Глава 13 ?Мама, она мне ночью заменяет солнце? (1/2)

Холодно. Мне безумно холодно, ведь я раскрылась. Именно это заставляет меня резко открыть глаза и проснуться.

Глаза рассматривают разбитое и в сотый раз склеенное окно (оно всегда страдает, если идут бомбардировки, атаки и прочий ужас). Вроде бы, все нормально, но все же, что-то не так.

Оборачиваюсь и застываю – вторая подушка пуста. Она, черт возьми, настолько пуста, что сердце просто сжимается. Становится нечем дышать, а ком подходит к горлу.Боже, неужели мы сделали это? Я и Лиам? Это сумасшествие, мы не могли просто взять, сорваться как в каком-то дешевом фильме и переспать.

Сажусь, запускаю руку в волосы и пытаюсь втолковать себе то, что это ошибка. Нелепая, глупая ошибка, которую мы сделали. Но…. Почему же я не жалею? Почему мне ни капельки не стыдно за содеянное? И почему я хочу повторить эту ошибку еще раз?

Теряю себя, не понимаю свои эмоции и чувства. Вроде бы, сердце вылетает из груди, а вроде бы, мне хочется вернуть время назад и не устраивать ему истерик, вести себя нормально и не заставлять целовать меня.

Боже, я вынудила его. Я вынудила лучшего друга поцеловать меня, и он неохотно сделал это. А потом…. Потом я сама его засосала. Иначе и не скажешь, ведь то безумство, с каким я к нему кинулась…. Мне нужно было перебороть мое желание, как и перебороть потребность в Лиаме. Что ж, Никки. Ты совратила своего лучшего друга, который редко когда отказывается от секса. Что теперь будет с вашей дружбой?И какая стена между вами встанет теперь? Ха, думаю, я сама построила эту крепость между нами этими отвратительными чувствами. Они так резко вспыхнули и так резко взяли свое, что я даже не могу пожалеть как следует о содеянном. Вздыхаю и вспоминаю, как его губы ласкали мою кожу. Он был таким нежным и таким страстным одновременно…. Боже, я помню на вкус его кожу. Я хочу вновь ее ощутить губами, хочу вновь ощутить тот трепет и ту страсть между нами. Вспоминаю, как его руки сжимали меня, как дыхание парня скользило по моей коже…. Воспоминания просто пронзают до дрожи.

Думаю, он со всеми такой – чуткий любовник, которого еще долго не сможешь забыть. У него ведь было столько практики, черт возьми… Неужели я стала одной из тех потаскух в списке парней, возле которых ставят галочку как ?сделано?? Он ведь такой, я знаю Лиама. Я знаю его темные и светлые стороны. Знаю, и люблю его таким, каким он есть – со всеми изъянами, слабостями и недостатками.

Мысли переплетаются и гудят как рой пчел. Становится невыносимо тошно, особенно в тот момент, когда я вновь смотрю на его пустую подушку и осознаю все: это действительно была роковая ошибка. И он понял это раньше меня. Теперь ему гадко, и он не хочет меня видеть. Странно, но у меня такое чувство, словно я изнасиловала Лиама. В груди начинает ныть. Сердце словно знает что-то, чего еще не осознал мозг. Этот вихрь чувств, закрутивший меня и вихрь желания секса со стороны Лиама…. Боже. Я замираю, несколько раз моргаю. Я не могла, нет. Разве я могла влюбиться в него? Разве такое возможно? Почему мне так больно от того, что я понимаю, что эти чувства односторонни? Иначе ушел ли бы он, если бы тоже что-то ко мне чувствовал!?

Срываюсь с кровати,прогоняя слезы с глаз. Этого не может быть, я не могу допустить подобное. Я не могу влюбиться в Лиама, это был просто порыв. Просто глупая, чудовищная и омерзительная, но такая приятная ошибка.

Беру себя в руки, вытираю слезы. Ищу чистую одежду, одеваюсь, затем и умываюсь на улице. Солнце ослепляет, а тишина настораживает. Почему в полвосьмого утра так тихо? Гдехоть какая-то суета, почему никто не собирается на работу? Плетусь на кухню, где наконец-то застаю хоть одну живую душу – Вирджиния включает электрический чайник, радуясь наличию света. Под ее глазами пролегли темно-синие синяки, словно она не спала всю ночь, да и вид у подруги потрепаннее обычного.Прокрадываюсь на цыпочках в кухню, сажусь за стол. Мне почему-то невыносимо хочется рассказать ей обо всем, спросить совет. Вирджиния, кажется, может помочь мне разобраться во всем. Но я молчу, ведь произнести эти слова вслух просто нереально.

-Доброе утро, - Пирс замечает меня и натянуто усмехается.-Привет, Джинн.-Ну что? – ее бровь игриво подпрыгивает вверх, а в голосе появляются нотки коварности. – Как спалось?

-Отлично. Ты Саманту не видела?

-Она еще спит. Эйдан сказал, что ей в госпиталь только к десяти. Поджимаю губы и ссутуливаюсь от неприятного ощущения в груди – когда наступил тот момент, которого я так боялась: другие люди знают о жизни моей племяшки больше, чем я? Как я могла упустить это? Или я не внимательно слушала? Становится еще хуже. Ком медленно подбирается к горлу.-Никки, - Джинн машет мне рукой, возвращая в реальность. – Ты чай будешь? Или как?-Да, Джинн, спасибо.

