2: ?cute vibes? // Raph & Mike (1/1)

После обеда Майк успешно очистился, насколько мог, и с неприятным послевкусием ушел к себе в комнату, чтобы переодеть старые домашние джинсы. Может ему комфортнее в такой огромной одежде, да и он любитель таскать один и тот же шмот месяцами, пока от вещи не останется и клочка, но все же выходить на улицу в совсем уж затасканных вещах не солидно. Может быть, если бы он пошел один, в какой-нибудь супермаркет, то сошло бы и так, но он идет вместе с Рафом, и, зная вкусы брата, скорее всего, в какой-то не самый дешевый магазин.Да, Раф был еще школьником, как и Майк с Донни, но учился в выпускном двенадцатом классе, а отец давал сыну неплохие карманные деньги. Мистер Хамато был успешным человеком в Большом Яблоке благодаря тому, что двадцать лет назад открыл бизнес, связанный с боевыми искусствами, и сейчас его некогда маленький бизнес принес свои плоды, став из просто какого-то никому неизвестного кружка любителей боевых искусств целой ?Академией боевых искусств? с филиалами в Токио, Париже и Берлине. На вырученные с бизнеса деньги Хамато старший купил трехэтажный дом в Нью-Йорке в тихом, но неплохом районе, также на эти деньги он обеспечивал всем необходимым своих четверых детей, оплачивал учебу Лео в высшем учебном заведении Нью-Йорка, и каждый месяц отсылал крупные суммы в благотворительные фонды. Правда, в хороших деньгах тоже есть минусы. Мистер Хамато просыпался каждый день в пять утра, уходил на работу, а возвращался только после захода солнца. Он также часто уезжал из страны, и тогда ответственность за дом и младших братьев ложилась на плечи Лео?— первого и родного сына Хамато старшего. Лео был единственным кровным ребенком мистера Хамато, и в нем было много чего от отца, начиная от характера, заканчивая внешностью.Майк находит в шкафу, где не самый идеальный порядок, свои черные узкие джинсы, и идет к кровати.—?Надеюсь, они застегнуться,?— с волнением говорит вслух Майк.Эти джинсы он покупал к началу учебного года, в конце лета, но надел их всего раз или два на прогулку с другом. А все из-за того, что джинсы скинни оказались ему малы. Он брал их не меря, зная свой размер и полагая, что тот остался прежним. Зря.Было достаточно обидно в сентябре узнать, что ты, оказывается, потолстел, и твой размер тебе уже мал. Пуговица джинс не застегивалась тогда от слова совсем, и вообще Майку казалось, что даже если он застегнет пуговицу, втянув свой жирный живот, то джинсы все равно не сядут на него и разойдутся по швам.Было очень обидно видеть малые джинсы в своем шкафу, они были как красная тряпка для быка, были болезненным напоминанием о том, какой он жирный. Но Майк не мог выкинуть джинсы и просто забыть про эту ситуацию, потому что ценник на них не давал совести позволить так поступить. Какой мажор будет покупать вещь за такую круглую сумму, чтобы потом просто выкинуть ее, так и не сносив?Но… может быть сейчас проклятые джинсы застегнуться на его животе? Прошло уже довольно много времени, как он начал попытки похудения. Должен же он был хоть немного потерять в сантиметрах!Майк натягивает на свою задницу черные джинсы, с трепетом пытается застегнуть пуговицу и…— Охренеть,?— улыбается подросток, застегивая пуговицу и подбегая к зеркалу возле стены, чтобы убедиться?— глаза его не обманывают.Пуговица застегнута, джинсы не трещат по швам, они даже не облегают его ноги как кожура сардельку. В интимных местах возле паха, а еще под коленками собрались небольшие складки. Майк придерживает белую футболку выше пупка и медленно крутится, чтобы рассмотреть свое тело со всех сторон. Джинсы теперь ему как раз. Может, даже слегка великоваты.