Часть 2 (1/1)
В помещении стоял полумрак. Только слабые огни от разбитых ламп давали хоть какое-то освещение. Голубые глаза не сразу смогли адаптироваться к местной обстановке. Руки сильно болели. Казалось, что он совсем их не чувствует. Переведя взгляд на свои конечности, тот застал тяжелые ржавые цепи. Вспоминая события прошлого вечера, Чуя стал паниковать еще больше. Почему напряженка началась только с его приездом?!— Что?.. — находясь в подвешенном состоянии, юноша перевел взгляд на дверь, которая приоткрылась, впустив внутрь серийного убийцу.— Как же мне тебя не хватало, Накахара. Ты всего на три месяца меня покинул, а кажется, что год прошел, — проводя руками по своему арсеналу, тот только усиливал напряженную атмосферу, что ему, впрочем, и нравилось.— Заткнись, — прошипел Чуя, уронив голову: шея затекла, из-за чего стало дико неудобно.— Ну-ну, давай без этих грубостей. Ты же сорвал все мои планы, так что я бы на твоем месте помалкивал, — схватив швейцарский нож, тот стал подходить к беспомощному антропологу.— Чего ты от меня хочешь? — голубые глаза сверкнули ненавистью, а их обладатель стал ожидать ответа.— Хочу увидеть твоего федерала, — не отходя ни шагу прочь, преступник только сократил расстояние между ними. — Видишь ли, мне позарез нужен его снайперский талант. А ты — главный козырь для достижения этой цели.— Ублюдок. Он ни за что не согласится помогать кому-то вроде тебя. Особенно ради меня.— Боюсь, ты много не знаешь о своем напарнике. Да и здесь ты находишься не для мотивации Осаму Дазая. Ты...— Трофей... — заканчивает за него Чуя, шумно выдохнув.Сугавара улыбается, поджав губы, и несколько раз кивает с закрытыми глазами в подтверждение чужих слов.— Тогда тебя осенило. Я заметил. Тебе стало известно мое местонахождение. Я ведь не случайно оставил улики там, где я убил того мальчишку. Бедняжка даже не сопротивлялся, — злобно хохотнув, он подошел к выключателю. — Накахара, а что насчет нее? — убийца включил свет, и взору парня предстала маленькая девочка, покрытая побоями и ссадинами.— Сука.Глядя на развернувшуюся перед ним картину, судмедэксперт понимал, что ничего не сможет сделать. И что? Ему теперь смотреть на это? Слушать крики маленькой девочки?!Взяв в руки тот самый нож, коим маньяк заколол свою недавнюю жертву, парень подошел ко второму пленнику и оставил на коже девочки маленький крестик. — Почему ты плачешь? Тебе же нравится играть в крестики-нолики, — тот играл с ребенком, будто сам невинное дитя.Девочка брыкалась, кричала, срываясь на писк, и не переставала плакать, пока на ней вырезали поле для игры. Цепи издавали громкий звон. Все это слишком сильно било по ушам Накахары, чья голова и без того буквально раскалывалась. Предпочев не видеть чужих страданий, он снова роняет голову.***— Где слизень? — выражая мнимую отстраненность, интересуется Дазай.— Ты имеешь в виду Чую? — Озаки поднимает голову, чтобы взглянуть через прозрачное стекло защитных очков на парня, опершегося спиной о стену и сложившего руки на груди. — Не знаю. Не приходил еще. Может, проспал?— Не в его духе, — буркает бывший снайпер, раздраженно искривив губы, и хмурится. — Уже десять. Где его черти носят? Я не могу начать работу без него.— Можешь съездить к нему и поторопить.Кое пожимает плечами и возвращается к своей работе, заключавшуюся в изучении слепков. Акутагава, стоящий рядом с ней, прописывал возможные варианты обстоятельств, при которых могли возникнуть травмы умершего, и даже не поднял глаз, хоть и настороженно слушал.Дазай, посмотрев на них еще секунд с пять, горестно выдыхает, прикрыв глаза, а после плетется на выход из лаборатории. Женщина провожает его взглядом, когда как интерн закончил свою работу и теперь отдал свой блокнот в руки Кое.