Джинн начинает что-то лепетать, постоянно кидая на меня странные взгляды. Девушка жалуется на то, что сегодня опять гречка на завтрак и мечтает о большом сочном стейке. Думаю, ее слова развеселили бы меня, или хотя бы заставили улыбнуться и представить аппетитный кусок мяса, но я слишком погрузилась в себя. В мыслях – прошлая ночь, и загадка – почему он ушел? Где он? Нам нужно поговорить, иначе я сойду с ума.

Я даже не заметила, как подруга поставила передо мной миску с гречкой и помидорами, после чего залила чай и поставила его рядом.

-Нииииики, - протянула девчонка, садясь напротив. – Спускайся на землю, и приятного аппетита.-Что-то совсем не хочется…-Никки, поешь. Ты видела себя в зеркало? Еле на ногах стоишь! Сколько раз в день ты ешь? Один? Полтора?-Как когда, - я вздыхаю, невольно ковыряясь ложкой в содержании миски. – Иногда я нормально ем.-Ну, давай, расскажи мне о трехразовом питании, - Джинн закатила глаза. – Я не верю тебе, Андерсон. В последние месяцы ты совсем отказываешься от еды, и это пугает. Тем более, когда есть достаточное количество продуктов.-Джинн…-Просто заткнись и ешь. Тебе нужны силы. Мало ли, что случится сегодня ночью?

-А что случится сегодня ночью? – затаив дыхание, спрашиваю я. В голове сразу проносятся воспоминания о бомбардировках, свинцовых дождях и прочем. Нас часто предупреждают серенной о нападении, и мы бежим в бункер.-Да так… - Джинни закусывает губу и опускает глаза, явно на что-то намекая. – Ничего.Понимаю, что разговор не идет, так что через силу запихаю в себя еду. Мы едим по привычному молча, и лишь скрежет по тарелках прерывает тишину.

Отставляю миску и сжимаю в руках кружку теплого чая. Вдыхаю запах, пытаясь казаться не такой мрачной и задумчивой, хотя именно в этот момент мне, почему-то, чертовски хочется расплакаться.

-Никки, - не выдерживает Вирджиния. – Перестань. Я всюду слышу твои мысли. Он ушел не из-за того, что случилось ночью. Хемсворт сказал, что он идет на поискикого-то из штаба с Эйданом на пару. Поднимаю на нее глаза, пытаясь скрыть дрожь по всему телу. Нижняя губа тоже дрожит, и я не в силах это остановить. Слезы брызгают из глаз.-Ты знаешь, - шепчу я, нервно теребя пальцы и пытаясь остановить слезы. – Ты как всегда все знаешь.-Слишком тонкие стены, - Джин вздыхает и пододвигается ближе ко мне. Ее рука накрывает мои ладони, сжимая их. Подруга пытается меня успокоить.

-Это должно было случиться, Никки, - бормочет она, поглаживая меня по спине. – Как только он вернулся – я знала, что это случиться. Изменились обстоятельства, чувства обострились. Это нужно было вам обоим.-Это ошибка, - я качаю головой, словно пытаюсь вытрясти всплывшее в ней воспоминание – его губы, жадно исследующие мою кожу в зоне шеи. – Я такая дура, Джинн. Шлюха, чертова шлюха!-Шлюха? – восклицает подруга. – Ты что, с дуба рухнула?Не говори ерунду, Николь! Ты же знаешь, что это не так. Молчу, склоняя голову на грудь к подруге и обнимая ее. Джинн успокоительно поглаживает меня по спине, упираясь подбородком в мой затылок. Слезы все медленнее капают с глаз, но все же, я не могу остановиться.-Это не правильно, - шепчу я.

-Уверена? – тихо спрашивает подруга. Знаю, что она хочет многое сказать, и сдерживается из последних сил, чтобы не навредить мне. Джин часто бывает прямолинейной и грубой, но еще чаще она как всегда оказывается права.

-Я не знаю. Я вообще ничего не знаю, Джинн…-Ты все прекрасно знаешь, - ее рука гладит меня по волосам. – Просто боишься признать это. А еще тебе страшно. Я киваю, всхлипывая. Пирс как всегда права.-Ты ведь не считаешь прошлую ночь ошибкой? Молчу, не зная, что ответить. Сейчас, кажется, я вообще ничего не знаю. Даже не помню своего имени, черт возьми.

-Никки?-Я не знаю, Джин. Не знаю.

-Просто скажи – ты влюблена в него, Николь?-Я не знаю… - выдыхаю я, отстраняюсь от подруги. Смотрю на нее полными слез глазами и вижу ее перекошенное от боли лицо. Только сейчас мне доходит, что Вирджиния действительно безумно переживает за меня.- Я тоже не знаю, кто он для тебя теперь. Раньше, до войны, все было проще, жизнь выглядела совсем по-другому.Но единственное, что остается неизменным – то, как ты дорожишь Лиамом. Не удивительно, что сейчас ваши чувства обострились, Никки. Твои слезы слишком легко оправдать.

