Рыцарь - Эрик (1/2)
— Чтобы пройти через портал, каждому из вас придётся оставить на алтаре какую-то жертву, соответствующую по цене вашему желанию, — доброжелательно произнёс благовидный седой старик с длинной бородой, заплетённой в косу и усами, закручивающимися на концах вверх.
В окна главного зала горного храма, своды коего поддерживали могучие колонны белого камня, заливался дневной свет, словно бы специально падающий на круглый алтарь-чашу, установленную перед ажурной аркой, высеченной в задней стене. За порталом находилась каменная плита, ничем особым не выделяющаяся внешне, но на деле являющаяся исполнителем любых желаний… в оплату за соответствующую цену.
Веками в это место приходили короли и бедняки, герои и злодеи, обычные искатели счастья и отчаявшиеся люди, чтобы испытать свою судьбу и попросить у неведомых сил исполнить их просьбы. Кто-то приносил золото, кто-то бросал в чашу драгоценные камни… а иные люди приносили на алтарь саму свою жизнь.
Легенды рассказывали, что многие правители уходили из этого храма с пустыми руками, так как они не могли предложить за свои желания чего-то равноценного, а иные бедняки, единственным богатством которых были доставшиеся от предков медальоны, а то и вовсе вышитые вручную платки, покидали своды строения, найдя своих потерянных друзей или членов семьи. Никто не знал точно, какую именно плату затребует чаша-алтарь, а потому со временем поток просителей истощился, а затем и вовсе иссяк. Лишь бессменный хранитель этого места продолжал обитать в храме, на вопросы о том, чем заплатил за своё долголетие, отвечая таинственной улыбкой и добрым прищуром глаз.
— Чего тут думать? — хмыкнул черноволосый юноша, одетый в красный плащ, накинутый поверх лёгких доспехов, скидывая треугольный щит с правой руки. — Наше оружие — это единственные вещи, которыми мы можем заплатить за путь домой.
— Не хочу с тобой соглашаться, но ты прав, — заявила смуглокожая девушка, одетая в короткие шорты, мягкие сапоги и короткий топ, оставляющий открытым живот.
Один за другим в чашу опустились магический посох, способный вытягиваться в длину, словно ситхский меч Дарта Мола, лук без тетивы, плащ-невидимка и дубинка варвара. Алтарь засветился, словно бы обдумывая просьбу и взвешивая дары, а затем плёнка барьера пропала, позволяя взойти на плиту.
— Я буду скучать, Юни, — встав на одно колено, светловолосый мальчик в рогатом шлеме обнял маленькую золотогривую единорожку, которая в ответ проблеяла нечто жалобное и боднула друга в плечо.
— Не волнуйтесь, юноша, — произнёс седобородый старик. — Здесь вашей подруге ничто не угрожает, а позднее она сможет вернуться к своим родственникам. Обещаю проследить за этим.
Пятеро подростков взошли на плиту и произнесли желание «Мы хотим вернуться в наш мир», после чего барьер снова появился, а их силуэты окутал голубоватый свет. Постепенно сияние всё усиливалось и казалось, что каждый из юных героев видит свой дом…
Оглушительный грохот раздался под сводами храма, а тяжёлые каменные двери распахнулись, впуская всадника на чёрном коне, облачённого в чёрный плащ поверх красной брони. Его лицо было бледным как мел, изо рта, оскаленного в злорадной улыбке виднелись клыки, единственный рог на шлеме загибался к потолку. Даже глаза коня, сложившего на боках перепончатые крылья, сияли багрянцем, внушая страх и ужас всем, на кого упадёт их взгляд.
— Венджер? — старый хранитель вышел вперёд, расправляя спину и плечи. — Ты не смог заплатить за исполнение своего желания. Ступай прочь!
— Отдай мне оружие, старик, и я уйду, — холодно ответил всадник, скакун коего медленно наступал, копытами высекая искры из мраморного пола.
— Мы должны ему помочь! — воскликнул светловолосый мальчик, собираясь броситься вперёд.
— Стой, Бобби, — сестра схватила младшего брата за плечи. — Мы уже загадали желание…
— Верно, Бобби, — усмехнулся Венджер. — Вы уже загадали желание. Если же сейчас вы откажетесь от его исполнения, то уже никогда не вернётесь в свой мир. Неужели ты уже не хочешь увидеть своих маму и папу?
