знала о нем точно так же, как и он был в курсе о ее. Проблема заключалась в том, что тайник Рафира почти всегда пустовал: все монеты, которыми их иногда мог побаловать Кезар, юноша тут же спускал на развлечения и выпивку в ближайшей от некрополиса деревне. Катория, разумеется, была куда более осмотрительной, а потому почти всегда отправляла деньги в тайник. Рафир мог сосчитать на пальцах те немногочисленные предметы, что она купила себе с момента, как получила от Кезара первый серебряник. Так что, в конечном итоге, бережливость подруги оказалась им всем весьма на руку. Конечно, Рафиру было немного стыдно обчищать ее тайник, но он утешал себя мыслью о том, что однажды вернет все вдвойне. В странствии были необходимы деньги — если не на еду и гостиницы, то хотя бы на проезд на пароме и маскировку в Небесной Бухте.Впереди появились серые очертания первых домов. Крепче сжав деревянный посох, Рафир ускорил шаг. Навстречу ему шли двое крестьян, один из которых толкал перед собой телегу, груженную красными корнеплодами. Некромант с трудом удержался от того, чтоб еще сильней не натянуть на голову плащ. Близость живых укрепила в нем гнетущее чувство тревоги.Оба крестьянина уставились на незнакомца с нескрываемым любопытством. Не желая встречаться с ними взглядом, Рафир уставился на противоположный край дороги: в самую гущу высокой травы, что обступала деревню подобно морю из желто-рыжих колосьев.Дома, грубо вытесанные из грязно-серой древесины, стали еще ближе. Скользнув по ним безразличным взглядом, Рафир заприметил странное темное пятно у одной из стен. Приглядевшись поближе, узнал смутные очертания высокого силуэта, но как только попытался рассмотреть его получше, как тот сразу исчез — будто и не было вовсе. Непонимающе нахмурившись, некромант протер глаза, но так и не смог обнаружить темного пятна. Что еще за наваждение? Это было вдвойне странно еще и потому, что иллюзии не действовали на нежить — они просто не были способны обмануть их измененный разум. А значит, темное пятно не могло быть магией. Но что же тогда?..Рафир ступил в пределы деревни, отягощенный недобрым предчувствием. Людей вокруг стало в разы больше, и ему показалось, что весь их гомон, шум и возня давят на него. Речные Нимфы были одной из четырех деревень по западную сторону Драконьего Хребта, что располагали паромом и позволяли переправиться на другой берег. Из-за этого они были на порядок богаче остальных: с парой гостиниц и таверн, а также множеством приезжих. Поскольку чужаки были для местных жителей не в новинку, почти никто не обратил внимания на причудливого странника, скрывающего свое лицо за темным плащом. Время от времени всегда появлялись подобные ему — подозрительные личности, что не хотели быть замеченными.И хотя странному виду Рафира никто не придал особого значения, одно оставалось неизменным: пока он торопливо шагал вдоль главной дороги, желая как можно скорей оказаться у причала, прохожие неумышленно сторонились его, даже несмотря на загруженность улиц. Сами того не осознавая, они старались держаться как можно дальше от Рафира, виной чему была незримая ?аура смерти?, что всегда и везде окружала тех, кто вернулся из мертвых. Живые всегда ее чувствовали: не все это понимали, но внутреннее чутье подсказывало им, что этому существу здесь не место — в нем есть что-то неправильное, и от него следует держаться подальше.Рафир знал о свойстве ?ауры смерти? — ему не хотелось находиться в деревне так же сильно, как и ее жителям была неприятна его компания. Поэтому, едва оказавшись у причала и заприметив баржу, мерно покачивающуюся на волнах, он едва не вздохнул от облегчения. Мимо как раз шел один из матросов. К нему и подоспел Рафир: — Мне нужно перевариваться через реку. Где я могу разыскать владельца этого судна?Матрос обернулся, поправив на плече потемневшую кису из парусины. — Ты о ?Деве Ветров?? — хриплым голосом отозвался он, переведя взгляд на баржу. Низкое судно с покатыми боками было очень далеко от утонченного звания ?Девы?. — Хозяина Руро зовут. Ищи его в таверне.Сказав это, матрос вновь поправил кису и поспешил дальше по своим делам, ступая вразвалку. — Которой таверне?! — бросил ему вдогонку Рафир, но ответа так и не получил.Нахмурившись, некромант развернулся обратно к деревне, намереваясь отыскать этого Руро. Пока поднимался вдоль деревянных ступеней, ведущих от пирса, между двух старых яблонь у одного из домов появился знакомый черный силуэт. И вновь, стоило Рафиру присмотреться к нему внимательней, как загадочная фигура тут же исчезла.