-И что же мне делать, Джинн? Я не знаю, что мне делать, - чувствую, как по щеке катится очередная слеза, но так и не отвожу взгляд от подруги. Мне нужен ее совет, нужно напутствие. Сама я не смогу! Это же Лиам.… Это я и Колтон! Это то, что всегда было невозможным. Пирс натянуто усмехается, заправляя прядь волос мне за ухо.

-Ты знаешь ответ, - тихо произносит подруга. – И ты знаешь, что все так, как должно быть.

-Нет, Джин! – тут же протестую я, всхлипывая. – Я люблю Логана! Понимаешь? Я его люблю.… Еще вчера я была уверена, что он тот, единственный, с которым я хочу быть… Боже, Джин! Дай мне пушку, я вынесу себе мозг…. Или сердце. Почему оно так стучит, черт возьми?-Никки, не истери, прекрати, - рука Джин вновь стала гладить меня по спине, вед девчонка просто не знала, как еще меня утешить. – Оглянись вокруг. Разве ты не понимаешь, что с Логаном все в прошлом? Никки, осмотрись, где ты, и что вокруг тебя.

-Я знаю, я целый год пыталась смириться с этим. И я смирилась, Джинн. Но я не знаю, не знаю, что происходит…. И что я чувствую к Лиаму. Все слишком сложно.-Самый верный признак, что человек любит – это когда он не знает точно, любит или нет. Никки, просто.… Не думай о том, что было раньше. Сейчас существуешь только тыи он. А завтра может и не быть. Так что подбери свои соплии признайся уже себе, наконец, что втрескалась в лучшего друга. Или же осознай, что любила его всегда, просто боялась признаться раньше. Переступи через страх. Нам и без этого есть чего бояться!-Я не знаю, что я чувствую, - повторно заскулила я, опуская голову на ладони. Вдох, выдох. Нужно взять себя в руки.-Ломать – не строить, Никки. Если сейчас ты сделаешь неверный шаг, то потеряешь его навсегда, понимаешь?

Киваю, не произнося ни звука. Она как никогда права, и оспорить хоть одно слово этой умной не на свои года девушки просто невозможно.-Я не хочу его терять, - бормочу себе под нос, но Вирджиния слышит меня.-Ты любишь его, Никки. И всегда любила, как мне кажется. Андерсон… Мой тебе совет: подумай хорошенько о том, что ты испытываешь к Лиаму. Если все-таки не сможешь понять, что же за чувства заставили тебя разделить с ним постель, то закрой глаза и представь: его нет. Нигде. Не было и никогда не будет. Тогда тебе все станет ясно.

-Пирс, - поднимаю заплаканные глаза на подругу, с благодарностью всматриваясь в ее лицо. Понимаю, что такого человека, как она, нужно еще поискать. – Ты даже не представляешь, как я тебя люблю.-Представляю, - ее губы дергаются в намеке на улыбку, а руки тянуться ко мне, заключая в объятия. – Я тоже тебя люблю, Андерсон. Без тебя я бы никогда не справилась с этим. Наверное, просто бы сошла с ума.

-Как и я. Мы отстраняемся друг от друга и тепло переглядываемся, после чего Джинн поднимается на ноги.-Мне нужно на работу, - вздыхая, произносит девушка, – за очередное опоздания меня не погладят по голове. Но если хочешь, я….

-Нет, Джинн, - я натягиваю на лицо улыбку, понимая, что она совсем не правдоподобно выглядит. – Иди, все в порядке. Я справлюсь.

-Уверена?

-Абсолютно.

-Ладно, - девчонка отставляет грязную посуду, затем возвращается ко мне и обнимает напоследок. – Будь хорошей девочкой, окей?

-Постараюсь. Вирджиния…. Спасибо.-Ты бы тоже нашла, что сказать, случись такое со мной. Так что нет за что, Николь. Пирс отстраняется и направляется к выходу из кухни, но вдруг она останавливается в самых дверях.

-Это же твой Лиам, Ник-Ней, - девчонка пожимает плечами. – Здесь все гораздо проще, чем ты думаешь.

Усмехнувшись, подруга уходит, оставляя меня наедине с собой и роем пчел в голове. А ведь она права – это мой Лиам. Мой Лиам, черт возьми.

Поднимаюсь на ноги и бреду в комнату к Эйдану, проверяя, на месте ли Сэм. Укрываю ее и тихо целую в макушку, после чего бесшумно покидаю кабинет.

Ноги, словно ватные, несут меня прочь отсюда. Выхожу из университета, спускаюсь по склону к реке. Сажусь на самом краю берега, окуная ноги в воду, и смотрю в небо. Джинн, ее слова оставили такой горькой осадок у меня на душе. Не могу избавиться от ее совета о том, чтобы я представила мир без Лиама. Закрываю глаза и пытаюсь представить наш маленький городок, в котором нет играющихся в песочнице детей. Нету мальчика, который сыпет девчонке песок на волосы и громко смеется. Нету этого малыша, которому девочка тут же ставит подножку и он шлепается на пол.