Это все же скинни, и они должны облегать фигуру. Может стоит надеть пояс? Под длинной футболкой ремня все равно не будет видно, а с ним он хотя бы не рискует остаться с голым торсом из-за спущенных штанов.Майк настолько рад тому, что потерял сантиметры в объеме, что и забывает фиаско с едой. Горечный привкус во рту растворяется, а воспоминание о неприятном процессе извержения содержимого желудка уходит в забытье. Единственное, что остается в голове, повторяющееся: я похудел!Одернув футболку, Майк бежит к кровати, чтобы поскорее взять телефон и написать в беседу. Он переполнен счастьем, и обязательно должен похвастаться перед другими своими результатами. Кто-то обязательно напишет ему ?молодец? и ?ее круто?, но Майк уверен, что большинство ему позавидуют. Он сам писал другим ?молодец, бро?, а внутри тихо завидовал по-черному, когда девушки скидывали фотки своих костей с подписями, сколько еще грамм потеряли. Но теперь он сам будет предметом чьей-то зависти. С ним это впервые. Это так волнительно. Почему он раньше не обращал внимания на изменения в своей фигуре?..МикМаус:Кажется я наконец похудел!джинсы, которые раньше мне не застегивались, сейчас спадаютОтветы не заставляют себя ждать. В беседе больше ста людей, и кто-то всегда есть онлайн.Шалфей, новичок:Сколько кг ты сбросил?ДурОчка, продвинутый:Молодец! такдержать [сердечко]МикМаус:Спасибо!МикМаус:Я не знаю, у меня нет весовДумаю около десяти точноНа самом деле у них дома есть напольные весы, но они лежат где-то в комнате Рафа. Тот взвешивается перед соревнованиями по дзюдо, когда садится на сушку. Для спортсменов важно следить за своим весом в период соревнований, чтобы знать, в какую весовую категорию ты попадаешь. Один килограмм может отделить тебя от желаемой категории, и тогда ты вполне можешь проиграть, ведь готовился к совсем другим соперникам и оттачивал совсем другие приемы…Последние соревнования у Рафа были за месяц до рождества, а следующие не предвидятся в ближайшее время. Майк думает, что сможет незаметно забрать весы к себе на время, а потом также незаметно их вернуть брату. Надо только провернуть все быстро, пока Рафа не будет в его комнате.ДурОчка, продвинутый:Купивесы, сантиметры могутвратьШалфей, новичок:Согласен, я похудел на пятнадцать,но в талии ушло только шестьвтф? Как это работает [смайлик ?смех?]МикМаус:Окей, я найду весы [смайлик]Надеюсь за шесть месяцев все же ушло не меньше десятиИначе я лучше вскроюсьНесколько людей отправляют ему смеющиеся смайлики, и обветренные губы Майки растягиваются в скромной улыбке. Взгляд подростка падает на время, и он вспоминает, что в половину второго Раф ждет его внизу. Сейчас как раз половина, должно быть Раф уже внизу или спускается.Майк берет старый черный ремешок из ящика, быстро его вставляет в петлички на джинсах, поправляется перед зеркалом, и, захватив теплый широкий шарф, накидывает его на плечи, как какую-нибудь бабушкину шаль. На улице плюсовая температура, но все еще недостаточно тепло для того, чтобы выходить в одной футболке с коротким рукавом. Да и в последнее время Майк стал мерзлячкой, и даже дома, где очень тепло, он умудряется мерзнуть. Кажется, на руках у него стало больше волос, они начали расти даже выше локтя, такие тоненькие и волнистые, как пушок.Когда Майк спускается по лестнице, он задевает рукой надпись ?pizza? на английском, которую сам написал краской, а потом видит, что Раф уже его ждет. Ну, как ждет…Раф стоит на руках, так ровно, как дощечка, его руки напряжены, и Майк видит эти накаченные бицепсы. Серебряная цепочка, подарок Майка, болтается на шее Рафа, и из-за положения тела лежит на его лице. Под Рафом, прямо под его головой, лежит черный пушистый зверь. Раф улыбается и дует на кота, отчего чернильная шерсть укладывается в разные стороны. Кажется, что коту совсем нет дела, что с ним делают. Он продолжает лежать на сером ковре с закрытыми глазами.