Часть III (1/1)

***Вечер того же дня. Рудлог. Военный госпиталь.Алина появилась в полумраке палаты. Дух, перенёсший её сюда, ткнулся влажной, будто сотканной из утреннего тумана головой в ладонь принцессы и, получив требуемую плату в виде капли столь вкусной и сильной крови, исчез.Залечив порез на ладони, она осмотрелась. Наконец, она увидела того, кого искала. В противоположном конце комнаты лежал бледный инляндец, к нему тянулось множество каких-то трубок и проводов от стоявшей рядом аппаратуры, пикающей всевозможными датчиками и мигающей огоньками, подсвечивающими тело мужчины холодным голубоватым цветом, тем самым придавая ему ещё более болезненный вид. Она уже хотела подойти к нему, когда из коридора раздались голоса, и принцесса прижалась к двери, чтобы было лучше слышно, и если её откроют, можно было спрятаться за створкой.— Состояние стабильное, но все жизненные показатели на минимальном уровне. Пациент всё ещё находится в состоянии комы, и пока, к сожалению, мы не можем дать вам никаких точных прогнозов, — тихим успокаивающим голосом пояснял врач. — При таком состоянии сложно сказать, очнётся пациент через несколько дней или месяцев. Со своей стороны мы сделали всё возможное, остается только ждать. Усугубляет ситуацию то, что повреждения были не только физического характера, но и сильно магическое истощение. Если появятся какие-либо изменения в его состоянии, мы сразу же свяжемся с вами.Врач попрощался с магами, выразившими ему благодарность, оставив Мартина с Алексом в пустом коридоре. Как только шаги затихли, Алина услышала глухой удар, от которого дёрнулась и сразу затихла, стараясь не выдать себя, а после послышались рваные блакорийские ругательства — это один из магов впечатал со злостью кулак в стену. Девушка осторожно заглянула в щель между створками, откуда частично просматривался больничный коридор. Март стоял, прислонившись лбом к холодной стене, и тяжело дышал, Александр стоял рядом, положив руку на плечо другу в успокаивающем жесте.— Ну же, Кот, давай, успокойся. Ты сделал всё, что мог, и врачи тоже. Если здесь и винить кого, так только меня, — Алекс тяжело вздохнул и потер лицо руками, вид у него был не лучше лежащего за стенкой Тротта. — Если бы я только послушал Макса, он явно что-то чувствовал и просил убраться оттуда, какой же я кретин... ты же знаешь, насколько я помешан на безопасности. Ничего не предвещало беды, нас было двое, и я же знаю, что наши щиты вряд ли что-то способно пробить, мы просто осматривали местность. Но на нас обрушился такой сильный психологический удар! Никогда не встречал ничего подобного, и в тот же момент — полное опустошение резерва, мы были как беззащитные котята, — Свидерский замолчал, будто снова переживая то, что случилось, и через несколько мгновений продолжил уже более спокойным тоном. - Я думал, что сойду с ума, и это было отвратительно. Удар на психику был таким, что казалось, у тебя забрали всё, что было хорошего и светлого в твоей жизни, никому не пожелаю через такое пройти. Но Макс всегда хорошо выдерживал ментальные удары и всё ещё пытался сопротивляться и, судя по всему, у него оставался какой-то накопитель энергии, который он успел активировать, прикрывая меня. Последнее, что помню, как мы вывалились в твоей гостинной, и я отключился. Чёрт! Это я должен был лежать на его месте.— Данилыч, перестань себя грызть, будто ты на его месте поступил бы иначе. И это же наш Малыш, каким бы чудовищем и занудой он не был, он за каждого из нас жизнь отдаст, так же, как любой из нас. Макс не мог поступить иначе, и, друг, я рад, что ты в порядке и в своем уме, — усмехнулся блакориец чуть расслабившись, стараясь не показывать своей обеспокоенности, — А Максик выкарабкается, вот увидишь. С ума его не сведёшь, он у нас и так чокнутый, куда уже больше, да и с его обязательностью, он пока все дела не закончит, не уйдет на перерождение. А пока пошли ещё раз проверим место, где всё случилось, может, найдём какие зацепки и тогда уж надерём задницу тому, кто в этом виноват. И оба мага исчезли в серебрящейся поверхности перехода.