Прохожусь по воспоминаниям, представляю, как на каждой нашей общей фотографии он отсутствует. Становится до невыносимости грустно, но я продолжаю этот путь. Я вижу девочку, которая одиноко сидит за партой. Вижу девочку, которая танцует на выпускном одна. Вижу ту, которая идет домой в одиночестве. Его нигде нет. Представляю пустое место рядом в университете, пустую кровать в общежитии… Представляю, как мне не приходят от него письма, потому что нет от кого. Без него мир кажется бессмысленным, а жизнь – ничего не стоящей подделкой. В один миг осознаю, что этот парень всегда был моим миром, с каждым днем превращаясь во вселенную. Но представив без него вселенную, я задыхаюсь от боли. Мне не нужна такая жизнь, я не хочу видеть мир без Лиама. Он нужен мне как воздух. Я люблю его. Да, черт возьми, я люблю его настолько, что не могу дышать в мире, где нет этого парня. Он именно то, что я так боюсь потерять. Лиам – моя семья.

Открываю глаза, вдруг осознавая, что я плачу. По щекам струятся слезы, а боль пожирает изнутри лишь от того, что я представила мир без моего Хемсворта. Мне и, правда нечем дышать, и я не могу успокоиться.

Единственное, что стало ясным, это мои чувства к этому парню. ?Война разгромилавашу дружбу, - ужалила меня пчела-мысль. – Ведь он тот, кто ночью тебе заменяет солнце?.

Резко поднимаюсь на ноги и срываю с себя одежду. Ныряю в воду. Сейчас, как мне кажется, это единственный способ отвлечь себя от внутренней пытки. Я должна поговорить с ним. Мне нужны ответы на тысячи внутренних вопросов, чтобы не сойти с ума…

(От имени Лиама)-Эйдан, ты уверен? – чуть слышно спрашиваю я, прячась за одним из больших белых грузовиков.– Уверен, что это его грузовик? Иначе у нас могут быть проблемы.

-Я видел, как вчера вечером он заезжал сюда, - друг пожал плечами.-Ладно. Набираюсь смелостии уже хочу идти, но Эйдан хватает меня за плечо, останавливая.-Ты знаешь, что это безумная идея? – с опаской спрашивает друг. – План не идеален, и если что-то пойдет не так – пострадаем мы все.

-У нас есть козырь, - шиплю я, чувствуя прилив злости. И почему я надеялся, что ему понравится моя идея?-Ноэтот козырь равен атомной бомбе, Лиам! Не правильно задень -и все, мы уничтожены.

-Эйдан, не важно, что случится со мной. Умру я завтра или сегодня? Какая разница! Твое имя, обещаю, не всплывет! Так что можешь быть спокоен. Я тебя никогда не подставлю.-Дело не во мне, - вижу, как лицо друга перекашивается от волнения. – Я не за себя боюсь, капитан.

Содрогаюсь от последнего слова. Я чертовски отвык от своего военного звания за эти несколько дней.

-Эйдан, перестань. Я хочу увезти ее отсюда, понимаешь? Не важно, чего мне это будет стоить.-Твоя жизнь – это пустяк? – выпячивая глава, шипит Эйдан. – Ну, уж нет. Если он не поможет, а сдаст тебя – ты погибнешь! Тебя найдут, отберут список и пристрелят как собаку!-Мне жаль, - я поджимаю губы, хотя не чувствую никакой жалости к себе в этот момент. – Я просто чертовски…. Люблю ее.Представь, если бы на ее месте была Эрин? На что бы ты пошел ради нее? Плечи Эйдана опускаются под грузом моих слов. Парень вздыхает, смирившись с моим решением:

-Пошел бы на все.

-Так разреши мне пойти на все ради Никки, - усмехаюсь уголком губ, подбадривая друга и хлопая его по руке.

Эйдан кивает, и я понимаю, что он отпускает меня. Вновь выдыхаю и иду к кабине водителя, в надежде, что Леви сейчас там. По дороге вспоминаю, как под градом я кинулся на помощь к этому мужчине. Он попал в перестрелку случайно, ведь как раз вез гуманитарную помощьв наше подразделение, которое боролось за блокпост №16. Грузовик задело, перекидывая на обочину. Я видел, что водитель жив, и не смог сдержать порыв. Сорвавшись с места, я проигнорировал приказ старшины и под обстрелом, прокрался к грузовику, где помог водителю покинуть его машину. Конечно же, получая за это пулю.Стучу в дверцу машины, замечая запотевшие окна. Даю зуб, что он сейчас спит на сидении, ведь отели нынче отсутствуют.

-Леви? – стучу повторно, пытаясь разбудить парня. Вижу, как он вскакивает и ударяется, затем ?роняет? несколько матов. Смотрит в окно и несколько раз моргает, прежде чем узнать меня.

-Лейтенант? – мужчина открывает дверцу, покидая свой грузовик.

-Уже капитан, - я тут же отдаю честь, ?приветствуя? его. – Здравья желаю, Леви.