Тучи над головой сердито заворчали. Дождя еще не было, но воздух вокруг потрескивал, предвещая скорую бурю. Подняв голову ввысь, к сплошной завесе тяжелых серых туч, Рафир заприметил темную точку, что бороздила небеса, то ныряя в лохматые облака, то вновь из них появляясь. С такого расстояния было сложно разглядеть голубое свечение, но некромант почти сразу распознал в крохотном пятне своего кадавра.?Глупая птица!? — раздосадовано подумал он. Было бы куда спокойней, если бы ворон последовал его приказу и послушно дожидался на другом берегу — одной заботой стало бы меньше. Проворчав под нос неразборчивое ругательство, Рафир вышел обратно к главной улице и огляделся в поисках таверн. Первая, что попалась ему на глаза, не имела названия, зато обладала весьма красноречивой вывеской с нарисованной кружкой пива. Туда некромант и направился.Дверь открылась несколько громче, чем он рассчитывал. Мысленно упрекнув себя за неосторожность, Рафир вошел внутрь, стараясь поскорей слиться с толпой. Народу в таверне было много. Намного больше, чем он привык видеть в деревнях близ Урргоса. Изучив посетителей беглым взглядом и поняв, что ничего этим не добьется, некромант подошел к стойке хозяина, что с важным видом протирал кружки, одновременно покрикивая на служанок, чтоб они были порасторопней. — Я ищу Руро, владельца ?Девы Ветров?. Мне сказали, он должен быть здесь. — А зачем он тебе? — обыденным тоном отозвался трактирщик.Рафиру очень не хотелось удовлетворять его непрошеное любопытство, но и привлекать к себе внимание пустой ссорой не следовало. — Я касательно переправы, — холодно отозвался он, давая понять, что не расположен для дальнейшего разговора.Трактирщик недовольно поджал губы, но больше не стал приставать с расспросами. Безразлично кивнув на один из дальних столиков, с невозмутимым видом вернулся к своему прежнему занятию. Рафир поспешил к указанному месту, осторожно минуя остальных посетителей. В таверне была толпа, но ощущая приближение некроманта, многие гости отступали, тем самым упрощая ему задачу.Руро сидел у одного из дальних столов в полном одиночестве. Это был крепко сбитый немолодой мужчина с клочковатой бородой и криво выбритой головой. Его кустистые брови тяжело нависали над глазами, отчего казалось, что их владелец хмурится, ни то недовольный чем-то, ни то осуждая кого-то. — Вы — Руро, владелец ?Девы Ветров?? — спросил Рафир вместо приветствия, отставив в сторону свой посох и без приглашения усевшись за стол — говорить сквозь шум таверны, стоя напротив капитана баржи, было затруднительно. — Возможно, — буркнул Руро, еще больше нахмурившись — так, что его глаз почти не стало видно из-под бровей. — Что тебе нужно? — Попасть на южный берег Наур как можно скорей. — Надвигается буря, и я не планировал рейсов до момента, как она кончится. В такую непогоду никто не поручит мне груз, а значит, поездка себя не окупит. Сожалею, — сказал он, хотя в голосе не было и толики сочувствия. — Тебе придется подождать. — Сколько ты берешь за проезд с одного человека? — настойчиво спросил Рафир, не намереваясь сдаваться. — Обычно? Сотню медяков. — А сколько ты выручаешь за одну поездку, с учетом груза?Руро задумался. — Два серебряника, — наконец сказал он, не забыв назвать наибольшую возможную выручку, которую не мог получить даже в лучшие дни. — Я заплачу тебе их — при условии, что мы отправимся как можно скорей.Столик неподалеку взорвался громким смехом. Инстинктивно обернувшись, Рафир увидел шестерых парней. Опыт из прошлого помог ему моментально распознать в них тех, кто всегда ищет приключений. Однажды Кезар сказал, что такие водятся везде, где ему доводилось бывать: группа ?горячих голов?, что считают себя сильными и неуязвимыми, не зная мира за пределами родного дома. В каком-то смысле, Рафир и сам был таким, в свое время встряв не в одну драку. Правда, он никогда не был ее инициатором, но и не слишком стремился разрешать проблемы мирным путем. Для молодого юноши хорошая потасовка — все равно, что глоток свежего пива или поцелуй красавицы: бодрит и придает веры в себя. К счастью для Рафира, пока что ?