Бог мира шиноби (1/1)

Отгремели разрушительные техники, способные в считанные секунды менять ландшафт местности, отгрохотали взрывы и потухли пожары неугасимого пламени. Территория, ранее являвшаяся равниной и частью огромного леса превратилась в невысокую горную гряду, в глубине которой возникла небольшая долина, в которую с вершины одной из отвесных скал срывался поток грязной воды, берущий свое начало у изменившей русло широкой реки, протекающей в десятке километров севернее этого места. Битва двух монстров, которых еще при жизни назвали Богом и Демоном мира шиноби, и которые сражаясь плечом к плечу создали первую в мире деревню, где кланы воинов владеющих чакрой могли чувствовать себя в относительной безопасности, началась вскоре после полудня и не спешила заканчиваться до самого заката. Многие другие люди уже давно пали бы от усталости, истощения, полученных ран, но ни Хаширама Сенджу, ни Мадара Учиха, не собирались сдаваться и уступать своему другу-сопернику-врагу. На небе уже зажглись первые звезды, мистическое сияние луны окутало высокие деревья с кривыми стволами, тонкими зазубренными ветвями, обожженной корой и торчащими из земли корнями. На каменистом берегу новообразованного озера, постепенно заполняющегося грязной водой, главы двух великих кланов, чьи силы равнялись и даже превосходили слабейших из хвостатых чакрозверей, обменивались ударами рук и ног, то ставя скользящие или жесткие блоки, то переходя на захваты и броски. Их резервы, в сравнении с другими шиноби кажущиеся бездонными, наконец-то подошли к своему пределу, приближая мужчин к грани истощения... - Одумайся, Мадара, - отводя удар сложенными в наконечник копья пальцами правой руки в голову, произнес первый хокаге Конохи. - Ты ведь уничтожишь все то, что мы создали... - Плевать, - подпрыгнув, пропуская под собой подсечку, Учиха попытался ударить приятеля ногой в грудь, но наткнулся на скрещенные предплечья рук, от которых оттолкнулся и совершив сальто в воздухе, приземлился на обе ноги двумя метрами дальше. - В этой деревне не осталось ничего, что было бы для меня дорого, да и меня все ее жители откровенно ненавидят. Даже мой клан... Особенно - мой клан. Не замедляясь ни на секунду, обладатель могущественейшего додзюцу, едва ощутил твердую опору под стопами, вновь кинулся вперед, входя в клинч. - Это не так... - попытался возразить Сенджу. - Они все меня бросили, Хаши, - произнес Мадара. - Ни один из них не протянул мне руку помощи, когда они были нужны мне больше всего... И ты - вместе с ними. - Я пытался тебе помочь... - возразил хокаге. - Душеспасительными речами? - Учиха скривился. - Тебе даже на это времени не хватало, ведь ты - хокаге! - Неужели ты все еще злишься, что на этот пост выбрали меня? - без особого удивления спросил обладатель стихии дерева. - Должность должна была быть моей, Хаширама, - оттолкнув противника, владелец шаринганов провел быструю серию ударов по корпусу, но не добился желаемого эффекта, а затем был вынужден сам уклоняться от удара ногой. - Не должно было быть никаких выборов: клан Учиха присоединился к Конохе только потому, что они думали, будто я стану хокаге. Одним этим действием, ты и твой братец, вместе с твоей стервозной женой, раздавили мой авторитет как в Конохе, так и среди соклановцев. Ведь кто будет считаться с мнением того, на кого плюет его лучший друг, по совместительству - глава деревни? - Кланы... - начал было привычно оправдываться Сенджу, отступая под новым градом ударов теперь уже бывшего друга. - Чаще подставляй свою задницу кланам, может быть тогда будешь счастливым, - огрызнулся второй из основателей Конохи. - Ты показал им слабость и теперь они будут этим пользоваться, "ради блага большинства...". Тобой манипулируют твой брат, твоя жена, главы "великих кланов"... А как же наша мечта, Хаши? - Я иду к ее исполнению, а вот ты, Мади, похоже сдался, - перейдя в контратаку, хокаге попытался взять противника на болевой прием, но тот вывернулся и пройдясь колесом, снова разорвал дистанцию и встал в боевую стойку. - И каким же путем? - Учиха усмехнулся, снова бросаясь в бой. - Хочешь поймать и раздать биджу четырем деревням? Заметь, Кьюби для Конохи поймал именно я... - Для Конохи? - Хаширама усмехнулся. - Тогда зачем ты натравил его на меня? - Нужно же было хоть как-то отвлечь твоих братца и жену? - войдя в новый клинч, обладатель шаринганов изогнул брови в иронии. - Я конечно силен и непобедим, но втроем, вы бы меня числом запинали. - Не смешно, Мадара, - зарычал Сенджу, начиная давить на бывшего друга всем весом. - Они могли умереть... - Как Изуно? - ехидно уточнил