Часть 7 (1/1)

— Скажи-ка мне, мой хитроумный друг, — задумчиво начал Вэй Ин, когда Облачные Глубины уже маячили буквально перед носом. — С чего бы вдруг такая готовность помочь? Не Хуайсан демонстративно любовался пейзажами. С таким поэтичным выражением лица только стихи писать, что-то про луну, утренние росы и что-то ещё такое же изящное и возвышенное. — Почему ты решил, что именно первый господин Лань… — Потому что я вижу, — Не Хуайсан пожал плечами. — Только ты? — Я вижу. Я знаю, — Лань Чжань опустил глаза. Он шёл рядом, лишь на полшага впереди. Стоящие у входа юные адепты клана должны видеть приличную картину — молодой господин вернулся с гостями, опять же, глава клана Не идёт с ним, а там ещё кто-то сзади, так это наверняка сопровождающее лицо, негоже главе клана путешествовать без сопровождения. Красиво. Изящно. Достойно. — И как же ты аж оттуда всё видишь? — не унимался Вэй Ин.— А скажи-ка мне, мой бесцеремонный друг, — в тон ему засмеялся Не Хуайсан, — с чего это ты задаёшь такие неприличные вопросы? Вэй Ин назвал себя дураком. Два раза. А потом продолжал костерить себя на все корки, когда потерял терпение и пошёл посмотреть, о чём там беседует Не Хуайсан с Лань Сиченем. Просто пошёл поторопить. Просто на правах старого друга. — Просто идиот какой-то, — выдохнул он. — Ты знал? — Знал, — Лань Чжань терпеливо ожидал, пока их позовут. — И поэтому не пошёл поговорить с братом первым? — Вэй Ин дождался только кивка, снова назвал себя дураком. — И поэтому пытался не пустить меня? Лань Чжань снова кивнул. — Занятно, — протянул Сюэ Ян и украдкой поскрёб ногтями щёку. От натянутой личины ничем не примечательного первого попавшегося прохожего лицо начинало зудеть. — Заткнись, — Вэй Ин удручённо отмахнулся. — Нет, правда занятно. Учитель Вэй, это было видно ещё в храме, едва зашла речь о первом господине Лань. — Захлопни рот.— Счастье глаза застит, а, учитель Вэй? Лишь бы в своём лукошке все яйца целы были, а что там у других — разве это интересно? Понимаю. Отрадно осознавать, что старейшина Илина не совсем размяк на мягком ложе. — Не юродствуй, — строго одёрнул его Лань Чжань, и Сюэ Ян озадачено прошептал что-то неслышное, как будто попытался повторить незнакомое слово и заодно докопаться до его сути. — Спасибо, — Вэй Ин с признательностью покосился куда-то в сторону монументальной стены с высеченными на нём правилами клана Гу Су Лань. Правила как правила. Несмотря на всю свою развесистость, не обязательны для исполнения. Вообще в клане Гу Су Лань для него есть только одно правило: запрещено умирать. Чтобы Лань Чжаню не пришлось снова каждый день играть Призыв. Он терпеливо ждал, пока Не Хуайсан выйдет и позовёт, а из головы не шло увиденное. Сейчас уже начал сомневаться — а вдруг показалось? Не может быть. Но он точно видел, как Не Хуайсан стоит, запрокинув голову, а Лань Сичэнь его целует… нет, наоборот. Вот что было странно. Это чувствовалось кожей, хватило одного взгляда. Формально — да, Не Хуайсан ниже ростом, чтобы целоваться с первым господином Лань нужно или сесть к нему на колени, или лечь, или… — Не надо, — попросил Лань Чжань. — У меня что, на лице всё написано? — Мгм…— Прости. Не Хуайсан вернулся в таком идеальном порядке, что это невольно вызывало ещё большие подозрения. Причёска волосок к волоску, безукоризненно завязанный пояс — Вэй Ин тут же припомнил, что пояс тогда валялся на полу. Лицо прикрыто веером, глаза серьёзные. — Он… отказался. Лань Чжань молча поднялся, жестом остановил дёрнувшегося следом Вэй Ина, и ушёл сам уговаривать брата. — А если ты сейчас опустишь веер, мы увидим припухшие покрасневшие губы, может даже и искусанные? — брякнул Сюэ Ян с издевательской улыбкой. В ответ Не Хуайсан только выразительно повёл рукой в воздухе, как будто этим ответил на все возможные вопросы однозначным ?не ваше дело?. Сюэ Ян снова озадачился, а Вэй Ину пришлось прилагать серьёзные усилия, чтобы не начать над ним подтрунивать. Так подшучивать можно над друзьями, а тут перед ним сидит тот ещё мерзавец. Он извёлся, ёрзал на месте, и наконец сдался, приложил указательный палец к губам и пошёл подслушивать. А что ещё делать?! Из Лань Чжаня потом и слова не вытянешь, поди догадайся, что было сказано не так, когда Лань Сичэнь снова откажет! Остановился на полпути и критично уставился на Не Хуайсана.— Послушай, а как ты ему сказал? Зашёл и сказал: здравствуйте, у нас там в приёмной Сюэ Ян дожидается вашей помощи? А первый господин Лань просто взял и сказал: нет, не помогу, пойди и скажи им это? И сам даже не вышел? И не прислал людей, чтобы задержать опасного преступника, беспринципного убийцу, маньяка, мерзавца, босяка без малейших понятий о чести, и… — Вэй Ин задумчиво пощёлкал пальцами, как будто пытался припомнить ещё какой-то сочный эпитет. — … и пакостника, — любезно подсказал Сюэ Ян.