горячие головы? не слишком-то интересовались происходящим, уделяя время заигрыванию со служанками и дружеским перебранкам. — Ну что там с переправой? — заново спросил он, с трудом оторвав взгляд от шумной компании. — Так уж не терпится оказаться на другом берегу, а? — проворчал Руро, не сводя с него хмурого взгляда. — Ты мне не очень-то нравишься. Кто ты такой? — Ты отвезешь меня или нет? — Рафир начал терять терпение.Капитан ?Девы Ветров? тяжело вздохнул, опустив взгляд к своей кружке. — Отплываем на рассвете, — наконец сказал он. — Не опаздывай и… держись подальше от неприятностей. Мне проблемные пассажиры не нужны — даже за четыре серебряника.Рафир ответил коротким кивком, поднявшись из-за стола. Руро так и не увидел этого жеста, уткнувшись в пивной кухоль. Стараясь держаться как можно неприметней, некромант начал пробираться к выходу из таверны. Теперь ему оставалось лишь переждать время до рассвета, а там уж, в Золотых Дюнах, можно будет выдохнуть и сосредоточиться на том, как помочь Катории.Оказавшись снаружи, под свежим дуновением речного ветра, Рафир облегченно выдохнул. Воздух сгустился еще больше, отягощенный грядущей бурей. Перехватив посох поудобней, он направился к выходу из деревни, намереваясь переждать ночь в березовой роще у холма. Однако, не успел некромант дойти до ближайшего поворота, как дверь таверны с громким хлопком распахнулась, высвободив наружу знакомый гомон. На улицу высыпало шестеро молодых парней. — Эй, ты! — крикнул один из них. — Тип, что скрывается за капюшоном! Подойди сюда, потолковать надо.Разумеется, Рафир и не подумал его слушать. Не сбавляя шага и не оборачиваясь, он продолжил свой путь, но юноши мигом догнали его, окружив неплотным кругом. Дело было плохо. — Ты что, не расслышал?! — грубо осведомился один из них, напуская на себя грозный вид. — Сказано было подойти. — Мы здесь не любим подозрительных вроде тебя, — поддакнул второй, верзила с широкими руками. — Зачем прячешь лицо? — Может, у него просто уродливая рожа? — гнусно хихикнул еще один. Это было иронично, ведь он был самым непривлекательным из шестерки, чья пучеглазая физиономия напоминала рыбью морду. — Или он находится в розыске, — снова заговорил первый. — Ты вор или убийца? А может, и то и другое разом?Все шестеро напрашивались на драку — их позы и лица буквально молили об этом. Огрубевшие от работы ладони то и дело воинственно сжимались, а крепкие плечи были готовы в любой момент толкнуть противника. Рафир прекрасно помнил все эти приметы — запал перед бессмысленной пьяной потасовкой, в которой можно было выместить всю злобу и продемонстрировать окружающим, как ты молод и полон сил. Жаль только, что сейчас их желания шли вразрез с его собственными.Не сказав ни слова, он протолкнулся вперед, не удостоив никого из них взглядом. Юноши, однако, не желали так быстро отпускать столь легкую добычу — одинокие и скрытные путники были сами по себе, и никому не было дела, если к утру на их боках будет красоваться парочка синяков. Один из них — тот самый верзила — грубо дернул Рафира за плащ, сорвав с головы капюшон. — Глядите на его глазищи! — восхищенно воскликнул юноша с рыбьим лицом. — Говорил же вам, что с ним что-то не так! — Это что — жабры?! — тут же подхватил еще один, уставившись на два симметричных шрама на шее некроманта, оставленных челюстями гигантской многоножки.Терпение Рафира было на исходе, но вместо того, чтобы проучить этих безмозглых идиотов, он лишь крепче сжал деревянный посох. Драка не входила в его планы, и будь он проклят, если даст этим деревенщинам то, чего он так старательно добиваются. И, будто этого было мало, где-то позади, за их спинами, он вновь заметил черное размытое пятно, притаившееся у одного из трактиров.Устав ждать, когда странник ответит на их провокации, шестерка решила взять все в свои руки. Один из них с силой толкнул Рафира, одновременно выкрикнув: — Что ты забыл в нашей деревне?! Отвечай!!!Всего одним ударом некромант мог сломать ему челюсть или руку — его силы хватило бы на всех шестерых. Они почти убедили его дать сдачу, но это незамедлительно повлекло бы за собой последствия, которых он хотел избежать. За одинокого странника никто не заступится, но вот стоит сломать здешним пару носов, как против него ополчится вся деревня. Чужаков никто не любил.Желая отделаться малой кровью, Рафир принялся мысленно сплетать наговор, который должен был вызвать страх и отпугнуть — что-то на подобии окружавшей его ?