Когда коридор опустел, Алина, всхлипывая, сползла по двери и, сев на пол и уткнувшись лицом в колени, разрыдалась. Она боялась, что что-то случилось, но сейчас, сидя здесь в темноте в пустой больничной палате, где из всех звуков на свете остались только шум дождя за окном и попискивающие датчики жизнеобеспечения, стало совсем невыносимо. Если она потеряет кого-то близкого снова, то потеряет и себя. Когда всё в жизни в порядке, мы зачастую не ценим самых дорогих нам людей, злимся, обижаемся, делаем им больно и притворяемся, что нам всё равно, зачастую даже не специально, ведь глубоко внутри знаем, что все равно нас любят, так же как и мы их. Всегда простят всё, и крепко сожмут в тёплых объятиях, нам кажется, что всегда всё можно исправить, но в такие моменты понимаешь, что не всегда. Пятая принцесса лишь на миг представила, что может больше никогда не услышать знакомый язвительный голос, вечное “как же вы мне надоели, Богуславская” и “хватит сопеть”. Не будет долгих разговоров и ответов на сотни вопросов, и не увидит больше пусть чуть заметную, но появляющуюся улыбку на всегда строгом лице. И вся обида, что он оставил её одну, растворилась, как тени от яркого солнца.Собравшись с силами, она подавила снова поднимающиеся в груди рыдания. Хватит раскисать, нужно что-то делать, и внутренний голос с интонациями лорда Макса поддакнул: "Это невыносимо, хватит рыдать, Богуславская". Привыкшая уже к этим странным внутренним диалогам, принцесса нервно хихикнула и, поднимаясь на негнущихся ногах, осторожно подошла к кровати. "Да, видимо, у меня тоже не всё в порядке с головой, профессор".Какое-то время она стояла рядом, вглядываясь в черты лица, пытаясь услышать почти незаметное дыхание, и шепотом молилась всем богам, прося помочь не оставить в беде. Алина Рудлог не могла позволить себе, пройдя через все испытания, что преподнесла им судьба, потерять его теперь, и так же шёпотом обещала себе и ему , что больше не будет бояться и не оставит одного. Время шло, но ничего не происходило, принцесса не нашла в себе сил, чтобы уйти, и аккуратно присев на край кровати, взяла инляндца за руку. Всегда теплые ладони были непривычно холодными. Так она и сидела в темноте неизвестной ей больницы, держа за руку того, кто был ей наставником, другом, любимым и мужем и смотрела на окно, по стеклу которого медленно скатывались капли дождя, отражая слёзы на щеках девушки.Темнота, холод и тишина, после всех пережитых ощущений казались умиротворяющими, разум парил в каком-то бесконечном туннеле, где не было ни звуков, ни запахов, ни боли. Постепенно начали появляться воспоминания, какие-то смутные ощущения, улыбки и голоса друзей, чье-то недовольное сопение, знакомый шорох листвы за окнами дома, тепло в ладонях, к которому так тянуло, и он схватился за это знакомое чувство, и его сознание наконец выкинуло в реальность. Ощущение было, как будто выныриваешь с большой глубины, масса воды давит на тебя, но ты упорно толкаешь себя вперёд к свету на поверхности.Он уже был в сознании, но тело всё ещё не слушалось, никак не получалось открыть глаза, и маг лежал, ощущая приятное тепло, исходящее от прикасающихся к нему рук, слегка покалывающее кончики пальцев и разливающейся плавной волной по всему телу. Он прекрасно знал, кто сидит рядом с ним, для этого не нужны были глаза, и от того, что она рядом, на душе становилось теплее, и все страхи отступали. Макс лежал, слушал шум дождя за окном, стук капель по стеклу, отбивающих какую-то только им известную мелодию, и равномерный писк приборов.