Темноволосый ведет машину раздраженно и в некоторой степени нервно. Настроение с самого утра выдалось ни к черту. Наверное, из-за так и не прошедшей мигрени, заставившей проглотить его половину своей аптечки. Юноша быстро паркуется и поднимается на седьмой этаж, зажав звонок около двери в квартиру Накахары. Ни через минуту, ни через десять ему никто не открыл. Дазай уже стучит лбом о дверь, не отпуская кнопки, но бездействие и абсолютная тишина за дверью никуда не исчезли. В голову закралась сомнительная мысль, что, быть может, он немного не успел, и Чуя уже направляется на работу. Коп достает из кармана дубликат ключей Накахары, который сделал втайне от него на всякий случай, и уже собирается вставлять его в замочную скважину, но дергает ручку и с крайним удивлением, отразившимся на лице, понимает, что дверь открыта. Опять же. На Чую не похоже.— Эй, коротышка, работа не ждет! Немедленно поднимай свою ленивую задницу! — прикрикивает Осаму, зайдя в квартиру, и настораживается, когда не слышит ответного мата. — Чуя?Дазай смотрит на аккуратно заправленную кровать, на которой явно никто сегодня не спал. Обойдя все комнаты, но так и не найдя хозяина квартиры, он останавливается посреди коридора, зачесывая волосы назад и оставляя в них руку. Взгляд его цепляется за валяющийся в углу портфель, а чуть поотдаль — исписанную тетрадь.— Куда же ты делся?Дазай присаживается на колено рядом с портфелем и берет в руки чужие записи, выведенные аккуратным почерком.— Значит, ты все-таки нашел это место, — сам себе говорит кареглазый. — Вот только не записал, дубина. Только зачем же ты разбросал свои вещи?..Дазай, хмурясь все сильнее, выуживает из кармана пиджака ультрафиолетовый фонарик, светя им сначала на дверь, стены вокруг, а после опускает лампу на пол. Тут-то он замирает, глядя на отчетливый след крови, и проводит по нему пальцами.— Черт!***— Твою ж мать!— Тише, тише! — Кое старается успокоить Дазая, пока тот не разнес к чертям всю лабораторию. — Ты не подумал, что след может оказаться старым, а Чуя просто-напросто вышел куда-нибудь?— Да Чуя ни за что бы в жизни не вышел из дома без своих шмоток!! — агент, вспылив еще сильнее, хватается за голову, крепче стиснув зубы, чтобы снова не заорать.Дазай, оставив одну руку на голове, зарывшись пальцами в волосы, начинает ходить по кругу, чуть закинув голову кверху. Под негромкий галдеж сотрудников он бьет себе пощечину, оставив краснеющий след от ладони на щеке. Люди, находящиеся здесь, удивленно моргнули.— Нужно было дождаться и отвезти его домой...— Дазай-сан, в его портфеле был диктофон! Вам стоит на это взглянуть!***— Из разбитого диктофона мне удалось выловить несколько записей, но на них помехи. Остались только самые последние, — Хигучи запускает программу обработки звуков.— ?Время: двадцать три часа тридцать семь минут. Судмедэксперт — Накахара Чуя. Ведется дело номер двести семьдесят три. Погибший — Хифуми Такэда. На обуви и одежде пострадавшего обнаружены микроэлементы грунтовой почвы и болотистого ила?.— Прибрежные болотистые почвы, — констатирует Кое.Далее на записи были слышны лишь звуки трения шариковой ручки о плотную бумагу. Невнимательность Накахары сейчас их очень выручила, ведь запись продолжала идти. Кое вышла из комнаты, извинившись, когда ее позвал научный сотрудник. Хигучи же отмотала запись чуть вперед.— ?Чуя, давай быстрее...? — на секунды четыре послышалось шипение. — ?Хей, Чуя, спишь с ним?? — Слышен кашель юноши.— ?Ничего лучше не могла придумать??— ?А что? Я видела, как ты менялся на протяжении всех двух лет работы с ним. Сначала ты хотел убить почти всех своих коллег, а сейчас только его. Видишь? Прогресс!?— ?Вот именно из-за таких слов от других людей мне и хочется убить только его!?— ?Ты уже взрослый, чтобы об этом говорить. Я-то помню, как вы оба не могли ужиться друг с другом месяц, а после все словно по взмаху волшебной палочки прошло. Эх, сколько же на вашем счету раскрытых убийств. Не зря два года потратили?.— ?По взмаху волшебной палочки, говоришь?? — последняя фраза в разговоре Чуи и, очевидно, Кое прозвучала с помехами, но все еще достаточно различимо.Глаза всех присутствующих сделались практически круглыми, а Дазай в огромном удивлении лишь приподнял брови, глядя перед собой, когда на него обернулись абсолютно все. — Хигучи, что там дальше? — прерывает повисшую тишину Осаму.Девушка будто отмирает и проматывает запись еще немного вперед.— ?Хифуми Такэда... Стесанная кожа на запястьях... Видимо, пыта...? — голос прерывается глухим хлопком и падением тела на пол.— ?Ну здравствуй, Чуя Накахара?.