второй из основателей Конохи. - Или как Микота?.. Если тебя не беспокоили их жизни, то почему меня должна волновать судьба твоих брата и жены? - Их смерти - это случайность, - оттолкнув Учиху, хокаге не стал давать ему шанса снова захватить инициативу и начал теснить к воде. - Спланированные случайности, - ответил Мадара. - Я даже знаю, кем именно спланированные. Но мы сейчас говорим не о них, а о нашей мечте, "друг". Ты - наивный слепец, если не видишь того, к чему приведет твоя "политика дружбы". - Когда у стран будет оружие, применение которого грозит уничтожением целых селений, это заставит войны прекратиться, - убежденно произнес Сенджу. - А ведь раньше мне казалось, что это - проявление силы воли, позволяющее тебе не отступать от твоих убеждений, - перехватив руку пользователя стихии дерева, Мадара приблизил свое лицо к его лицу и активировал глаза, на алых радужках которых проявились узоры в виде шестилучевых сюрикенов необычной формы. - Теперь я вижу, что ты - просто глупец, который живет в своем собственном мирке, где шиноби выращивают рис и не думают о войне. Но я открою твои глаза, в знак уважения и нашей старой дружбы. "Техника пророка"... *** Слова Мадары еще звучали в ушах Хаширамы, а все поле зрения уже заняли узоры высших шаринганов, которые буквально затягивали в себя, лишая воли и превращая в простого наблюдателя. Он все еще мог мыслить, делать выводы, рассуждать, но тело буквально оцепенело, лишая возможности сопротивляться. Сколько времени Сенджу находился в этом состоянии было неясно, так как все ощущения молчали и даже биение сердца затихло. Но вот наконец мир раскололся на тысячи осколков, вспыхнул всеми цветами радуги и снова собрался, словно бы мозаика... Он видел, как убивает своего лучшего друга и почти физически ощущал ту боль, которая разрывает его сердце. В голове пронеслась мысль о том, что теперь ему проще понять, что испытывают Учиха, когда пробуждают свои проклятые глаза... Новый калейдоскоп осколков мира показал, как они с его красноволосой принцессой отлавливают всех девятерых биджу, запечатывая одного за другим, чтобы затем раздать четырем деревням, которые наравне с Конохой получили титул Великих. Попутно промелькнули образы многочисленных споров, совещаний, встреч с даймио... Нападение всех четырех Великих Скрытых Деревень было неожиданным и сокрушительным: восемь джинчурики (живых сосудов для хвостатых демонов) при поддержке сильнейших шиноби своих стран, час за часом загоняли его как зверя, гибли десятками и все равно продолжали бой. Финал был закономерен... Великая Война Шиноби, каковых никто и никогда раньше не видел, своими масштабами и количеством жертв потрясла весь мир. Хаширама видел, как жернова нескончаемых сражений перемалывают целые армии, как сгорают в горне боев души молодых парней и девчонок, ради безопасности которых и создавались скрытые селения... Гибель Тобирамы, по какой-то причине почти не тронула его старшего брата. Может быть он осознавал, что все это - лишь иллюзия Мадары, а может быть просто ожесточился из-за того, что ему довелось увидеть на полях сражений и в лабораториях... После того как пост главы Конохи занял третий хокаге и война наконец закончилась, Хаширама вздохнул с облегчением, считая что вот теперь-то точно настал мир. Ведь какому идиоту захочется повторить этот кошмар? Оказалось, что таких идиотов больше чем необходимо и как только подросло новое поколение, затихшая бойня разгорелась с новой силой... Первый хокаге потерял счет смертям, которые ему показывала чудовищная техника бывшего... нет, просто друга. Все же сейчас глава клана Сенджу гораздо лучше понимал то, что ему словами пытался объяснить первый нукенин мира. И вместе с тем его душа сохраняла огонек надежды на то, что все это - лишь обман разума... Фактическая гибель клана Сенджу, смерть после перезапечатывания демона в нового носителя его жены, окончание третьей мировой войны шиноби, которая теперь уж точно - далеко не последняя (даже наивному идиоту это было понятно), избрание четвертого хокаге, которым оказался бесклановый сирота, в крови которого по всей видимости оставил свой след кто-то из его соклановцев и очередной мирный период, когда деревни восстанавливают военный потенциал, вгоняли Бога Мира Шиноби в уныние. Осознание того, что все его действия привели не к лучшему будущему, а к... этому, было больно. Принять же это вовсе не получалось и если бы была возможность, он зажмурил бы глаза и заткнул уши... Нападение на семью четвертого во время родов и последовавшее за этим освобождение девятихвостого, уже даже не вызвали никакого удивления. Хаширама