Наконец, он почувствовал себе почти что нормально и смог открыть глаза. Вокруг было темно, лишь тусклый свет, пробивающийся с коридора, подсвечивал тонкую женскую фигурку, сидящую возле него. Узкие брючки обтягивали стройные ноги, показывая все приятные изгибы, сверху мягкая уютная кофта и светлые выбившиеся локоны, спадающие на лицо. Непривычно после студенческой рубашки и юбки, лорд Тротт позволил себе несколько минут полюбоваться, а потом аккуратно сжал державшую его руку и погладил по ладони.Девушка ойкнула, дернувшись, и не отпуская его руки, повернулась, удивлённо моргая, посмотрела на него несколько секунд, сверкая в темноте зелеными глазами и широко-широко заулыбалась, пытаясь сдержать всхлипывания. Истерика незаметно, но верно подкрадывалась. Почувствовав, что дело неладно, Макс тихо и сипло, но попытался заговорить, губы всё ещё слушались с трудом:— Богуславская, что у вас опять случилось, почему вы на этот раз рыдаете? — получилось хрипло, но с язвинкой, как и хотелось, и это как всегда подействовало.Алина сразу подобралась и смогла унять подступающие слезы, спустилась с кровати, и налив стакан воды, протянула его Тротту. Макс подтянулся, чтобы сесть, облокотившись на спинку кровати, и жадно пил. На странность самочувствие было уже вполне сносным, руки не дрожали, в глазах не плыло. Повезло ему, что рядом есть его тёплый огонек, он вполне понимал — не поделись она с ним силой, он, возможно, и не смог бы сам вернуться.— Что, всё настолько плохо? — голос уже слушался лучше и стал менее сиплым.Алина молча кивнула и вдруг обняла его, крепко уткнувшись носом куда-то между грудью и плечом.— Если вам хотелось пообниматься, то вы явно путаете меня с Ситниковым, это по его части, —прошептал маг, пытаясь скрыть улыбку в голосе и проведя носом по волнистой макушке.— Я вас сейчас покусаю, — раздалось от его груди сердитое ворчание, но руки всё так же крепко обнимали.— Я, конечно, не против, и вполне привык потакать вашим прихотям, принцесса, но вы не подумали, что скажете моему лечащему врачу о нанесении повреждений его пациенту?Алина отстранилась, фыркнув и немного краснея:— Я вообще-то за вас испугалась, а вы издеваетесь, —девушка снова загрустила, — Я когда пришла, Александр Данилович и Мартин разговаривали в коридоре с врачом о вашем состоянии, и тот сказал, что вы можете очнуться и через несколько месяцев, и что ваш резерв совсем опустошён, и они не в состоянии что-то сделать.— Ну тогда я рад, что они не учли, что у меня есть своя личная батарейка, — усмехнулся профессор, вновь взяв девушку за руку. Алина сделала вид, что обижается, хотя ей это удавалось с трудом, улыбка всё равно пробивалась:— Я вам не батарейка!— Хорошо, чем плоха батарейка? Тогда, — он задумался, — Может быть, аккумулятор? — инляндец вопросительно поднял брови на сверкающую на него глазами принцессу, — Ну ладно, ладно, тоже нет, тогда, дайте подумать... моё личное солнце вас устроит? — Алинка уже не могла сдерживать довольной улыбки.— Устроит, — согласилась она почти королевским тоном,— Но, чтобы оно стало вашим личным, вам придётся очень постараться, лорд Макс.— Я умею быть очень старательным, ваше высочество, — уголки губ мужчины чуть дёрнулись. От его слов у Алины пробежали по спине мурашки.— Ну раз с этим мы разобрались, то ответьте мне на ещё пару вопросов — во-первых, где мы, а во-вторых, как вы сюда попали? А то чувствую, сейчас мне на голову свалятся ещё несколько взбешенных пропажей своей сестры королев, и тогда я уже так просто не отделаюсь.