—?Перестань, ты же можешь его раздавить! —?спускается с лестницы Майки.Раф опускает ноги и садится на колени, кот лежит перед ним как божество, которому должны все поклоняться.—?Твой Куро курам на смех,?— говорит Раф, его лицо немного красное, должно быть, он уже давно стоял на руках,?— посмотри на него, он даже не пошевелился. Что это за кот, который только ест и спит?..Майк подходит к Куро, имя которого с японского переводится как ?черный?, и поднимает его, прижимая к себе. На белой футболке теперь останется темная шерсть.—?Адекватный кот? —?гладит Куро Майк,?— коты и должны только есть и спать. А ты что хочешь? Чтобы он тебе мышей ловил, да приносил к завтраку? Обеспечивай едой себя сам, у тебя руки, а не лапки, в отличие от него.Майк целует черную макушку кота между торчащими ушками и кладет животное обратно. На футболке правда остается шерсть, которая частично теперь летает в воздухе и мерцает в весеннем свете, что пробивается через большие окна.И на первом и на втором этаже дома стоят окна от пола до потолка, летом, когда идет ливень, просто наслаждение наблюдать за тем, как капли стекают по ним, а зимой сказка смотреть на снег, который ссыплет с небес. Правда, в мороза не очень красиво, окна запотевают и покрываются тоненьким слоем льда, и тогда через них вообще ничего не видно. Но такое происходит редко, потому что обычно в Нью-Йорке круглый год не бывает ниже минус десяти.—?Так ты закончил, что там хотел? Что ты вообще делал эти полчаса? —?спрашивает Майк, возвышаясь перед Рафом, который все еще на коленях перед ним. Кошачий хвост бьет мастера дзюдо по ногам, словно прогоняя со своего местечка.Раф встает, и теперь он возвышается на целую голову над младшим братом. Темные волосы Рафа легли в беспорядке, закрыв одну бровь. Майк тянется к голове брата, чтобы поправить тому прическу. Раф улыбается, а из-за нижнего века его глаза выглядят хитро. Но Майк не может распознать истины, что скрывается за улыбкой брата.—?А ты что делал эти полчаса? —?парирует Раф,?— я слышал, как вода лилась минут десять. Решил принять душ ради меня? Правильно, с приятным ароматом легче привлечь к себе внимание.Раф наклоняется к его шее, наигранно громко вдыхая. Майк закатывает глаза, потому что не выдерживает подобного, и отталкивает рукой брата.Они вместе идут к ?коридору?, которого по сути нет, у них просто большая дверь в гостиной, перед которой лежит коврик и рядом стоит вешалка. Обувшись, они вместе выходят на улицу. Раф ведет их, потому что это ему надо в магазин. Майк не знает, в какой магазин они идут, поэтому просто следует за братом, придерживая руками свой шарф. Солнце пригревает, и, если бы не шум города, то, возможно, было бы слышно пение птиц. Или стрекот насекомых. Но, к сожалению, в Нью-Йорке никогда не бывает тихо, и все, что можно услышать, выходя из дома?— это шум автомобилей, говор людей на разных языках, чаще всего на английском или китайском, бибиканье, вечную стройку. Куда бы ты не пошел, где-то всегда будет этот зеленый цвет сетки, которой закрывают дом во время его реставрации.Они выходят на главную улицу и шум немного увеличивается. Рядом проезжает автобус, следом такси, потом серенькая машина, и так по кругу. Нет только желтых школьных автобусов, которые по будням захватывают в это время все дороги. Школьных автобусов в городе очень много, и все они развозят школьников. Ну, тех, кто не может или не хочет добираться до школы сам. В школу Майк, Раф и Донни отправляются с Лео. Он отвозит их каждый день с понедельника по пятницу, а потом едет в свой вуз играть целый день на своем пианино. Словно еще не наигрался.