поймал себя на мысли, что начал относиться ко всему происходящему, как к просмотру интересного театрального представления, актеры в котором вживаются в свои роли настолько идеально, что даже опытный шиноби не находит фальши. Тот же момент, когда светловолосый мужчина запечатал половину демона в новорожденного сына, вызвал желание приложить ладонь к своему лицу, либо кулак - к его лицу, со словами "Вот дурак...". К сожалению, но воздействовать на иллюзию было невозможно... По какой-то причине гендзюцу стало показывать Хашираме жизнь Наруто Узумаки, который был сиротой и первый год после рождения, провел в клане Учиха, после чего его отдали в деддом. Ребенок рос непоседливым, неусидчивым, шумным... Из-за того, что в мальчике был запечатан лис, люди его не любили и если взрослые просто игнорировали, временами бросая боязливые и ненавидящие взгляды, то другие сироты откровенно побаивались... Шли годы и Наруто, которого большинство людей избегали, научился ходить, бегать, лазать где нельзя. Чтобы обратить на себя внимание, он начал шалить: то забор кому-нибудь раскрасит, то дом собачьим дерьмом забросает. Воспитатели сперва пытались объяснить, что так делать нельзя, но вскоре махнули на ребенка рукой и стали лишать ужина, обеда, выдавать самую старую и потрепанную одежду. Выпороть его боялись, так как во-первых, бдили шиноби АНБУ, а во-вторых... банально боялись... При первой же возможности Наруто выставили из приюта, выделив небольшую квартирку в доме для бесклановых шиноби. Жилье было... по меркам Хаширамы, выросшего в условиях вялотекущей войны с другими кланами, из-за чего деревня несколько раз подвергалась попыткам испепеления, вполне себе приемлемо. Но разве мальчишке, который видит, что другие живут много лучше, объяснишь то, что лет пятьдесят назад, за такую квартирку могли устроить драку с применением оружия и техник? Шалости продолжились и стали масштабнее, что не вызывало любви к их создателю ни у кого. Хокаге же откровенно игнорировал свои обязанности по воспитанию "живого оружия"... "И это все сделал я?", - с тихим ужасом спросил у самого себя глава клана Сенджу. В тот момент, когда сирота по имени Наруто Узумаки поступил в академию шиноби, гендзюцу наконец-то разрушилось, выпуская усталого мужчину в реальный мир. *** Едва тело противника обмякло и осело упав на колени, Мадара тут же выхватил из подсумка последний кунай, который хранил для подобного момента и нанес удар в шею, стремясь наконец закончить этот бой. Однако прежде чем лезвие клинка коснулось кожи Хаширамы, он перехватил запястье бывшего друга и вывернув руку, вонзил метательный нож под левое нижнее ребро. - Спасибо, Мади, - подняв лицо и посмотрев на товарища снизу вверх, Сенджу улыбнулся одними губами, взглядом оставаясь совершенно серьезным. - Благодаря тебе я понял, что совершил много ошибок... но еще больше, пока что не совершил. Жаль, что наши пути разошлись, ведь вместе мы могли действительно многого добиться... Я тебе обещаю, что не отступлюсь от нашей мечты и построю в этом мире мир... даже если для этого, мне придется его захватить. ... Она торопилась изо всех сил... Она бежала по полю страшного сражения, ощущая как сердце в груди бьется так, будто пытается вырваться на свободу... Ей тяжело дался бой с хвостатым демоном (Мадара притащил самого сильного из них) и даже помощь Тобирамы мало облегчила работу по запечатыванию монстра в себе. Сейчас стоило бы отдохнуть, полежать под наблюдением ирьенинов, но... Там впереди был ее муж, которому пришлось схватиться с куда более страшным монстром, который кроме всего прочего, оказался его лучшим другом. "Не смей умирать, Хаширама! Не смей!". Вот позади остался лес кривых и обугленных деревьев, а впереди послышался шум падающей воды. Оказавшись в долине, образованной применением каких-то невообразимых даже для шиноби техник, красноволосая женщина увидела седого мужчину, который сидел на коленях перед черноволосым человеком, лицо которого было залито кровью. С сердца принцессы клана Узумаки буквально упал тяжелый груз, но все же она не бросилась к Хашираме с объятьями, прекрасно ощущая ту тоску, которую он источал вокруг себя. В лунном свете глава клана Сенджу казался древним стариком, плечи которого поникли под грузом прожитых лет. - Хаширама? - позвола она, положив узкую ладошку на его широкое плечо. - Я в порядке, любимая, - прозвучал на удивление спокойный голос в ответ, а затем седой мужчина поднял лицо к жене и широко улыбнувшись произнес. - Прости, что заставил волноваться. И... Пока глаза не приживутся, тебе еще немного придется обо мне позаботиться.