— Где мы... понятия не имею, какой-то госпиталь, похож на военный. Я перенеслась сюда с помощью сомнариса, они всегда где-то рядом и хорошо меня слушаются. А ориентировалась я на вас, а не на место, — опустив глаза, проговорила принцесса, и маг отметил для себя, что девочка очень хорошо всё схватывает и быстро всему учится, заставляя гордиться собой. — А за сестёр не стоит беспокоиться, мою пропажу вряд ли заметят. Они думают, что я в общежитии, да и у них сейчас столько своей головной боли, что им не до меня, а следилку нашего мага я научилась обходить, — сказала она без какой-либо гордости и бахвальства, просто как существующий факт и, посмотрев Максу прямо в глаза, продолжила, — И мы давно договорились, что каждая из нас сможет строить свою жизнь так, как посчитает нужным.Лорд Максимилиан Тротт потрясённо посмотрел на сидевшую напротив светловолосую девушку.— То есть, вы хотите сказать, что они не против, чтобы вы общались с темным?— Не против, — Алина усмехнулась, вспоминая слова Мари, и на его вопросительный взгляд пояснила, — Правда, Марина предупредила меня, что если вы меня выведите из себя, и я опять сорвусь, то помогать мне прятать труп они не будут. — Знаете, Алина, кажется, я знаю, почему Мартину понравилась ваша сестра, — едко проговорил Тротт.— Да-а, а я кажется знаю, почему у него иммунитет к её язвительности, — в том ему ответила принцесса и, наконец расслабившись, рассмеялась.На несколько минут в палате воцарилась тишина, пока профессор сканировал своё состояние, принцесса в это время разглядывала тени, залёгшие под глазами мага, и общий уставший вид, и всё не могла заставить себя перестать переживать. Через несколько мгновений удовлетворительно кивнув каким-то своим мыслям, Тротт поднял взгляд на принцессу. Состояние было уже вполне приемлемым, источники быстро восполнялись, так что оставаться в больнице было бессмысленным. Дома у него будет даже больше возможностей для скорейшего восстановления, да и, как говорится, родные стены, отсутствие людей и вечно назойливых докторов, вечно нервничающих с таким неугомонным пациеном.— Я не сказал вам спасибо, Алина, — начал Макс, всё ещё хрипловатым голосом. На миг девушке показалось, что он хотел сказать что-то иное, но в последний момент передумал.— Вы бы на моём месте поступили бы так же, впрочем, вы так и сделали, когда мне требовалась помощь, как же я могла поступить иначе?— На самом деле, вы мне помогли, можно сказать, дважды, у меня в кармане был с собой артефакт, изготовленный специально для вас, чтобы в случае опасности у вас, Алина, была дополнительная защита, но у меня так и не было возможности отдать его вам. Но как видите, — инляндец усмехнулся, — Судьба сплетается иногда очень интересно, и то, что я хотел защитить вас, в итоге помогло мне и Александру.— Но, профессор, вы так и не сказали, что с вами случилось. Вы такой сильный, я думала... — удивленно взирала на него принцесса.— Если бы я только знал, девочка, если бы я только знал… — маг задумался, и мысли его, судя по залегшей на лбу морщинке, были не самыми светлыми, — увы, никто не застрахован от случая или ошибки, даже сильнейшие. А теперь я пойду, найду своего лечащего врача и предупрежу, что выписываюсь, здесь мне всё равно уже делать нечего. А вы, Алина, отправляйтесь домой, или где вы должны сейчас находится, пока вас всё-таки не хватились.— О нет, лорд Макс, даже не надейтесь, что я оставлю вас сегодня одного в таком состоянии, — заявила со свойственной ей фамильной упрямостью принцесса, — И да, я знаю, что бываю очень назойлива, вы говорили. Но я знаю, что так правильно, и вы не сможете меня переубедить в обратном, — быстро отчеканила она, смотря на Макса с такой решимостью, как солдат перед боем.— Как скажите, Ваше высочество, останетесь со мной, — спокойно сказал он, — Побудьте пока здесь, а я решу вопрос с выпиской и, богов ради, выдохните уже и расслабьтесь, не сбегу же я от вас в самом деле. Или вы уже мне не верите? — уголки его губ дрогнули в улыбке, глядя на такую серьёзную и, кажется, немного злую принцессу.— Вы можете.— Злитесь? — улыбка стала ещё более заметной.