-Рад тебя видеть! – его лицо расплывается в кривоватой улыбке, а рука тянется к моей руке за рукопожатием. – Какими судьбами?-У меня есть к тебе дело, - отпуская его руку, решаюсь признаться я. – И надеюсь, ты мне поможешь. Иначе мне придется тебя заставить. Вижу, как худосочное лицо мужчины в один миг меняется. Он озадачен и испуган одновременно, а глазки тут же стреляют в сторонугрузовика.-Лей… Капитан, брат, - он тут же берет себя в руки, натягивая на лицо улыбку через силу. – Ты же знаешь, что помогу, чем смогу. Что тебе нужно? Я все достану!

-Мне нужно вывести кое-кого из страны, - сухо отрезаю я, скрестив руки на груди. – Что скажешь, брат?-Капитан, а что, если я откажусь? – вижу на Левииспуг. – Мне дорога моя жизнь.-Которую я тебе спас.-Капитан, проси что угодно, но не это.

-Что тебе нужно, Леви? Деньги? Сколько тебе заплатить, чтобы ты помог мне?-Для тебя все бесплатно, брат! – восклицает Леви. – Но я не могу это сделать, понимаешь? Меня же пристреляет, если засекут!-Тебя и так пристрелят, - фыркаю я. – Стоит мне только слово сказать. Ты не такой чистый перевозчик, каким бы мне хотелось тебя видеть, Леви.-Капитан Хемсворт, это возмутительно! Как вы можете такое говорить?-Леви, ради бога, - закатываю глаза, пытаясь держать резко вспыхнувшую злость в руках. – У меня есть список, и есть все твои точки, которым ты нелегально возишь оружие! Ладно, если бы ты возил своим! Но им? Леви, как это понимать?-Вы несете какой-то бред, - бормочет Леви, но я вижу, как он нервничает, и каким низким стал его голос.

-Окей. Пойдем другим путем. Ты слушал что-то о ?списке смертников??

Леви застывает, и я, что странно, вижу, как его волосы стают дыбом.-Леви, дай мне возможность вычеркнуть тебя из него.

Леви смотрит на меня исподлобья. Понимаю, что в нем сейчас борется желание жить с ненавистью ко мне.-Так вот, кто его украл, - шипит мужчина, явно ненавидя меня в эти секунды.

-Леви, я просто прошу помочь. Помоги мне вывезти отсюда девушку, которую я люблю.

-Мне нужна гарантия, что ты вычеркнешь мое имя из списка.

-Как только она окажется за границей страны – я сделаю это. Ты мне не враг, Леви, как и я тебе.

-Ладно, - Леви тянет ко мне руку, и я тут же пожимаю ее. – По рукам, брат. Ты спас жизнь мне, а я спасу жизнь твоей девушке. Мне хочется облегченно выдохнуть, но я не могу. Что-то застревает в легких, воздух такой тяжелый. Мы с Леви начинаем обсуждения плана, он говорит, что уже делал нечто подобное и знает способ. Наш разговор длиться долгих несколько часов, и в конечном итоге я быстро излагаю новые детали на бумагу и сую ее в конверт, затем протягиваю его своему новому союзнику.-Значит, я должен передать его третьему лицу? А что, если он откажется содействовать? – брови мужчины сходятся на переносице. – Я не смогу сделать все, если мне поможет заинтересованное лицо с той стороны. С той стороны. Повторяю себе мысленно эти слова, понимая, как же жестоко они звучат. Мы здесь как узники, бежать некуда.

-Он не откажется, - сухо отрезаю я. – Это надежный человек.

Леви сжимает в руках конверт, читая имя получателя, которое я наскребал в верхнем уголке.

-Где-то я уже слышал это имя, - бормочет он себе под нос, суя в карман конверт.

-Сколько у нас есть времени на воплощение задуманного?-Через 10 дней заканчивается мой больничный, - я устало потираю глаза, понимая, насколько мало времени у меня осталось. – Дальше меня могут отправить куда угодно.-Брат, успеем, - Леви ободряюще, но с ехидностью улыбается и хлопает меня по плечу. – Через два дня я буду на месте. Дальше около суток на отдых и доставку твоего письма, и, конечно же, на оформление гуманитарной помощи, которую я буду сюда везти. Надеюсь, твой ?надежный человек? не подведет.

-Леви, а ты меня не подведешь? – кидаю косой взгляд на мужчину.-Капитан, я в долгу перед тобой. А у меня нет привычки ходить в должниках.

Киваю, жму ему руку и ухожу, не оборачиваясь. Доверяю ли я ему? Определенно нет. Уважаю ли я его?Тоже категоричное нет. Но у меня нет другого выхода, и если я хочу спасти ее, то должен испробовать все пути, пусть даже и самые скользкие. Проскальзываю мимо штаба и иду через разрушенный город. Сердце обливается кровью, когда я смотрю на руины. Гнилой запах смерти забивает ноздри, а почерневшие дома стонут. Я видел столько руин, сотни городов были превращены в пепел у меня на глазах…. Но именно здесь было труднее всего дышать.

Вдруг, сворачиваю и проскальзываю через обломки стен. Нахожу нужное здание и по руинам, я вскарабкиваюсь на пятый этаж. Дышать тяжело, а руки дрожат от потягиваний, но все же, я нахожу то, что искал. Мы снимали здесь квартиру с Никки, когда жили вместе. Но от нее не осталось ничего. Я даже не могу пробраться внутрь, но упорство у меня не обирать, так что, отыскав небольшой проход, я проскальзываю внутрь.