— Это голос Сугавары. Нужно срочно отыскать прибрежное болото. Сейчас, — Акутагава, подбежав к компьютеру, вместе с Ичие сверяет местности. — Дазай-сан, докладывайте все в отдел ФБР! Мы знаем, где он!***— Гха!! — простонал Чуя, пытаясь не потерять связь с реальностью, когда нож, воткнутый в плечо, прокрутили несколько раз. — Крестик или нолик? — Сугавара вырезал на израненном антропологе очередной крест на ключице. — Он тебе так идет!!— Психопат... — сил уже не оставалось. Перед глазами начало плыть, и рыжеволосый выглядел сейчас таким жалким, что любой посаженный им вместе с Дазаем преступник точно мог бы насладиться таким зрелищем. Чуя уже не различает слов, затуманенным от большой потери крови взглядом скользя по довольному выражению лица убийцы. Но и глаза в скором времени практически закрываются. Как же хочется... Спать...— Хей, давай-ка ты не будешь терять сознание. Ладно? Кожа на руках уже давным-давно стерта в кровь, и Чуя смог почувствовать, как она от запястий катится вниз.— Да пошел ты... — единственное, что смог выдавить из себя парень, сплевывая покрасневшую слюну.— Как грубо! — послышались звенящие звуки цепей, от которых Чуя вновь попытался избавиться. — Жалко мне тебя. Может, по-быстрому закончим? Думаю, многим понравятся заголовки в газетах с фотографией твоих останков. Ты так не считаешь?Сугавара, насторожившись, отошел от Чуи, вытаскивая что-то из сумки, и встал около двери, к чему-то приготовившись. Ноги стали тянуть вниз еще сильнее, чем прежде, и Накахара поглядел на маленькую девочку, которая совсем недавно перестала харкать кровью, снова роняя голову вниз. Злополучная дверь издала противный скрип, и Чуе уже не хотелось поднимать голову обратно, чтобы снова встретиться с той противной улыбкой. — А почему ты так поздно? — преступник брызгает газовым балончиком в глаза вошедшего парня, и Дазай прижимает руки к лицу, осев на колено и громко простонав.— Да... зай... — пробормотал Накахара, теперь силясь поднять голову.— Ясно. Так, значит, пришел забрать его? А не хочешь ли прихватить и труп той девочки, а? — хриплый голос раздался над ухом шатена, отчего тот дернулся в противоположную от звука сторону.— Даже слышать не хочу, — прошипел парень.Дазай ослеплен. Он глубоко и рвано дышит, дергая затвор пистолета и настороженно прислушиваясь, ведь стрелять вслепую — глупейшая идея на свете. Не хотелось попасть в ребенка, а уж тем более — в Накахару. Юноша не пытается открыть глаза, ведь, как показывал опыт, это бесполезно. По прекратившемуся звону цепей он понял, что Чуя все-таки потерял сознание. Хотя удивительно, что он был в себе такое долгое время.— Они нужны тебе живыми? Извини уж, но я так не работаю. Однако, пожалуй, я готов отступить от своих принципов при одном условии: ты собственными руками застрелишь ребенка, а после ту цель, на которую я тебе укажу, и тогда этот красавец сможет уйти отсюда живым.— Слушай, солнце, очнись. Подними свою голову и скажи, где стоит эта паскуда.— Ты в него влюблен? Или... Может, какое-нибудь более серьезное чувство, агент Дазай? Ты ведь его любишь? — на этих словах Дазай поджимает губы, стиснув зубы. — Неужели ты думал, что это вовсе не заметно?— Закрой рот! — грубо рявкнул Дазай. — Ох-хо-хо. Ладно... Раз уж не хочешь идти на компромисс... Давай. Один выстрел — и все это закончится. Нервы Дазая уже на пределе, пульс скачет, как бешеный, и ему начинает казаться, что он больше ни на что не способен. Одно неверное движение — и он умрет. Один неверный выстрел — умрет кто-то другой. И хорошо бы тем самым кем-то оказался этот больной на голову ублюдок.— Ну же. Тебе остается только выстрелить.— Дазай... Справа... — едва слышно подсказал Накахара, насилу попытавшись прийти в себя до конца.Бывший снайпер мигом взводит курок, направив дуло вправо, и жмет спусковой крючок. Он слышит чей-то предсмертный удивленный вздох. — Чуя?— Ты молодец... Прямое в голову...— Отлично. Подожди, я сейчас сниму тебя оттуда, — Дазай облегченно выдыхает, пытаясь подняться на ноги.— Стой на месте, придурок, — удивительно, но шатен замирает. — Голову еще расшибешь... Где остальные?..— Скоро будут на месте.— Ты что, один сюда притащился?.. Совсем сдурел?!