— Нет, не злюсь. У меня не получается на вас злиться, я пыталась, — уже спокойно ответила девушка, — Но это не значит, что мне не было больно, — В комнате повисла тишина, — Но я понимаю, почему вы так поступили, и что вы старались, — голос её дрогнул, — Как лучше для меня, — Ей же не нужны были слова, ей хватило эмоций, отразившихся в этот момент на вечно невозмутимого лице рыжего мага, они были намного красноречивее любых фраз. — Идите уже, лорд Макс, я дождусь вас здесь.Хоть выписка и немного затянулась, и объясняться с шокированными врачами пришлось довольно долго, через час Макс с Алиной были у него дома. Все-таки он любил это место и был несказанно рад остаться жить здесь в лесу, а не в огромном полном чужих людей и суеты замке. Ситуацию с принцессой они не стали афишировать, и хоть развод так и не был оформлен официально (пока обоим удавалась каким-то удивительным образом избегать решения этого вопроса), а браслеты легко прятались. В Блакории же сошлись на том, что требующиеся от него, как от короля, обязанности он будет выполнять, а страной вполне может управлять кабинет министров, хотя они и рано вздохнули от облегчения, потому что Макс с его дотошностью всё равно умудрялся частенько появляться, контролируя и проверяя их работу.Попав домой, Макс первым делом добрался до душа и чистой одежды, и, почувствовав наконец себя более комфортно, направился проверить дела в лаборатории. Хоть он и оставил незавершенные проекты в стазисе, посмотреть, всё ли в порядке, было всё равно необходимо, и хоть всё это заняло у него не больше получаса, вернувшись в гостинную, Тротт не обнаружил оставленную там принцессу. А вот с кухни раздавались угадываемые звуки и умопомрачительный запах готовящейся... еды? От этого запаха желудок заныл, напоминая нерадивому хозяину, что есть всё-таки надо, хоть иногда и желательно чаще, чем раз в несколько дней.Зайдя на кухню, лорд Максимилиан наблюдал удивительную картину: принцесса суетилась у плиты и готовила по всей видимости суп, а из духовки уже шёл запах какой-то сдобной яблочной выпечки, возможно, пирога. С огромной любовью Рудложцев к шарлотке Макс очень надеялся, что это именно она. На столе же его уже дожидалась чашка крепко сваренного кофе, от поверхности которого поднимался тонкой струйкой пар. Пока девушка нарезала что-то около плиты, инляндец сел за стол, взяв в руки обжигающую чашку, довольно сделал несколько глотков горячего напитка, именно такого, как он любил, очень крепкого и лишь слегка сладковатого, и удовлетворенно прикрыв глаза, расслабился:— Чем я заслужил, что судьба подарила мне тебя? — шепотом почти неслышно озвучил свои мысли маг.— Вы что-то сказали, лорд Макс? — обернулась не заметившая его принцесса.— Да.. кофе, говорю, очень вкусный, — ухмыльнулся мужчина, — И где вы научились варить такой потрясающий кофе?— Вы забываете, что большую часть моей сознательной жизни мы прятались, и если говорить честно, с деньгами у нас было совсем туго. Так что летом, когда не было школы, мы с Полинкой подрабатывали в городе, нас Мари подвозила по дороге в больницу, я работала в кофейне. И у меня неплохо получалось. Платили, конечно, не сильно много, но там было очень хорошее место, и хозяин добрый человек, вечно угощал меня сладостями, у меня даже были постоянные клиенты, приходящие именно в мою смену, — Алина тепло заулыбалась приятным воспоминаниям, — Да и у вас очень хороший кофе, даже у нас во дворце такого нет, — немного промолчав, девушка продолжила, — Знаете, когда твоя жизнь переворачивается в один миг, чему только не приходится учиться...— Прости, Алина, я не знал, через что вы прошли... — Макс попытался отвлечь её от грустных воспоминаний, быстро сменив тему, — Вы ещё и готовите, кажется, мне досталась какая-то неправильная принцесса.— Ну какая есть. В сказках нормальные принцессы остаются с принцами, а не с чудовищами... Ой, то есть я не это хотела сказать, — пыталась оправдаться краснеющая Алинка, смотря на уже на вовсю смеющегося профессора.