Благодарю всевышнего, что Никки была не дома во время первой бомбежки, ведь шанс выжить у нее был бы нулевым.

Нашей квартиры больше нет, как и наших прошлых жизней. Все уничтожено и превращено в пепел.

Вдыхаю полную грудь воздуха и сижу в развалинах около 30 минут, собираясь с мыслями. Я знаю, что должен ее спасти, но так и не знаю, что сказать, когда вернусь.

Время идет, пока я пытаюсь придумать хоть одну фразу, одно чертово слово, которое скажу ей с приходом… все тщетно. Кажется, мой мозг умер или находится вне зоны действия. Зато в груди щемит, особенно от того, что я на все 100% уверен – она оттолкнет меня. Это был порыв, не более. Она нуждалась в разрядке и получила ее. Теперь все. Вылезаю из развалин и трижды чувствую, как все внутри замирает – дом стонет, и каждый мой неверный шаг может быть равен обвалу.

Выбираюсь, бегу со всех ног в университет, чтобы не думать. Бег помогает, ведь когда ты быстро бежишь – трудно думать о чем-то, кроме того, чтобы не споткнуться и сделать сальто на неровной, разбитой дороге. Захожу в ?наш кабинет? - ее нет. Ники нет ни на кухне, нигде бы то ни было еще, и это пугает. Ищу Сэм, но ее тоже нет. Здесь вообще никого нет, а тишина просто пугает. Я уже очень давно боюсь тишины. Обычно, она ничего хорошего за собой не несет. Покидаю стены университета и спускаюсь в низ, к реке. Она, должно быть, как обычно сидит где-то на береге, но в этот раз Никки прячется от меня.

По берегу разбросаны ее вещи. Смотрю на желтую футболку и облегченно вздыхаю, но все же, не перестаю искать родную девушку глазами.

Вода колышется от легкого ветерка и манит своей безупречной красотой. Устремляю взгляд на мост и замечаю маленький силуэт, узнавая в нем мою Никки. Она вылезла на развалины моста, прислонившись к железу спиной и свесив ногив воду. Сидит. Кажется, она до бесконечности грустит, и мне становиться больно. Ненавижу, когда ее лицо такое. Никки должна улыбаться, а не смотреть в воду, думая о чем-то, что причиняет боль.

Стягиваю с себя штаны и футболку, ныряю в воду. Сам не осознаю, с какой скоростью плыву, но уже через минуты три оказываюсь возле моста. Останавливаюсь напротив моей малышки, где-тодвух метрах от нее и встречаюсь с ее взглядом. Вижу, как Андерсон прижимает к себе комок шерсти. Ее пальцы разглаживают этому существу шерсть, заставляя его мурчать.

-Услышала, как он кричал, - решилась прервать тишину Никки, указывая на кота. – Вскарабкался на мост, а слезть не мог из-за сломанной лапы.

-Хочешь его забрать? – я пытаюсь усмехнуться, но ничего не выходит.

-Почему бы и нет? – задумчиво произносит девчонка. – Сэмми будет только рада, да и он так ластится.… И ему нужно перемотать лапу.

Я киваю, поджимая губы. Она смотрит на меня своими большими бездоннымиглазами, и я понимаю, что теряю в них себя.

-Никки… - начинаю я,и Никки тут же опускает глаза. Ее руки бережно снимают кота с колен и сажают его рядом. Понимаю, что это знак и подплываю к ней, хватаясь рукой за мост. Теперь наши лица почти на одном уровне и, кажется, я чувствую запах ее кожи, хотя это невозможно. Наверное, он отпечатался у меня в голове еще со вчерашней ночи.

-Никки, прости меня… за вчера, - чуть слышно произношу я.

Андерсон отрицательно качает головой,и я застываю. Не простит. Это словно пощечина на вкус.-Зачем мне прощать тебя за то, о чем я не жалею? – она поднимает глаза и смотрит на меня. Впервые я вижу такой ее взгляд, обращенный ко мне: в нем искрятся яркие, теплые искорки, смешенные с обожанием и… в нем действительно нет сожаления.

-Не жалеешь?

Она молчит, только поджимая губы. Вижу, что Никки нервничает настолько сильно, что ее руки дрожат.-Думаю, то, что я сейчас скажу.… Не сильно тебе понравится, - предостерегаю я, набираясь в этот момент смелости.

-Не нужно мне твоих громких слов, - вижу в ее глазах проблеск слез. – Знаешь, сегодня один человек заставил меня задуматься.… Заставил представить мир без тебя, Лиам. И я не хочу его видеть. Мне не нужен мир без тебя.-Хэй, - касаюсь ее лица ладонью, поглаживая большим пальцам скулу. – У тебя есть ты, Никки. Это больше, чем все, что имею я.

-Не говори так. Ты именно то, что я так сильно боюсь потерять, Лиам Ли Хемсворт.

С глаз моей девчонки ручьем заструились слезы, и даже мои пальцы не в силах были остановить этот поток.-Не плачь, Никки, - стону я, умоляя, ведь сердце в этот момент просто обливается кровью. Я знаю, о чем она думает. Ее мысли занимает мой уход, и вероятность того, что я больше не вернусь с фронта. – Прости меня, прошу. Я не хотел привязывать тебя к себе сильнее. Прости, что причиняю эту боль.

