Заветное желание 3 (2/2)

— Ваше высочество, министр Фадж ожидает вас для обсуждения вопроса Сириуса Блека, — сообщила телохранительница, за тёмными очками которой скрывались глаза с вертикальными зрачками.

Так называемый крёстный последнего Поттера был ещё одной проблемой, которая стояла в одном ряду с Пожирателями Смерти, сумевшими откупиться от тюрьмы. И дело было даже не в его психическом состоянии, которое можно было поправить за считанные дни, пусть полноценно это и не вернёт ему душевное здоровье, а в том, что этот человек действительно был преступником, пусть и посаженным в застенки по ложным обвинениям (издевательства над так называемыми маглами, убийства, пытки членов семей бойцов организации Волдеморта — это не весь список его «подвигов»). Самое же печальное, что по законам магической Великобритании, если Блека оправдают по делу восемьдесят первого года, то он выйдет на свободу, так как остальные деяния за преступления вовсе не считаются.

«Оставить человека сидеть в тюрьме по ложному обвинению, или же освободить преступника?» — сама у себя спросила превратившаяся в человеческую женщину аликорница, благодаря магии настолько же превосходящая простых людей и волшебников в силе и прочности, насколько танк превосходит легковой автомобиль.

— Отправляемся, — решительно произнесла Луна, в голове у которой появилась идея о том, чтобы сделать из Сириуса Блека пример нового порядка, когда волшебникам придётся отвечать не только перед своими законами… в чём ей поможет Дамблдор.

***

Седой волшебник сидел за письменным столом в своём рабочем кабинете, неспешно перебирая разложенные по стопкам документы. Он был одет в сиреневую мантию со звёздами, очки-половинки, колдовской колпак на голове, а в его бороду были вплетены артефактные колокольчики, каждый из коих хранил в себе воспоминания о совершённых ошибках.

Великий волшебник, за последний год постаревший словно бы на пару десятилетий, как никогда прежде ясным и твёрдым взглядом смотрел в будущее. А впереди его ждала масса работы по выведению магического мира из той ямы, куда этот самый мир упорно себя загонял год за годом и век за веком, стремясь отгородиться от простых смертных, относясь к ним как к существам третьего сорта (вроде домовых эльфов, но ещё более безмозглых и бесполезных). Даже выступавшие за защиту маглов вели себя примерно как члены организации по защите животных, на которых охотятся браконьеры-чистокровные.

Альбус признавал, что когда-то волшебники превосходили маглов во всём: культуре, знаниях, силе… Только вот эти времена безвозвратно ушли. Статут секретности, ранее имевший смысл, так как защищал чародеев от оголтелой толпы грязных, фанатичных и агрессивных простолюдинов, толпой способных завалить и великого мага, ныне лишь тормозил развитие и грозил гибелью после своего обрушения.

Многие волшебники относились к маглам с пренебрежением, искренне считая, будто те до сих пор ссут в тех же комнатах, где вкушают пищу, приготовленную в годами не отмываемой грязи. А ведь сами чародеи, если бы не такие науки, как целительство, алхимия и зельеварение, вряд ли столь трепетно относились бы к соблюдению гигиены (трудно не верить в полезность чистоты, когда грязная ложка, которой ты мешаешь зелье, может взорваться из-за непредсказуемой реакции в котле).

И пусть у волшебников всё ещё были преимущества, которые позволят лет сто-двести чувствовать себя более или менее комфортно в меняющемся мире, но рано или поздно настанет тот день, когда технологии превзойдут магию, а чародеи станут из тайного сообщества лишь очередной общиной чудаков, коих будут исследовать как интересных зверьков. Впрочем, зная некоторые привычки маглов, Дамблдор скорее поставил бы на попытку размножить обладателей магии путём скрещивания их с большим количеством простолюдинов (искусственное оплодотворение им в помощь).

Теоретически спасти волшебников от участи стать младшими товарищами прогрессивного человечества могла быстрая война с приведением мира в состояние тёмного средневековья. Маги вполне могли бы пойти на это под руководством лидера вроде Тома Риддла, известного как Волдеморт.

«А ведь у Геллерта вполне могло получиться объединить оба мира, если бы не его фанатичные идеи о чистоте крови и желание править маглами вместо сотрудничества на равных», — старик удручённо покачал головой, понимая, что из-за собственных амбиций и гордыни упустил идеальный шанс разрушить Статут с пользой для всех.

Сейчас, когда в мир людей пришла новая сила, не желающая порабощения, а предложившая сотрудничество, у них был ещё один шанс всё исправить. И Дамблдор, в течении шести месяцев раз за разом просматривавший всю свою жизнь каждую ночь, из-за чего серьёзно пересмотрел все свои приоритеты и даже помирился с братом… предварительно подравшись с ним без использования магии, был настроен сделать всё зависящее от него, чтобы контакт прошёл насколько возможно успешно.

«Кто бы мог подумать, что из-за глупости одного старика, уверившегося в собственной непогрешимости, один маленький мальчик сможет сбежать в другой мир и стать причиной столь масштабных перемен? Пророчество гласит, что ни Гарри, ни Том не смогут жить спокойно, пока жив второй… И лишь от руки одного из них может пасть второй», — горькая улыбка расчертила старческое лицо, выдавая бушующие в его душе эмоции.

Волшебная палочка легла в ладонь директора Хогвартса, который откинулся на спинку высокого кресла и произнёс:

— Я, Альбус Дамблдор, беру на себя титул Руки Гарри Поттера, дабы карать и миловать от имени его. Да будет так!

Вспышка магии зафиксировала клятву, а в древнем, как сам мир, механизме провернулись воображаемые шестерёнки, подстраивая вписанное в саму реальность пророчество под новые реалии…