Маска короля (2/2)
— Знаю, — выдохнула Селестия. — Нам придётся применить Элементы Гармонии по городу и надеяться, что это не навредит мирным пони.
Со звуком бьющегося стекла барьер пал, а поток ослепительных красных молний ударил в землю на том месте, где секунду назад находились сёстры-аликорны, позорно сбежавшие с поля боя, скрываясь в стене из холодного ветра и снега. Вслед же им нёсся торжествующий смех, похожий на грохот грома…
…
Пройдя через городской щит, вернувший облик тёмно-серого единорога в чёрной броне чародей направился к виднеющемуся впереди чёрному замку. Он уверенно шагал по прямой как стрела дороге, отливающей тёмно-фиолетовым цветом энергии, текущей по магической магистрали от центра огромного артефакта, в то время как свет дня едва-едва пробивался за защитный купол.
Справа и слева находились одно- и двухэтажные дома, похожие на квадраты и круги с колоннами, стрельчатыми окнами, куполовидными крышами, изящными балкончиками и красивыми крылечками. Дальше по улице, чем ближе строение находилось к замку, тем больше в нём было этажей, но при этом тем меньшую площадь оно занимало: приземистые сооружения сменялись башенками, закруглённые купола — острыми пиками или плоскими наблюдательными площадками… и лишь балконы оставались неизменны.
В какой-то момент между домами над самой дорогой стали появляться арочные мостики на уровне не ниже третьего этажа, что создавало иллюзию прохождения через огромные ворота. Когда-то они были украшены лентами и флажками, на некоторых росли цветы, с других свисали фонарики и гирлянды… но это было до воцарения Сомбры.
Немногочисленные встречные свободные горожане, увидев силуэт крупного единорога в броне, пугливо втягивали головы в плечи, прижимались к стенам домов, прятались в переулках, а вот чёрные стражники, на головах коих красовались подавляющие волю шлемы, молча приветствовали чародея вскинутыми копьями и мечами. Сам же маг, втягивая трепещущими ноздрями воздух, в котором отчётливо ощущался страх, безнадёжность и отчаяние, сыто урчал и удовлетворённо щурил глаза.
Вот позади осталась мертвенно тихая улица, за ней — пустая замковая площадь и лестница, ведущая к широким распахнутым дверям. Жеребец прошествовал через освещённый кристальными светильниками коридор, сопровождаемый невыразительными взглядами стражи, вошёл в тронный зал…
— Сними личину, — приказал властный голос тёмно-серого единорога, закованного в чёрную броню с чёрной мантией, накинутой на плечи, сидящего на высоком чёрном троне.
Алые всполохи прошли по всему телу «короля», открывая взглядам приближённых Короля-Тирана высокого худого чейнджлинга, изогнутый рог коего из кинжаловидного стал похожим на оплавленную свечу с двумя изгибами, а глаза стали матово-красными. Аксель — гибрид перевёртыша и умбрума, созданный при помощи тёмной магии в подземелье замка Кристальной Империи, не проронив ни слова, опустился на колени, жадно впитывая направленный на него страх, изрядно сдобренный отвращением высокомерных снобов, предавших свою королеву ради более близкого к трону места.
В сознании чейнджлинга не укладывалось, как вообще можно было предать королеву, да ещё поддержав какого-то… чужака? Мать его роя билась за своих сыновей и дочерей до конца, в то время как её стражи и простые трутни шли на смерть с единственной мыслью о том, чтобы ослабить пришедшего в их дом врага.
«Мы были слишком слабы. Слишком мало любви сумели собрать, из-за чего королева проиграла поединок и погибла. Все погибли… кроме меня», — ни внешне, ни в фоне эмоций Аксель не выдал свои мысли, тщательно храня в себе гнев аликорнов, что впитывался его новой сутью, словно губкой, на протяжении более чем часа.
— Вы сами видели иллюзию боя, — торжественно изрёк Сомбра. — Аликорны бежали, стоило им только встретиться с моим новым оружием!..
Высокомерные тщеславные высказывания поддерживались лизоблюдами и прихлебателями, которые не так давно лицемерно улыбались королеве Аморе. Заговорщики, упустившие верных служанок прежней правительницы, сумевших сбежать из города с маленькой принцессой на копытах, теперь старались всеми своими действиями подчеркнуть свою преданность умбруму-полукровке, попутно обливая вёдрами помоев своих конкурентов и соперников за внимание венценосного. Перевёртышу, ценящему в первую очередь эмоции, а не слова, было искренне противно за этим наблюдать, в то время как его создатель-хозяин-мучитель получал искреннее удовольствие от происходящего.
Внезапно пространство вздрогнуло, а мир будто бы замер. За окнами тронного зала растекалось сияние, расползающееся по дрожащему городскому щиту, но всё же внутрь проникали крохотные искорки, несущие в себе огромную мощь, губительную для тёмных тварей.
«Принцессы решили не мелочиться», — усмехнулся про себя Аксель, позволяя шлему распасться на две неровные половинки, освобождющие от плена его голову, чтобы в следующую секунду принять облик белого единорога, скрывая под маскировкой из света (на что ушли последние крохи тщательно собираемой любви) свою гибридную суть.
Сомбра действовал столь же быстро, а за счёт связи с артефактом, которым являлся весь город, он мог сопротивляться воздействию гораздо эффективнее. Стараясь не дать силе Гармонии выжечь собранную в городе-государстве тёмную энергию, правитель применил заклинание смещения в пространстве, выталкивая некоторую территорию в искусственно созданный карман…
С чавкающим звуком раскрученные телекинезом диски вошли в плоть тёмно-серого единорога, заставляя его распахнуть закрывшиеся от напряжения глаза, а затем и вся голова Короля-Тирана отделилась от тела. Умбрум-полукровка попытался принять нематериальную форму, но тут на него обрушилось яростное пламя, буквально слизнувшее лишившуюся защиты сущность, попутно оплавляя чёрный трон.
В зале установилась ошеломлённая тишина, в которой испуганные советники павшего короля смотрели на восставшее против хозяина чудовище, ещё более жуткое, чем был сам Сомбра. За окнами же виднелась темнота, разгоняемая лишь тускло-фиолетовым светом магического щита.
— Король мёртв, — словно роняя камни, произнёс Аксель, затем его тело окутали алые всполохи, придавая ему вид тёмно-серого единорога. — Да здравствует король!