— Фу. И ты всем этим гордишься, я вижу. — Горжусь? Глупость какая. Я просто такой, какой есть. Не отвлекайся, учитель Вэй.— Да, спасибо. Не Хуайсан? — Я обрисовал в общих чертах! — Не Хуайсан возмущённо закрыл веер, и Вэй Ин невольно уставился на его губы. Действительно яркие и немного припухшие. — Первый господин Лань сказал, что если душа не желает существовать, то заставлять её — это бессмысленная жестокость, и он не хочет иметь с этим ничего общего. Осталось одно — досадливо махнуть рукой и надеяться на Лань Чжаня. А для этого всё-таки стоило послушать, о чём беседуют два Нефрита клана Гу Су Лань. Вэй Ин сразу понял, что пропустил начало, и успел об этом пожалеть. Как же Лань Чжань начал этот непростой разговор? — Лань Чжань, я понимаю, — мягкий и участливый голос первого господина Лань звучал так, будто никакой Сюэ Ян не торчал рядом в ожидании его решения. — Это случается у некоторых совестливых людей после больших потрясений. Чувство вины выжившего тоже относится к этому типу мучений. Тебе несказанно повезло, это удивительное совпадение, что Вэй Ин вернулся. И теперь ты невольно чувствуешь себя виноватым перед теми, кому не повезло получить такое же чудо. Вэй Ин несколько растерянно пригладил волосы. Надо же, даже старший брат его возлюбленного считает его чудом!— Возвращение умершего — это воистину чудо, брат. И ты не виноват, что не удаётся выдать такого же чуда всем совершенно бесплатно. Что же, оставалось только посмеяться над собой. Он не чудо. И что делать с собственным самомнением? — А в постели как ты его называешь? Так и стонешь: ?Ах, первый господин Лань, соблаговолите вставить свой нефритовый жезл в моё недостойное тело?? — Я не собираюсь обращать внимание на твои издевательства, — кроткий голос Не Хуайсана звучал подозрительно безмятежно. — Вы не могли бы заткнуться оба? — Вэй Ин и так слышал разговор с пятого на десятое, ещё и эти двое устроили перепалку. — Я считаю, что решения, принятые под влиянием минутного острого горя, не могут быть правильными. Даочжан Сяо Синчэнь страдает. Он всё ещё страдает. Я считаю себя обязанным помочь ему вернуться и завершить дела. Если мы сумеем восстановить только его душу, он сможет снова родиться и пройти жизненный путь до конца. А разбитая на осколки душа противоречит правильному порядку вещей. — Но почему всё-таки Сюэ Ян? Ты понимаешь, что это выглядит как пособничество? Вэй Ин не ожидал, что Лань Чжань честно выложит всё. Или почти всё. Оставалось надеяться, что он хотя бы о связывающем проклятии не упомянул, не стоит заставлять Лань Сичэня волноваться ещё и по этому поводу. Если Не Хуайсан сказал правду, и это действительно самый несчастный человек в Поднебесной, то какие же они твари, что вообще пристали к нему с этой просьбой. Но разве не будут они тварями, если позволят ему, зная всё, оставаться в своём несчастье одному? Хорошо, не совсем одному, не похоже, что он с неохотой целовался с Не Хуайсаном…— Я так с ума сойду, — выдохнул Вэй Ин— Вот поэтому я считаю, что мы должны взять на себя ответственность. Он всё равно не успокоится, и лучше, если мы будем контролировать процесс, — Лань Чжань говорил тихо, но так убедительно, что Вэй Ин невольно кивнул, будто стоял рядом. — Тогда даочжан Сяо Синчэнь вернётся не слабым и растерянным, не охваченным горем и ужасом, и вовсе не лёгкой добычей для Сюэ Яна. Он вернётся сильным и способным на разумное взвешенное решение. В крайнем случае… — он помедлил, а потом решительно и резко выдохнул. — В крайнем случае мы возьмём на себя ответственность и позволим осколкам его души рассеяться и раствориться окончательно.А вот это было нельзя. Проклятье никто не отменял. Вэй Ин с досадой поморщился. Лань Чжань действительно ничего не сказал своему брату о своей смертельной связи с Сюэ Яном. Иначе первый господин Лань сейчас не сидел бы так спокойно. Позволить осколкам души рассеяться? Это подписать смертный приговор Лань Чжаню. — Вэй Ин, — тихо проговорил Лань Сичэнь, и Вэй Ин тут же насторожился, напряжённо прислушиваясь. — Я понимаю, что ты беспокоишься, и сильно удивлюсь, если ты сейчас не подслушиваешь. Если нет — значит, я плохо тебя знаю. Войди.Что оставалось? Только смущённо засмеяться и зайти. Правда, прежде чем переступить порог, он обернулся и показал Сюэ Яну кулак. Тот многозначительно постучал пальцем по груди. Безмолвный короткий диалог оказался предельно понятным.?Веди себя пристойно, иначе я тебя изобью?.?У тебя за пазухой то, что мне нужно, и только это заставляет меня вести себя пристойно?. — Простите, я действительно беспокоился, — Вэй Ин виновато покосился на Лань Чжаня и увидел, что в уголках его губ прячется улыбка.