—?Стой,?— Раф останавливает его на перекрестке, впереди проезжает грузовик и две легковушки, потом загорается зеленый,?— пошли.—?А нам далеко идти? Ты кредитку то взял? —?спрашивает Майк, когда они переходят дорогу. Рядом проходит парочка с кричащими детьми.—?Взял, я же не ты, чтобы забывать все на свете,?— дразнит его брат, как он очень часто делает. У них вообще с Майки уже года три некая тайная договоренность подкалывать и дразнить друг друга каждый день. Это похоже на игру. Хотя они уже и не дети. В детстве, еще с самого начала, когда Майк в восемь лет пришел в их семью, они просто дрались и бегали друг за другом, и это было более агрессивно и понятно, нежели сейчас.Сейчас Майку кажется, что он запутался в своих чувствах к Рафу.—?А магазин рядом, за этим углом,?— добавляет Раф.Вскоре они доходят до магазина. Это небольшое по местным меркам заведеньице, занимающие весь первый этаж пятиэтажного дома. Большие блестящие витрины в черном обрамлении. Над одним из двух входов красивая табличка ?New Yorker? белого цвета. Уже с улицы видно стеллажи косметики и девушек, которые медленно, как змейки, ползают среди этих стеллажей. Парни там тоже есть.Раф открывает перед ним дверь, пропуская внутрь. Майк заходит, закатывая глаза на этот жест, и сразу идет вперед куда-то наугад, пока Раф не подхватывает его за руку и не тащит в другую сторону к стеллажу возле стены ?все для вашей укладки?.В зале пахнет различными духами и средствами для ухода. Пока брат выбирает, Майк оглядывается по сторонам и замечает ценник на одних из духов. Двадцать четыре тысячи за флакон, где духов на пару пшиков. Недурно. Кто-то серьезно готов это купить?..—?Не хочешь себе что-то взять, принцесса? —?спрашивает его Раф, держа в руках гель и лак для укладки волос с сильной фиксацией.Майк одаривает его хмурым взглядом из-за используемого феминитива. Разве он так похож на девчонку? Почему каждый раз какое-то девчоночье прозвище… Лучше бы как раньше звал придурком, чем эта слащавая поебень, да еще и на людях.Девушки рядом тоже слышат их разговор и хихикают даже не скрывая, но уходя в другую часть зала к помадам.—?Нет. Я пошел с тобой только потому, что дома можно умереть от скуки. Если ты все, то давай на кассу,?— Майк разворачивается, и они идут платить за покупку. Стоя на кассе возле брата Майк чувствует себя не младшим братом, а парнем другого парня с большим самомнением и с большим кошельком. Это так тупо. Но… Майку нравится.С пакетом в руке, Раф выходит на улицу. Они идут обратно, и, когда доходят до перекрестка, Рафаэль спрашивает, домой или в парк, и Майк, на секунду задумавшись, отвечает ?парк?.Он рад тому, что влез в старые новые джинсы, но он все еще помнит, что съел огромное количество калорий на обед, и, если он не сожжет их сегодня, завтра у него точно все отложится в бока. Он знает свой организм. Его тело не способно худеть на обычном правильном питании, принцип его метаболизма?— все или ничего. Либо он ест все подряд и остается толстым, либо не ест ничего и худеет, приближаясь к заветной мечте в ?45? килограмм. Он начинал с шестидесяти трех. Сейчас, быть может, он весит пятьдесят пять, если повезло. От заветной мечты его отделяют всего десять единиц.—?Хочешь зайти в какую-нибудь кафешку?Майка передергивает, но он спокойно отвечает:—?Мы ели недавно, я еще не проголодался. Давай лучше возьмем велики напрокат? Они должны быть где-то возле парка…—?Окей, принцесса.