ауры смерти?, только в разы сильней. Будь на его месте Катория, она бы мгновенно призвала спокойствие и создала нужный наговор — ей это всегда давалось с непринужденной легкостью. Рафир же никогда не был хорош в создании неприметного колдовства, предпочитая ему куда более агрессивные и действенные боевые заклятия. Кроме того, такие наговоры требовали сосредоточенности, которую несколько затрудняла накалившаяся вокруг обстановка и грубые ругательства, сыпавшиеся на него со всех сторон.Когда верзила с широкими ручищами не выдержал и замахнулся, целясь прямиком в лицо чужака, некромант не успел докончить свое заклинание. От кулака неприятеля его спасла стремительная голубая вспышка, что обрушилась с небес на головы обидчиков. Юноши растерялись, не в силах разглядеть существа, что налетало на них, осыпая болезненными тычками, а после отступало, уворачиваясь от ударов.Благодаря вмешательству кадавра, Рафир почти докончил мысленно сплетать наговор, когда вдруг один из юношей победоносно вскрикнул: ему удалось ухватить ворона, когда тот подлетел, намереваясь клюнуть. Ухватившись за неприятеля и не осознавая, что держит его за одну из костей, он с силой швырнул кадавра о землю. Ворон с глухим стуком ударился о пыльную дорогу. Несколько его косточек болезненно треснули, но шестерка этого не заметила. Зато заметил Рафир.Верзила громко охнул, когда в его ребра врезался кулак с такой силой, которой он никак не ждал. Одно из ребер приглушенно хрустнуло. Второй моментально бросился ему на помощь, но несколько опешил, встретившись со взглядом пронзительно-зеленых глаз. Не успел он опомниться, как его челюсть обожгло жаром от удара. Во рту появился вкус крови от прокушенного языка, а нижние зубы зашатались.Никто из шестерки больше не спешил нападать: их слишком потрясло то, как всего двумя ударами незнакомец сумел одолеть их товарищей. Переглянувшись и поняв друг друга с одного взгляда, они изготовились накинуться на него все разом. Рафир не сводил с них горящих глаз, перехватив посох обеими руками. Прожилки древесины под его ладонями наполнились голубым сиянием.?…Оглянись…? — раздался в голове чей-то настойчивый шепот.Он скорее почувствовал, чем узнал, кому принадлежал голос. Скользнув взглядом за спины четверых юношей, Рафир снова увидел черный силуэт. На этот раз ему показалось, что он различает тонкие изумрудные нити, простирающиеся от причудливой тени — теперь это уже никак не мог быть один из шпионов Эреб.?…Оглянись…? — повторило существо прежде, чем бесследно исчезнуть. Рафир решил прислушаться к его совету и быстро изучил улицу. Несколько зевак собралось вокруг, желая поглядеть на драку, но лишь один из них привлек внимание некроманта. Хмурый паромщик стоял, облокотившись о неровную стену таверны, неодобрительно наблюдая за происходящим.?Мне проблемные пассажиры не нужны? — прозвучал в мыслях его ворчливый голос.Эти пару мгновений рассеянности стоили ему пропущенного удара. Некромант не ощутил боли, но почувствовал, как что-то в носу сместилось, а следом появился еще один толчок, отбросивший его назад. Увидев, что противник упал, юноши набросились на него с двойным усердием, принявшись колотить ногами куда ни попадя. Одной рукой прикрывая лицо, Рафир наконец высвободил наговор, что готовил для них вначале. Волна страха пронзила обидчиков, парочка из них даже отшатнулась, но теперь этого было мало — запал битвы затмил собой все остальное, и слабый наговор Рафира не смог пробиться сквозь красную пелену их ярости.Что ж, другого выхода нет. Значит, придется по-плохому… В ладонях засияло новое заклятие. Оно искрило и гудело, умоляя отпустить его и позволить разделаться с противниками. Это было одно из самых действенных заклятий, что давалось Рафиру куда лучше, чем остальным адептам — оно воздействовало на нервную систему жертвы, заставляя тело думать, что ему наносят страшные увечья. Оно было хорошо тем, что не наносило видимого вреда, но заставляло страдать. Единственная проблема заключалась в том, что если не рассчитать силу, жертва могла сойти с ума или скончаться от болевого шока.?…Позволь им победить…? — раздался в голове знакомый шепот.?Проваливай в Бездну!? — мысленно огрызнулся Рафир, сосредотачивая в заклятии весь свой гнев и злость на безмозглых деревенщин.?…Потом ты меня еще отблагодаришь…? — Что? Не..!Рафир не успел как договорить, так и выпустить заклятие на свободу. Казалось, по нему ударил огромный молот, вышибив из собственного тела. В полной растерянности он попытался осмотреться, но обнаружил лишь звенящую пустоту вокруг.