— Да, но сказки бывают разными, и не всегда тот, кого считают чудовищем, является им на самом деле. А прекрасный принц не обязательно творит только добро. Вы ведь прочитали книгу, что я вам оставил? И не смотрите на меня так, я вас не съем. Было бы неблагоразумно есть того, кто готовит что-то так вкусно пахнущее, — лорду Тротту явно становилось лучше, судя по просыпающейся язвительности, — Разве что на десерт, — продолжил он, спустя мгновение смотря на Алину каким-то странным взглядом.— Да, обе книги мне безумно понравились, — быстро затараторила девушка, отчего-то смутившись, — Но вы не должны были…— Должен, Алина, должен, я повёл себя не правильно и недопустимо. Усталость меня не оправдывает, по крайней мере, в моих глазах. Вы ведь хотели со мной поговорить, я не знал, что вы всё так же мучаетесь со снами, мне стоило выслушать вас.— Вообще-то, профессор, я не собиралась жаловаться на кошмары, к ним я как-то привыкла и потихоньку справлялась своими силами, я бы не стала вас беспокоить. Мне хотелось поговорить совсем о другом, — Макс слушал заинтересованно, не перебивая, — Я лишь хотела рассказать вам то, что узнала. Мне хотелось разобраться с тёмными и их, то есть нашими умениями, ведь спустя годы столько информации и знаний утеряно во времени, и я стала собирать информацию по книгам, спрашивать у тех, у кого могло сохраниться наследство от их родных, книги, возможно, записи. Катерина, подруга моей сестры, поделилась со мной тем, что оставила ей бабушка. Там столько всего интересного, я, правда, ещё не совсем разобралась, — смущённо рассказывала принцесса. — И в книгах часть информации оказалась полезной, правда, сложно и занимает много времени отфильтровать просто сказки от правды. Я кое-что пробовала и у меня вполне получается, и не смотрите на меня так укоризненно, я была очень осторожна. Вы же понимаете, что это наше наследие, мы просто обязаны знать наши истоки и родовую магию, — девушка говорила с такой заинтересованностью и увлеченностью, — И если бы я многому не научилась, я бы не смогла ни найти вас, не переместиться, — вздохнув, Алина посмотрела на Макса, — Я хотела рассказать вам об этом, профессор. Думала, вам будет интересно. Возможно, вы сможете мне помочь разобраться, с чем я не справилась, вы же не будете на меня за это ругаться?— Нет, Алина, не буду. Александр как-то сказал мне, что вы очень ему напоминаете меня в этом возрасте, — Макс задумался, — кажется, я вынужден с ним согласится. Мы правда с вами очень похожи, возможно, именно поэтому я к вам так требователен и нагружаю вас, иногда сверх меры, для того, чтобы вы могли избежать тех ошибок, которые когда-то допускал я сам, хоть и понимаю, что не могу защитить вас от всего, и у вас свой путь, который вы должны пройти сами.Маг и девушка разговаривали ещё очень долго, продолжая обсуждать информацию, найденную о тёмных, и пока ужинали, и продолжили уже позже, сидя на диване в гостинной, совершенно забыв о времени. И как они оба были в этот момент похожи в своей увлечённости, с горящими глазами, забыв обо всём на свете. Алина проделала просто титанический труд. Она нашла столько вещей, о которых Макс даже не слышал, и они увлечённо рассуждали, анализировали, пытались сопоставлять факты. Но тонизирующих средств надолго не хватило, и уставшего мужчину все-таки сморило, он так и уснул на диване с пустой чашкой в руках. Принцесса осторожно забрала кружку из его пальцев, укрыла, стараясь не разбудить, хотя его сейчас бы вряд ли поднял бы и рёв охонга над ухом. Немного подумав, девушка забралась под бок инляндца и, положив голову ему на плечо, спокойно заснула. В эту ночь не было места кошмарам, лишь грёзам о лете, ярком солнце, домике в лесу и беззаботном детском смехе.