— Но… Но… — мальчик беспомощно повернулся к сестре. — Шейла, что нам делать?
— Это не наш мир, — заявил брюнет-рыцарь. — Мы не обязаны вечно решать его проблемы. Лично я собираюсь вернуться домой, позвонить отцу и навсегда забыть обо всей этой магической чуши.
— Эрик! — возмущённо воскликнула смуглая девушка.
— Верный подход, рыцарь: вы чужаки здесь, — хохотнул злой колдун, после чего полностью сконцентрировался на старике. — Отойди и дай мне забрать оружие.
— Никогда, — хранитель вскинул руки, которые засияли золотым светом. — Ты не пройдёшь!
Вспыхнула магическая схватка, в которой перевес медленно, но верно склонялся на сторону Венджера, в то время как его противник постепенно пятился, пока за его спиной не оказалась чаша. Сияние плиты же достигло своего пика…
— Я помогу ему, — решился Хенк, в последний раз обернувшись на друзей. — Передайте моим родителям…
— Я с тобой, — решился Престо, оставивший в чаше магический колпак.
— И я, — заявил Бобби, а девушки его поддержали кивками.
— А-а-а-а! — закричал Эрик, сделал резкий шаг и влепил кулак в нос не ожидавшего подобного хода лидера группы, затем подсёк его ногу и толкнул на подростка в зелёном балахоне. — Идиот! Вы все — идиоты!
Не слушая возмущений, рыцарь толкнул светловолосого мальчика на его сестру, уронив их обоих на плиту, столкнулся взглядом с испуганно отступившей смуглой девушкой и… выпрыгнул сквозь магический барьер. Одним прыжком он оказался рядом с чашей, протянул руку и выхватил оттуда дубинку, чтобы в следующую секунду вернуться к арке и ударить по ней изо всех сил, заставляя камни перегородить выход.
— Я вам этого никогда не прощу, придурки!
Вспыхнула магия переноса, и…
Хенк проснулся в холодном поту, резко садясь на кровати и тяжело дыша. Его волосы слиплись, футболка пропиталась потом, а руки, на которые он бросил взгляд, подрагивали словно от сильного мороза. Рядом раздался шелест постельного белья и в свете фонаря, падающем на кровать через окно, из-под одеяла показалась рыжая макушка молодо выглядящей хрупкой женщины, одетой в сиреневую сорочку.
— Что случилось, Хенк? — сонно моргая, спросила Шейла.
— Кошмар приснился, — произнёс мужчина, с глухой тоской подумав о том, что до того дня никогда бы не подумал, что таким образом будет называть воспоминания о возвращении домой.
— Опять приснился Эрик? — понимающе спросила Шейла, садясь рядом с негласным лидером их группы, обнимая его за плечи. — Сегодня уже пять лет…
— Да, — не стал спорить гордый отец двух озорных близнецов, одного из которых звали Сэм, а второго — Эрик. — Каждый год мне снится… как он бросил и спас нас. Он ведь хотел вернуться домой сильнее, чем мы все; постоянно мечтал, как сходит в кино и съест самый жирный гамбургер… и всё равно сделал это.
Когда их нашла полиция и дозвонилась до родителей, Хенк был в смешанных чувствах: он не понимал Эрика, злился на него… а потом увидел родителей своего друга. Пусть их сына и не нашли, но мистер и миссис Гордон прибыли в участок, чтобы получить хоть какую-то информацию.
Тогда они рассказали всё, что с ними произошло, но полицейские решили, что у детей просто шок от похищения и побега. Лишь мистер Гордон заявил: «Как бы там ни было, мой сын поступил, как настоящий мужчина, и я им горжусь». Тогда, глядя на сурового человека, что будто бы постарел на десяток лет, и тихо плачущую в его плечо женщину, Хенк ощутил себя полным…
— Вчера Бобби звонил, — нарушила тишину Шейла. — Обещал сегодня приехать в то кафе. Диана тоже будет.
Это стало своеобразной традицией: отмечать своё возвращение домой в забегаловке, расположенной рядом с закрытым парком развлечений. Они занимали один и тот же столик, вспоминали свои приключения, смеялись, ели фастфуд… Временами Хенк видел в глазах друзей и любимой женщины ту же грусть, что поселилась в его душе: они чувствовали себя виноватыми за то, что Эрик остался там (никто старался не думать, выжил ли он вообще, так как там же был и Венджер).