Все вышло из-под контроля, мне не стоило давать волю чувствам…

-Какой же все-таки дурацкий у тебя характер, Лиам, - всхлипывая, произносит Никки. – У самого земля из-под ног уходит, а ты о других думаешь. Даже когда тебе плохо, ты заботишься обо мне.-Разве не в этом суть дружбы? – я пытаюсь усмехнуться, и она покупается на это. Губы Николь дергаются в намеке на улыбку. – Никки, я… Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Не смотря ни на что, и чего бы мне это не стоило.-Разве ты не понимаешь? – ее голос становится тонким, а в глазах вновь блестят слезы. – Яс тобой счастлива, Лиам. С момента твоего появления, каждый день… Ты делаешь что-то невозможное, и я чувствую себя прекрасно. Мне хочется улыбаться, хочется любить. Все казалось таким бессмысленным, но когда ты появился – все поменялось! И я не знаю, почему.

-Никки… - я растерян, и не знаю что сказать. Ее слова, они заставляют сердце биться чаще, но я не могу радоваться. То, что она привязывается ко мне сильнее, означает только одно – ей будет еще больнее отпускать меня, и еще больнее терять, когда это случится.

-Не смей, - шипит девчонка, кидая на меня рассерженный взгляд. – Не смей отталкивать меня только потому, что будет потом! Ты делаешь только больнее, когда не хочешь причинять боль! Смотрю на нее и просто не знаю что сказать. Только рука бережно касается ее волос, не в силах удержаться. В ее взгляде, наполненном слезами, я чувствую…. Слишком много любви. Я всегда мечтал, чтобы однажды она посмотрела на меня так. Но сейчас… Мне вдруг стало безумно тяжело и чертовски больно от того, что меня так любят.-Пожалуйста, скажи хоть что-то, - умоляет она, пока я борюсь с собой.

-Ты обратила на меня внимание только тогда, когда мне стало больно, - произношу я вслух то, что не должно было слететь с моих уст. – Только после страданий ты разрешила почувствовать себе что-то ко мне.-Ты даже не представляешь, - горько отвечает Никки. – Как я жалею об этом. Закрываю на секунду глаза и глубоко вдыхаю воздух. Сердце просто разбивает грудную клетку, а я все еще противостою этим чертовым чувствам к ней. Я не могу…-Это странно, да? - шепчет Никки, всхлипывая. – Странно то, что я сейчас так хочу тебя поцеловать?

Застываю, пока по спине пробегается холодок. В голове что-то щелкает, и я больше не могу сопротивляться. В голове проносятся слова Виржинии о том, что пора начать жить одним днем, перестав сопротивляться счастливым моментам. Каждый день может стать последним, как для нее, так и для меня. И если я не хочу упускать эти моменты, то должен сделать ее счастливой. Я должен стать тем, вспоминая кого, Николь захочет жить. Я должен дать ей мгновения счастья, чтобы она помнила, какого оно на вкус.

Хватаю ее за талию, стаскивая к себе в воду. Никки взвизгивает, но такой мой резкий порыв только вызывает у нее улыбку.

Обхватываю лицо удивленной девушки руками и вытираю последние слезинки со щек, впиваясь взглядом в ее бездонные глаза. Боже, как же я люблю ее. Даже страшно от того, насколько сильны мои чувства.-Ты не одна со странностями, - тепло произношу я и вижу, как ее губы расплываются в улыбке. Затем склоняюсь и целую ее со всей нежностью, на которую способен. Она пылко отвечает мне, закрывая глаза и обнимая меня.

Тяну ее на глубину, не разрывая поцелуй. Никки крепко хватается за мою шею, обвивая ногами талию. Внутри все просто трепещет от счастья и сладости момента.Я не могу поверить, что это реальность, ведь все слишком хорошо, чтобы быть правдой.-Там кот, - выдыхает она мне в губы, вспоминая о маленьком животном, когда поцелуй становится совсем развязным. – Это не прилично…-Думаю, он нас поймет, - я подмигиваю Никки, и та расслабляется, полностью подчиняясь мне и растворяясь в моих ласках.

Сегодня, благодаря Никки, я вновь усвоил несколько уроков. Урок №1: никогда не стоит жалеть о содеянном, ведь в определенный момент это было именно то, чего ты хотел. Урок №2: Никки доказала мне то, что счастье можно найти в самые, как казалось, темные и беспросветные времена…

(От имени Логана) Семейный ужин. Как же я отвык от этого. Мама без умолку болтает о наших новых соседях, рассказывая мне об их дочери-красавице. Кого же еще ей мучить, как не холостого, одинокого меня? У моих друзей братьев есть девушки, и они счастливы. Один я, по словам мамы, несчастен. Думаю, она не успокоится, пока я не женюсь, и желательно на девушке, которую она мне подберет. Спокойно жую, переглядываясь с папой и несколько раз незаметно закатывая глаза. Он улыбается и понимающе кивает, мол ?потерпи, она соскучилась?. Мама продолжает хвалить соседскую дочь Эллис, ее внешность и умение готовить.

За столом так же сидит другКеннет, но он думает о своем, и кажется, чувствует себя лишним. Только счастливчику Кевину удалось избежать этого ужина благодаря свиданию со своей Хлоей.

Я незаметно кидаю под стол кусочек колбасы, радуя этим свою малюткуСиси, французского бульдога. Она облизывает мне руки и настроение немного поднимается, но после тяжелого вздоха я понимаю, что даже моей любимице его не поднять. Я и, правда, отвык от семейных ужинов. Мне пришлось отвыкнуть от семьи, ведь работа, единственное, что спасало меня от боли. Я работал до головокружения, сутками. Сначала не вылезал из студии, затем откатал с Дастином и Кендаллом несколько десятков концертов. Когда тур закончился – я не сидел дома, черт возьми. Просто не мог.

Так что рванул в тур по городам Европы, постоянно организовывая встречи с фанатами. Отдавая кому-то себя без остатка, ты не оставляешь ничего. Мне нравилось чувствовать себя выжатым лимоном. В этом теперь заключается моя жизнь. Работать, работать и еще раз работать. Моим родителям, в частности маме, совсем не нравилась моя занятость. Я слышал это в ее голосе, замечал в косых взглядахи не специально сказанных словах. Но она пыталась сдерживать себя, ведь помнила, каким я был примерно 13 месяцев назад – разбитым, не желающим жить.

Когда рушатся твои мечты и планы, очень трудно найти что-то, за что можно ухватиться. Когда погибает кто-то близкий – тебе никогда не стать прежним.

Первое время мне было настолько плохо от мысли о том, что Никки мертва, что я днями не выходил из дома. Просто сидел у себя в комнате, не хотел никого видеть, не хотел даже включать телевизор, хотя это было единственным, что я делал. Не пропускать ни один выпуск новостей – вот, в чем заключался мой психоз. Я надеялся, что увижу ее там, или какой-то намек на то, что она жива.

Но когда стадия отрицания закончилась, я стал совсем нервным, взвинченным. Не мог контролировать себя, кидался на каждого, кто подходил ко мне. В это же время мне было до безумия одиноко, и я не мог перестать вспоминать Никки. В голове то и прокручивались воспоминания, с каждым разом все более яркие и идеальные. В след за воспоминаниями следовало бессилие и бессонница.

Затем все поменялось. Я проснулся от кошмара. Кошмара, в котором я видел Никки, всю в крови. Она тянула ко мне руки, а лицо ее было полно печали. Затем, с ее уст сорвалось всего пять тихих слов, которые привели меня в ужас: ?почему ты не спас меня??Этот вопрос до сих пор звучит у меня в голове, и я не могу перестать думать о нем. Как и не могу простить себя за то, что не уберег ее, хоть и мог. Нужно было забрать ее к себе, подарить ей свой мир и плюнуть на все, но…

Вина была настолько сильной и ощутимой, что я просто не мог переступить через нее. Боль становилась все острее, а мысли – безумнее. И вот, я сам не осознал, когда начал использовать алкоголь как лекарство. Пил, пил и еще раз пил, пока не вырубался или еще что.Мои родители в кошмаре наблюдали за всем этим, и боялись сказать даже слово, но вот друзья протянули руку. Каждый чертов раз, когда я направлялся в бар или клуб – за мной следовал хвост. Не важно, кто это был – собратья, парни из группы, Дастин – они не оставляли меня одного; я не делал ошибки в одиночку.

Однажды Джеймс просто отнял у меня выпивку и сказал: ?Все, хватит!? Он сел рядом и начал разговор, который привел меня к осознанию того, что пора двигаться дальше.

Только недавно я понял, почему именно Джеймс помог мне – видимо, все из-за того, что я именно с ним узнал о случившимся. Именно он видел мою боль и шок, именно Джеймс разделил со мной эти ужасные минуты.

Джеймс, мягко говоря, ?взялся за меня?. Это парень заставлял меня делать с ним утренние пробежки, даже несколько раз затащил в спортзал. Он показал мне, что, не смотря ни на что, жизнь продолжается и помог найти то, что дало мне силы пережить боль – работу. Я видел, как упорно он работает, при этом выделяя время на меня, имне нравилось наблюдать за этим. Я любил слушать о том, как он рассказывает о съемках или репетициях. Мне нравился его жесткий график и именно это заставило меня создать свое расписание, в котором не находилось ни единой свободной минуты.

Мне пришлось восстанавливать себя, и я работал над собой. Работал над вокалом, пластикой тела, а затем и творчеством. И вот, новый альбом мойпоявился на свет, а за ним и тур с обретением новой славы и еще более плотного графика.

Мне стало легче. Я изменился, как и изменилась моя жизнь. Нет, это не говорит о том, что я просто взял и выкинул Никки из моей головы. Я просто наконец-то осознал, что ее больше нет. Никки ушла, и она никогда не вернется. В этом и есть ужаснейшее последствие смерти – человек уходит навсегда. Скорбь отступила, и я вернулся к жизни с новой силой, теперь более ярко ощущая эмоции. Но частое состояние тоски никуда не девалось, и оно со мной до сих пор.